Глава 48. Мертвецы Контова

Вольное Облако и Роза прощались с Зарянкой. Дочь увела маму в лес, обрадованно рассказывая ей о виденных там чудесах – цветах из серебряного стекла и птицах, что летали задом наперед, – а Роза слушала и беззаботно смеялась, словно не думала о том, что видит малышку в последний раз.

Тэм решила, что это самый героический поступок Розы.

Голем стоял у каменной плиты, устремив зарешеченные глаза на Вольное Облако. Конта снова начал копаться во внутренностях шестиногого черепахопаука, что-то бормоча себе под нос; с пальцев экзарха срывались искры, он что-то разрезал и запаивал. Тэм смотрела, как судорожно дергаются ноги несчастной твари, и пыталась убедить себя, что это просто механическая игрушка, которая ничегошеньки не ощущает.

– Ты, наверное, считаешь меня мудаком, – шепнул ей Вольное Облако.

Тэм посмотрела на него:

– Ничего подобного.

Он вздохнул, посмотрел вслед Розе и Зарянке:

– Я чувствую себя последним мудаком.

Они немного помолчали, а потом друин произнес:

– Тебе предстоит непростой выбор, Тэм.

– Я ухожу с Розой, – сказала она.

– Само собой, – кивнул он. – Но я имею в виду то, что произойдет завтра или… в общем, когда оно начнется.

– Оно? – с улыбкой переспросила Тэм, удивляясь, что еще способна шутить. – Ты имеешь в виду сражение, которое решит судьбу всех живущих?

– Да, конечно. И какую же роль ты в нем сыграешь?

Тэм покосилась на него, заправила за ухо серебристую прядь.

– Я просто ба…

– Нет, – оборвал он ее. – Ты не просто бард. Или тебе и впрямь хочется быть просто бардом?

Вольное Облако скрестил руки на груди и прислонился к каменной плите. Тэм задумалась над словами друина, рассеянно поглаживая отполированный временем лук. Наконец Орбисон переливчатым свистом возвестил о возвращении Розы и Зарянки. Сильфочка плакала, на покрасневших щеках виднелись дорожки слез.

Вольное Облако выпрямился.

– Я тебя провожу, – сказал он Розе. – Здесь есть Врата, которые открываются за пределами Ламнета.

– Вот пусть голем их и открывает, – холодно ответила она, прошла мимо дочери и вопросительно посмотрела на Тэм.

Бард кивнула.

Конта, не удостаивая Розу взглядом, продолжал сосредоточенно заниматься своим делом.

Вольное Облако коснулся ее пальцев. Роза хотела оттолкнуть его руку, но в последний миг передумала и – вздрогнув, как от боли, будто прикосновение обжигало огнем, – сжала его ладонь.

Наконец они разняли руки. Тэм понимала, что у Розы сердце рвется на части. Орбисон повел их по извилистой тропе прочь, через мост и вверх по витой лестнице, но не в литейню, а другим путем. На середине следующего моста Орбисон остановился и поглядел вниз.

– Что там? – раздраженно спросила Роза.

Голем свистнул, указывая в бездну. Тэм с Розой подошли к перилам и уставились в сумрачную глубину, освещенную зеленоватым сиянием из груди Орбисона.

Роза негромко выругалась, а Тэм выдохнула:

– О боги, да здесь их сотни!

– Тысячи, – сказала Роза.

– А Вольное Облако знает?

– Надеюсь, что нет, – процедила Роза и сплюнула с моста. – Пошли отсюда.

Пройдя через портал, Роза и Тэм оказались на вершине холма. Тэм оглянулась, увидела, как Орбисон машет им рукой на прощанье, а потом мерцающий воздух колыхнулся, и под арку ворвался снег. В долине под холмом расстилался город, там и сям искорками горели факелы, светились окна, а кое-где полыхали пожары.

Тэм вспомнила рассказы Брана: контовские пожарные требовали оплаты вперед и лишь потом начинали тушить огонь.

На холме к югу от Ламнета стоял особняк, окруженный высокой стеной. За витражными окнами горели огни, а лампы с зеркальными отражателями освещали величественный золотой купол.

