Часть пятая
Эскалация обязательств

Стефан и Роберто вели себя смирно и даже терзались тревогой в день, когда сели на буксир с Владе и его подругой Айдельбе. Мистера Хёкстера они взяли с собой, и это оказалось удачным решением, потому что так ребятам приходилось за ним ухаживать. А без него им было бы нечего делать, а суть их экспедиций всегда заключалась в том, чтобы что-то делать. Однако в этот раз от них ничего не зависело. А ставки были весьма высоки. Вот беспокойство и возникало само собой.

Айдельба забрала их на Аквакультурном причале, что на 26-й улице возле пристани «Скайлайн», и, когда ее буксир прогрохотал к ним, мальчики изумленно переглянулись: судно оказалось огромным. Такого они и представить себе не могли. Оно было большим не как контейнерное судно, а как целый город длиной с целый причал, то есть в семьдесят футов, и высотой примерно этажа в три в мостике, с широким гакабортом и прямоугольной кормой.

– Вау, – проговорил мистер Хёкстер, глядя на него. – Карусельный буксир. Еще и называется «Сизиф»! Вот это круто!

Айдельба вместе с одним из членов экипажа открыла проход в боковой стороне корпуса и опустила лестницу. Мальчики помогли мистеру Хёкстеру забраться по ней сначала на борт, а потом подняться по узким ступенькам к мостику. В экипаже Айдельбы, похоже, оказался всего один человек – мужчина, кивнувший им из-за штурвала, установленного на широкой панели посреди крупного изогнутого окна. В рулевой рубке. Ист-Ривер с такой высоты выглядел поразительно.

Когда они отчалили, Владе поднялся вместе с Айдельбой, и лоцман, худощавый темнокожий мужчина по имени Табо, нажал на дроссель, и буксир двинулся вверх по реке. Отлив никак не влиял на этого зверя – мощи в нем было более чем достаточно, чтобы идти против течения на скорости. А учитывая, каким он был тяжелым и приземистым, скорость была поистине поразительной.

– Такую крошку не спрячешь, – заметил Владе, увидев лица мальчишек. – Нам придется просто стоять и бросаться в глаза.

– В Бронксе постоянно кто-то копается, – сказала Айдельба. – Мы ни у кого не вызовем любопытства.

– А у нас есть разрешение? – спросил мистер Хёкстер.

– На что?

– На то, чтобы копать дно в Бронксе. Разве это не требует разрешения городских властей?

– Да, конечно. Требует. Но мое разрешение действует по всему городу, поэтому если кто спросит, то у нас все нормально. Но, по правде сказать, спрашивать никто не будет. У речной полиции и без того хватает забот.

– И не только у речной, – добавил Владе.

Айдельба и Табо усмехнулись. Мальчики перестали думать о том, чтобы оставаться незамеченными, и понемногу успокоились. Айдельба позвала их на главную палубу, чтобы они там осмотрелись. Мистер Хёкстер сказал, что не против, если его оставят на мостике, и ребята сбежали по ступенькам и стали носиться по палубе, выглядывая на воду со всех сторон, но особенно сзади, с широкой кормы, за которой буквой «V» тянулась кильватерная струя. От работы мощного двигателя вибрировала палуба, а ветер здорово пробирал, особенно если пробежать вперед, наклониться над носом судна и глядеть на сине-бурую волну впереди.

– Это самая мощная штука, на которой мы бывали, – сказал Роберто. – Почувствуй, какой мотор! Глянь на волну перед носом! Да мы сильнее этой реки!

– Надеюсь, мы сегодня что-нибудь найдем, – сказал Стефан.

– Наверняка. Сигнал был сильный, и мы находились прямо над ним. В этом никаких сомнений.

– Ну, – возразил Стефан, – вообще-то сомнения были.

Роберто не стал с этим соглашаться, а лишь затряс головой, будто собака.

– Нашли! Были прямо над ним!

– Надеюсь, что так.

Когда буксир приблизился к их бую, мальчики заметили его на поверхности и указали на него стоявшим на мостике взрослым. Буксир резко затормозил и накренился так, что нос стал заметно ближе к воде. После этого он стал двигаться уже как обычное судно.

– Наш буй никак не удержит такого зверя, – указал Стефан.

– Точно, – согласился Роберто.

