Предполагаемая стоимость услуг по возвращению Вашей дочери из Японии – 50 000 долларов. Условия следующие: 25 000 долларов вперед, остальное выплачивается на месте. Вся предоставляемая Вам информация строго конфиденциальна и не должна разглашаться, если я не попрошу об этом. В случае утечки информации в третьи руки договор будет расторгнут.

Я жду половину запрашиваемого японским источником аванса, ее можно заплатить наличными. Я отчитаюсь за полученные в качестве посредника деньги и предоставлю Вам копию своего паспорта и документа, подтверждающего адрес. Сумму моего вознаграждения я напишу от руки:

Когда дело будет раскрыто, я сообщу Вам номер счета для денежного перевода, а также передам счета за телефонные звонки и прочие расходы с первого дня, когда я связывался с британским консульством; надеюсь, Вы останетесь довольны.

Уж простите, мистер Блэкман, но я не собираюсь выкладывать деньги из собственного кармана. Я считаю, что расходы следует оплачивать Вам, – если не все, то хотя бы частично. Думаю, на моем месте Вы поступили бы также, поскольку я действительно хочу сделать все возможное, чтобы Вам помочь. И раз уж я доверяю Вам и не требую сразу всю сумму, то Вы должны подкрепить мое доверие, выплатив хотя бы часть. Единственное, что я могу гарантировать: если Вы согласитесь на все условия, работа будет сделана. Если каждый выполнит свою часть сделки, мы покончим с этой историей за несколько недель. Если после получения этого факса Вы все еще готовы сотрудничать, позвоните мне, чтобы договориться о месте и времени, когда мы увидимся в Остенде. Во вторник у меня назначена встреча, я смогу найти время до или после нее.

С благодарностью, Майк Хилл

Однажды днем, когда Тим и Софи сидели в полицейском участке Азабу, в кабинет ворвался младший инспектор и начал что-то горячо говорить инспектору Мицузанэ. Появилась папка с документами, которую оба принялись внимательно изучать. Что-то шепотом обсудив с коллегой, инспектор положил один из листов бумаги перед Блэкманами. Он прикрыл верхнюю часть, и можно было увидеть лишь самый низ страницы.

Там стояла подпись Люси. И все же она была сделана не ее рукой. Почерк явно пытались подделать по оригиналу, поскольку получилось вполне удачно, хоть и недостаточно, чтобы обмануть отца и сестру.

Был конец июля, письмо только что принесли; на нем стояли штамп почтового отделения и дата отправки – Тиба, один день назад. Составленное в текстовом редакторе послание на английском языке якобы было от Люси и адресовалось ее семье. «Я исчезла по собственному желанию и не хочу, чтобы меня нашли, – говорилось в нем. – Не беспокойтесь обо мне. У меня все хорошо. Я хочу, чтобы вы вернулись в Англию, и я позвоню вам туда». Тим и Софи, пробежав взглядом несколько строк, быстро поняли, что чопорное и неестественное послание сочинила не Люси. Оно было фальшивкой, как и подпись. Еще одним доказательством обмана служила дата на первой странице – 17 июля 2000 года, когда Тиму исполнилось 47 лет. Люси никогда не забывала о днях рождения близких, однако в тексте об этом не говорилось ни слова.

Письмо представляло собой очередную «утку». Но что оно означало? Полиция заявила, что там есть «подробности, которые могли быть известны только Люси», – вероятно, речь шла о ее многочисленных долгах. Значит, она не погибла? Или письмо лишь подтверждает, что она была жива с момента исчезновения и до написания этого странного послания и что ее удерживает человек, который его отправил?

Изначально Тим и Софи поклялись, что не уедут из Японии без Люси. Однако сидеть в Токио становилось невыносимо. И не только потому, что они забросили работу и разлучились с друзьями и родными, но также из-за цен в самом дорогом городе мира. Кроме того, сказывалось психологическое давление. У Тима появилось ощущение, что незаметно для окружающих он тихо сходит с ума. Поэтому они с дочерью договорились работать по очереди, меняясь каждые две недели, чтобы кто-то из семьи все же оставался в Токио.

