Глава 37. Перекур

Йетики успели спасти много барахла, прежде чем летучий корабль провалился под лед, и теперь разбирали добычу в нижней пещере. Почти все вещи принадлежали Даону Доши, потому что капитанская каюта находилась на корме, но его совершенно не волновало то, что йетики завладели его пожитками.

Капитан пришел в себя, начал оплакивать свой драгоценный корабль и попытался отругать Родерика, который от испуга так саданул Доши, что тот снова потерял сознание.

– По-моему, он не питает к тебе нежных чувств, – ухмыльнулся Брюн.

Посредник подул на ушибленный кулак и пожал плечами:

– Ну, я тоже его недолюбливаю…

Тэм стало жаль капитана. Больше всего на свете он любил свободу, и если бы Родерик не столкнул его за борт, то не расстался бы со своим ненаглядным летучим кораблем. Сейчас, сбитый ударом кулака, Доши выглядел каким-то мелким и очень несчастным. Яркий наряд, придававший капитану эксцентричный вид, превратился в шутовские лохмотья из гардероба дешевого борделя.

«Он сам виноват, – напомнила себе Тэм. – Зря он послушался Хокшо и не дал нам предупредить остальных».

Догадывался ли Доши, почему вдова желала смерти дракона? Вряд ли, решила Тэм. Капитан с надеждой смотрел в будущее, мечтал о счастливой жизни, чего не стал бы делать, если бы знал, что Руанготская вдова собирается уничтожить всех людей на свете. Нет, он просто хотел жить свободным, и ничего более.

– Пойдем, познакомитесь с бандой, – сказал Фарагер.

– С бандой? – обрадованно переспросила Кьюра.

– С «Бурей воронья»? – уточнил Брюн, разматывая шарф на шее. – Я думал, они…

– Погибли? – Фарагер помотал головой. – Нет. Все здесь, живы и здоровы, – и Терик, и Робин, и Анни.

– Правда? – спросила Тэм, вглядываясь в толпу йетиков, обступивших добычу, и надеясь разглядеть рыжую шевелюру Терика.

– Нет, конечно! – захохотал Фарагер, хлопая себя по колену фальшивой рукой. – Все погибли. Превратились в кровавые сосульки. Все, кроме Анни. Ее схрумкали. То есть сожрали. Ну как-то так. В общем, она тоже погибла вместе со всеми.

Фарагер направился в нижнюю пещеру, а Брюн, наклонившись к уху Тэм, негромко спросил:

– Он всегда такой заполошный?

Тэм закусила губу, вспоминая, как однажды в «Залоге успеха» Фарагер решил пить только то, что горит. К тому времени, как Тера выставила его за дверь, он лишился бороды, бровей и почти всех волос.

– Ага, – сказала она.

Все, кроме Доши, Розы и Вольного Облака, не отходившего от Розы ни на шаг, отправились следом за Фарагером. Тэм на ходу рассматривала каменные колонны, в которых устраивали жилье йетики. В нижние помещения было легко попасть, а в те, что наверху, нужно было карабкаться, цепляясь за раскрашенные выступы в камне. Цвет выступа обозначал, куда ведет каждая тропа. Сейчас все двигались по ярко-желтой тропке, огибавшей высоченный столб.

– На языке йетиков слово «банда» означает семью, – объяснил Фарагер, складывая большой и указательный пальцы на обеих руках и поднося их друг к другу. – А семья – это все племя.

Брюн собрал мокрую шевелюру в пучок на макушке.

– Значит, у йетиков есть имена?

– Конечно, – ответил Фарагер. – Они их сами выбирают, по названиям любимых вещей. – Он указал на двух йетиков, рывшихся в обугленном сундуке. – Вот этот черный, мохнатый – Запах Мокрого Камня. А рядом с ним – Первый Снег.

– Первый Снег? – ухмыльнулась Кьюра. – Очень красиво. А что… Эй, погодите, это же мое добро!

Она отогнала йетиков и выхватила из рук Запаха Мокрого Камня книгу под названием «Скелеты в шкафу: руководство начинающего некроманта».

Чернильная чародейка принялась разбирать шмотки, откладывая в одну кучку то, что еще можно носить, а в другую – то, что безнадежно пострадало от огня. Поскольку почти все наряды Кьюры выглядели черными лохмотьями, то сложно было догадаться, в чем разница между кучками.