Когда буксир подошел к бую, Табо спустился и нажал на большую кнопку, очевидно сбрасывающую якорь. Тот, похоже, сам по себе был той еще громадиной, потому что, когда он ударился о дно, нос поднялся почти так высоко, как задирался обычно на полном ходу. Когда приглушенный лязг якорной цепи прекратился, Табо помахал Айдельбе, наблюдавшей с мостика.

– А что, если якорь там застрянет? – спросил Роберто у Табо.

Тот покачал головой:

– Она осматривает дно с помощью сонара. И выбирает ему хорошее место. С этим редко бывают трудности.

«Сизиф» немного отнесло отливом, а потом он остановился – значит, якорь встал на место. Айдельба выключила двигатель, и они свободно закачались, стоя на якоре.

– Ух, вот бы сейчас еще разок туда нырнуть! – воскликнул Роберто.

– Ни в коем случае, – отрезал Стефан. – От этого нет толку.

– Скоро увидим, что там у вас, – пообещал Табо.

Айдельба, Владе и мистер Хёкстер спустились на палубу, и Владе помог Айдельбе и Табо развернуть шланг. Роберто и Стефан стали относить сегменты шланга к корме и крепить их к длинной «змее», которая там собиралась. В диаметре шланг достигал футов четырех, а конец его представлял собой гигантскую стальную пасть с когтями, похожими на кончики ледорубов, загнутые по ее окружности, будто отметки на компасной розе. Когда было готово примерно тридцать футов шланга, Табо прикрепил его конец к тросу и подтянул к подъемнику. Мальчики помогли прокрутить подъемник, пока его рычаг вместе с концом шланга не оказался над водой. Затем Айдельба, нажав на еще одну толстую кнопку, опустил конец вниз, и тот вместе с тросом исчез в темной воде.

– Так, смотрите-ка, – сказал Владе мальчикам.

Айдельба и мистер Хёкстер следили за панелью, где работало сразу три экрана. Шланг и трос на всех трех походили на падающую на дно змею, их контуры были четкими на изображениях сонара и радара и размытыми в свете подводных фонарей, которые Айдельба опустила на других тросах с катушек, подвешенных за бортом.

– Это ваш колокол? – спросила Айдельба, указывая на конический объект на дне.

– Наверное, – ответил Роберто, приглядываясь. – Кажется, мы оставили его там, когда Владе меня вытащил.

Айдельба мрачно покачала головой.

– Да вы сумасшедшие, ребята, – сказала она. – Я удивлена, что вы вообще живы.

Роберто и Стефан неуверенно усмехнулись. Айдельбе явно не было смешно, а мистер Хёкстер смотрел на них с беспокойством. Зато сейчас, на ветру и в свете солнца, он выглядел так, каким был, наверное, годы назад.

– Мы уберем эту смертельную ловушку с дороги и отсосем грунт, – объявила Айдельба.

Они с Табо управляли оборудованием дистанционно, и хотя там было темно, они действовали так, будто видели все если не идеально, то как минимум достаточно, чтобы делать все, что им нужно. Владе помогал им, следя за сонаром и радаром, явно чувствуя себя уверенно с этими устройствами. Роберто и Стефан переглядывались друг с другом, чувствуя, что оказались «далеко за пределами своей лиги», хотя и оставались еще в своей стихии. Как делались такие вещи? – вот о чем им хотелось побольше разузнать. Мистер Хёкстер наклонялся к ним, опираясь на их плечи, и расспрашивал о том, что они видели внизу. Также он рассказывал, что видел сам, и хотя ребята сомневались в его толкованиях, было все равно здорово. Мистер Хёкстер, несомненно, включился в процесс, почувствовал себя членом команды.

С помощью одного из крючков на конце шланга Айдельба подняла колокол с того места, где Роберто, как выразился старик, едва не вырыл себе подводную могилу. Отставив колокол далеко в сторону, она вернулась точно к красной отметке, которую Роберто оставил на асфальте. В монохромной мгле она выглядела призрачно-серой, но это не помешало крюкам впиться в асфальт вокруг ямки. Затем Табо щелкнул переключателем, и буры заработали так, что их громыхание отдавалось у ребят в печенках. Стефан и Роберто изумленно переглянулись.

– Вот что нам было нужно, – заметил Стефан.

– Точно, – согласился Роберто. – Подумать только: мы хотели делать все это киркой.

– Киркой, которую нельзя было даже поднять над головой, не опрокинув колокол!

– Да, знаю. Это бред.

– О чем я тебе и говорил.

