Глава 24. Трагедия Злодебрей

На следующее утро начался снегопад – к счастью, недолгий. Теперь они шли на северо-восток, к Руанготу. По обеим сторонам тропы вздымались горы, там и сям утыканные заброшенными башнями или разрушенными заставами. Увидев развалины очередной деревни, Тэм не выдержала и спросила Воеводу:

– А что здесь произошло?

Хокшо, не отвечая, обвел руины равнодушным взглядом.

– Война, что ли?

– Нет, не война, – сказал Воевода.

– А что? – спросил Брюн, ставя своего приземистого конька вровень с Чабрецом. – Я знавал кое-кого из местных, неукротимые и гордые смельчаки, все как на подбор. В Злодебрях выжить непросто. Между прочим, половина королевских гвардейцев отсюда родом.

– Ну и что? – покосился на него Хокшо.

– Так что случилось-то? Куда все подевались? Злодебри всегда защищали Грандуаль от ужасов Стужеземья, а теперь здесь словно бы Лютая орда прошла.

– Ну да, прошла, – сказал Воевода.

– Как это? – спросила Роза, подъезжая ближе.

Хокшо склонил голову набок.

– Орда собралась на севере, за горами. Но еще больше монстров обитало не там, а здесь, – сказал он, имея в виду Грандуаль. – Они отправились на север, чтобы не попасть к загонщикам, на арену. Бронтайд дал им убежище, пообещал исправить то, что не удалось в Кастии, и предложил умереть в бою, а не просто сдохнуть.

Казалось, Воеводе причиняло боль каждое слово этой необычайно длинной для него речи. Или ему не хотелось рассказывать чужакам о трагической участи своей родины.

– Мы думали, что враг нападет из Стужеземья… – Хокшо покачал головой, и кольчужный капюшон сверкнул в лучах солнца. – Но он пришел не оттуда, а совсем с другой стороны.

Глядя на разруху, Тэм погрузилась в размышления. Местные жители могли бы надеяться, что их защитят наемники. Ведь для этого и собирали банды. Но Злодебри затеряны в бескрайних просторах студеного севера. Кому интересно ехать сюда на защиту нескольких бедных деревень, если можно развлекать поклонников на арене, а потом пировать в таверне, играть в кости и шастать по борделям, пока елдак не отвалится…

Может быть, поэтому Хокшо и держался так отчужденно? Или его возмущала слава Розы? Или он просто ненавидел всех наемников за то, что никто не пришел на помощь, когда чудовища невозбранно расправлялись с его родиной? Пока Тэм раздумывала, как бы заполучить ответы на все эти вопросы, Воевода резко остановил Бедлама и потянулся за арбалетом.

– Что там? – Роза, сощурившись, вгляделась вверх, где на склоне горы виднелась чудом уцелевшее придорожное святилище.

У входа кто-то стоял, и Тэм поначалу приняла их за людей.

Только это были не люди.

– Сину, – сказал Вольное Облако.

Хокшо вложил стрелу в нижнее ложе арбалета, потом зарядил верхнее ложе.

– Я с ними разберусь, – прорычал он.

Роза, опередив его, бросилась к святилищу. Вольное Облако поспешил за ней, следом поскакали Брюн и Кьюра. Тэм, не желая оставаться с Родериком и Хокшо, тронула с места Чабреца.

– Ох, ради морозной преисподней! – проворчал Хокшо.

При виде наемников шесть лисоподобных сину скрылись за дверями святилища, а на пороге остались только двое. Четверо из спрятавшихся были много мельче остальных – женские особи или дети. Снаружи осталась самка, худощавая и гибкая, с белым мехом и настороженными зелеными глазами. На ней была рубаха с перевязью, на которой висел меч, и шерстяной плащ с капюшоном. У старого самца мех поседел, огрубел и свалялся. В руках сину сжимал меч и небольшой щит.

Старый сину что-то сказал, но Тэм не поняла отрывистого повизгивания и ворчания, – казалось, разговор идет на чужеземном наречии, произносимом задом наперед.

– У них нет ничего ценного, – перевел Вольное Облако, который, естественно, понимал язык сину. – Они не причинят нам вреда, просто хотят заночевать в святилище.

