– Никогда и ни за что не позволяйте молодым людям самим планировать свою свадьбу, иначе все кончится вот так! – говорила миссис Ли Юнчэн, обращаясь к пуан сри Мэйвис Уон.

Женщины стояли посреди огромнейшего склада на верфи Кеппел вместе с семью сотнями других ВИП- и суперВИП-персон. Все они были совершенно сбиты с толку – публику развлекала группа кубинских музыкантов, одетых с великолепием «Тропиканы» сороковых годов. Такие люди, как миссис Ли, привыкли к определенному классу китайского свадебного банкета – в большом бальном зале пятизвездочного отеля. Во время бесконечного ожидания обеда из четырнадцати блюд подали бы соленый арахис, кругом таяли бы ледяные скульптуры, красовались бы диковинные цветочные декорации, какую-нибудь важную матрону непременно усадили бы за самый дальний столик, выход невесты сопровождался бы неисправностью генератора дыма, зато сама невеста переодевалась бы пять раз за вечер, какой-нибудь рыдающий ребенок подавился бы рыбной котлеткой, три дюжины политиков толкнули бы речь, а еще светили бы лицами толпы иностранных директоров компаний и различных высокопоставленных чиновников, не имеющих ни малейшего отношения к новобрачным, подали бы торт в двенадцать этажей, чья-нибудь любовница закатила бы истерику, чья-нибудь двоюродная сестрица, не скрываясь, пересчитывала бы наличку из «свадебных конвертиков», какая-нибудь замшелая звезда кантопопа приехала бы из Гонконга, чтобы выкрикнуть какую-нибудь поп-песню (шанс для старшего поколения сделать длительный перерыв и посидеть на унитазе), после чего началась бы раздача маленьких свадебных кексов с белой глазурью в бумажных коробках всем отъезжающим гостям, потом произнесли бы заключительный тост, и все закончилось бы дикой давкой в лобби отеля и получасовым ожиданием машин, пока водители пытаются пробиться через пробки.

Однако сегодня ничего такого не было. Это было просто индустриальное пространство – официанты разносили мохито, а женщина с короткими, зачесанными назад волосами и в белом смокинге горланила «Бесаме мучо». Оглядевшись, Рейчел поразилась недоумению, застывшему на лицах тех гостей, на которых были самые вычурные вечерние туалеты.

– Эти дамы задействовали сегодня тяжелую артиллерию, да? – прошептала Рейчел Нику, глядя на женщину, щеголявшую в боа из золотистых перьев.

– Определенно. Ой, это только что Нефертити прошла мимо? – пошутил Ник.

– Заткни пасть, Николас. Это Пэтси Ван, известная гонконгская светская львица, прославившаяся своим авангардным стилем. О ней пишут в десятках блогов, – прокомментировал Оливер.

– А что это с ней за парень? В пиджаке с бриллиантами, и выглядит так, будто нанес тени для век? – спросила Рейчел.

– Это Адам, ее муж. И он правда накрасил глаза тенями для век, – ответил Оливер.

– Они женаты? Правда? – Рейчел с сомнением подняла брови.

– Да, и в качестве доказательства у них трое детей. Ты должна понимать, что многие гонконгские мужчины наслаждаются тем, что они модники, – это модники в прямом смысле этого слова. Каким бы ярким ни был наряд, сразу так и не поймешь, в чьей команде они играют, натуралов или…

– Очаровательно, – сказала Рейчел.

– Этим отличаются сингапурские парни от гонконгских, – встрял Ник. – Мы одеваемся так, будто все еще носим школьную форму, а они скорее похожи на…

– Пародистов Дэвида Боуи, – закончил Оливер.

– Спасибо, Олли. Я хотел назвать Элтона Джона, – хихикнул Ник.

И тут как по сигналу огни на складе потускнели и двери погрузочной площадки за сценой начали подниматься, демонстрируя линию глянцево-белых паромов, ожидающих у гавани. Пылающие факелы освещали путь к пирсу, и персонал, одетый в форму шведских моряков, был готов проводить гостей на борт. Толпа с одобрением взревела.

– А вот и продолжение! – весело воскликнул Оливер.

– И куда мы поплывем? – спросила Рейчел.

– Увидишь. – Ник хитро подмигнул.

