Глава 29. «Морская пена»

– Ха, вы видели, что у нее с руками? – спросил Брюн, когда все торопливо возвращались в спальни за вещами. «Сказ» отправлялся в Озерцало на летучем корабле вдовы.

– Она пристрастилась к царапке, – сказал Родерик. – Отвратительная привычка.

– Царапка здесь ни при чем, – пробормотала Кьюра. – Это попытки самоубийства.

Роза покосилась на нее:

– Точно знаешь?

– Да. Такие шрамы… – Чародейка осеклась, нервно сжимая кулаки, и повторила: – Да, точно.

Брюн почесал щетинистый подбородок:

– Наверное, ей одиноко в этом запущенном замке, где нет никого, кроме Хокшо и аспия.

– Ты ее жалеешь? – спросила Роза.

– Да, – заявила Тэм, разделяя мнение шамана. – Она, конечно, гадина, но плохими не рождаются. И не всегда можно выбрать, каким стать. Ну, если вы понимаете, о чем я.

– Я не понимаю, – сказал Родерик.

– А я понимаю, – кивнул Вольное Облако.

Они добрались до отведенного им крыла, и Тэм потянула Кьюру за рукав, мол, не торопись.

– Что с тобой? – спросила бард.

Кьюра пожала плечами:

– Ничего. А в чем дело?

– Ну, я просто подумала… вчера…

– И что же случилось вчера?

Тэм поспешно сжала зубы, чтобы челюсть не ударилась об пол.

– Мы же с тобой спали…

Смех Кьюры был острее ножа:

– Ты прикорнула у меня под боком, только и всего.

– Да, но мы же были нагишом… – пролепетала Тэм.

Милостью Весенней Девы беседа стремительно неслась прямым ходом в тупик.

– Знаешь, ты лучше забудь обо всем этом. Что случилось, то случилось. А чего не случилось… Наверное, так оно проще.

Тэм оцепенела; ее как будто саданули в живот, и теперь отчаянно хотелось свернуться клубочком и жалобно скулить от боли.

– Я думала, мы с тобой…

– Извини, если мой храп мешал тебе спать, – небрежно бросила Кьюра. – Увидимся на борту.

Даон Доши, капитан летучего корабля «Морская пена», очень старался выставить себя человеком разносторонним, но получалось плохо. У него был прищур фантрийского пирата, заплетенные в косички усы каскарского вельможи, кривоногая походка картейского наездника и наряд агрийского бандита, укравшего пижаму нармерийского принца. На макушке лихо сидела полосатая ермолка, на лбу – круглые синие очки, обтрепанный желтый халат был перехвачен алым кушаком, а поверх перелатанного стеганого гамбезона красовалась дырявая кольчуга.

Доши поочередно поздоровался со всеми членами «Сказа», пожимая руки и улыбаясь, будто хозяин борделя, где празднуют день рождения какого-то принца.

– А это еще кто? – поинтересовался он, тряся Тэм руку и окидывая взглядом Хираэт в чехле тюленьей кожи и Герцогиню без тетивы. – Лучница? Или скальд-воительница?

Все еще расстроенная разговором с Кьюрой, Тэм натянуто улыбнулась и ответила:

– Я просто бард.

Доши согнулся в глубоком поклоне, приветствуя Вольное Облако, и произнес загадочные слова:

– Исолуста солутала!

«Это, наверное, по-друински», – решила Тэм.

– Исулути тола, – ответил Вольное Облако.

– А что он сказал? – спросила у него Тэм.

– Хотел узнать, сколько стоит вход в сортир, – усмехнулся Вольное Облако.

Тэм не разбиралась в кораблях, тем более в летучих кораблях, но с первого взгляда было видно, что «Морская пена» – старая развалина. Посудина размером с вместительную шлюпку покоилась в железной люльке, подвешенной к вершине одной из зазубренных черных башен. На обшарпанном растрескавшемся корпусе было больше заплат, чем на любимом старом одеяле. Вдоль борта тянулись алые буквы названия, а паруса – два больших и один маленький – явно требовали починки. Их металлические распорки согнулись и проржавели, ткань свисала лоскутами, кое-где прожженными насквозь. Палубу зачем-то усыпали слоем опилок, и аромат свежего кедра был покамест самым привлекательным на борту «Морской пены».

На корме с обеих сторон виднелись приливные двигатели, что, как сказала Кьюра, было удивительно, но не объяснила почему. Тэм решила рассмотреть их поближе.

– Дюрамантий, – сказал капитан, подойдя к ней; Тэм была на полголовы его выше, хотя Доши щеголял в сапогах с толстыми деревянными подошвами. Рукой в перчатке он коснулся полого внешнего кольца одного из двигателей. – Такого больше не делают.

– Чего больше не делают? – переспросила Тэм. – Двигателей?

– Ничего такого больше не делают, – заявил Доши, дернув заплетенный в косичку ус. – Ни мечей, ни доспехов, ни двигателей. Кролики истощили все запасы дюрамантия до последней крошки и нам ничего не оставили. Хотя, конечно, нам достались их чудесные игрушки, – добавил он, восхищенным взглядом окинув ветхое летучее судно.

Тэм погладила дюрамантиевое кольцо. Металл был иссиня-черным, с крошечными серебристыми вкраплениями. Ардбургские кузнецы говорили о нем с затаенной печалью, будто наемники, скорбящие о погибших товарищах, или плешивцы, поминающие утраченную шевелюру.

По трапу взошел Хокшо, в черной соломенной накидке и с костяным мечом без ножен. На одном плече висел сдвоенный арбалет, на другом – колчан со стрелами с белой опушкой.

– Собираешься проверять, как мы выполним заказ вдовы? – спросила Роза.