Тим вместе с Джозефиной Берр улетел в Британию 4 августа. Прошло три с половиной недели с момента его приезда в Токио и тридцать четыре дня с тех пор, как пропала Люси. Из аэропорта Хитроу они на поезде добрались до Портсмута, а затем на пароме вернулись домой, в городок Райд на острове Уайт. Большой старинный дом священника, где жили Тим и Джо, стоял на холме, возвышающемся над морем; его наполняла необузданная энергия четырех юных отпрысков Берр. Но тревога за Люси не позволяла радоваться возвращению домой.

На следующий день, в субботу, Блэкману позвонил человек, который представился как Майк Хиллз.

Тим смутно вспомнил, что две недели назад уже говорил с неким Хиллзом. В тот момент он был для Блэкманов всего лишь очередным незнакомцем, который предлагал свои услуги, хотя его условия интриговали больше остальных. По голосу легко угадывался выходец из Лондона, однако жил Хиллз в Нидерландах. Он объяснил, что у него есть «контакты» в Японии, в том числе в преступном мире, которые способны помочь Тиму найти Люси. Одурев от бесконечной череды ясновидцев, «лозоходцев», частных детективов и прочих «помощников», Тим вежливо выслушал мужчину, но не придал разговору большого значения.

Но теперь Майк Хиллз позвонил снова и рассказал более подробную и невероятную историю. Он пояснил, что работал в сфере «импорта – экспорта» и проворачивал в Японии множество дел. В частности, он продавал оружие, которое посредники в Токио сбывали якудза. Торговля, невозмутимо заявил Хиллз, велась с молчаливого согласия токийских чиновников, однако недавно начались трудности. Активное полномасштабное следствие по делу Люси вредило бизнесу. Детективы задавали вопросы и совали свой нос в деятельность, которую полиция прежде игнорировала. Их вмешательство не нравилось обитателям преступного мира Токио.

К примеру, партии стрелкового оружия, отправленные Майком Хиллзом, застряли на складе, поскольку таможенники боялись брать привычные взятки. Загадка исчезновения Люси портила жизнь всем; приятели Хиллза по оружейному бизнесу мечтали о том, чтобы девушку нашли и поскорее отправили домой, чтобы они спокойно вернулись к своим делам. И, по словам звонившего, у якудза имелись все ресурсы, чтобы отыскать девушку. Услуги мафии потребуют денег, предупредил он Тима по телефону, но Хиллз не сомневался, что сумеет помочь вернуть Люси.

– Я не сразу понял, о чем речь, – вспоминал Тим. – Едва вернувшись домой после ужасных недель в Токио, я страдал от разницы во времени, был измотан и совершенно несчастен. И тут откуда-то из Голландии звонит этот кокни со своей дикой историей. Он попросил: «Слушайте, не принимайте решение сразу. Давайте встретимся и все обсудим».

Они договорились увидеться через три дня, в следующий вторник по ту сторону Ла-Манша в бельгийском порту Остенде.

На следующий день Майк Хиллз позвонил опять с невероятными новостями. Он навел справки через своего японского информатора Накани, который выяснил, что Люси якобы жива и здорова. Неизвестные похитили ее и продали в рамках торговли иностранными женщинами, которую вели люди, связанные с якудза, но не сами якудза. Похоже, Накани знал тех, кто знал похитителей Люси, и не сомневался, что с их помощью девушку можно выкупить. Вся операция обошлась бы в 50 000 долларов, часть которых требовали вперед. В понедельник Майк Хиллз переведет 12 500 долларов из собственных средств – поэтому во вторник Тим должен взять на их встречу деньги, чтобы возместить расходы.

– Она по-прежнему в Токио, – уверял Майк. – Мои люди вернут ее, Тим. Ваша дочь очень скоро будет дома.

Хиллз также прислал по факсу свою фотографию. Снимок выглядел нечетким, но все же можно было разглядеть хитроватое, не заслуживающее доверия лицо, нездоровую морщинистую кожу и грустную улыбку, обнажающую кривые зубы.

