Я ощупал карманы парня, нашел трубку сотового телефона и вызвал «Скорую помощь». Сказал, что молодой человек лежит на асфальте без сознания. Спиртным от него не пахнет. Видимо, упал и ударился головой. Или кто-то его ударил, потому что на челюсти справа виден кровоподтек. Мне сказали, что бригада сейчас выезжает. Попросили повторить адрес и дождаться приезда машины.

— Жду, — пообещал я, отключился от разговора и вытер полой куртки отпечатки пальцев с трубки.

В это время Владимир, видимо, пришел в сознание, увидел у меня в руках свою трубку и посчитал, что я его граблю. Из лежачего положения он ударил меня ногами по ногам весьма даже болезненно, знал, видимо, как и куда бить. Я даже вынужден был припасть на колено, и он тут же, с громким стоном от напряжения, схватил меня за куртку и потянул на себя, пытаясь прижать к себе и не позволять мне наносить удары. Я не знал, где находится станция «Скорой помощи» и как скоро они приедут, но валяться и бороться с этим парнем не собирался. Сунув руку в карман, я выхватил кастет и резко и коротко ударил Климкина по голове выше виска — от удара в эту область черепа поражается часть мозга, ответственная за координацию тела в пространстве… Руки его сразу обмякли, отпустили меня, и Владимир вторично потерял сознание. А кровь, что стекала на лоб и щеку, ничего не значила, череп я не проломил — намеренно бил под острым углом и только рассек кожу на голове.

Не дожидаясь, когда сознание снова к нему вернется, я бросил ему на грудь его трубку, поднялся, отряхнул колени и направился к своей машине. Быстро завел двигатель, и она тут же тронулась с места. В момент, когда я поворачивал на главную улицу вслед за троллейбусом, из-за которого пришлось сбросить скорость до минимума, с главной дороги свернула «Газель» «Скорой» с включенным проблесковым маячком и сиреной. Врачи спешили на мой вызов. Я мысленно пожелал Володе Климкину больше никому не подставлять свою голову под кулак. И никогда не связываться со спецназом военной разведки, даже с пенсионерами.

Сам же направился к дому лейтенанта Сережи. Машину поставил на прежнее место и позвонил Тамаре. Ее номер долго не отвечал, после чего женский голос компьютерного робота сообщил мне, что трубка или выключена, или находится в зоне недосягаемости связи. Тамара испытание выдержала и sim-карту из трубки вытащила. Я быстро вошел в подъезд. На короткий звонок дверь открылась почти сразу. За порогом стоял Сережа в теплом домашнем халате. Сквозь стекло двери комнаты Глафиры Павловны света видно не было, видимо, она уже легла.

— Мне только старый грим смыть, — сказал я шепотом, чтобы не побеспокоить сон пожилого человека.

Сережа молча показал мне на дверь ванной комнаты. Тоже сон матери уважал и не желал ее беспокоить. Только когда я уже намылил лицо и шею, он сообщил:

— Валентин Юрьевич дважды уже звонил.

— Позвони ему, сообщи, что все в порядке, клиенту обеспечена сложная хирургическая операция и как минимум двухмесячное лечение. Месяц, думаю, вообще не будет разговаривать. Я позвоню товарищу полковнику завтра утром. Сейчас очень хочу спать. Быстро доеду до дома и свалюсь.

Сережа вышел в большую комнату, и я даже через шум воды слышал, как он разговаривал с «господином Генераловым», хотя голос лейтенант приглушал. Через какое-то время он вошел в ванную с трубкой в руке:

— Валентин Юрьевич вас требует.

Я в принципе так и думал, что он меня потребует. Только не знал, что он сообщит.

— У меня, товарищ полковник, все в порядке. Обошлось без проблем, — доложил я почти бодро. — Отработал легко и качественно.

— Быстро же ты до него добрался! Я рассчитывал, что тебе пару дней понадобится, чтобы отследить, составить план, а потом уже действовать. Но у нас возникли или еще не возникли, а только намечаются новые проблемы. Проблемы, как ты, наверное, и сам хорошо знаешь, к нам обычно приходят оттуда, откуда их не ждешь, где все должно быть спокойно… — сухо произнес Самохин, подчеркивая голосом серьезность новых проблем.

