Кто-то тряс его за плечи:

– Мистер Гарриман, проснитесь! Мистер Костер на связи…

– Кто? Какого… А, все, порядок. – Он поднялся и протопал к телефону.

Костер выглядел взъерошенным и возбужденным.

– Ура, босс, – он сделал это!

– А? Ты о чем?

– Только что звонили из Паломара. Они заметили его след, а теперь засекли и сам корабль. Он…

– Минутку, Боб. Помедленнее. Он еще не может быть там. Он улетел вчера вечером.

Костер имел смущенный вид.

– Что с вами, мистер Гарриман? Вы себя хорошо чувствуете? Он улетел в среду.

Гарриман начал смутно что-то припоминать. Нет, взлет произошел не вчера вечером… Как в тумане он припомнил поездку в горы, день, который он продремал на солнце, какую-то вечеринку, он выпил на ней слишком много. Какой же сегодня день? Он не знал. Если Лекруа уже сел на Луну, то… Не важно.

– Все в порядке, Боб, я просто до конца не проснулся. Видимо, во сне мне опять приснился старт корабля. Теперь расскажи новости, по порядку.

Костер начал опять:

– Лекруа совершил посадку прямо к западу от кратера Архимеда. Из Паломара заметили его корабль. Скажу, что ваш трюк – пометить место посадки сажей – был придуман очень удачно. Лес, должно быть, засыпал ею два акра. Они сказали, что в «Большой глаз» он сияет, как рекламный щит.

– Может, нам стоит съездить посмотреть. Нет, позже, – поправил он. – Мы будем заняты.

– Не представляю, что мы могли бы еще сделать, мистер Гарриман. Двенадцать наших лучших баллистических компьютеров рассчитывают сейчас для вас возможные траектории.

Гарриман хотел было сказать этому человеку, что следует привлечь еще двенадцать, но вместо этого отключил видеофон. Он по-прежнему находился на Питерсон-Филд; там его ожидал один из лучших стратопланов «Скайуэйс», чтобы доставить в точку планеты, где приземлится Лекруа. Лекруа сейчас уже более суток находился в верхних слоях стратосферы, медленно и осторожно снижая скорость корабля, расходуя его невероятную кинетическую энергию на создание ударной волны и тепловое излучение.

Они отслеживали радаром его витки вокруг земного шара, снова и снова, но узнать заранее, где и какого рода посадку выберет пилот, было невозможно. Гарриман слушал отчеты радарных станций и проклинал тот день, когда они решили сэкономить на весе радиооборудования.

Цифры, поступающие с радаров, почти перестали различаться. Послышался чей-то голос, прервался и зазвучал снова:

– Он на посадочной глиссаде!

– Скажите, чтобы на поле были готовы! – закричал Гарриман.

Он ждал затаив дыхание. Через несколько бесконечных секунд вступил другой голос:

– Лунный корабль садится. Он приземлится где-то к западу от Чихуахуа, в Мексике.

Гарриман бегом ринулся к двери.

Направляемый по радио, пилот Гарримана вывел стратоплан к месту посадки и увидел «Пионер» – невероятно крошечную точку среди песков пустыни. А потом лихо посадил свой корабль рядом, почти впритирку. Гарриман кинулся к дверному люку еще до того, как стратоплан полностью остановился.

Лекруа сидел на песке, прислонившись спиной к одной из опор своего корабля, в тени куцых треугольных крыльев. Перед ним, разинув рот, стоял деревенский пастух. Увидев, как Гарриман, переваливаясь, неуклюже бежит к нему, Лекруа поднялся, отшвырнул окурок и сказал:

– Привет, босс!

– Лес! – Гарриман обнял молодого человека. – Рад видеть тебя, дружище.

– А я рад видеть вас. Этот Педро по-нашенски не понимает. – Лекруа покрутил головой, но рядом был только пилот гарримановского стратоплана. – А где все? Где Боб?

– Я не стал ждать. Они появятся через несколько минут. А, вот и они!

Еще один стратоплан заходил на посадку. Гарриман обратился к своему пилоту:

– Билл, встречай их.

– Они подойдут, не тревожьтесь.

– Делай, как тебе говорят.

– Вы босс, вам приказывать.

Пилот потопал по песку, его спина выражала неодобрение. Лекруа смотрел озадаченно.

– Быстрее, Лес, помоги мне с этим.

«Этим» были пять тысяч конвертов со спецгашением, якобы побывавшие на Луне. Они вытащили их из стратоплана Гарримана и поместили в лунный корабль, запихав в пустой шкафчик для еды, пока корпус стратоплана прикрывал их действия от вновь прибывших.

– Уфф! – сказал Гарриман. – Еле успели. Полмиллиона долларов. Мы нуждались в них, Лес.

– Конечно, но послушайте, мистер Гарриман, ал…

– Тсс! Они подходят. Что насчет другого дела – готов?

– Да. Но я хотел сказать вам…

– Тихо!

Это оказались не их коллеги – это была орава репортеров, операторов, звукооператоров, комментаторов и техников. Они тут же столпились вокруг Гарримана и Лекруа.

Гарриман небрежно помахал им:

– Угощайтесь, ребятки. Наснимайте кучу картинок. Можете облазить корабль. Чувствуйте себя как дома. Смотрите все, что хотите. Только полегче с капитаном Лекруа, он очень устал.