Роберто состроил гримасу сожаления и потер экран сонара, словно от этого изображение темного дна, теперь еще и заслоненное мельтешащим в воде мусором, стало бы четче.

– Джентльмены, – заявила Айдельба, – сейчас мы высосем все, что там есть. Целью я назначаю металл, который вы нашли и который мой металлодетектор тоже показывает, так что вы молодцы. Когда я включу отсос, будет очень шумно, а то, что он затянет, мы потом отсеем. Но слышать друг друга мы не сможем, поэтому, если увидите, как что-нибудь вышло на палубу, помашите, чтобы я вас увидела.

Она перешла на крик, потому что теперь шум заработавшего двигателя, доносившийся из рубки под мостиком, значительно усилился. Казалось, весь буксир только и состоял из этой машины, что грохотала под палубой. Пылесос из ада! Чтобы разговаривать, теперь нужно было кричать друг другу в уши, но большинство только прижимало к ушам ладони и общаться не собиралось. Табо залез в шкафчик и достал на всех пластиковые беруши. Искатели кладов заткнули уши, и стало заметно тише, но теперь они могли лишь махать друг другу руками.

Ребята стояли с Владе и мистером Хёкстером у верхнего конца шланга, а когда шланг начал извергать ил с грязью в большой ящик на палубе, склонились над ним и принялись наблюдать за темной жижей. Воздух наполнила знакомая вонь, один из запахов города, в наихудшем своем проявлении. Все сморщили носы, но продолжили наблюдать. Грязь вытекала через большую решетку в ящике и попадала в желоб в палубе, куда через шланги поступала также вода, и все это проходило по желобу к корме, после чего выливалось сквозь другую решетку обратно в реку. Владе натянул резиновые перчатки до самых локтей, затем надел респиратор и принялся копаться в грязи. Создавалось стойкое впечатление, что это занятие ему привычно.

Пока продолжалось всасывание, позади буксира разливалось пятно черной грязи. Всюду стояла аноксичная вонь. Спустя примерно десять минут Айдельба передвинула рычаг, и шум прекратился. Табо и Владе отсоединили последнюю секцию шланга и покопались внутри него. Они вынимали оттуда ошметки бог знает чего, выкладывали под шланги, выходящие к желобу на палубе, проверяли, не оставалось ли там чего после того, как с этих ошметков смывалась грязь, а потом аккуратно выкидывали их за борт. Обычно это оказывались куски бетона или асфальта, иногда отсыревшая древесина, которую они осматривали несколько внимательнее; обломки камней, какой-то керамики. Даже козий рог, меховое тельце то ли енота, то ли скунса, гигантские раковины моллюсков, большая уцелевшая бутылка, рыболовный багор, утонувшая кукла, множество различных камней.

Когда шланг был прочищен, всасывание продолжилось. Айдельба направила конец шланга ко дну, старик пристально уставился на экран через ее плечо. Трудно было поверить, что он понимал что-то по кляксам, что были там видны, но выглядел он как человек, который знал, на что смотрит. Шум снова стал невыносимым. В ящик полилась грязь, однако ничего интересного в ней не содержалось.

Труба снова засорилась, и ее снова стали чистить вручную. Смывались из нее в основном круглые камни, иногда расколотые, а зачастую имеющие форму гигантских яиц. Когда всасывание отключили, мистер Хёкстер воскликнул:

– Это же ледниковые отложения! Бо́льшая часть Лонг-Айленда состоит из них. Остались здесь с конца ледникового периода. Это значит, что мы, похоже, достигли старого дна реки.

Айдельба кивнула и продолжила ковырять грязь.

– Пока не дойдешь до коренной породы, всегда приходится копаться в этих отложениях. Во всей бухте ничего другого и не найдешь, разве что еще какие-нибудь частицы почвы в грязи под водой. Или отходы и мусор. Но в основном да, ледниковые отложения.

После прочистки они снова включили всасывание, но прежде чем машина снова завыла и заревела, мистер Хёкстер обратился к Айдельбе:

– А вы сможете сказать, когда мы окажемся на глубине, где должен находиться металл?

Она кивнула, и они продолжили.

Еще после двух прочисток они вдруг заметили, что разбирают куски старинной древесины, обтесанные и обструганные, похожие на что-то вроде рангоутов и банок. Все безмолвно переглянулись между собой – высоко вскинутые брови, широко распахнутые глаза. Обломки старого корабля – да, это было похоже на обломки старого корабля. Затем очередное всасывание – теперь к нему приступили с повышенным интересом. Мальчишки бегали и разглядывали каждый ошметок, попадавший в желоб, – камень за камнем, булыжник за булыжником.