— Что-то случилось?

— Да… Боб, это тип, который после смерти Полковника…

— Я помню такого. Встречались.

— Что-то ему известно про тебя. Только я пока не знаю, что именно. Он очень интересовался твоей особой. Наводил справки по старым связям Полковника в областном МВД. Теперь это, кстати, стали его связи. С женой Полковника менты не работают, считают болтливой бабой и ненадежным человеком. А Боб сразу начал им платить. Откуда-то он знает и твой домашний адрес.

— Мой адрес ему дали убитые офицеры ФСБ. Вы же прослушивали запись…

— Да, я просто запамятовал. Но беспокоит меня то, что Боб собирал сегодня вечером своих парней для «поездки в отдаленный район области». Это было чуть больше часа назад. Предупреждал, что, возможно, работа на всю ночь, и работа опасная. Мне изначально казалось, что вы с ним все вопросы решили…

— Мне тоже так казалось. Если только до Боба каким-то образом не дошли сведения о нашем столкновении с Мамукаевым и Таппасхановым на АЗС. Все остальное он мог бы попросту додумать. И что-то себе надумать о местонахождении двух упаковок с препаратом «Месть Уйгура». Считает, что препарат у меня?

— Еще меня сильно смущает ситуация, при которой не отвечает телефонный номер Тамары Абдулгаффаровны. Ты не пробовал ей звонить?

— Пробовал. Проверял ее то есть… — Я сделал вид, что не заметил прокола отставного полковника, который сам признал, что поддерживает с Тамарой телефонные контакты, и умышленно не стал заострять на этом внимание.

— Что за проверка? Я не понял, — недовольно проворчал Самохин. — Это что, приступ ревности? В ваши-то с ней годы!..

— Проверка выполнения приказа, товарищ полковник, — невольно усмехнулся я. — Я приказал ей позвонить этому парню из магазина и выманить его на свидание. Она умеет разговаривать как молодая девица, слегка развязно. И современным сленгом владеет. А это почти то же самое, что «по фене ботать». Она выполнила. Благодаря этому я и сумел перехватить его так быстро. А Тамаре приказал выбросить по отдельности и симку, и трубку и купить себе все новое. Она, видимо, приказ выполнила, поэтому может не отвечать. Тем не менее я поспешу домой. На всякий случай…

— Хорошо. Спеши. Будут у меня новые данные, я тебе позвоню. И ты звони, сообщи, даже если все в порядке, чтобы я не беспокоился. Бандиты все-таки вооружены, а пуля — дура, не знает сама, куда летит, и не разбирается, кто ее направил.

Самохин отключился от разговора. Я вернул трубку Холмогорскому, еще раз ополоснул лицо, основательно вытерся и вышел из ванной.

— Чай… — предложил Холмогорский.

— Спасибо, лейтенант. В следующий раз. Спешу…

Глафира Павловна так и не вышла из своей комнаты. Видимо, крепко уснула. Но так было даже лучше, может быть, она и не слышала, что я приходил. Она ведь меня без бородки еще и не видела, и мог возникнуть вопрос, когда, где и с какой целью я ее сбрил. Приклеивать бородку из гримерного набора я пока не стал. Знаю, что гримерный клей имеет способность раздражать кожу. Еще успею до послезавтрашнего дня, когда мне предстоит явиться к полковнику Альтшулеру, и к клею привыкнуть. Пока просто время терять не хотелось.

Перед порогом я пожал руку лейтенанта Холмогорского и по-армейски поблагодарил его за выполненную работу. В ответ лейтенант вытянулся по стойке «смирно».

— Рад стараться, товарищ подполковник! — рявкнул он громко, как перед строем.

— Сережа, кто там? — раздался из комнаты сонный голос Глафиры Павловны.

— Я, мама, по телефону разговариваю… — уже тише ответил Сережа.

