Глава 16. Дикая штучка

В Верхнопуль они приехали героями-победителями, а покидали город, как тать в ночи. Роза и Вольное Облако купили двух коней у Эльфмина, который не держал зла на «Сказ», несмотря на излишне буйную пирушку. Родерик ненадолго куда-то исчез, а потом подъехал к постоялому двору на телеге, запряженной парой выносливых каскарских лошадок.

«Прекрасная мысль», – подумала Тэм, потому что Брюна придется везти как груз, да и Тэм с Кьюрой не могли сидеть в седле.

– Надеюсь, ты их не украл, – устало вздохнул Вольное Облако.

– Нет, конечно! – Задумчиво жуя какую-то туфлю с блестками, сатир повернул телегу и порылся в соломе. – Я их купил. Между прочим, недорого.

– У кого? – недоверчиво осведомилась Роза.

Родерик вытащил из соломы отрубленную руку и небрежно отшвырнул ее подальше.

– У труповозов.

– Ты серьезно? – спросила Кьюра, осторожно шевеля разбитыми губами; вдобавок у нее заплыл подбитый левый глаз, так что выглядела она хуже всех, не считая Брюна, который вернулся в человеческий облик, обзаведясь глубокой раной на переносице и впечатляющим набором шишек и синяков.

«А еще Пенни…» – мысленно сокрушалась Тэм. Пенни выжила, но после нападения Брюна у нее на всю жизнь остались шрамы – и на теле, и в психике. На Тэм особых увечий не было, хотя ребра ныли, а в гудящей голове словно бы безостановочно перекатывались игральные кости. Впрочем, все это были пустяки, если вспомнить, что полчаса назад ее чуть не расплющил чудовищный медведь.

– Ничего получше не нашлось? – поинтересовалась Кьюра.

Выплюнув серебряную пуговку, Родерик заявил:

– А тебе золоченую карету подавай? Не хватало еще, чтобы нас заметили.

– Все путем, – вздохнула Роза. – Облако, помоги мне поднять Брюна. Родерик, веди «Бастион» на север. Встретимся в Коньбридже. А посыльному от вдовы скажешь, что нам сперва нужно кое-что уладить.

– А что за вдова? – спросила Тэм. – И что нам нужно уладить?

– Вдова – наш заказчик из Злодебрей, – сказала Роза и взмахнула рукой, указывая на бесчувственного шамана, изувеченное лицо Кьюры, разбитые окна постоялого двора, откуда «Сказ» уходил тайком, хотя еще два дня назад их принимали здесь с распростертыми объятьями. – А нам нужно сделать так, чтобы все это больше никогда не повторилось.

– Давай мы научим тебя драться, – предложил Вольное Облако Тэм на следующее утро.

Они вдвоем сидели у догорающего костра и уминали завтрак: картошку с яичницей из перепелиных яиц и глиняный кувшин брайтонского яблочного сидра. Роза с Кьюрой ушли искать ручей, чтобы подмыться, – у них совпали месячные, как часто бывает с женщинами, проводящими много времени вместе. Очевидно, ручей нашелся неподалеку, потому что ветер доносил до Тэм их голоса. Брюн все еще без сознания лежал в труповозке. По словам Бранигана, действие волшебного пера продолжалось несколько часов.

– Зачем? Я же просто бард, – сказала Тэм.

– Не просто бард, а тот самый Бард. С большой буквы, – с усмешкой напомнил ей Вольное Облако, подцепив ломтик картошки кончиком ножа. – Обычно при первом же намеке на опасность барды прячутся под стол, взбираются на дерево, бросаются в кусты или дают драпака. Они не лупят профессиональных наемников их же щитами и не заваливают медведей. Или циклопов.

– Но я не…

– Знаю, – прервал ее друин. – Не в этом дело.

