Большинство людей, проезжая мимо приземистого серовато-коричневого здания на оживленном перекрестке Козуэй-Бей, решили бы, что это какое-то правительственное учреждение по охране здоровья, однако на самом деле Китайская спортивная ассоциация была одним из эксклюзивных частных клубов Гонконга. Несмотря на такое казенное название, это был первый китайский спорткомплекс на территории бывшей британской колонии. Президентом клуба стал легендарный игорный магнат Стэнли Ло, а желающие получить членство в клубе томились по восемь лет в листе ожидания, открытом лишь для самых знатных семей.

Общие помещения КСА казались напрочь застрявшими в конце семидесятых из-за обилия хрома и кожи, поскольку члены клуба проголосовали за то, чтобы потратить деньги на спортивное оборудование. За последние несколько лет только ресторан превратился в зал с парчовыми стенами бледно-розового цвета и окнами с видом на главные теннисные корты. Круглые столы весьма дальновидно расставили так, чтобы сидящим за ними видна была входная дверь, – теперь почетные члены клуба могли эффектно появляться на публике, переодевшись после занятий, благодаря чему сами трапезы превращались в весьма зрелищные соревнования.

Каждое воскресенье все семейство Чэн без исключения собиралось на обед в КСА. Какой бы сумасшедшей ни выдалась неделя, все знали, что поедание димсамов в «клубе», как Чэны именовали заведение, обязательно для всех членов семьи, остававшихся в городе.

Доктор Малкольм Чэн был самым уважаемым кардиохирургом во всей Азии. Его ловкие руки ценились неимоверно, и он прославился тем, что всегда носил перчатки из кожи ягнят, изготовленные специально для него компанией «Данхилл», чтобы защитить руки всякий раз, когда он отваживался появиться на публике. Малкольм Чэн принял дополнительные меры предосторожности и не водил машину сам, предпочитая, чтобы за рулем его представительского седана «Роллс-Ройс Сильвер Спирит» сидел шофер.

Благовоспитанная супруга Малкольма Александра, которую все звали Алекс, урожденная Янг из Сингапура, считала подобную роскошь показной и предпочитала по возможности вызывать такси, а машиной с водителем эксклюзивно пользовался муж. Как говорила Алекс, «в конце концов, это он ежедневно спасает жизни людей, а я всего лишь домохозяйка».

Подобное самоуничижение было типичным для Александры, хотя она и являлась истинным творцом семейного состояния. Будучи скучающей женой практикующего доктора, Александра начала направлять каждый цент значительных заработков мужа на недвижимость как раз в тот момент, когда в Гонконге начался жилищный бум. У нее обнаружилось сверхъестественное чутье на веяния рынка, поэтому, начиная с нефтяного спада семидесятых, панической распродажи в середине восьмидесятых и заканчивая азиатским финансовым кризисом 1997 года, Александра всегда скупала недвижимость по самой низкой цене, а продавала на пике. К середине первого десятилетия XXI века, когда квадратный фут гонконгской недвижимости стал стоить дороже, чем где-либо еще в мире, Чэны владели одним из крупнейших частных портфелей недвижимости на острове.

Воскресные обеды стали для Малкольма и его жены возможностью еженедельно проверить, как дела у детей и внуков, и к этой обязанности супруги отнеслись со всей серьезностью. Несмотря на все преимущества, которые имели их отпрыски, Малкольм и Александра не переставали беспокоиться о них (особенно Александра).

Их младший сын Алистер («безнадежный случай»), избалованный бездельник, с трудом окончивший Сиднейский университет, подвизался в киноиндустрии Гонконга. С недавних пор он увлекся Китти Понг, звездой мыльных сериалов, которая утверждала, что происходит из «хорошей тайваньской семьи», в чем очень сомневались остальные Чэны, поскольку в речи этой девицы явно слышался северокитайский акцент, а не жеманные нотки тайваньского наречия.