Затем, посреди рева насоса, раздался громкий лязг, и все замерло. Что-то сильно ударило о фильтр внутри шланга. Все повынимали из ушей беруши. Табо и Владе отсоединили шланг от ящика и принялись вытаскивать то, что попало в фильтр.

Рядом с решеткой они обнаружили деревянный сундук с изогнутой крышкой, футов двух в длину, обтянутый черными полосками, от которых потемнело примыкающее к ним дерево. Владе попытался поднять его в одиночку, но не смог. К нему присоединился Табо, затем Айдельба, и вместе они затащили его на палубу и с глухим стуком бросили на нее. Стефан и Роберто буквально плясали вокруг взрослых, пытаясь проползти между ними и вдыхая мертвецкую вонь грязной прогнившей древесины. Это был запах сокровища.

Табо взял короткий ломик и посмотрел на Айдельбу. Та посмотрела на мистера Хёкстера. Хёкстер, широко ухмыляясь, кивнул.

– Только аккуратно, – сказал он. – Должно открыться легко.

Так и вышло. Табо вставил ломик между крышкой и стенкой сундука, рядом с металлической пластиной, очевидно, ранее служившей ручкой и замком, но сейчас превратившейся в неопределенный черный нарост. Пара движений, аккуратное нажатие, скрежет. Табо провернул ломик и снова нажал. Крышка со скрипом подалась. В сундуке оказались монеты. Слегка черноватые, слегка зеленоватые, но преимущественно золотые. Золотые монеты.

Все заликовали – бросились плясать вокруг сундука и глухо завывать к небесам. Чудно было видеть, что взрослые в эту минуту ничем не отличались от Стефана и Роберто, что они все еще сохранили в себе эту способность, несмотря на свои годы.

– Сундуков должно быть два, – громко произнес мистер Хёкстер в ответ на взгляд Айдельбы. – Так было указано в манифесте.

– Хорошо, – сказала Айдельба. – Давайте еще покопаем. Наверняка они лежали рядом.

– Да.

И пока мальчишки продолжали скакать и хлопать в ладоши, взрослые снова включили насос. Все засунули себе беруши и начали по новой. Это было какое-то безумие. Стефан и Роберто во все глаза смотрели друг на друга, словно вопрошая: «Ты можешь в это поверить?» Но безумие или нет, во время третьей процедуры всасывания снова раздался лязг, очень явный и характерный. Они отключили насос, отсоединили трубку от ящика, и – ну надо же! – еще один деревянный сундук.

После этого Айдельба, еще сильнее изумляя мальчишек и даже мистера Хёкстера, продолжила копаться дальше. Владе лишь улыбался им, качая головой. Айдельба всегда была сама скрупулезность, говорил его взгляд. Когда она сделала перерыв, чтобы прочистить фильтр, Владе заметил им:

– Она сейчас весь Южный Бронкс высосет, говорю вам. Просто на всякий случай. Мы здесь можем на всю ночь остаться.

Затем стали раздаваться более слабые лязги, и они начали находить черные чаши, ржавые ножи, осколки керамических изделий – все это скатывалось в месиво на дне ящика либо скользило по желобу в палубе. Запах при этом стоял тошнотворный, но на это никто не обращал внимания. Все надели резиновые перчатки и ковырялись в жиже, обмывая находки под шлангами, будто рудоискатели.

Спустя полчаса останки корабля перестали им попадаться. Опять пошли камни, песок и ледниковые отложения – первобытный материал побережья гавани.

Наконец, Айдельба отключила насос и взглянула на старика.

– Что думаете? – прокричала она. К этому времени все успели почти оглохнуть.

– Я думаю, мы достали все, что было нужно! – воскликнул Хёкстер.

– Хорошо, – сказала она. – Поплыли отсюда.

На обратном пути к причалу 26-й все стояли в рубке и возбужденно обсуждали находку. Мистер Хёкстер осмотрел несколько монет и заявил, что они точно такие, какие и должен был перевозить «Гусар», что было совершенно логично. Большинство были покрыты темно-зеленым налетом, но там, где к ним прикасались, проявлялся тусклый золотой цвет, и Хёкстер, почистив несколько монет щеточкой, объявил, что это в основном гинеи, плюс кое-какие образцы других монет. Все они сияли в освещении мостика, будто нечто явившееся из иной вселенной – из вселенной с большей гравитацией. Когда они брали монету в руку, та казалась как минимум вдвое, а скорее даже вчетверо крупнее обычной – их тяжесть была чрезвычайно ощутимой.