– Интересно, кто там живет? – вслух полюбопытствовала Тэм, рассматривая хорошо укрепленное здание.

– Дом принадлежал моей матери, – неожиданно ответила Роза. – В прошлом году она переехала в Пятипрестолье и продала особняк дяде Мугу. Он называет его Святилищем.

Внезапно Роза подобралась, услышав какой-то шорох, но тут же вздохнула с облегчением: из тени выступил лохматый волк с шарфом на шее и ворохом одежды в зубах.

Приняв человеческий облик, Брюн торопливо оделся и сказал:

– Меня Джайна послала за вами. Она…

– Ты говорил с владельцами бойцовых ям?

– Да, но…

– Они нам помогут?

– В общем-то, да.

– А агрийцы?

– Намерены утром отправиться домой. – Шаман, стараясь не замочить ног, натянул сапоги. – Их военачальник – редкий мудак.

– Тьфу ты, ради мерзлой преисподней! – вздохнула Роза. – А что картейцы?

Брюн пожал плечами:

– Не знаю. Пузочес позвал всех на совет в «Звездец». Туда пришли местные воротилы, кое-кто из наемников и всякие чудики, которых Муг с Кьюрой набрали в Прорве.

Роза начала спускаться с холма, но шаман преградил ей дорогу:

– Тут Джайне нужно с тобой увидеться.

– Зачем?

– Затем, что… Она хочет с тобой поговорить.

– Так пусть приходит в «Звездец».

– Нет, не Джайна, – пояснил Брюн. – Астра.

В Контове все словно обезумели. Город напоминал Бойцовский табор, только гораздо больших размеров. Повсюду мельтешили толпы – пьяницы, плясуны, совершенно голые типы; барды распевали песни, наемники устраивали драки, и все ликующе улюлюкали в ответ на истошные вопли жрецов: «Грядет конец света!»

Тэм заметила ковчеги «Орущих орлов», «Волшебников времени», «Петарды» и множества каких-то неизвестных ей банд. Над таверной «Тридевять земель» парили три летучих корабля, полные гуляк.

Брюн провел их сквозь влажную завесу тумана, мимо каменного бассейна, куда наемники деловито выливали бочки пенистого пива.

– Они что, с ума посходили? – спросила Тэм, стараясь перекричать шум и гам. – Знают же, что нас ждет! Чего тут гульки устраивать?

– А что такого? – возразила Роза. – Вот если бы ты знала, что назавтра умрешь, так бы всю ночь и рыдала в подушку?

Тэм не стала отвечать: во-первых, не хотелось драть глотку, а во-вторых, да, она бы всю ночь прорыдала. Бард ускорила шаг и поспешила за Брюном, который на ходу рассказывал, как обстоят дела.

Браниган и леди Джайна, исполняя поручение Розы, занялись эксгумационными работами. Сначала вскрыли все мавзолеи и склепы и растерли скелеты в порошок. В осушенном рву обнаружилось несколько сотен трупов в разной степени разложения, груды склизких престольных марок и очень недовольный русал по имени Оскар, который сыпал замысловатыми ругательствами до тех пор, пока его не отпустили. Все кладбища раскопали, скелеты раздробили, а трупы сваливали на телеги и увозили на площадь у Восточной Помоечной заставы. Роза с похвалой отозвалась о Джайне, которой удалось заручиться помощью горожан, но шаман только фыркнул:

– Она разрешила им прибрать к рукам любые ценности, найденные в могилах. Жители Контова не помогают, а грабят своих же покойников.

Теперь им все чаще попадались люди, которые никуда не шли, а просто стояли, словно оцепенев. Внезапно кто-то окликнул Розу. Тэм обернулась, но не увидела никого, кроме голодранца в обносках, увешанного драгоценностями, который толкал перед собой тачку с трупами.

Джайна встретила Розу, Брюна и Тэм у самых ворот. Знаменитая лучница была чем-то встревожена, и Тэм заподозрила, что дело неладно.

– Что хорошего скажешь? – спросила Роза.

– Ничего, – ответила Джайна и повела их на площадь.