Я поспешил ретироваться, чтобы избежать вопросов и длительных разговоров. За моей спиной закрылась дверь и защелкали один за другим два дверных замка…

Говоря по правде, только когда я уже выехал из города, меня стало донимать беспокойство за жену. В глубине души я понимал, что Боб не должен ничего серьезного против меня иметь. И после той бойни, что была устроена его людям и людям Жорика Балаклавского под стенами «зоны», у него не должно хватать серьезных парней для более-менее основательной боевой операции. И все же сомнения, зародившиеся после раздумий над словами полковника Самохина, заставляли меня гнать машину, не обращая внимания на знаки, ограничивающие скорость. Однако, при всей своей торопливости, я помнил место, где меня сегодняшним вечером остановил полузнакомый капитан ДПС, и, подозревая, что за несколько часов он место дежурства не сменил, загодя сбросил скорость.

Машина стояла там же, только инспекторов на дороге видно не было. Я только собрался вдавить акселератор в пол, как из темной полицейской машины вышел человек и сделал жезлом указующий жест, требуя, чтобы я принял вправо и остановился. По фигуре я узнал капитана. Странно, в данный момент я ехал без превышения скорости, тогда что ему было нужно? Тысячи рублей ему мало?

Капитан подошел к дверце, в которой я опустил стекло, привычно козырнул, но представляться не стал, памятуя, что я его в прошлый раз узнал.

— Извините, товарищ подполковник. Мне несколько минут назад звонил «господин Генералов». Он не смог до вас дозвониться, поэтому предупредил меня, что у вас может возникнуть сложная ситуация, и попросил проводить вас до дома, а если потребуется, поддержать вас огнем наших автоматов. Что-то там у вас дома, предполагает «господин Генералов», произошло.

— Спасибо, капитан. Я привык сам со своими проблемами разбираться. Разберусь и с этой.

— С нами можно быстро доехать.

— А вот это хорошо, — согласился я. — Только сильно от меня не отставайте. У меня машина быстро бегает…

Конечно, полицейскому «Форду Фокус» трудно было тягаться с «Камаро», но я уже имел возможность убедиться, что капитан быстро ездить умеет.

— Да и в бою, если случится, мы помочь готовы. Я-то не воевал, хотя в армии служил в свое время. А Стас, майор, мой напарник, Чечню прошел. В десантуре служил. И награды имеет боевые…

— Ладно, — кивнул я. — Только одна просьба. Когда остановлюсь, выключить и мигалку, и звуковой сигнал. Мы должны тихо к дому подъехать. Даже не к дому, а к деревне. До дома придется пешком идти. Может быть, там все спокойно, а может быть, и опасно… Я решу и вам объясню…

— Понятно. Только мы сначала впереди поедем, чтобы никто не остановил. Когда нужно будет остановиться, фарами просигнальте: «дальний — ближний, дальний — ближний, дальний — ближний»… Три раза. Я увижу…

— Договорились. Поехали…

Капитан быстро вернулся к своей машине и сел за руль. Напарник сидел на переднем сиденье. С началом движения включились и сирена, и проблесковый маячок. Я нажал на педаль акселератора. Знал, что мне ничего не стоит обогнать ментов, хотя стрелка спидометра постоянно стояла на градации в сто шестьдесят километров — приличная скорость, но не обгонял, решив положиться на обстоятельства. Передвижение на высокой скорости не мешало мне напряженно думать. Предупреждение, которое дал полковник Самохин капитану ДПС, не могло быть случайностью. Конечно, полностью исключить тот факт, что Валентин Юрьевич решил подстраховаться и потому позвонил капитану, отбрасывать нельзя. Но его стоит отодвинуть в сторону просто как возможный, хотя и не полностью реальный вариант. Видимо, Валентин Юрьевич получил какие-то дополнительные данные. Только почему он мне ничего не сообщил? Не дозвонился один раз — позвони во второй и в третий с некоторым интервалом. Впрочем, сотовая связь в нашей области давно оставляет желать лучшего. Едешь по дороге — на одном участке связь нормальная, а в полукилометре уже нет связи. Особенно когда дорога ныряет куда-то вниз или тянется между холмами. Да что далеко ходить: когда ко мне приезжает майор в отставке Никифоров, он никогда и никуда не может позвонить с кухни, где мы обычно принимаем гостей. Над всем домом крыша шиферная, а над кухней — металлическая. Она и экранирует. И Вячеслав Петрович, если ему требуется позвонить, обычно выходит во двор, потому что пройти в комнату стесняется. Но мой телефон, работающий в системе «Билайн», действовал на кухне без сбоев, как и трубка Тамары с симкой от МТС. А у Вячеслава Петровича был номер сотового оператора «Мегафон», вышка которого находилась от нас далековато, и трубка не срабатывала. А на трубке «БлекБерри» вообще была симка сотового оператора из Узбекистана, и неизвестно, через какого оператора она осуществляет роуминг.