Фарагер указал на йетиков с именами Ягоды, Замерзшие на Ветке и Звезды, Отражающиеся во Льду.

– О, а видите вон тех двоих? – Он махнул в сторону двух огромных существ, покрытых белой шерстью и с ужасными шрамами на груди и руках. – Это братья. Того, что покрупнее, зовут Проломил Камнем Олений Череп, а тот, что помельче, – Выдавил Пальцем Глаз Врагу. Отличные ребята, – добавил он. – Лучшие охотники в банде. Ну, если не считать меня, конечно.

Неподалеку йетики рылись в вещах Родерика, по большей части пострадавших от пожара. Посредник оплакивал испорченные наряды с тем же трагическим отчаянием, с каким Доши горевал о затонувшем летучем корабле. Сатир рыдал над прожженными шарфами, обливался слезами при виде подпаленных шелковых рубах и едва не выдрал себе бороду, обнаружив останки какого-то аскота, который, по мнению Тэм, больше всего напоминал обугленную белку.

«Банда» йетиков так обрадовалась богатой добыче, что все обитатели пещерного лабиринта притащили вниз старые, успевшие надоесть сокровища и устроили нечто вроде рынка. Йетики оживленно жестикулировали верхними парами рук, торгуясь на своем немом языке, а в нижних руках держали то, что предлагалось к обмену: самоцветные друзы, нехитрые поделки и украшения, расписные кожаные наручи и разнообразные фигурки, вырезанные из камня или рога. Некоторые смельчаки навестили опустевшее логово дракона в соседнем ущелье и теперь выставили на торги принесенные оттуда доспехи и оружие.

Тэм ошеломленно смотрела на бойко торгующихся йетиков. Предметом одного обмена служила корзина картошки, за которую предлагали трехгранный полуторный меч, – бард с изумлением распознала в нем Четверсполох, легендарное оружие Филии Финн. Хозяин корзины вручил ее новому владельцу, а сам радостно замахал мечом.

– А как ты сюда попал? – спросил Брюн у Фарагера, прогуливаясь по безумному базару. – Доши рассказывал, что вы… ну, что вы недолго продержались против Симурга.

– Семнадцать секунд, – напомнила Тэм, и остальные укоризненно покосились на нее. – Ну что-то вроде этого.

Фарагер поморщился:

– Может, и семнадцать, а может, и всего семь. Милостью Весенней Девы все кончилось в мгновение ока. У нас не было ни малейшего шанса на победу. Зря мы согласились на этот кошмарный заказ.

– А с какой стати вы вообще на него согласились? – спросил Родерик. – Ты только не обижайся, но «Буря воронья» никогда не входила в число лучших банд.

Фарагер пожал плечами, и его фальшивые руки дернулись.

– Вот потому мы и согласились. Ну, еще и из-за денег. Все-таки пять тысяч престольных марок – солидная сумма.

Тэм, Брюн и Родерик переглянулись, дружно решив не упоминать, что «Сказу» обещали в десять раз больше.

– Мы держались на плаву, выступая на аренах, – пояснил Фарагер, – но однажды в Бастиене не справились с огром, и вся наша репутация пошла прахом.

– Ага, я что-то такое слышал, – сказал сатир, поглаживая бородку. – Он оказался магом?

Фарагер жестом поздоровался с какой-то дряхлой старухой, которая ловко управлялась с четырьмя посохами сразу. Посохи громко постукивали по камням, а старуха клыкасто улыбнулась.

– Загонщик, чтоб ему провалиться в мерзлую преисподнюю, до сих пор утверждает, будто ни о чем не подозревал, но, по-моему, он просто хотел ублажить зрителей. Как только началась схватка, огр метнул в Робина молнию, поджарил его на месте. Бедняга с тех пор так и не оправился, начал заикаться, вздрагивать при любом шорохе и ссать в штаны от страха. А пугало его абсолютно все, уж поверьте. В общем, после Бастиена все пошло наперекосяк. Мы подали заявку на участие в торжественном открытии «Мегатона», но нам отказали. Тут нам вообще стало кисло, и мы решили сделать что-нибудь этакое, чтобы погромче заявить о себе.

– И решили пойти на дракона?