Когда гости устремились на пирс, Астрид позаботилась о том, чтобы сесть на паром с иностранными гостями, а не с любопытными родственниками. Ее слишком часто спрашивали, где Майкл, и она уже устала как попугай повторять новые варианты оправданий. Судно отчалило от набережной. Астрид прислонилась к перилам на корме, всматриваясь в пенистые волны, и внезапно почувствовала, что кто-то смотрит на нее. Она повернулась и увидела своего бывшего возлюбленного Чарли У на верхней палубе. Чарли вспыхнул, поняв, что его застукали на месте преступления, чуть помедлил, а затем все-таки решил спуститься вниз.

– Давно не виделись, – сказал он как можно беззаботнее.

На самом деле минуло почти десять лет с того судьбоносного дня, когда Астрид плеснула ему в лицо коктейлем рядом со старым рестораном «Вендис» на Орчард-роуд.

– Да. – Астрид виновато улыбнулась. Она пару мгновений рассматривала Чарли, решив, что прошедшие годы пошли ему только на пользу. Очки без оправы были ему к лицу, он слегка поправился, а следы от зарубцевавшихся юношеских прыщей придавали мужественности. – Как жизнь? Ты переехал в Гонконг несколько лет назад?

– Не жалуюсь. Слишком много работы, но ведь все так живут.

– Ну, не всем принадлежит крупнейшая компания по цифровым технологиям в Азии. Разве не тебя называют азиатским Стивом Джобсом?

– Да, к несчастью. Сложно соответствовать. – Чарли посмотрел на нее, не зная, что сказать дальше. Она выглядела более утонченно, чем когда-либо, в этом желтовато-зеленом ципао. Забавно, что после стольких лет близости испытываешь такую неловкость при случайной встрече. – Я слышал, ты вышла замуж за какого-то армейского чина и у вас сын.

– Да, Кассиан… ему три, – ответила Астрид и в качестве превентивной меры добавила: – А мой муж работает в той же индустрии, что и ты. Ему пришлось в последний момент мчаться в Китай, чтобы что-то там не рухнуло. У тебя сын и дочь?

– Нет, две дочери. Пока что сына нет, что очень беспокоит матушку. Правда, мой брат Робин уже успел завести троих сыновей, это хоть как-то ее успокаивает.

– А жена? Она сегодня здесь? – спросила Астрид.

– Нет, я единственный делегат от нашей семьи. А вообще, я слышал, что молодые пригласили восемьсот восемьдесят восемь гостей, и с парой можно было прийти, только если ты родственник, глава государства или член королевской семьи.

– Да? – Астрид засмеялась. Я ужасно обошлась с Чарли. Он не заслуживал, чтобы его вот так бросили. Но на меня слишком давили по поводу свадьбы с сыном У Хаоляня.

Повисло неловкое молчание, но тут их спасли громкие вздохи в толпе. Паром подходил к одному из островов, и в поле зрения показалось нечто напоминающее хрустальный дворец, сияющий посреди густого леса. Вскоре стала очевидна вся сложность конструкции, и Чарли с Астрид взирали на нее с трепетом.

Банкетный зал, похожий на собор, состоял из огромных трапецеидальных стеклянных навесов, которые, казалось, были встроены в тропический лес. К основной конструкции примыкали консольные террасы различной высоты, изобилующие тропическими лозами и цветами над каждой из них. Все это напоминало футуристические Висячие сады Семирамиды, а на набережной, обрамленной колоннами из белого известняка, стояли Колин и Араминта в белоснежных одеяниях и махали приближающимся гостям.

Астрид посмотрела на новобрачных и пошутила:

– Добро пожаловать на «Остров фантазий»!

Чарли засмеялся. Он и забыл, какой у нее острый язычок.

– Думаю, сюда и ушли сорок миллионов, – сухо заметила Астрид.

– Ой, такие выкрутасы стоят побольше сорока миллионов, – сказал Чарли.

Араминта, в плиссированном белом платье из шелкового шифона, с длинными бретелями из кованого золота и бриллиантов, которые перекрещивались на лифе, приветствовала гостей. Ее волосы были заплетены в косички, скрученные в замысловатую конструкцию и украшенные бриллиантами, жемчугом в стиле барокко и лунными камнями. Под океанским бризом платье облегало фигуру, и издали Араминту можно было принять за этрусскую богиню. Рядом стоял Колин в белом смокинге, судя по виду изрядно уставший от всех этих торжеств.