Для Тима информации оказалось даже слишком много. Но игнорировать ее он ни в коем случае не мог.

– У нас не было ни малейшей зацепки для поисков Люси, – признался он мне. – И тут появляется этот парень и уверяет, будто у него есть данные о том, где ее держат. Не каждый отважится ответить: «Извините, я отказываюсь».

Помимо волнения и сдерживаемого облегчения, Тима охватил страх. Он позвонил Адаму Уиттингтону – молодому телохранителю-австралийцу, который сам только что вернулся в Лондон, – и пригласил съездить в Остенде вместе. В Дувре они сели на скоростной паром. Согласно договору, Тим вез с собой 12 500 долларов наличными, которые накануне снял в банке.

– Ситуация настолько необычная, – рассказывал он, – что я просто не знал, чего ждать. Возможно, нас заманивали в тщательно продуманную ловушку. Или хотели меня укокошить за то, чем я занимался в Японии. Могло быть что угодно. Мы словно попали в телебоевик, только по телевизору все благополучно заканчивается к вечерним новостям, а в реальной жизни понятия не имеешь, что может приключиться дальше.

Майк Хиллз ждал их в паромном терминале.

– Мужчина в темном костюме, редеющие волосы зачесаны назад, – вспоминал Адам. – Ему было около пятидесяти пяти, и выглядел он так, будто жизнь его порядком потрепала. Зубы все черные, полусгнившие, как у заядлого курильщика или очень больного человека. Тим представил меня как друга или родственника, и Хиллз предложил пойти в кафе прямо за углом.

Когда они шли мимо яхтенного причала, Майк заговорил о большой страсти Тима – яхтах.

– Он был в поношенном костюме и стоптанных башмаках, однако о лодках говорил со знанием дела, – признал Тим. – Сообщил, что у него когда-то была яхта «Свои – сорок два» и он менял на ней палубу. Я спросил, какой материал использовали, и он рассказал, что укладывал тиковую древесину на фанеру, тик поперечного распила. Все подробно и верно с технической точки зрения – никакой лажи. Насколько я понял, раньше он служил в торговом флоте и при довольно жалкой внешности обладал живыми глазами и ясным умом.

В какой-то момент Тим заметил Майку, что тот не похож на богатого международного торговца оружием и он ожидал увидеть совсем другое.

Майк улыбнулся:

– Мне бы и не хотелось быть похожим на оружейного барона.

Владелец маленького полутемного кафе с тяжелыми кожаными креслами тепло поприветствовал Майка. Не успели заказать кофе, как Хиллз уже говорил о делах. Выяснилось, что с момента их последней беседы ситуация в Японии изменилась куда быстрее и радикальнее, чем ожидал Тим.

Люди Майка в Токио знали, у кого и где находится Люси. Они заплатят за нее 50 000 долларов, а после передачи заложницы устроят похитителям хорошую взбучку, чтобы впредь такого не повторялось. И все это намечено на ближайшие несколько дней.

Майк сказал, что Тиму с Адамом надо срочно вернуться в Японию и подготовить второй взнос в размере 25 000 долларов, чтобы заплатить за освобождение Люси. Главное – абсолютная секретность. Тим слишком активно работал со СМИ, поэтому контактным лицом выступит Адам, которому надлежит завести отдельный мобильный телефон для общения с Майком и его посредниками. Как только Люси окажется на свободе и благополучно вернется домой, нужно выплатить последнюю сумму – 12 500 долларов.

Майк говорил так, будто дело уже сделано и девушка вот-вот окажется в Англии. Всего несколько дней и пара денежных переводов – и Блэкманы оставят в прошлом боль и страдания последнего месяца. Но Тим все еще сомневался и был немного растерян. Кто их новый знакомый на самом деле? Где доказательства, что он говорит правду? Из внутреннего кармана потрепанного пиджака Майк выудил копию своего паспорта и квитанцию за водоснабжение по адресу в голландском городе Брескенс, а также имя и телефон друга по имени Билли, который, по утверждению Хиллза, работал с ним в сфере импорта – экспорта и мог поручиться за Майка.