«Роза!» – послышалось где-то впереди.

«Роза!»

Казалось, имя шепчут десятки людей.

Как только они вышли на площадь, на них повеяло нестерпимым смрадом, будто из каннибальской кухни: сладковатый запах гниющих потрохов, кислый душок разлагающейся плоти и едкое амбре переполненного сортира, смешанное с резкой вонью тухлых яиц.

Ясно было, что зловоние исходит из огромной ямы. Такая же яма, только полная визжащих гоблинов, была на Рынке Чудовищ в противоположном конце города, а эту почти до самого верха завалили трупами. У края стояли Шелковые Стрелы с бадейками лампового масла и зажженными факелами, озаряя покойников дрожащим светом.

А вот источник шепота определился не сразу. Тэм неохотно заглянула в яму и…

«Роза…» – звучало из разинутых ртов и сломанных челюстей.

«Роза…» – шептали вздутые губы и опухшие языки в разорванных глотках.

«Роза…» – хрипели и сипели тысячи трупов с белопламенными глазами.

«Роза… Роза… Роза…» – взывала Зимняя Королева на разные голоса и на все лады.

Как только наемница подошла поближе, трупы приветствовали ее дружным хором:

– Роза!

– Чего тебе? – спросила она.

– Расскажи, как он умирал! – вырвалось из сотен перерезанных глоток.

– Кто? – невозмутимо уточнила Роза, но во взгляде мелькнули боль и ярость.

Из ямы послышался сухой смешок:

– Гэбриель.

Горожане на площади встревоженно зашептались, впервые услышав о гибели величайшего героя Грандуаля.

На тачке у ямы шевельнулся труп жреца с пустыми глазницами, выклеванными вороньем:

– Он долго мучился и стонал?

– Он вопил от боли? – спросила из ямы вспученная утопленница. – Он проклинал меня перед смертью?

– РАССКАЖИ! – взвыли мертвецы.

Никогда в жизни Тэм не было так страшно. Нет, конечно же, она испугалась при встрече с драконом, но тогда страх обжигал огнем и придавал нечаянной смелости. А сейчас Тэм охватил леденящий, мертвенный ужас, лишивший ее последних сил.

Ей захотелось убежать подальше от этой ямы, от этой площади, от всего проклятого города. Видно было, что Розе тоже не по себе, хотя она и храбрится. Джайна спокойнее всех отнеслась к кошмарному зрелищу – она заткнула ноздри листьями мяты и стояла подбоченившись и глядя на трупы, как фермер на лису в курятнике.

– Да, он умер, – сказала Роза. – Мой отец умер, и тебе его не заполучить, – добавила она; из ямы послышалось злобное шипение. – Теперь у тебя другая забота. Я.

Мертвая девочка в перепачканном глиной синем платье и с шеей, вывернутой под невозможным углом, пролепетала:

– Надо было убить тебя на Озерцале, но я хотела тебя помучить. Ох, как ты будешь мучиться, Роза!

– А когда умрешь, станешь моей, – заявил какой-то мертвец, видно из богачей, потому что его раздели до нитки. – Я сделаю из тебя марионетку.

– И буду тобой повелевать, – продолжил безглазый жрец. – Поставлю во главе моего воинства, поведешь его уничтожать все на свете.

– Из-за тебя погиб мой сын, – прохрипела женщина с проломленной головой. – А теперь ты, Роза, станешь орудием моего отмщения.

– Какой еще сын? – недоуменно спросила Джайна.

– Листопад, – в один голос ответили Тэм и Роза.

– Ах вот оно что! – Джайна задумалась, решила, что ей это не нравится, и смачно сплюнула в яму. – Вот твоему сыну от меня подарочек.

Мертвецы возмущенно зашевелились. В толпе зевак начались перешептывания, послышались смешки.

Вспомнив, как сокрушалась Астра на поле сражения в Сером доле, Тэм попыталась отыскать хоть капельку сочувствия к той, чья так называемая жизнь была оплачена кровью ее детей – сначала дочери, потом сына. Впрочем, при виде мертвой девочки со свернутой шеей сочувствие быстро вскарабкалось на подоконник, сделало ручкой на прощание и мигом выпрыгнуло из окна.