Она печально уставилась в деревянную плошку. Несколько лет назад, обнаружив под отцовской кроватью меч, Тэм решила поупражняться. От тяжелого клинка быстро заныли руки, а Тук, вернувшись домой, застал на кухне дочь, победно размахивающую мечом.

Тук Хашфорд, конечно же, слегка огорчился. Вырвав меч из рук Тэм, он порубил в щепки табурет, на котором обычно сидел Браниган. После этого родительского урока (не самого деликатного, зато доходчивого) Тэм опасалась брать в руки оружие.

– Ладно, – наконец сказала она. – Договорились.

Глаза друина, обычно темно-изумрудные, засияли, как свежий лист под солнцем.

– Вот и славно. – Вольное Облако отхлебнул из кувшина кислый сидр, чуть поморщился, обнажив острые зубы. – Но это не освобождает тебя от обязанностей барда. Если я нечаянно наступлю на ящерку, ты всем объявишь, что я до смерти запинал дракона. Ясно?

– Ясно, – кивнула Тэм.

– Роза научит тебя мечному бою, а я покажу, как правильно обращаться с луком.

– Я…

– Нет, ничего подобного. – (Тьфу ты, все-таки предвидение иногда очень раздражало.) – Как бы то ни было, тебе же лучше, если ты научишься обороняться. Турне завершилось. Доктор Дэн нас покинул, его услугами больше не воспользуешься, а нас ждет опасное приключение.

Тэм встала, отряхнула крошки с коленей и пошла за луком, бросив на ходу:

– Вот прямо сейчас и начнем.

«Сказ» двигался на восток по извилистой тропке в предгорьях, протоптанной стадами коз и пастухами; Роза с Вольным Облаком верхом, а Тэм и Кьюра по очереди брали в руки вожжи. Брюн все еще не пришел в себя от укола волшебного пера и, бесчувственный, лежал в труповозке.

Города и поселки приходилось объезжать стороной, и не только потому, что Роза не хотела ввязываться в разборки с наемниками, затаившими обиду за фиаско на постоялом дворе, но еще и потому, что ей надоело объяснять всем и каждому, мол, нет, «Сказ» не пойдет на запад и да, им известно, что на Грандуаль напала орда.

На закате, когда по синеющему звездному небосклону протянулись лиловые облака, Роза остановилась у одинокой фермы и щедро заплатила хозяину за позволение переночевать в амбаре.

Тэм стала распрягать лошадей, но Вольное Облако отобрал у нее поводья.

– Я сам займусь, – сказал он. – Ступай во двор, тебя там Роза дожидается.

– Зачем?

Друин шевельнул ушами, будто загадочно изогнул бровь:

– Увидишь.

Во дворе стояла Роза с обнаженными скимитарами. Она вручила Тэм Репей, меньший из двух клинков, отступила на шаг и велела:

– Нападай!

Тэм даже не услышала – она с изумлением разглядывала оружие в руках, чуть не визжа от восторга: «Скимитар Кровавой Розы!» Клинок был удивительно легким, а вдоль лезвия змеилась замысловатая вязь друинского письма. Рукоять скимитара, перевитая потертой черной кожей, была чуть изогнутой.

– Откуда они у тебя? – выдохнула Тэм.

– Из Контова. Когда я отправилась в Кастию, то украла их у отчима.

Тэм заморгала:

– У тебя есть отчим?

– Был. Упал с летучего корабля.

– Ох, сочувствую…

Роза пожала плечами, и ее доспехи негромко лязгнули.

– Да ну его, мудак. Давай нападай, – повторила она.

Тэм занесла скимитар:

– А куда бить?

– Куда достанешь, – хмыкнула Роза.

– А вдруг я тебя пораню? – с опаской спросила Тэм.

– Не поранишь.

– Ну а если повезет?

– Вряд ли, – сказала Роза.

Тэм бросилась вперед, готовясь с оттяжкой рубануть по левому предплечью Розы, но скимитар внезапно вылетел из руки, описал дугу в воздухе и упал в снег в нескольких шагах от них.

