В понедельник утром я сидел в приемной Августы Юстас на тридцатом этаже. Глава юридического департамента, по словам Марка, была не только сластолюбива, но еще довольно мстительна и злопамятна. Постараюсь это учесть. А еще она довольно непунктуальна, судя по тому, что опаздывает уже на полтора часа.

«Госпожа Юстас ждет вас в фитнес-центре», – наконец сообщает мне секретарь. Фитнес-центр размещался на том же этаже. Мне выдают спортивный костюм с логотипом «Транс-Реалити» на груди. Облачившись в него, прохожу в зал кардиотренажеров, где Августа остервенело крутит педали привинченного к полу велосипеда. Она одета в черный спортивный костюм с белым воротничком, а ее загорелое тело покрывают капельки пота. Поприветствовав белокурую мадам, забираюсь на соседний велотренажер. В моей голове вертится вопрос, от которого я не мог отделаться с самого утра: закончится ли моя сегодняшняя стажировка сексом с этой дамой?

– С кем из наших «шишек» ты уже успел пообщаться? – любопытствует она, будто и правда не знает.

– На прошлой неделе проходил стажировку у Фо Ци, на позапрошлой у Бьольверка, а до этого у Чопры.

– И как они тебе?

– Интересные экземпляры, – уклончиво ответил я.

– А поподробнее?

– Сложно судить – мы не так уж много общались. Господин Бьольверк производит впечатление опытного вояки. Похоже, он рассматривает корпорацию как поле боя, где есть свои и чужие, герои и предатели…

– А что ты скажешь про его воронов?

– Один из них как-то даже сел мне на голову.

– Вот как? Интересно!

– Что же касается господина Чопры, то, по-моему, он хочет казаться куда более грубым, чем есть на самом деле.

– А вот тут, Золтан, ты попал пальцем в небо. Насколько я его знаю, а знаю я его довольно близко, – она подмигнула мне, – он именно такой засранец, каким кажется. Впрочем, я рада, что Чопра тебя не испугал, а Бьольверк не обвел вокруг пальца – иначе тебя бы тут не было.

– А что написал Фо Ци в своем отчете?

– Фо Ци не пишет никаких отчетов. – Августа рассмеялась. – Вот этот хитрец как раз крепкий орешек и, несмотря на внешнюю добродушность, себе на уме.

Нашу беседу прерывает личный тренер Августы, сообщив о том, что мы можем перейти в бассейн. Я замечаю ревнивый взгляд, которым юный крепыш, почти мальчик, награждает мою скромную персону.

Бассейн окружали мраморные колонны, а потолок был усыпан цветными витражами с библейскими и античными мотивами (разглядел я среди небожителей и Юстицию с весами – какая нескромная аллегория, мадам Юстас!). Тут мы снова оказываемся одни, как и в тренажерном зале. Возможно, в рабочее время пользоваться фитнес-центром могла лишь глава департамента – я не стал уточнять. Пока мы плаваем от одного бортика к другому, моя наставница рассказывает, чем именно занимается возглавляемый ею департамент.

– Разумеется, через наш отдел проходит множество договоров. С сотрудниками, с подрядчиками, субподрядчиками, с рекламодателями… Но все это совсем неинтересно. Гораздо более увлекателен другой аспект нашей работы. Речь идет о юридическом оформлении отношений с особыми клиентами. И особыми привлеченными специалистами.

– Особыми? – Я навострил уши.

– Рассмотрим гипотетический пример. Допустим, некий заказчик хочет снять видео, в котором он плавает в бассейне с известной актрисой, а затем занимается с ней сексом. Как бы ты это устроил, если бы к тебе поступил подобный заказ?

– Для начала я связался бы с этой актрисой…

– И что бы ты ей сказал? Не хотите ли потрахаться с богатым стариком на камеру? Естественно, она пошлет тебя куда подальше.

– Значит, нужно использовать цифровую графику, – предполагаю я.

– Допустим. Мы оцифровываем актрису и запускаем этот симулякр в бассейн с похотливым миллионером. Они там плавают, а потом она делает с ним то, что в жизни не согласилась бы делать ни за какие деньги. Должны ли мы в этом случае получить согласие актрисы?

– Думаю, контракт может как-то ограничивать использование. Не знаю, я не юрист.

– Все правильно, Золтан, схватываешь на лету. Именно, «может». Но «должны ли» мы просить у актрисы согласия на все непотребства, которое совершает ее цифровая копия?

– Не понимаю… Корпорация – это что-то вроде элитной порностудии?

