Я провела бессонную ночь в отеле. Таблетки, принесенные по моей просьбе расторопным телохранителем, не помогали. Как и виски, которого я выпила почти треть бутылки. Меня мучили образы обнаженной женщины, которую истязали садисты, бьющегося в наркотической агонии любимого, мертвые тела, лежащие на пыльной азовстанской улице, старики, разбивающиеся насмерть о безразличную мостовую. В аэропорт я приехала совсем разбитая.

Чем ближе наш самолет приближался к Сингапуру, тем сильнее крепла моя решимость. Мир рушился на глазах, количество жертв росло, и все только начиналось. А причиной этому был Трансферизм. То, что создавалось с лучшими намерениями, превратилось в череду трагедий и грязных махинаций.

Открыв блокнот, я начала прикидывать. «Транс-Реалити» должна измениться. Могущественная технология будет применяться только во имя добра, как изначально хотел Золтан. В медицине, в деле исправления преступников, в образовательных целях. Но уж точно не для управления массами! Для этого требуется сместить отца с позиции главы правления. Если акционеры и правда решились восстать против него, то я смогу убедить их помочь мне.

Итак, кто у нас есть? Августа Юстас, недовольная своей ролью в будущем проекте. Так как природа затеянного переворота в первую очередь юридическая, Августа была самой мощной фигурой на шахматной доске. Она контролировала все контракты корпорации, обладала связями в министерстве юстиции, судах и полиции. А еще знала про секреты корпорации больше, чем даже Бьольверк. Сам Игги – темная лошадка. Я не понимала его позиции, но подозревала, что хитрый швед всегда окажется на стороне победителя, кто бы это ни был. Фо Ци, добродушный толстяк, наш финансовый гений. Не стоило особо полагаться на его решительность. Однако его знание бухгалтерии компании помогло бы Августе вскрыть просчеты отца и использовать их в наших целях. С Чопрой было проще всего – воинственный индус проголосует за все, что может поддержать его раздутое эго. Смещение отца с поста председателя правления – как раз прекрасная возможность самоутвердиться. Сомневаюсь, что он станет следующим главой правления, это скорее роль для Рамбана. Без моего пакета акций голосов у Правления не хватит на то, чтобы осуществить смену власти. Я была бабочкой, способной изменить баланс зависшей над пропастью глыбы, столкнув ее вниз. Пакет акций своего мужа я тоже могла контролировать, пользуясь его исчезновением – специально на такой случай у нас была подготовлена взаимная доверенность.

Ты рассчитывал на мою верность, отец? Я до последнего считала тебя близким человеком. Пока ты не забыл, что ты – человек.

Домой я не поехала. В последнее время пустующий особняк стал меня тяготить. Поступила как в прошлый раз – поймала случайное такси и наугад выбрала отель. В номере разложила странички из блокнота на столе. Несколько часов, свободных от слежки отца у меня, полагаю, были. Я включила новости, чтобы избежать подслушивания под дверью, и достала из коробки новый телефон. Первый звонок – Августе. Автоответчик сообщил мне, что память устройства переполнена и сообщение оставить невозможно. Странно. Я перепробовала все номера, пока не догадалась позвонить ее персональному ассистенту.

– Госпожа Варго… – Голос смазливого мальчика звучал подавленно. – Вы не знали? Вчера с Августой произошел несчастный случай.

– Она в больнице?

– Нет.

Он замолчал.

– Что случилось? Где она?

– Ее больше нет с нами. – Он всхлипнул. – Мы все так потрясены…

Он заговорил про состояние сердца Августы, как ее нашли на дне бассейна, захлебнувшуюся, где-то через час после смерти. Но я едва слушала, потрясенная ужасом и догадкой.

Необычно активное мельтешение на экранах с новостями привлекло мое внимание, и я присмотрелась к возникающим надписям.

На экране показывали католические храмы, которые грабили мародеры, немногочисленная полиция сопровождала бегущих священников. Антирелигиозный кошмар продолжался.

Я выпила еще виски и набрала номер Фо Ци, машинально переключая каналы новостей. Ответил официальный женский голос с сильным китайским акцентом. Господин Фо Ци скончался в больнице в результате отравления неизвестным веществом. Его душеприказчики составляют список имущественных претензий для распоряжения наследством, и если у меня есть обоснованные претензии… Я бросила трубку.

КОНЕЦ БУДДИЗМА – будто иллюстрацией к смерти Фо Ци замелькало на экранах.

РЕЗИДЕНЦИЯ ДАЛАЙ-ЛАМЫ РАЗГРАБЛЕНА – лысые монахи жгли свои робы под аплодисменты толпы и раздавали храмовую утварь.

СТУПА ШВЕДАГОН ОСКВЕРНЕНА – я судорожно листала каналы дальше, не веря своим глазам.

ИНДУИЗМ В СМЕРТЕЛЬНОМ КРИЗИСЕ – кричали все индийские каналы. Когда я набирала следующий номер, руки у меня тряслись. Новость о самоубийстве Чопры меня даже не удивила. По словам его сына, индус выбросился из окна своего кабинета, не оставив предсмертной записки.

Игги Бьольверк бесследно исчез, его ассистент сообщил мне, что полиция поставлена в известность, но дело возбуждать пока не имеет оснований – признаков насильственной смерти или похищения не обнаружено.

Мой план развалился на глазах, в считаные часы. Как разваливался привычный для нас мир, погребая под собой мировые религии. Я почувствовала, как опять начало ломить в висках, и пожалела, что под рукой нет расторопного телохранителя, чтобы отправить его за лекарствами. Кстати, где они сейчас, люди Бьольверка? Еще присматривают за мной или уже разбежались, узнав про исчезновение босса?

Словно в ответ на мои мысли в дверь постучали. Я осторожно подошла к двери. Это мог быть кто угодно: люди отца, Набиль, даже киллер. Но монитор в двери показывал учтивое лицо служащего отеля, который два часа назад регистрировал меня в лобби.

– Что вам нужно?

– Госпожа, вам сообщение.

– От кого? Говорите через дверь.

– Госпожа, сообщение не подписано. Меня просили передать вам эти слова: «Состояние стабильное. Ждите новостей».

– Это все?

– Да.

– Спасибо.

Очевидно, Линн и ее таинственные покровители уже нашли меня. Почему-то мне стало немного легче. И не только от того, что ты был в безопасности. Но и от того, что могущество моих неведомых союзников позволило им обскакать отца и найти меня даже в моем случайном убежище.

Что же делать? Как никогда ранее я почувствовала, что моя жизнь, и даже твоя, висят на ниточке. Стоит только сделать неверный шаг… Но кто мне поможет понять, какой шаг будет правильным? Все, кому я могла доверять, чьей поддержкой могла заручиться, – мертвы.

И тут я вспомнила про Рамбана.