Точно так же, возможно, полковник Самохин не сумел до меня дозвониться, поэтому позвонил капитану ДПС, которому я только сегодня вечером сунул в руку тысячу рублей. А он, взяточник, готов был в бой вступить, готов был жизнью рисковать за меня. Вот и пойми, хороший он человек или плохой. Наверное, все мы в какие-то определенные жизненные моменты бываем хорошими, а через несколько минут можем стать плохими, и наоборот. Или просто мы хорошие для одних людей и плохие для других…

О майоре Никифорове и его трубке я вспомнил вовремя. В его деревне «Мегафон» работал без сбоев. Я вытащил из чехла свою трубку, нашел в справочнике номер Никифорова и нажал кнопку вызова, хотя время уже приближалось к ночному, а Никифоров всегда рано ложился, чтобы раньше вставать. Но с таким делом потревожить его было не стыдно.

Отставной майор долго не отвечал. Потом я все же услышал сонный голос:

— Слушаю тебя, Виктор Вячеславович. Что-то случилось?

— Сам не знаю, но могло случиться… — Я коротко объяснил ему ситуацию, попросил захватить ружье и выехать к повороту дороги, где следует дождаться меня и двух ментов из ДПС. А уж вместе мы двинем в деревню пешком. И высказал обязательную и даже настоятельную просьбу: — Без меня в деревню не ходить… Там может находиться целая банда, вооруженная автоматами. Они могут взять Тамару в заложницы и расстрелять ее, если их спугнуть.

— Понял. Еду! Ты сам поторопись… Буду ждать на повороте…

Я на ходу прикидывал разные варианты своих действий в случае присутствия бандитов в доме. В первую очередь мне следовало пробраться к тайнику, из которого необходимо будет забрать лазерный звукосниматель, чтобы послушать, о чем в доме говорят, и пару пистолет-пулеметов «ПП-2000». Возможно, придется и «винторез» использовать. С капитаном и его напарником по поводу наличия автоматического оружия как-нибудь попробуем договориться или я, или полковник Самохин. В любом случае я не постесняюсь показать наличие такого оружия ментам, чтобы спасти жену.

Но, думаю, с инспекторами ДПС договориться можно всегда. Только заплатить придется уже не тысячу рублей…

Мы на скорости миновали стационарный пост ДПС возле поворота к нашему райцентру. Мельком бросив взгляд на боковую дорогу, мне показалось, что я увидел целую кавалькаду внедорожников, выезжающую на главную дорогу. Это могли быть и внедорожники бандитов, могли быть и какие-то местные машины. А я ехал настолько быстро, что даже не сумел их ни рассмотреть, ни сосчитать. Тем более что освещены они были плохо. Свет на дорогу падал только от недалекой автозаправочной станции, на которой я ни разу в жизни не заправлялся: слишком уж она не привлекала внимания своим внешним видом, схожим с колхозными полевыми станами советских времен. Я такие видел ребенком.

Полицейский «Форд» не имел такой системы стабилизации, как «Камаро», что и неудивительно. Все же «Форд Фокус» — это почти бюджетная модель для своего производителя, тогда как «Камаро» в той же стране числится среди спортивных машин. И «Форду» пришлось сильно тормозить перед поворотом, чтобы вписаться в него. А мне пришлось сильно тормозить, чтобы не таранить полицейскую машину. Но поворот мы все же преодолели благополучно и дальше двинулись с прежней, уже привычной скоростью.