В паспорте указывались следующие сведения:

Тим вслух заметил, что документы не особо подтверждают добропорядочность Майка.

– Я понимаю ваши сомнения, но какие еще гарантии я могу предоставить? – возразил Майк. – Я живу в Голландии, поэтому единственный контакт, который я способен дать, находится здесь – либо в Южной Африке или Испании… Черт подери, будто на работу пытаюсь устроиться!

Перед тем как передать деньги, Блэкман от руки составил контракт с условиями договоренности, который оба подписали.

– А что, если что-то пойдет не так? – спросил Тим.

– Если мои указания не будут выполнены, – ответил Майк, – я лично оторву кое-кому голову.

Тим рассказывал мне:

– Нелепая ситуация. Я уже рисовал в воображении картину: угол темной улицы, тормозит автомобиль, Люси выталкивают под локти в нашу сторону, рука забирает чемодан с деньгами… Очень правдоподобно. Я так и представлял пустые глаза и ничего не выражающее лицо Люси, одурманенной наркотиками, которыми ее пичкали…

Он открыл портфель и передал Майку Хиллзу пачку денег – сто двадцать пять купюр по 100 долларов.

Молодой Адам Уиттингтон очень подходил для подобной встречи: тихий, спокойный, практичный, наблюдательный. Бывший солдат, телохранитель и бармен, он стал полицейским в Центральном Лондоне. На такого можно положиться. На пароме по дороге назад в Дувр Тим спросил Адама, правильно ли он поступил.

– Майк говорил очень разумные вещи, – рассказал мне позже Адам. – Он точно знал, о чем Тим спросит, и ни разу не замешкался с ответом. Все время, пока они разговаривали, я просто слушал его, пытаясь заметить брешь в его истории. Обманщик? Аферист? Но никаких причин усомниться в нем не было. Будь я на месте Тима, ради своей дочери я сделал бы абсолютно то же самое.

На следующий день Тим и Адам снова вылетели в Токио. Не прошло и недели с их отъезда; в отеле «Даймонд» на пианино по-прежнему играл белый кролик. Тим пошел в британское посольство и в общих чертах передал им историю Майка Хиллза: что его посредник связался с похитителями Люси и что ее очень скоро отпустят. Дипломаты отнеслись к информации без скепсиса и с пониманием; в резиденции посольства приготовили комнату, где о Люси могли позаботиться, пригласили врача. Адам взял напрокат мобильный телефон, и Тим отправил по факсу его номер Майку Хиллзу. «Этот номер мы больше никому не дадим, – написал он. – Когда начнется операция, у меня, наверное, будет сердечный приступ. Мы в полной боевой готовности, Майк, так что надеюсь, у вас все получится. Я буду перед вами в долгу до конца жизни».

Оставалось только ждать.

Труднее всего было убить время. Мероприятия, которые обычно отвлекали Блэкманов от раздумий, – интервью с журналистами и пресс-конференции – Майк строго запретил. Тим отправился в офис Хью Шейкшафта, где все еще работали добровольцы, принимая звонки по «горячей линии» Люси. Сообщения все так же оказывались бесполезными, не относящимися к делу и нелепыми: «Видели девушку, похожую на Люси, 28 июля в 18:00 в магазине „Джаст Ко“ в Нагое. Она была с завитыми волосами и держала за руку мужчину ростом около 177 см. Они сели в старую серебристую машину на четвертом этаже автомобильной парковки»; «Ребенок со словами моральной поддержки»; «Анонимный звонивший выразил мнение, что остров Матакадо в префектуре Эхиме – подозрительное место»; «Видели девушку, похожую на Люси, в палатке на пляже Фудзисава в компании мексиканцев, у них была вечеринка».

Японская полиция практически не общалась с Блэкманами. На их предложение отправить в Токио агентов МИ-6 секретарь премьер-министра от лица Тони Блэра ответил отказом. Но Майк Хиллз обнадеживал. Тим разговаривал с ним каждый день.