Их дочь Сесилия («наша лошадка») еще с подросткового возраста полюбила выездку и вечно кого-то объезжала – то норовистую кобылку, то норовистого супруга Тони, австралийского коммерсанта, которого Малкольм и Александра между собой называли Каторжанином. Сесилия считала себя «мамой на полной ставке», однако куда больше времени посвящала международному конному центру, чем своему сыну Джейку. Благодаря часам, проведенным с филиппинскими горничными, Джейк свободно говорил на тагальском и отлично исполнял песню Синатры «Мой путь».

А еще был Эдди, первенец Александры и Малкольма. По всей видимости, Эдисон Чэн считался «совершенством». Он с отличием окончил Кембриджскую бизнес-школу, успел поработать в отделении банка «Кейзнов» в Лондоне и стал восходящей звездой в мире частного банковского сектора Гонконга. Эдди женился на Фионе Тан, происходившей из семьи с политическими связями, и у них подрастали трое очень прилежных, хорошо воспитанных детей. Но в глубине души Александра больше всего беспокоилась именно об Эдди. В последние несколько лет он слишком много времени проводил с этими сомнительными миллиардерами из материкового Китая, каждую неделю летал по всей Азии, чтобы посещать вечеринки, и мать беспокоилась о том, как это может повлиять на его здоровье и семейную жизнь.

Сегодняшний обед был особенно важен, поскольку Александра хотела спланировать детали поездки в следующем месяце в Сингапур на свадьбу Ху. Впервые вся семья, включая родителей, детей, внуков, слуг и нянь, должна была путешествовать вместе, и Александра хотела, чтобы все прошло идеально. В час дня Чэны начали стекаться из разных уголков Гонконга: Малкольм – с матча по теннису в смешанном парном разряде; Александра – из церкви с Сесилией, Тони и Джейком; Фиона и ее отпрыски – от репетиторов; Алистер же встал с постели всего пятнадцать минут назад.

Эдди приехал последним. Он шел к столу и, как обычно, разговаривал по сотовому, громко треща на кантонском диалекте по блютус-гарнитуре и игнорируя родных. Наконец он дал отбой и сверкнул самодовольной улыбкой.

– Все улажено! Только что говорил с Лео, и он хочет, чтобы мы воспользовались его частным самолетом, – заявил Эдди, говоря о своем лучшем друге Лео Мине.

– Чтобы мы слетали в Сингапур? – уточнила Александра.

– Да, конечно!

Фиона тут же возразила:

– Я не уверена, что это хорошая идея. Во-первых, я действительно не думаю, что нужно всей семьей лететь в одном самолете. А вдруг крушение? Во-вторых, не стоило бы просить об одолжении Лео.

– Я знал, что ты так скажешь, Фи, – начал Эдди, – поэтому заранее продумал план: папа с мамой полетят вместе с Алистером, Сесилия, Тони и Джейк отправятся вместе с нами на следующий день, а чуть позже гувернантки привезут наших детей.

– Это уж слишком. Как тебе в голову могло прийти гонять самолет Лео туда-сюда?! – воскликнула Фиона.

– Фи, он мой лучший друг, и ему плевать, сколько раз мы будем, как ты выражаешься, гонять самолет туда-сюда!

– А что за самолет? «Гольфстрим»? «Фалькон»? – заинтересовался Тони.

Сесилия вонзила ногти в предплечье мужа, разозлившись, что он проявляет подобный пыл, и встряла в разговор:

– А почему ваши дети летят отдельно, а мой сын с нами?

– А Китти? Она тоже полетит? – негромко спросил Алистер.

Все за столом в ужасе уставились на него.

– Ты совсем сбрендил?! – выругался на кантонском Эдди.

Алистер возмутился:

– Я уже ответил на приглашение. Да и Колин сказал, что с нетерпением ждет знакомства. Она звезда, и я…

– Ну, на Новых Территориях парочка идиотов из тех, кто смотрит дешевые мыльные оперы, может, и в курсе, кто она такая, но, поверь, в Сингапуре о ней слыхом не слыхивали, – прервал брата Эдди.