– В чем твоя первая ошибка? – спросила Роза.

– Я… я выронила скимитар.

– Это была последняя ошибка. А первая заключается в том, что ты предупредила меня, куда будешь бить.

Тэм затрясла рукой, разминая онемевшие пальцы.

– Нет, я не…

– Еще как предупредила. Глазами. Всем телом. Прямо как письмо написала: «Дорогая Роза, я вот-вот ударю слева. Прошу тебя, выбей скимитар у меня, раззявы. С уважением, Тэм».

Тэм не засмеялась лишь потому, что ей было очень стыдно.

– Ну да, я не умею драться, – пробормотала она. – А спорим, ты не умеешь играть на лютне.

Левый наруч Розы вспыхнул зеленым. Репей подлетел к ней, и она с усмешкой вручила его Тэм.

– Еще раз.

Тэм повторила попытку. И еще раз, и еще, и еще. После каждой неудачной атаки (один раз Тэм даже угодила в сугроб и вдоволь наелась снега) Роза терпеливо объясняла, в чем заключалась ошибка.

Бац!

– Слишком медленно.

Шмяк!

– Не устояла на ногах.

Хрясь!

– Неправильно держишь скимитар.

Вольное Облако с Кьюрой вышли во двор и, неторопливо попивая вино из бурдюка, следили за бесплодными потугами Тэм. В довершение позора из дома вышла фермерская дочь, волоча за собой здоровенный ржавый меч, и тоже стала смотреть. После дюжины попыток, так и не увенчавшихся мало-мальским успехом, Роза объявила, что учения окончены.

– У тебя неплохо получается, – сказала она. – Лучше, чем я ожидала.

«Не многого же она ожидала», – подумала Тэм, в напрасных поисках крупиц достоинства разглядывая грязь под ногами.

– Кровавая Роза! – окликнула фермерская дочь протяжным говором, как у всех жителей Свистопляса, к востоку от Сребролесья. – А ты со мной не порубишься? Недолго, пока не стемнело.

К удивлению Тэм, Роза согласилась.

– Следи в оба, – сказала она Тэм. – Девчонка тебя кое-чему научит.

Фермерская дочь оказалась достойной противницей. Во всяком случае, так решила Тэм. Девушка двигалась стремительно и была очень сильной, учитывая огромный размер ее полуторного меча. В пробных схватках мышцы ее рук проступили выпукло, как барельефы на стене храма. Ей хватало и ловкости, и гибкости. Роза похвалила ее маневрирование, хотя и заметила, что она отставляет вбок левую ногу, перед тем как нанести удар.

Остановившись передохнуть, девушка собрала длинные волосы в узел, и Тэм не могла оторвать взгляда от стройной шеи и маленьких ушей, покрасневших от холода.

Заметив, что ее рассматривают, фермерская дочь сказала:

– Мне нравится твой цвет волос.

Тэм напряженно улыбнулась, потому что голос умчался вслед за потерянным достоинством и их обоих след простыл.

Когда совсем стемнело, девушка – запыхавшаяся, вся в испарине – пожала Розе руку, улыбнулась Тэм и убежала домой.

– Швырни землицы, – сказала Роза, возвращаясь с Тэм к амбару.

– Куда?

– В окно. А то камешек разобьет стекло или стуком разбудит отца, что гораздо хуже. Если окно незастекленное, то заранее дай знать, что это ты, не то она тебе ненароком голову снесет своим тесаком.

– Ты про что? – спросила Тэм, чувствуя, как горят щеки. – Зачем мне швырять землей кому-то в окно?

– А затем, – со странной усмешкой ответила Роза, – что эта девчонка тебя кое-чему научит.

Чуть позже Тэм вышла прогуляться. Сначала она направилась к лесной опушке, хотя Роза и напомнила ей, что фермерский дом в другой стороне. Кьюра отсалютовала двумя пальцами, и лишь потом Тэм сообразила, что это либо был неприличный жест, либо своего рода подсказка.