– Так чьи они? – спросил Роберто, глядя на Владе.

Владе прочитал его взгляд и улыбнулся:

– Мистера Хёкстера, верно?

– Думаю, да. – Роберто не смог сохранить каменное лицо, и, когда на нем возникло удрученное выражение, все рассмеялись.

– Верно, – подтвердил Стефан. – Это он выяснил, где они лежат.

– Но вы же их нашли, – быстро проговорил старик. – А эти добрые люди их достали. Думаю, таким образом мы имеем целое объединение.

– Для таких случаев есть целая юридическая процедура, – заметила Айдельба, нахмурившись. – Мы иногда применяем ее со своими пляжами. Мы обязаны сообщать об определенных находках, чтобы у нас не отобрали разрешение.

Это заявление никого не обрадовало, в том числе и саму Айдельбу. Стефан и Роберто и вовсе пришли в ужас.

– Они просто все у нас отберут! – заявил Роберто.

Взрослые задумались. Такой исход был явно нежелателен.

– Могу спросить у Шарлотт, – сказал Владе. – Думаю, ей можно доверять и она возьмет нашу сторону.

Мальчики с Хёкстером кивнули. Когда буксир стал снижать скорость, приближаясь к причалу, все задумчиво хмурили брови.

Прежде чем они достигли 26-й, Табо сказал что-то Айдельбе, а та подозвала Владе к экранам.

– Смотри, Табо увидел это, пока мы копали. – Она понажимала на клавиши, и на экране возник скриншот. – Это инфракрасное изображение с одного из тросов, которые мы спустили с трубой, здесь видны горячие участки дна. И посмотрите сюда: там, откуда мы стали копать, было прямоугольное горячее пятно.

– Может, вход в метро? – спросил Владе. – Там-то до сих пор горячо.

– Да, это может быть Сайпресс-стрит, верно? Так по картам. Но здесь горячее, чем обычно в метро, и пятно прямоугольное. По размерам и форме больше похоже на контейнер со старого контейнеровоза. И видишь ли, сонар показывает, что в нескольких кварталах оттуда целая стоянка таких контейнеров, позади старого разгрузочного причала. Мне просто интересно, это контейнер или нет. Вот только в туннеле метро? И такой горячий?

– Может, радиоактивное содержимое?

– Иисусе, надеюсь, что нет.

– У вас на судне нет датчика радиации?

– Нет, черт возьми.

– А зря. Тут в гавани чего только нет, сама же знаешь.

– Ну да, может, и зря.

– Когда если не знаешь, куда лезешь, то тебе ничего не грозит. Но это не тот случай.

– Я в курсе. Хотя и надеялась, что тот.

– Нет, не тот. Но вообще да, это странно. Я попрошу своих друзей из городского управления водоснабжения на это взглянуть.

– Хорошо. Ты с ними еще поддерживаешь связь?

– О да. Играем в покер раз в месяц, как правило.

– Хорошо. Интересно, что они смогут на этот счет выяснить?

– Мне тоже.

Роберто, все еще разглядывавший золото, вдруг вклинился в их разговор:

– А что будем делать с сокровищем?

Айдельба и Владе пристально посмотрели друг на друга.

– Давайте отвезем его в Мет, – предложил Владе. – Высадите меня на 26-й, я возьму свой катер. Мы отвезем все это к нам в здание, и я запру золото в сейфе. Там оно будет в безопасности до тех пор, пока мы не придумаем, что с ним делать. А с тем, что с ним делать, раз уж ты об этом упомянул, могут возникнуть трудности.

– Трудности могли возникнуть и без его упоминания, – сказала Айдельба. Потом перевела взгляд на Табо, и тот кивнул. – Ладно, – продолжила она, – я не сомневаюсь, ты позаботишься обо всех нас.

– Конечно, – Владе кивнул.

– У нас объединение, – проговорил старик. – «Гусар-6».

Все согласились с этим, по кругу пожав друг другу руки, и Табо вывел буксир в воды Ист-Ривер и доставил их до причала на 26-й улице. Город и река сейчас, казалось, выглядели, как в сновидении.