«Да ну ее, – подумала Тэм. – Все страдают. Мы все теряем родных и близких, и иногда – точнее, всегда – это несправедливо. Только настоящее чудовище красит всех в один и тот же кровавый цвет. И только безумица хочет, чтобы вместе с ней страдал весь мир».

– Зря ты сюда заявилась, – сказала Роза. – Тебе надо было сначала заглянуть в Ардбург. Или сразу в Пятипрестолье. В общем, куда угодно, только не сюда.

– Почему? – простонали трупы в яме.

– Потому что это Контов, – презрительно бросила Роза, будто объясняла, что вода мокрая. – Вольный город. Здесь не привечают ни королев, ни захватнических армий.

– Эт’точно, – с ухмылкой подтвердила Джайна.

Роза пригладила растрепанные волосы:

– Слушай, Астра… С твоим сыном… С ним дурно обошлись. Не по справедливости. Отец рассказывал, как кастийцы с ним обращались.

– Как со скотом, – сказал голый богач.

– Как с диким зверем, – сказала утопленница.

– Как с монстром, – сказала девочка в синем платье.

– Да, – согласилась Роза. – Как с монстром. Но Листопад не был злодеем. Он хотел изменить мир, а не уничтожить все живое. Он сражался за то, чтобы дать возможность своим соплеменникам жить в относительной безопасности. Но…

– ТЕБЕ НЕВЕДОМА БОЛЬ, – завыли мертвецы. – СТРАДАНИЯ. ОПУСТОШЕНИЕ ПРИ МЫСЛИ О СМЕРТИ РЕБЕНКА.

– Но ты все это испытаешь, – просипел жрец в тачке.

– И очень скоро, – сказала девочка в синем платье.

Роза вопросительно склонила голову:

– Как это?

– Думаешь, я ее не вижу? – спросила Зимняя Королева посеревшими губами пузатого богача. – Думаешь, я не знаю, где ты ее прячешь?

У Тэм замерло сердце. Она невольно ахнула и покосилась на внезапно побледневшую Розу.

Женщина с проломленным черепом беззубо ухмыльнулась:

– Конта считает себя умным. Думает, что он в безопасности. Но мои соглядатаи повсюду, и я все вижу. И его, и его сына. И…

– Ох, только не это! – прошептала Тэм.

– И твою дочь, – звонко сказала девочка в синем платье; слова громыхнули раскатом грома в ясном небе. – Я ее убью, Роза.

– Поджигай, – велела Роза Джайне. – Быстрее!

– И сделаю это твоими руками…

– Поджигай! – выкрикнула Роза.

Джайна торопливо дала знак Шелковым Стрелам, которые тут же выплеснули ламповое масло на трупы и швырнули в яму горящие факелы. В огне шкварчала гниющая плоть, кости чернели от копоти, свалявшиеся волосы превращались в пламенные нити.

К небесам возносились клубы густого черного дыма и неумолчный смех мертвецов. Смеялись трупы в яме, трупы на подводах и на телегах, застрявших в дорожных заторах. Мертвый жрец в тачке хохотал, тыча костлявым пальцем в Розу, которая стояла на краю ямы, будто собираясь спрыгнуть в нее и истребить всех зомбаков Астры, прежде чем их пожрет пламя.

– Я тебя прикончу! – завопила Роза. – Слышишь, промерзлая стерва?! Если ты сюда сунешься, если посмеешь подобраться к моей дочери, я тебя отыщу и разорву в клочья.

Она отвернулась и зашагала к воротам, расталкивая зевак. Брюн и Джайна направились за ней. Тэм двинулась следом, но хохот жреца назойливой мухой звенел в ушах.

Бард оглянулась. Труп устремил на нее пустые глазницы. Ухмыляющийся оскал исчез, и в белопламенном мерцании угадывался чей-то чужой взор. Астра. Ощущение было зловещим, будто кто-то подглядывал из темного окна.

– А, это ты! – прошипел жрец.

– Да, я, – ответила Тэм, вонзая нож в голову мертвеца.