– Ага. Только дракон нас знатно вздрючил. Сперва дунул холодом, сразу заморозил троих. Анни успела выпустить стрелу, да что с того? Все равно что булавой по горе лупить. – Фарагер печально покачал головой. – Правду говорят, героев губят не чудовища, а гордыня.

«Ух ты, классное выражение!» – подумала Тэм и решила при случае ввернуть его в песню.

Чуть поодаль йетик рылся в вещах Даона Доши, среди которых был и сундук с алхимическими гранатами, – хорошо, что до них не добрался огонь, иначе бы и кормовая часть летучего корабля испарилась. Один глиняный шар взрывчатки йетик обменял на мороженую рыбу, другой – на фигурку минотавра (анатомически приукрашенную, как предположила Тэм, потому что ни одна минотаврица не выдержала бы подобного сексуального натиска).

– Гранаты придется отобрать, – сказала Тэм. – Они опасны.

Фарагер и йетик долго жестикулировали, а потом наемник объявил:

– Задаром она не отдаст, а на обмен согласна. Просит твой шарф, – сказал он Тэм, – и шляпу Родерика.

Сатир скрестил руки на груди:

– Ну уж нет.

– Родерик… – проворчал Брюн.

– Гранаты взорвутся, и все погибнут, – настаивала Тэм.

– Ну и пусть, – фыркнул Родерик. – Ничего я не отдам… – Он замер, раскрыв рот так широко, будто собирался проглотить арбуз, а потом сорвал шляпу с головы. – Вот, держи. А ты снимай шарф, – поторопил он Тэм. – Ну быстрее же!

Завершив обмен, йетица заковыляла прочь хвастаться новыми нарядами, а Тэм с Родериком стали счастливыми обладателями целого сундука взрывчатки.

«Не только взрывчатки», – сообразила Тэм, когда Родерик выхватил что-то из глубины сундука – круглое, как гранаты, но обернутое не шерстью, а черным бархатом.

Фарагер обвел взглядом Родерика, Брюна и Тэм, которые теперь улыбались во весь рот.

– Что это?

Род развернул бархатный лоскут и торжественно продемонстрировал черный стеклянный шар.

– Это – прямая дорога домой.

Несколько дней после этого наемники держались обособленно, не вспоминали битву с драконом и не обсуждали обман Руанготской вдовы. Тэм подозревала, что каждый из них (кроме Розы, которая все еще боролась с последствиями передозировки львинника) пытался осмыслить все свои страхи и чаяния.

Кьюра читала, спала или в одиночестве бродила по пещерам, а Брюн осваивал свой новообретенный фейн и вместе с йетиками уходил охотиться в ледяных просторах Стужеземья. Не обошлось и без приключений – однажды на охоте Брюн учуял шайку расков, устроивших засаду. Ледяных троллей убили или прогнали, а шамана провозгласили героем. Охотники заставили его выбрать себе достойное имя и с тех пор называли его Пинта Эля и Горячий Бутерброд с Беконом.

Роза на удивление быстро оправилась. Два дня ее тошнило черной желчью, а потом состояние заметно улучшилось, однако в тот же вечер Роза, в лихорадочном холодном поту, стала умолять Вольное Облако дать ей дозу львинника или хотя бы выпивки, чтобы смягчить ломку. Друин отказался и насильно удержал Розу на месте, за что она в кровь разбила ему губу. Наконец Роза исторгла из себя последнюю порцию черной желчи, и лихорадка отступила.

Гуляя по пещерному лабиринту, Тэм взобралась на одну из колонн и на следующий день собиралась залезть повыше, но у нее начались месячные, поэтому мысль о том, чтобы карабкаться по отвесной скале, привлекала не больше, чем горсть гвоздей в глотке.

Она попросила Фарагера научить ее языку жестов. Он показал ей основные знаки: «привет», «до свиданья», «спасибо», а потом перешел к самому главному: ругательствам и оскорблениям. Спустя пару часов Тэм обзывала Родерика долболобом и безмозглым мудаком, а сатир одобрительно хлопал в ладоши.

– Что ты сейчас сказала? – осведомился он.

– Что у тебя красивая прическа.

– Правда?

– Ну да.

Посредник смущенно пригладил копну соломенных волос – он не привык ходить без шляпы, не скрывая рогов.

– Спасибо, – сказал он.