Вглядываясь в толпу, Араминта спросила новоиспеченного мужа:

– Колин, ты где-нибудь видишь свою сестру Астрид?

– Ее братьев видел, ее саму пока нет, – ответил Колин.

– Скажи, когда увидишь. Мне нужно знать, что на ней надето.

– Вон она, сходит с третьего парома, – отрапортовал Колин.

– Аламак! Она в ципао! Нельзя, что ли, было надеть что-то от-кутюр? – вздохнула Араминта.

– А мне кажется, она мило выглядит, да и ципао наверняка ручной…

– Но я-то ждала, чтобы увидеть, кого из дизайнеров она выберет! Я тут рвала одно место, а она даже не удосужилась постараться! На фига вообще была вся эта свадьба? – простонала Араминта.

Когда гости выгрузились из последнего парома, освещенный хрустальный фасад банкетного зала неожиданно окрасился в интенсивный оттенок фуксии. Музыка в стиле нью-эйдж гремела из окружающего леса, а деревья были залиты золотистым светом. Медленно, почти незаметно, из густой растительности спустились золотые шнуры, на которых висели, словно бы завернутые в коконы, акробаты в золотых трико.

– Господи! Это Цирк дю Солей! – возбужденно зашептались гости.

Когда акробаты начали вращаться вокруг шнуров с легкостью лемуров, толпа разразилась восторженными аплодисментами.

Китти подпрыгивала на месте, как гиперактивный ребенок.

– Хорошо проводишь время, – сказал подошедший Оливер.

Он отметил, что ее грудь не подпрыгивает естественным образом под этим кружевным бирюзовым платьем. А еще увидел, что Китти нанесла блеск для тела. Плохая комбинация, подумал он.

– Я их обожаю! Ходила на все их представления в Гонконге! На моей свадьбе тоже будут эти акробаты.

– Ой, это дорого, – протянул Оливер с преувеличенным ужасом.

– Алистер потянет! – беззаботно воскликнула Китти.

– Думаешь? Не знал, что у Алистера так хорошо идут дела в его кинобизнесе.

– Ай-я, а разве не родители платят за свадьбу? – спросила Китти, не сводя глаз с акробатов в золотистых трико, которые сейчас составляли живую арку.

– Ты шутишь? – Оливер понизил голос. – Ты вообще знаешь, какая прижимистая у него матушка?

– Да?

– Ты что, не была у них в квартире на Робинсон-роуд?

– Нет. Меня не приглашали.

– Наверное, Алистеру просто стыдно туда тебя приглашать. Это обычная квартира с тремя спальнями. Алистеру пришлось делить комнату с братом вплоть до самого колледжа. Я ходил к нему в гости в девяносто первом году, тогда у них в туалете лежали желтые коврики в цветочек. Когда я был там в прошлом месяце, коврики никуда не делись, только цветочки посерели от времени.

– Правда? – Китти не верила своим ушам.

– Ты посмотри на его мать. Думаешь, она случайно надела это старье из восьмидесятых? Она так экономит!

– Но я думала, папа Алистера – известный кардиохирург? – Китти была обескуражена.

Оливер замолчал. Слава богу, эта куколка, похоже, не знает обо всей недвижимости, которой владеют Чэны.

– Знаешь, сколько сейчас стоит страховка на случай врачебной ошибки? Доктора зарабатывают отнюдь не так много, как ты думаешь. И представь, во сколько может обойтись обучение трех отпрысков за границей! Эдди учился в Кембридже, Сесилия – в Университете Британской Колумбии, ну а Алистер… как ты знаешь, Алистер окончил Сиднейский университет. Чэны потратили бо́льшую часть накоплений на образование детей.

– Я понятия не имела… – промямлила Китти.

– К тому же нужно знать Малкольма. Он традиционный кантонец, так что остаток денег перейдет старшему сыну. – Китти молчала, и Оливер молился всем богам, чтобы он не перестарался со страшилками. – Но разумеется, для тебя все это не важно, – добавил он. – Ты влюблена, да и не нужны тебе всякие циркачи на свадьбе, правда? Зато можно будет видеть умильные щечки Алистера каждое утро до конца дней своих. Этого и за все деньги мира не купишь, да?