– Разумеется, нет! – смеется она. – Я же сказала, пример чисто гипотетический. Вопрос в другом. Если нам «принадлежит» оцифрованная копия актрисы – так мы с ней договорились, – что мы можем с ней делать, а чего не можем?

– А что закон говорит по этому поводу?

– Закон? Законы – это миф, мой мальчик. И юридические, и религиозные, и моральные – все они приняты обществом за факт, чтобы избежать хаоса между людьми.

– А как же права человека: на частную жизнь, на распоряжение своей личностью, на…

– Человека, Золтан. Че-ло-ве-ка. Но мы же распоряжаемся не самой актрисой, а ее виртуальной копией! По контракту с нами, за который, кстати, мы немало платим, – ее оцифрованная личность делает все, что мы от нее захотим. Подчиняясь совсем другим законам.

– Каким?

Августа, выбравшись на бортик, похлопывает рукой по гладкой плитке, приглашая сесть рядом – она явно собирается сообщить мне что-то важное. Я тоже выбираюсь из бассейна, но присаживаться не тороплюсь, ожидая подвоха. Августа со странной усмешкой смотрит на меня снизу вверх.

– Сними плавки, Золтан.

– Что?!

– Не бойся, никто за нами не следит. Покажи мне своего приятеля, я его давно не видела.

– Извини, Августа, но…

– Ты отказываешься?

Я смешался, не зная, как поступить. Но она лишь хитро улыбается.

– Не хочешь?

– Не знаю…

– И имеешь право не хотеть. Но будь на твоем месте твоя цифровая копия – она бы подчинилась. Подчинилась бы законам куда более реальным, чем все твои хваленые права человека. Таким же реальным, как законы физики – цифровым алгоритмам. А кто создает эти алгоритмы, тот создает и законы, для таких привлекательных игрушек вроде тебя.

– Но я не игрушка!

– Нет? Сними плавки, Золтан. Или сегодня будет твой последний день в этой корпорации.

Я вдруг вижу другую Августу – строгую, властную, опасную. Она смотрит на меня в упор, без тени улыбки. Мне совсем не хотелось провалить свое задание из-за приступа ложной скромности, и я, недовольно хмыкнув, распускаю шнурок и скидываю плавки на кафель бассейна. Я возвышаюсь над своей начальницей совершенно голый, и мой член нависает прямо над ее запрокинутым лицом. И тут Августа хитро улыбается.

– Ты сделал это. Подчинился.

– Еще бы!

– Да, но ты недоволен, не так ли? Сделал это по моему приказу, против своей воли. Вот так и люди подчиняются законам, Золтан.

Встав на ноги, она прижимается ко мне, проводит рукой по моим бедрам. Я ощущаю ее прохладное от воды тело, довольно упругое и гибкое для ее возраста. Чертова баба, я почувствовал, что меня начинает заводить вся эта игра! Августа приближает губы к моему уху.

– А теперь ты уже не так недоволен, да? Тебе нравится подчиняться. В тебе говорит древний закон самца, который не может отказаться от легкого секса – алгоритм, заложенный самой природой. Несмотря на то что это противоречит и твоим пресловутым правам, и морали, и еще куче подобных мифов-надстроек. Вот в этом-то и заключается вся прелесть алгоритмов, малыш…

Августа отстраняется от моего лица, наклоняется и… к моему разочарованию, подает мне плавки.

– …ты им подчиняешься, но при этом не испытываешь ничего, кроме удовольствия.

Она смеется, оценив мой ошалевший вид.

Каждый раз, когда общаюсь с этой дамой, меня не покидает ощущение, что она играет со мной. Мне и прежде приходилось иметь дело с властными бизнес-леди, но Августа, пожалуй, затмила их всех. Интересно, ее царственное высокомерие и манеры римской матроны приобретены с возрастом и положением или она всегда была такой? Чему я не удивлялся, так это сластолюбию показной католички. По этой части любители библейских витражей и молитв на латыни давно уже подмочили себе репутацию.

– Ты им подчиняешься, если, конечно, ты – виртуальная копия вроде нашей гипотетической оцифрованной актрисы, – добавляет она. – Людьми управлять намного сложнее, они то и дело вспоминают про законы, права и так далее… Если ты и вынесешь отсюда хоть что-то, кроме своей эрекции, то запомни одно. Законы существуют только в головах людей. Мы работаем над новым витком эволюции, и новые законы для него тоже создаем мы. Так что работа в моем департаменте не такая скучная, как могло тебе показаться.

– Да уж, не соскучишься, – бормочу я.

– Мне нужно идти. – Августа уходит, шлепнув меня по заднице, и я понимаю, что на сегодня урок окончен.