На третий день Тэм осмелилась заглянуть в логово Драконоглотки. Оно не было особо впечатляющим: ни сверкающих груд золота, ни сундуков с драгоценными камнями, одни кости и снег, лишь кое-где валялось сломанное оружие и обломки ржавых доспехов. В углу обнаружился полусгнивший корабельный остов, но Тэм так и не поняла, было это летучее судно или мореходное.

Она вскинула лук на плечо, коснулась стрел в колчане у пояса и вышла на скалистый уступ над Озерцалом.

Шел легкий снег. Ветер с озера холодными пальцами теребил одежду. Широкую полынью в середине Озерцала уже затянуло льдом, и по нему мела поземка.

На утесе, над бескрайними белыми просторами Стужеземья, стояла Роза. Ветер развевал ее алый плащ, трепал алые пряди волос. Услышав хруст шагов по снегу, она обернулась и с облегчением вздохнула при виде Тэм, а не Вольного Облака, который наверняка заставил бы ее вернуться в тепло, чтобы она не простудилась. Во рту Розы торчала незажженная сигара.

Роза кивнула Тэм, подзывая ее к себе:

– Постой со мной.

Тэм подошла, загородила спиной ветер, и Роза зажгла спичку. Только сейчас, стоя рядом с наемницей, Тэм сообразила, что на ладонь выше ее.

– Спасибо, – сказала Роза, выдувая струю дыма из уголка губ, и предложила сигару Тэм.

– Нет, я обойдусь.

– У меня разболится голова, если я выкурю целую сигару, – с хитрой улыбкой сказала Роза. – Попробуй. Все крутые наемники курят.

Поддавшись на уговоры, Тэм втянула полную грудь дыма, долго кашляла, а потом вернула сигару Розе.

– Классно же, правда?

– Ага, – соврала Тэм; во рту остался мерзкий вкус пепла, обильно сдобренного ссаками.

Роза подмигнула, сделала глубокую затяжку и вгляделась в небо.

– Скоро прилетят, – без особого восторга заявила она, будто не радовалась, что их всех вот-вот вызволят из снежного безмолвия.

Отыскав волшебный шар, наемники немедленно связались с отцом Розы. Летучему кораблю из Ковердейла требовалось два дня, чтобы добраться до Стужеземья, потому что ночной полет над горами был очень опасен. Если спасательная команда объявится сегодня, значит они летели сутки без перерыва.

– А кого за нами послали? – спросила Тэм.

– Кого послали? – Роза закашлялась и снова вручила сигару Тэм. – Отец никого не посылал. Он сам летит. Вместе с дядей Мугом.

– С дядей Мугом?

– Ну да, с Аркандием Мугом. Тем самым, кто…

– Нашел лекарство от черногнили, – кивнула Тэм. – Я знаю, кто это.

– А зачем тогда спрашиваешь?

– Я просто… Ну, в общем… – Тэм затянулась сигарой, не представляя, как объяснить, что она и так сама не своя от предстоящего знакомства с Золотым Гэбом, а тут оказывается, что прилетит не один, а два участника легендарной «Саги». – Короли Жути! – восхищенно пробормотала она.

Роза закатила глаза:

– О боги, как меня достало это прозвище! Короли Случайного Везения – вот они кто. А какие басни про них рассказывают – уши вянут. Они каким-то чудом не сгинули в своем первом турне по Кромешной Жути и таким же чудом уцелели в своей последней вылазке. – Она взяла у Тэм сигару. – Зато отец никогда не выходил на битву с Симургом.

«Ну, такой случай ему еще может представиться, – подумала Тэм. – По нашей вине».

– И что дальше? – спросила она, хотя ответ был очевиден.

Роза стряхнула пепел с сигары.

– Ничего. Мы своего добились.

– Как это? Чего мы добились?

– Мы убили Драконоглотку, – заявила Роза. – Это вершина славы. Лучше не бывает. Симург – самое устрашающее чудовище на свете, а мы ее убили. Не «Буря воронья», не так называемые Короли Жути, а мы. «Сказ». – Она затянулась и выпустила клуб белого дыма за плечо. – На этом наша история окончена.

– А как же Лютая орда? И Зимняя Королева?

– Зимняя Королева? В смысле – Астра, жена архонта? – презрительно уточнила Роза. – А с ней что не так?