– Это вселяло надежду на его честность, – рассказывал мне Блэкман. – Он всегда был на связи. У него был такой телефон, которым можно пользоваться в любой точке мира, межгалактическая хреновина с суперроумингом, которая в то время казалась невероятной штуковиной. Он сам звонил и сообщал последние новости, я без проблем мог с ним связаться. Все под контролем, говорил Майк; нужно лишь терпение. Но все мои мысли вертелись вокруг простенького мобильного телефона, который Адам носил в кармане.

Тим и Адам убивали время в Роппонги, выпивая в «Спорте кафе» и обедая в «Беллини». Именно там однажды вечером арендованный телефон вдруг зазвонил.

Друзья переглянулись, и Адам лихорадочно выхватил аппарат из кармана.

– Я взял трубку и сказал «алло», – вспоминал Адам. – Ответил какой-то японец, он начал что-то говорить, но через секунду связь прервалась. Я кричал: «Алло! Алло!», но он уже не слышал меня. Мы с Тимом уставились друг на друга с безумным блеском в глазах: наверное, люди Майка наконец связались с нами. Но телефон так и не зазвонил снова.

Через несколько дней, не получив никаких вестей от похитителей, Тим начал терять терпение. Майк извинялся и объяснял, что встреча, где собирались передавать вторую часть денег, не состоялась. Посредники тех, кто удерживает Люси, просто не объявились. Но переговоры продолжаются, и Майк посоветовал попросить свежую фотографию Люси и ее локон, чтобы убедиться в правдивости истории.

Через неделю пребывания Тима в Токио Хиллз снова позвонил с плохими новостями: Люси больше не в Японии.

Он все разъяснил. Встревоженные бурным интересом к делу, похитители решили, что безопаснее всего поскорее сбыть девушку с рук. Они нашли трех мужчин покупателей. Сделка состоялась в местечке под названием Тенкай. Вскоре Люси тайно погрузили на контейнеровоз «Лео Джей». С ней были еще четыре западные девушки, которых выставят на рынке секс-рабынь. Но Майк не собирался сдаваться. Его люди следили за происходящим: один из них даже сумел проникнуть на корабль и сообщал последние новости о самочувствии живого груза.

Тим положил трубку в смешанных чувствах, он был раздражен и растерян. Потом он позвонил своему другу, который связался с Регистром судоходства Ллойда и запросил информацию о торговом судне под названием «Лео Джей». К большому удивлению Тима, такой корабль действительно существовал. Вот какую информацию ему прислали:

«Лео Джей» действительно вышел из Осаки 10 августа, заходил в японские порты Кобе, Модзи и Токуяма, затем в Гонконг. Теперь он направлялся в Манилу.

На следующее утро от Майка пришел факс с черно-белыми фотографиями. Различить что-либо на них почти не удавалось, но одна, похоже, была сделана в доме, на другой просматривались лица трех улыбающихся азиатов, сидевших в поезде с портфелем. «Это место – Тенкай», – написал Майк под первой фотографией, а под второй: «Сумка с деньгами. Они едут в Тенкай».

«Теперь видно, что мои люди не сидят без дела, – добавил он в записке. – Они заплатили, чтобы получить ответы на кое-какие вопросы, и теперь отслеживают ситуацию».

Между тем 24 августа некий британский бизнесмен, пожелавший остаться неизвестным, связался с «Джапан тайме» и предложил 100 000 фунтов в качестве денежного вознаграждения за информацию, которая поможет вернуть Люси.

Через несколько дней источник Майка на «Лео Джей» сообщил очередную обескураживающую новость: пять секс-рабынь, включая Люси, переброшены на судно «Арамак», которое сейчас направляется в Австралию. План спасения спешно пересмотрели: корабль перехватят в городе Дарвин, и Майк сам полетит туда, после чего встретится с Адамом. Но прежде ему нужно еще 10 000 долларов на покрытие расходов его самого и команды.

Тим перевел деньги в банк Майка в Нидерландах.