Лисоподобные сину переглянулись, удивленные тем, что их поняли. Старик добавил что-то еще и опустил меч.

– Они готовы уйти, если мы сами хотим остаться в святилище, – пояснил друин.

Наемники посмотрели на Розу, которая, закусив губу, чесала в затылке. Да, сину не внушали опасений, но вряд ли вели бы себя так же покорно, если бы встретили не вооруженных наемников, а обычных путников.

Самка что-то гортанно протявкала.

– Их изгнали из клана за отказ присоединиться к орде Бронтайда, – сказал Вольное Облако. – Недавно их… – он запнулся, подыскивая выражение, – их было больше, но два дня назад на них напали четверорукие – судя по всему, йетики – и варг.

Самка сину умолкла и достала из-под рубахи какой-то талисман.

«Неужели у чудовищ тоже есть боги?» – неожиданно подумала Тэм.

Вольное Облако перевел заключительные слова сину:

– Варг убил троих из стаи, но погибшие… не упокоились. И теперь мертвецы охотятся на своих живых соплеменников.

Дыхание Розы облачком вырвалось на мороз.

– Спроси ее…

Что-то со свистом пролетело мимо, и в горло самки вонзилась стрела с белым оперением. Кровь забрызгала талисман в лапе сину. Старик взвизгнул, то ли от гнева, то ли от горя, и бросился на наемников. Вжикнул арбалет Хокшо, и вторая стрела пронеслась над снегом и с силой пробила плечо сину. Воевода отбросил арбалет, взял в руки костяной меч и решительно зашагал к святилищу.

– Стоять! – велела Роза.

Сину оскалил зубы, зарычал и прыгнул.

– Хокшо, стоять!

Рукой в перчатке Воевода ухватил клинок противника, резко дернул, сбив сину с ног, и вонзил свой меч старику в живот. Старый лис заскулил, в пасти запузырилась кровавая слюна. Хокшо выдернул меч, и сину умер.

Воевода отшвырнул оружие старика и, прежде чем наемники успели его остановить, вошел в сумрак святилища. Его встретили рычанием, которое тут же сменилось жалостливым воем, а потом наступила зловещая тишина. Тэм не могла понять, что было громче. Потом Хокшо с окровавленным мечом вышел из святилища и подволок еще один труп сину к телу убитой самки.

– Ох, ради всех богов, Хокшо! Они же нам не угрожали! – воскликнула Роза.

Воевода разглядывал свою ладонь. Перчаточная кожа была распорота клинком сину, но рука, очевидно, не пострадала, потому что крови не было.

– Они – монстры. Их присутствие нестерпимо.

Вольное Облако гневно вздернул уши:

– Вот и прогнал бы их подальше. Зачем было убивать?

– Спрашивает наемник, который зарабатывает себе на жизнь убийством монстров, – буркнул Хокшо. – Или тебя смущает отсутствие зрителей? – Он воткнул окровавленный меч в сугроб, встал на колени и вытер клинок накидкой сину. – Или ты убиваешь, только когда тебе за это платят? Ну, я готов дать тебе пару престольных марок, если поможешь оттащить трупы подальше. А мы здесь заночуем.

Друин напрягся и невольно сжал рукоять Мадригала. Тэм испугалась, что Вольное Облако сейчас взмахнет клинком и разрубит Воеводу на две одинаково хмурые половинки, однако друин тут же расслабился.

Хокшо хмыкнул и ушел в святилище.

Роза спешилась первой, подошла к трупам сину и стала их рассматривать. Дольше всего она глядела на самку с железной стрелой в горле. Когда Хокшо выволок из святилища два трупа поменьше, Роза набросилась на него, левой рукой саданула ему под дых и прижала к каменной стене. Он попытался вырваться, но лезвие скимитара защекотало ему горло.

– В следующий раз, когда я прикажу стоять, то стой и не двигайся. Понял?

Воевода оскалил зубы:

– Ты не имеешь…

– У тебя что, уши отсохли, мудак? – спросила Роза.

Очевидно, лезвие скимитара оцарапало горло Хокшо, потому что он дернулся и сдавленно прохрипел:

– Нет.

– Ты понял, что тебе говорят?