Совершил посадку еще один стратоплан, на этот раз с Костером, Диксоном и Стронгом. Энтенса прилетел на собственном зафрахтованном самолете и тут же принялся командовать телевизионщиками, радиокомментаторами и фотографами, едва не подравшись с какой-то командой операторов, не имевших разрешения на съемку. Приземлился большой транспортный вертолет, из которого высыпал целый взвод мексиканских солдат в полевой форме. Откуда-то – видимо, из песка – появились несколько десятков местных крестьян. Гарриман отделался от репортеров и провел краткую и недешевую беседу с командиром взвода, после чего был восстановлен некоторый порядок – как раз вовремя, иначе «Пионер» растащили бы по кусочкам.

– Эй, не трогайте!

Это был голос Лекруа, доносившийся изнутри «Пионера». Гарриман выжидательно прислушался.

– Не ваше дело! – Голос пилота стал еще громче. – Положите их обратно!

Гарриман протолкался к входному люку:

– В чем проблема, Лес?

Внутри тесной кабины, размерами немногим больше телефонной будки, стояли трое: Лекруа и два репортера. Вид у них был агрессивный.

– В чем проблема, Лес? – повторил Гарриман.

Лекруа держал небольшой матерчатый мешочек, на вид пустой. На пилотском кресле между ним и репортерами были разбросаны небольшие, тускло поблескивающие камушки. Репортер поднес один из них поближе к свету.

– Эти ребята суют свой нос в то, что их не касается, – сердито сказал Лекруа.

Репортер возразил, разглядывая камень:

– Вы разрешили нам осмотреть все, что нас заинтересует, мистер Гарриман.

– Верно.

– А ваш пилот, – он ткнул пальцем в Лекруа, – очевидно, не ждал, что мы найдем вот это. Он запрятал их под подушку своего кресла.

– И что из этого?

– Это алмазы.

– С чего вы решили?

– Это самые настоящие алмазы.

Гарриман неторопливо снимал обертку с сигары. Немного погодя он сказал:

– Эти алмазы оказались там, где вы их нашли, потому что именно я положил их туда.

Сзади сверкнула фотовспышка, и чей-то голос сказал:

– Подними камешек повыше, Джефф.

Репортер по имени Джефф подчинился, потом заявил:

– Это выглядит очень странно, мистер Гарриман.

– Меня интересовало воздействие космических лучей на необработанные алмазы. Капитан Лекруа поместил этот мешочек с алмазами в корабль по моему приказу.

Джефф задумчиво присвистнул:

– Знаете, мистер Гарриман, если бы не ваше объяснение, я бы подумал, что Лекруа нашел камни на Луне и старался скрыть это от вас.

– Попробуйте это опубликовать – и получите иск за клевету. Я полностью доверяю капитану Лекруа. Теперь отдайте мне алмазы.

Брови Джеффа поползли вверх.

– Но, похоже, не настолько доверяете, чтобы оставить камни у него?

– Дайте мне камни и убирайтесь.

Гарриман как можно быстрее отвел Лекруа подальше от репортеров и затащил в собственный стратоплан.

– На этом пока все, – сказал он фотографам и журналистам. – Увидимся на Питерсон-Филд.

Когда самолет поднялся в воздух, он обратился к Лекруа:

– Ты выполнил блестящую работу, Лес.

– Этот репортер Джефф, кажется, что-то заподозрил.

– А? Ах это… Нет, я говорю о полете. Ты это сделал. Ты главный человек на этой планете.

Лекруа отмахнулся:

– Это было легко – Боб построил хороший корабль. Теперь насчет этих алмазов…

– Забудь об алмазах. Ты сыграл свою роль. Мы сами поместили эти камни в корабль, а теперь расскажем всем, что мы это сделали, и это чистая правда. Не наша вина, если они нам не поверят.

– Но, мистер Гарриман…

– Что еще?

Лекруа расстегнул молнию на комбинезоне и вытащил грязный платок, завязанный узелком. Он развязал его и высыпал в подставленную ладонь Гарримана алмазы. Их было куда больше, чем репортеры обнаружили на корабле, и они были крупнее и чище.

Уставившись на них, Гарриман захихикал. Немного погодя он протянул камешки Лекруа:

– Оставь себе.

– Я так понимаю, они принадлежат всем нам.

– Ну тогда оставь нам. Но держи рот на замке. Хотя погоди… – Он отобрал два больших камня. – Из этих двух я велю сделать кольца: одно – мне, другое – тебе. Но помалкивай, иначе они будут стоить не больше, чем просто любопытные безделушки.

«И это истинная правда», – подумал он.

Алмазный синдикат давным-давно сообразил, что алмазы в большом количестве стоят не дороже стекла и представляют ценность разве что для промышленности. Но на Земле вполне хватало алмазов и для этого, и для ювелирных целей. Если алмазы рассыпаны по Луне как галька, то они и стоят как галька.

Их перевозка на Землю не окупится.

Но если взять уран… Если б его было много…

Гарриман, откинувшись в кресле, предался мечтам.

Спустя некоторое время Лекруа тихо произнес:

– Знаете, босс, там чудесно.

– А? Где?

– На Луне, разумеется. Я отправлюсь снова. Как только это станет возможным. Нам надо заняться строительством нового корабля.

– Конечно-конечно! На этот раз мы построим большой корабль, чтобы взять всех нас. Я тоже полечу!

– Само собой.

– Лес, – спросил Гарриман почти с робостью, – а на что это похоже, когда из космоса видишь Землю?

– Это похоже… это похоже… – Лекруа задумался. – Черт возьми, босс, это нельзя описать. Это прекрасно, вот и все. Черное небо, и… ну, в общем, потерпите немного и увидите фотографии, которые я сделал. А еще лучше – подождите и увидите сами.

Гарриман кивнул:

– Да. Но ждать тяжело.