Адам улетел в Дарвин и остановился в отеле, где они договорились встретиться с Майком.

Хиллз так и не появился.

В порту Дарвина никто ничего не знал о судне под названием «Арамак». Тим пытался дозвониться на четырехдиапазонный телефон, но ему не удалось связаться с Майком. Наконец от Хиллза пришло электронное письмо, где он сообщал, что находится не в Австралии, а в Гонконге.

Похоже, он серьезно злился. Проблемой стали 100 000 фунтов вознаграждения, которые выбили из колеи подручных Майка. «Дарвин теперь отпадает из-за злосчастных 100 000 фунтов. Люди должны понимать, какой вред они наносят такими предложениями, – ругался он в письме. – Планы моих помощников изменились, и теперь все обстоит по-другому… Будьте добры, прежде чем что-то кому-то говорить, спросите сначала меня, мы же не хотим, чтобы запахло жареным».

Прошло еще несколько дней. Майк позвонил из Гонконга и сказал, что собирается встретиться со своим информатором и забрать Люси.

Во время следующего звонка он сообщил, что тот человек был убит в собственном автомобиле.

Адам объявил Тиму:

– Он играет с нами. Сейчас он наверняка вешает нам лапшу на уши. Заставляет нас кататься по всему миру, а сам ничего не делает. И постоянно просит еще денег.

Майк с некоторым раздражением согласился послать Тиму доказательства того, что действительно находится в Гонконге. Тим поинтересовался, как дела с обещанной фотографией Люси и ее локоном. Все это лежит в Голландии, пояснил Майк, в его личном абонентском почтовом ящике, доступ к которому есть только у него.

Потянулись недели пустопорожних разговоров. Тем временем в Токио японская полиция медленно шла по следу; Тим и Софи по очереди приезжали и уезжали. Адам и самые близкие друзья, которые знали о Майке Хиллзе, уверяли Тима, что его дурачат. В конце августа он улетел домой на остров Уайт, снова без Люси. Как минимум раз в день он говорил с Майком Хиллзом, который рассказывал о своих стараниях наладить контакт с секс-рабынями. Но больше никаких денег Майку Блэкман не посылал.

Однажды вечером в середине сентября, спустя полтора месяца после первой и единственной встречи с Майком, Тим ехал домой. Весь день у него были совещания. Он навскидку позвонил не на спутниковый телефон Майка, а на домашний голландский. Ответила женщина. Тим решил выдать себя за японца, говорящего на английском.

– Дзравствуйте, – сказал он. – Могу я говорить с мистаром Хирзу?

– Мне ужасно жаль, – ответила миссис Хиллз. – Он только что вышел на улицу.

– Он не в Гонконг?

– Нет-нет, он здесь, в Голландии. Просто спустился в магазин. Вернется через минуту.

Тим дал отбой. Через несколько минут позвонил Майк.

– Я только что говорил со своей женой, которая осталась в Голландии, – сказал он. – Она получила странный звонок. Судя по всему, из Японии. Ты не… ты знаешь, кто это был?

– Понятия не имею, Майк, ни малейшего, – сказал Тим. – Кстати, где ты? Еще в Гонконге?

– Тим, – сказал с раздражением Майк. – Я уже говорил тебе и повторю снова: я в Гонконге.

Тим купил в аэропорту Нарита диктофон и начал записывать все их разговоры. Но связаться с Майком Хиллзом становилось все труднее. Наконец он совсем перестал звонить.

Конечно, Майк оказался мошенником: вся его история была сплошной ложью.