– Да.

– Отлично. – Роза пнула его и отошла. – Потому что если ты меня опять разозлишь – а меня разозлить легче легкого, – то я тебя убью. Бесплатно. И зрители мне не нужны.

Тэм приснилось, что за ней гонится стая диких сину с призрачным пламенем в глазах. Бард вздрогнула и проснулась, жадно втягивая холодный воздух. Друин, склонившись над ней, успокаивающе коснулся ее плеча.

Брюн с Родериком храпели – один медленно и размеренно, другой прерывисто. Кьюра накрыла голову седельными сумками, чтобы не слышать их храпа. Роза встревоженно металась во сне. На фоне белого снега четко вырисовывался силуэт Хокшо, стоявшего в дверях святилища. У наемников не было дров для костра, чтобы сжечь трупы сину, поэтому Воевода вызвался посторожить, на случай если убитые монстры оживут.

– Тебе кошмар приснился? – спросил Вольное Облако.

Тэм кивнула.

– Мне тоже, – сказал друин.

В высокие окна струился лунный свет. Повсеместные разрушения не коснулись святилища. В нем не было скамей, как в ардбургском храме Летнего Короля, но посредине стоял алтарь в форме чаши. Вольное Облако подошел к алтарю, шевельнул ухом, подзывая Тэм.

– В Злодебрях что-то неладное, – сказал друин, убедившись, что Воевода их не услышит.

– В каком смысле? – спросила Тэм. – Ну, кроме того, что повсюду разруха и все умерли.

Вольное Облако вздохнул:

– То-то и оно. Хокшо утверждает, что полчища монстров отправились на север через Злодебри, по пути разрушали города и деревни. Местные жители спасались бегством. Вот только куда они все подевались? Почему не вернулись теперь, когда орда совсем в другой стороне. Почему не восстанавливают разрушенное? Люди ведь упрямы…

– Ты имеешь в виду – не упрямы, а настойчивы, – шутливо заметила Тэм.

Друин пожал плечами:

– Ну, кто говорит «мантикора», а кто – «монтикора».

– Правильно говорить «мантикора».

– В таком случае согласимся, что каждый останется при своем мнении.

– Или согласимся, что правильно говорить «мантикора».

Вольное Облако нетерпеливо дернул ухом:

– По-моему, Воевода что-то скрывает и это как-то связано с ордой Бронтайда и с каскарскими живыми мертвецами. – Оглянувшись, он спросил: – Тэм, ты набожный человек?

Она едва не рассмеялась. Присоединившись к «Сказу», она либо не обращала внимания на поведение товарищей – грязная ругань, пьянство, наркотики и секс с незнакомцами, не говоря уже о частых проявлениях излишней жестокости и насилия, – либо сама принимала участие в этих бесчинствах, поэтому друину наверняка был известен ответ на этот вопрос.

Тэм помнила, как молилась в детстве. Она просила обильных снегопадов у Морозной Матери (которую на юге называли Зимней Королевой) и урожая тыкв у Вайла, Осеннего Сына, каждую весну ходила на празднество в честь Глифы, любовалась фейерверками в небе над Ардбургом и не пропускала ни одного торжественного шествия в честь Летнего Короля.

Однажды, еще совсем малышкой, она спросила отца, существуют ли боги на самом деле. «Да вроде бы», – ответил он.

Ответ ее не удовлетворил, и она спросила маму. Лили рассказала ей те же притчи, что и жрецы в храмах, только сделала это гораздо лучше, так что Тэм едва не разрыдалась, услышав, как умерла Морозная Матерь, родив Весеннюю Деву, и как Осенний Сын, нелюбимый отпрыск Летнего Короля, пожертвовал собой, чтобы возродить мать.

«И так сменяют друг друга времена года, – заключила Лили. – Сменяли, сменяют и будут сменять». – «А это все правда?» – спросила Тэм. «Надеюсь, что нет», – с печальной улыбкой ответила Лили, и эту улыбку Тэм помнила до сих пор.

Тем временем Вольное Облако все еще ждал ее ответа.

– Нет, я совсем не набожная, – сказала она.

Друин коснулся ее плеча:

– Вот и хорошо. Потому что боги – это выдумка.