– А то! – ответил он и ушел на нос корабля, украшенный безголовой женской фигурой с крыльями.

Тэм решила, что Воевода и безголовая статуя быстро найдут общий язык.

Доши провел их внутрь корабля, где царил полумрак, будто в ковчеге. Все спустились в длинный коридор с низким потолком и каютами по обе стороны. В кормовой части обнаружилась тесная кухня, а в носовой части, за запертой дверью, находилась капитанская каюта.

Койки в каютах были такими узкими, что Розе с Вольным Облаком пришлось спать отдельно. Кьюра заняла свою каюту и тут же закрыла дверь. Брюн с трудом протиснулся в тесную комнатушку напротив каюты Тэм и начал распаковывать пожитки. Его двухклинковая глефа, Ктулу, никуда не вмещалась, поэтому пришлось разобрать ее на две части и спрятать под койку.

Тэм не терпелось выйти на палубу, прежде чем корабль отправится в полет. Она положила Герцогиню на койку, а Хираэт – под койку и собралась было наверх, но путь ей решительно преградила Роза, прислонившись к дверному косяку.

– Что там у вас вчера ночью произошло?

Тэм замялась и почувствовала, что спина взмокла от внезапного страха: а вдруг у «Сказа» есть какое-то неписаное правило, о котором ей до сих пор неизвестно? Например, не трахаться с бардом. Кьюра и так вела себя странно, не хватало еще, чтобы из-за Тэм у нее были неприятности.

– Ничего, – ответила Тэм и на всякий случай добавила: – Ничего такого. То есть вообще ничего… – А потом запоздало сообразила, что объяснения излишни.

Роза долго разглядывала ногти – или костяшки пальцев, – и Тэм начала лихорадочно придумывать, как бы выскользнуть из каюты через круглое оконце в борту.

– Говорят, ты вчера ночевала в спальне Кьюры.

– Она меня сама пригласила, – выпалила Тэм, немедленно отправив за борт свои высокоморальные намерения.

За плечом Розы возник Вольное Облако:

– Она тебя пригласила?

– Ага, но ничего такого не было. Мы просто спали, – объяснила Тэм.

– Просто спали? – скептически переспросил друин.

– Да! Честное слово, – подтвердила она. – Мы сначала сидели и разговаривали, а потом… я… а она…

Родерик просунул голову в дверной проем:

– А что она? И вообще, ты как-то путано рассказываешь. Ты же бард!

Тут из своей каюты вышел Брюн, увидел товарищей и ухмыльнулся.

– Вы уже спросили? – с любопытством осведомился он. – Что случилось?

– Заткнись, придурок! – шикнул на него сатир. – Как раз сейчас будет самое интересное.

Тэм раздраженно всплеснула руками и воскликнула:

– Да не было ничего интересного! Говорю же, мы просто…

Внезапно мир – точнее, корабль – дал резкий крен. Родерик повалился на Брюна, который сбил Розу, а она налетела на Вольное Облако. Тэм метнулась в освободившееся пространство и бегом бросилась на палубу.

Снаружи мела вьюга, порывы ветра сбивали с ног. Паруса над головой раскрылись перепончатыми ладонями. Молнии срывались с металлических распорок, прерывисто соскальзывали по мачте, обвивали поручни. Слабый электрический разряд встряхнул Тэм от пяток до самой макушки.

«А, вот зачем нужны опилки», – догадалась Тэм.

Ожили приливные двигатели: кольца одного завертелись, сливаясь в серебристые концентрические круги, а кольца второго вращались медленно, будто с натугой. Даон Доши стоял на корме, лихорадочно крутя рулевые шары. Увидев Тэм, он жестом подозвал ее к себе.

За шумом двигателей и воем ветра слов капитана было не разобрать. Тэм взбежала по трапу на капитанский мостик и выкрикнула:

– Что?

– Держись! – завопил Доши, и «Морская пена» выскользнула из подвесной люльки.

Держаться было не за что, поэтому Тэм схватилась за капитана – и как раз вовремя, потому что корабль накренился и резко, носом вперед, нырнул к земле. Кожаный плащ Тэм взметнулся за спиной, шарф на шее затрепыхался, кедровые опилки вихрем унеслись в небо.

Доши выплюнул стружки, глянул на приливные двигатели и пояснил, перекрикивая вой ветра:

– Вода внутри замерзла. – Усы хлестали его по щекам. – Ничего, сейчас разогреется. Наверное, – пообещал он и нажал на рычаг, сворачивая паруса.

Свободное падение ускорилось.

Тэм, прищурившись, заметила в снежной круговерти Хокшо, который обеими руками вцепился в носовые поручни, в то время как ветер пытался сорвать соломенную накидку с его плеч.

Доши пробормотал себе под нос что-то про Летнего Короля.

– Ты взываешь к богу? – спросила Тэм.

– Конечно!

– А зачем? – завопила Тэм, глядя, как земля несется к ним навстречу.

– Чтобы сработало!

Доши рванул рычаг. Паруса раскрылись, затрещали от напряжения, и Тэм невольно стиснула зубы, потому что все тело опять сотряс электрический разряд – на этот раз очень мощный, ведь опилки сдуло с палубы.

Замерзший приливной двигатель засвистел, как кипящий чайник, выплюнул облако белого пара и завертелся с невероятной быстротой. Руки капитана заплясали на рулевых шарах, и «Морская пена» взмыла над заснеженными камнями, будто ястреб, который в последний момент решил отказаться от добычи.

Тэм медленно разжала пальцы, отвела руку от капитанского локтя и расцепила зубы, между которыми словно бы сверкнула молния.

– Надо же, как…

– Здорово, правда? – сказал Доши. – Погоди, то ли еще будет, когда мы долетим до Стены Бурь.