В октябре 2000 года Тиму позвонил еще один незнакомец. Он представился как Брайан Уиндер, отец двадцатичетырехлетнего инвестиционного банкира Пола. В марте Пол Уиндер с другом ботаником отправился в поход в колумбийские джунгли. Молодые люди искали редкие орхидеи, но в какой-то момент недалеко от границы с Панамой, в районе под названием Дарьенский пробел, пропали. Больше о них ничего не было известно; предполагалось, что их похитила какая-нибудь группа бандитов, революционеров или наркоторговцев, каких немало в районах беззакония. Родители почти смирились с гибелью Пола, но потом им позвонили на домашний телефон в Эссексе, и появилась надежда. Человек на другом конце провода рассказал вполне правдоподобную историю о том, что у него есть «контакты в преступном мире» Панамы и что гангстеры знают, где их сын. Брайан заплатил звонившему 5000 фунтов. У него были плохие зубы и акцент кокни. В итоге ничего не вышло, Пола Уиндера так и не нашли.

Майк Хиллз даже не удосужился изменить имя.

Уиндеры заявили в полицию Эссекса, теперь туда же обратился и Тим. Он составил длинное заявление, в котором описал историю мошенничества, предоставил пленки с записями, факсы и электронные письма от Хиллза. Было возбуждено уголовное дело и выдан ордер на арест, но найти Майка не удалось. Вероятно, он уехал из Голландии в Испанию, в Аликанте; ходили слухи о его экстрадиции, однако шли месяцы, а новостей не было.

К радости семьи Уиндеров, через девять месяцев плена боевики освободили Пола с другом, и молодые люди вернулись в Британию к Рождеству 2000 года.

Когда через два года Блэкману позвонили детективы из Эссекса, тот уже почти забыл о своем заявлении. В центре Лондона два автоинспектора задержали владельца машины, припаркованной в неположенном месте, и попросили предъявить водительское удостоверение. После проверки данных на компьютере выяснилось, что на имя Майкла Джозефа Хиллза выдан ордер на арест.

Майк предстал перед Королевским судом Челмсфорда в апреле 2003 года по двойному обвинению в присвоении чужого имущества обманным путем. Его адресом значилась мини-гостиница в Ватерлоо. Он признал себя виновным и заявил, что ему надо было оплачивать лечение супруги, умиравшей от рака. Однако суд не нашел никаких доказательств того, что он потратил деньги именно на врачей. Хиллза обвиняли в мошенничестве и воровстве еще в 1970-х и теперь приговорили к трем с половиной годам тюремного заключения.

Перед вынесением приговора Майк произнес:

– Чего греха таить, да, именно я брал деньги, я и никто иной. Если бы я только мог вернуть их потерпевшим! Я был бы очень рад.

После приговора Тиму позвонили журналисты и получили ожидаемый в подобных обстоятельствах комментарий: Хиллз – жалкий, гнусный мошенник, наживающийся на несчастьях других. Тут не поспоришь.

– Но даже в тот момент, – признался мне позже Тим, – я понимал, что без этого проблеска надежды мне пришлось бы совсем худо. Эта ниточка, соломинка, за которую я схватился, удерживала меня на плаву. Меня спасала крошечная искра надежды, что Майк может вернуть Люси. Только благодаря ей я не захлебнулся.

По словам Тима, это не просто история о злодее и его невинной жертве; Майк Хиллз был ему необходим, и в каком-то смысле Тим сам его создал от горя и отчаяния. Майк сыграл для Блэкмана роль ясновидца, которым так верила Джейн. Только те обещали спасение благодаря своим сверхъестественным способностям, а Хиллз предлагал более грубый и осязаемый метод – сумки с деньгами, оружие, захват.

– Когда я понял, что он мошенник, – рассказывал Тим, – у меня словно отняли спасательный круг. Я не расстраивался из-за денег или самого факта надувательства. Меня совсем не беспокоило, что я стал жертвой преступления. Все это не имело для меня никакого значения. Я лишь чувствовал боль, потому что у меня из рук вырвали страховочный трос.

Тим восхищал меня и одновременно отталкивал тем, что даже в смятении и горе умел посмотреть на ситуацию со стороны и досконально изучить свое положение, каким бы психологически тяжелым оно ни было. Сколько найдется жертв мошенников, которые смело и открыто скажут: «Эти деньги я потратил не зря»?

– Я не злился, – уверял Тим. – Но почувствовал, как падаю в бездну: больше нет спасательного круга. Где теперь найти еще одну искру надежды?