– Неправда, она одна из быстро восходящих азиатских звезд. Но это не столь важно. Я хочу, чтобы вся наша сингапурская родня с ней познакомилась, – брякнул Алистер.

Александра спокойно обдумала свое заявление, но решила выигрывать поединки по одному.

– Фиона права. Мы не можем одолжить самолет семьи Мин на два дня подряд! На самом деле я вообще считаю неуместным лететь на частном самолете. Кто мы такие?!

– Между прочим, папа – один из самых знаменитых кардиохирургов в мире! А ты, можно сказать, из сингапурской королевской семьи! Что такого, если мы полетим на частном бизнес-джете?! – воскликнул Эдди, так оживленно жестикулируя, что чуть было не ударил официанта, который подошел сзади и собирался выставить на стол целую башню бамбуковых пароварок с димсамами.

– Дядя Эдди! Аккуратно! Позади тебя еда! – заверещал его племянник Джейк.

Эдди бросил взгляд из-за плеча, а потом продолжил свою гневную тираду:

– Почему ты всегда так себя ведешь, мама? Как провинциалка какая-то! Да ты неприлично богата! Почему ты хотя бы изредка не перестанешь прикидываться дешевкой и не проникнешься ощущением собственной значимости?

Трое его отпрысков выглянули из-за рабочих тетрадей по математике. Они привыкли к отцовским вспышкам ярости дома, но он редко позволял себе такое в присутствии дедушки и бабушки. Фиона потянула мужа за рукав и прошептала:

– Потише! Пожалуйста, не говори о деньгах при детях!

Александра покачала головой:

– Эдди, дело не в том, что мне не хватает ощущения собственной значимости. Просто мне подобная расточительность кажется совершенно неуместной. И я не особа королевских кровей. В Сингапуре нет королей и королев. Смешно!

– В этом весь ты, Эдди. Хочешь, чтобы все в Сингапуре знали, что ты прилетел на самолете господина Мина, – вмешалась Сесилия, потянувшись палочками к димсаму со свининой. – Одно дело, если бы это был твой собственный самолет, но иметь наглость одолжить самолет на три перелета за два дня – это просто неслыханно. Лично я лучше заплачу за билеты.

– А Китти все время летает на частных самолетах, – заметил Алистер, хотя никто за столом не обращал на него никакого внимания.

– Ну, нам стоит завести собственный самолет, я это талдычу вам уже несколько лет. Папа практически полмесяца проводит в пекинской клинике, а я планирую значительно расширить свое присутствие в Китае в будущем году… – начал было Эдди.

– Эдди, в этот раз я вынужден согласиться с твоей матерью и твоей сестрой. Не хочу одалживаться у семьи Мин, – наконец заявил Малкольм. Ему нравилось летать на частных самолетах, но его тошнило от одной мысли о том, что придется взять джет Минов.

– Почему я пытаюсь сделать для этой неблагодарной семейки что-то хорошее? – пробурчал с отвращением Эдди. – Делайте что хотите. Можете даже втиснуться в экономкласс «Чайна эйрлайнс». Мне плевать. Моя семья полетит на самолете Лео. Это «Бомбардье Глобал Экспресс», огромный современный самолет. Там даже картина Матисса в салоне. Это будет потрясающе.

Фиона посмотрела на него неодобрительно, однако Эдди смерил жену таким суровым взглядом, что она удержалась от дальнейших возражений. Он проглотил пару роллов с хрустящей креветкой и властным тоном объявил:

– Я пошел. Важные клиенты ждут!

С этими словами он удалился прочь, а семья вздохнула свободно. Тони с набитым ртом прошептал Сесилии:

– Посмотрим, как все их семейство рухнет в Южно-Китайское море на экстравагантном бизнес-джете Лео Мина.

Сесилия, как ни пыталась, не смогла сдержать смешок.