Сразу за мостом, хорошо знакомым капитану ДПС, который отвозил меня сюда, и тем более знакомым мне, поскольку мне пришлось здесь поплавать с аквалангом в холодное ночное время, был крутой поворот. Капитан, похоже, помнил это и опять сильно затормозил. Я вынужденно повторял за ним все, что требовалось, однако это мне порядком надоело, поэтому сразу за мостом я газанул, вдавив педаль акселератора, что называется, в пол, и без труда обогнал «Форд». До поворота в сторону нашей деревни оставалось около трех километров, которые обе машины преодолели за несколько секунд. Дальше дорога шла грунтовая, неровная, со множеством ям и ухабин, и скорость пришлось сбросить. При этом, хорошо зная, что звуки в ночи разносятся намного дальше, чем днем, я трижды просигналил светом, не останавливаясь. Капитан сообразил, выключил и звуковой сигнал, и проблесковый маячок. Так мы доехали до следующего поворота — уже к нашей деревне. Там, на опушке леса, я увидел «уазик» Вячеслава Петровича, остановился неподалеку, но через кювет переезжать не рискнул. Что может себе позволить «уазик», один из главных «проходимцев» на наших дорогах, то недоступно ни для «Камаро», ни для «Форда Фокус».

Оставив машину на дороге и даже не закрыв дверцу, я побежал к «уазику», ожидая, что отставной майор вот-вот выскочит из своей машины и ринется мне навстречу. Но из «уазика» никто не выскочил. Я остановился возле внедорожника, аккуратно дернул дверцу, ожидая, что она закрыта, но дверцы машины были открыты.

Менты тут же оказалось рядом.

— Что? — спросил меня майор ДПС, перебрасывая с плеча на шею ремень тупорылого автомата «АКС74У». — Чья это машина?

Ствол его автомата настороженно шарил по окружающим нас кустам, регистрируя каждое возможное движение листвы на ветерке и пытаясь определить опасность. В самом деле, в майоре чувствовалось, что он воевал. Он сразу понял, что здесь, на повороте дороги, самое удобное место для устройства засады. Только одного инспектор ДПС не знал, просто по недостатку информации. В засаде, как правило, убивают тех, кто в нее попал. Там очень сложно вести выборочную стрельбу. А бандитам желательно было захватить меня живым, чтобы допросить и узнать судьбу двух упаковок препарата «МУ».

— Я по дороге позвонил своему бывшему сослуживцу, отставному майору спецназа ГРУ Никифорову, он живет в соседней деревне. Должен был нас здесь встретить…

— Где же он? — спросил капитан.

— Думаю, не дождался. Ушел один к моему дому. У него только двустволка. Бежим туда…

Я побежал первым, показывая дорогу, и не стал срезать путь через дачные участки и перелески, предпочитая бежать по кочковатой автомобильной дороге, потому что на прямом пути была возможность застрять даже без машины и потерять время при преодолении оврага, залитого болотом. Бежал быстро, подгоняемый беспокойством. Сейчас, когда оказался уже рядом с домом, я был почти убежден, что что-то случилось плохое. И, если пострадала Тамара, я готов был зубами в глотки бандитам вцепиться. Такая злость меня одолела! На моем счету уже была похожая история. Только в тот раз бандиты замучили до смерти попавшего к ним в плен старшего лейтенанта, моего боевого товарища, командира взвода моей разведроты. И когда с бандой было покончено, большинство бандитов были убиты, а шестеро предпочли сдаться в плен, считая, что официальная армия более гуманна, чем их бандформирования, я приказал солдатам взвода, которым раньше командовал замученный старший лейтенант, расстрелять пленников. Двадцать шесть бойцов сменили магазины автоматов на полностью заряженные и выпустили все заряды в бандитов, на коленях умоляющих о пощаде. Сейчас у меня было такое же состояние, как там, в горах. Только Тамара была мне несравненно ближе того старшего лейтенанта. В тот раз в роте не нашлось ни одного человека, который сдал бы меня командованию. Разговоры откуда-то, конечно, возникли, но официально не было ни расследования, ни каких-то, как это называется, оргвыводов, ни тем более следствия. Если командование батальона обо всем и знало, то просто покрывало меня, считая мой поступок естественным.