Бродя по лесу, она чуть не завопила от страха, когда на ветку над головой уселась какая-то тень. Вглядевшись, Тэм поняла, что это сова. Круглая совиная голова повернулась, как на шарнире, огромные глаза блеснули зеленью в темноте.

Неподалеку стоял охотничий шалаш, почти неотличимый от окружающих зарослей. Боясь, что внутрь забрался какой-нибудь дикий зверь, Тэм торопливо повернула назад, к пустынному полю. К счастью, тропка вела мимо фермерского дома, где, как заметила Тэм, за распахнутым окном горел светильник.

Кто-то схватил ее за локоть, и от испуга Тэм едва не взвизгнула.

– Ш-ш-ш! – прошептала фермерская дочь, беря Тэм за руку; пожатие было сильным, а ладонь – холодной как лед, будто девушка долго ждала на улице. – Осторожней, не споткнись в темноте, не то шею сломаешь.

Луна скрылась за тучей, и в лесу стало темно, хоть глаз выколи. Ее спутница хорошо знала дорогу, и вскоре они вышли к тому самому шалашу, откуда недавно сбежала Тэм. Фермерская дочь опустилась на колени у входа, высвободила деревянные колки на хлипкой дверце и забралась внутрь.

Тэм постояла у шалаша, прислушиваясь к потрескиванию промерзшего зимнего леса, и немного успокоилась. Она мало с кем вступала в близкие отношения – под неусыпным присмотром отца шансов на это было не больше, чем на пирушку в каземате. Первой была Сарина, а потом Рокса, которой, впрочем, больше нравились парни, но ради Тэм она сделала исключение, потому что Тук Хашфорд был прославленным наемником. Иногда можно было перепихнуться с дочерью повара в «Залоге успеха», но Тэм даже имени ее не помнила.

Зато в памяти отложились слова дяди: «Парни – как еноты. Пронырливые и хитрые, им лишь бы чем-нибудь полакомиться. И тебя они боятся больше, чем ты их».

Когда Тэм объяснила ему, что предпочитает девушек, Браниган тут же несколько переиначил свое предостережение: «Девчонки – как койоты. Бродят стаями, шумят и спать не дают, а отпугнуть их можно только огнем».

– Ты чего ждешь? – послышался голос из шалаша, приглушенный шкурами, накинутыми на деревянный остов.

Поспешно отогнав мысли о Бранигане и его дурацких советах, Тэм нырнула под полог. Внутри было темно и пахло хвоей. Что-то коснулось щеки Тэм, а потом пальцы взъерошили волосы, а к губам прижались влажные теплые губы. Во рту затрепетал настойчивый язык, и у Тэм сладко защипало внизу живота. Мозолистая рука скользнула между ног, и Тэм забыла обо всем.

Она порывисто ответила на ласку; послышался гортанный стон, и тело фермерской дочки содрогнулось, будто в купальную лохань ударила молния. Девушка сдернула с себя рубаху, а Тэм нетерпеливо высвободилась из кожаного плаща, извиваясь, как змея, сбрасывающая кожу до времени. Отбросив наконец-то и плащ, и рубаху, Тэм подумала, что сейчас замерзнет, но ее обжигало как огнем.

Во влажной духоте шалаша они провели около часа, а потом, держась за руки, пошли к опушке леса. Тэм и в самом деле кое-чему научилась.

Фермерская дочка поцеловала Тэм еще раз и бегом вернулась домой. Тэм медленно побрела к амбару – ноги дрожали и подгибались так сильно, что она едва могла идти, а вдобавок она мысленно перебирала в памяти события последнего часа, будто разглядывая чужеземную безделушку или белую раковину, подобранную на каменистом сером берегу ее жизни.

Тут в амбаре раздался дикий, обезумевший вопль – Брюн пришел в себя.