– Она нас обманула! Вынудила убить дракониху, чтобы подчинить ее себе. Вольное Облако считает, что она в сговоре с Лютой ордой.

– Может быть, и в сговоре, – пожала плечами Роза. – Но до Лютой орды нам дела нет.

Ветер усилился, встрепал им волосы, захлопал полой кожаного плаща Тэм.

– А если Вольное Облако прав? – не унималась она. – Вдруг Астра с Бронтайдом объединили усилия? В таком случае нас вряд ли провозгласят героями – скорее уж глупцами, которые сдуру помогли монстрам уничтожить мир людей.

Роза снова затянулась, долго рассматривала тлеющий кончик сигары, а потом с напускным равнодушием заявила:

– Это не имеет значения. Я дала обещание и намерена его сдержать.

– Обещание кому? Вольному Облаку?

– Нет, себе самой. – Роза передала сигару Тэм и накинула капюшон. – Мне надо было бросить все это еще после Кастии. Я потащила друзей за собой через Кромешную Жуть, и из-за меня они погибли. Я бы и сама сдохла, если бы не Вольное Облако. А в Кастии мы с ним оба чуть не сгинули, если бы не мой отец, который привел нам на подмогу всех грандуальских наемников. Но я не могла все бросить. Не могла и не хотела. Я выросла на рассказах об отцовской славе, меня ими пичкали до тех пор, пока мне самой не захотелось прославиться. Потому что какая же жизнь без славы?

Тэм понимающе кивнула – она тоже была дочерью наемников, и это хоть чуть-чуть, но роднило ее с Розой.

– Я с детства мечтала превзойти отца, – продолжила Роза. – Мне претило быть «дочуркой Гэбриеля». Только ничего не изменилось – ни после того, как я убила циклопа, ни после битвы за Кастию. Отца провозгласили героем, его деяния – подвигами, а я была просто той, из-за кого он эти подвиги совершил. Этакая дева в беде, – кисло сказала она. – В общем, я быстро поняла, что ею и останусь, если не сделаю чего-нибудь невероятного, такого, что прославит меня на весь мир. А потом родилась Зарянка.

Тэм наконец-то удалось выпустить, а не выкашлять дым. Она промолчала, боясь прервать рассказ Розы о дочери.

– Меня никогда не прельщало материнство, – призналась Роза. – Если бы не Вольное Облако… В конце концов, есть всякие травы и настои: выпила – и никаких тебе детей. – Она помолчала, представляя себе иную судьбу. – Но Вольное Облако, как все друины, обожает детей. По его мнению, сильфы лишний раз подтверждают, что людям и друинам не обязательно жить во вражде. Что мы способны на большее. Что мы можем мирно сосуществовать.

Тэм удивленно изогнула бровь:

– Ну, теперь уже поздно?

– Наверное, – кивнула Роза. – Как бы то ни было, я надеялась, что материнство меня изменит. Что мне захочется остепениться, мол, появится ребенок – и этого будет достаточно. – Она едва заметно помотала головой. – Но ничего такого не случилось. Наоборот, все стало еще хуже. Я… о боги, стыдно сказать, я злилась и на дочь, и на Вольное Облако, ведь им нужно было, чтобы я изменилась. Они заслуживали лучшего, а я не могла им этого предложить.

Тэм выпустила облачко дыма, – похоже, она уже научилась курить.

– А теперь можешь?

– Теперь, когда мы расправились с Драконоглоткой, когда я наконец-то превзошла отца, я готова попробовать. – По ее губам скользнула легкая улыбка, светлая, как первый луч солнца. – Я ведь была отличной наемницей. Может, из меня все-таки выйдет неплохая мать. Во всяком случае, я смогу быть родителем не хуже своего отца.

– Он и впрямь был так плох? – улыбнулась Тэм.

Над их головами послышались гулкие раскаты, будто далекий морской прибой. В морозной дымке возник летучий корабль размером с рыбацкую шаланду, окутанный клубами пара. Названия, выведенного на борту, было пока не разобрать, но Тэм сразу узнала «Былую славу».

Роза выдернула сигару у Тэм изо рта.

– Не то чтоб сильно хорош. – Она быстро затянулась и отшвырнула окурок в снег. – Но иногда есть чем гордиться.