До дома оставалось уже недалеко, когда я заметил в темноте впереди фигуру бегущего нам навстречу человека.

— Стоп! — сказал я ментам и остановился сам.

Не видя, кто спешит нам навстречу из темноты, я сразу шагнул в сторону и спрятался в кустах, рассчитывая, что менты поступят так же. Но все же оглянулся. Майор быстро повторил мой маневр. А капитан последовал за майором только после слабого окрика. Это уже говорило о неподготовленности капитана ДПС к боевым операциям, хотя он и служил когда-то в армии. Я затаился, а когда с десяти шагов разглядел раскачивающуюся, слегка утиную походку отставного майора Никифорова, вышел из кустов и позвал его жестом. Вячеслав Петрович увидел меня и в несколько скачков оказался рядом. В руке он держал охотничье ружье, на мой вкус, мало пригодное для боевых действий. Даже обрез ружья, как я считал, был бы более опасным, потому что обрез легко достать в критический момент из-за спины, то есть неожиданно для противника.

— Ты куда с дороги ускакал? — спросил я резко, но негромко и сделал знак ментам, предлагая приблизиться. — Это и есть майор Никифоров, хозяин того «уазика», — объяснил я им. — Он с нами работает…

— В разведку сходил. В доме Тамара и два типа с автоматами. Ей пошевелиться не разрешают. Я уж, грешным делом, подумал, вы никогда не доедете. Долго вас ждал, а потом один пошел, соображая, что предпринять. Решил сбегать к повороту, вдруг вы уже там! А вы — рядом. Хорошо, что встретились, а то я хотел сначала через дачные участки побежать, тогда разошлись бы.

— По времени это одинаково. К тому же ты в овраге застрял бы. Там кусты непролазные и ручей по пояс, и болото ниже ручья… У меня тоже сначала такая мысль была. Что в доме говорят?

— Ничего не говорят. Молча сидят. Будто бы ждут чего-то. Наверное, тебя… В стороне, через два участка, машина стоит. Я проверил — пустая…

— Едва ли меня ждут. Бандитов должно быть намного больше. Остальные куда-то уехали. Их дожидаются. Или звонка на трубку. Сделаем так…

План действий сразу созрел у меня в голове. Мне уже многократно говорили, что в голове у меня, видимо, кладовая всяких планов. Это потому, что только стоит чему-то случиться, как у меня уже есть готовый план.

— Вячеслав Петрович, ты как во двор забирался?

— Через забор. От соседа. Потом в окно заглянул. Сидят на кухне.

— Правильно. В другие окна заглядывал?

— Обязательно. Вдруг в комнате еще несколько человек? Там свет горит. Я посмотрел — там никого…

— Нормально. Работаем. Вы сейчас идете за Петровичем, — сказал я ментам. — Он покажет вам, как во двор проникнуть. В окно не смотреть, заметить могут. Хотя из света в темноту смотреть трудно, но зрение у людей разное бывает. Я одного парня встречал — солдат у нас был, Вячеслав Петрович должен его помнить, он в темноте как кошка видел… Много раз разведроту своим зрением выручал. Я его за это даже к медали представил. А вы сейчас идете и занимаете позицию по обе стороны крыльца. Я бегу за машиной, подъезжаю. Машину они услышат и выйдут меня встретить. Если не получится их захватить, можно валить. Лучше по ногам. Петрович, у тебя какие патроны?

— Картечь… На кабана готовил.

— Добро! Годится! Бей сразу по ногам. Свали на крыльцо или на землю. Когда ноги перебьют, им не до автомата будет. Можно еще пару очередей для верности. Над головой. Чтобы к земле прижать. Только в меня не попадите. Я могу за калиткой или за забором быть, а пуля доски насквозь прошьет… Правый в правого, левый в левого стреляет. Потом придавить их и оружие отобрать не забудьте. Кстати, обыскать тоже надо, могут быть и пистолеты, и ножи. Парни должны быть из уголовников. С ножами лучше обращаются, чем с автоматами. Все ясно?

— Так точно, товарищ подполковник! — бодро ответил мент-майор. — Отработаем…