Их разбудили странные звуки: вдалеке вроде как кто-то расчихался. Первой из «Мошки» выбралась Элизабет – она потянулась всем телом и принялась делать гимнастику, готовясь к встрече нового дня.

Она сделала глубокий вдох – и тут поняла, что уже вполне привыкла к здешнему воздуху; ей даже показалось, что он пахнет травами и смолой.

Чуть погодя к ней присоединился Адриен – он предложил в первый же день взяться за постройку хижины.

Они начали строить небольшой шалаш из хвороста.

Днем Адриен отправился на охоту с новым луком, который он смастерил из ветки местного дерева. Охотиться было легко, поскольку динозавры, маленькие и покрупнее, впервые видя перед собой незнакомое существо, часто сами подходили к нему поближе из любопытства. Потом они начинали чихать – и подстрелить хотя бы одного из них не составляло никакого труда.

Юный землянин заметил, что, готовясь чихнуть, динозавры на какой-то миг замирали на месте и сощуривались. И тогда, воспользовавшись этим коротким мгновением, он поражал добычу прямо в голову или в сердце.

Элизабет поздравила его с трофеями и принялась осматривать добытую дичь, мало-помалу привыкая к ее виду. Скоро она смекнула: поскольку мясо инопланетных динозавров безвкусно, его лучше приправлять некоторыми ароматическими травами, которые она растирала, вооружившись парой камней.

– Вкуснятина! – набив себе полный рот, оценил ее стряпню Адриен.

Элизабет подбросила сухих веток в огонь, собираясь зажарить вторую лапу динозавра.

– Правда? Тебе понравилось мое жаркое? Это все благодаря травкам. А еще я нашла цветы и добавила их как приправу. Я очень рада, что тебе понравилось. Буду стараться и дальше.

Вдруг она замолчала и подняла глаза к облакам.

– Интересно, как они там? – вопросила она.

– Ты про кого? Про птиц?

– Нет, сам знаешь, про тех, на борту «Звездной Бабочки». Про Эле, Жослина, Нико и Габи.

– Гм, наверно, занимаются своими делами. Может, в карты режутся. Или стреляют из лука – в меткости соревнуются. А может, стихи сочиняют. И молятся за нас. Во всяком случае, я бы на их месте вел себя так. Развлекался бы перед смертью.

Она покачала головой.

– И все-таки тебе крупно повезло, что я выбрала тебя.

– В общем, ты меня хоть и «выбрала», да не совсем, – возразил он. – Вот когда полюбишь, тогда и выберешь. А пока я чувствую себя невезунчиком похлеще их там, наверху.

– И как у тебя язык поворачивается говорить такое! Ты вот сидишь тут, угощаешься всякой вкуснятиной и между делом пререкаешься с девушкой!

– А что мне проку от девушки, для которой я пустое место?

– У тебя только одно на уме. Как бы мной овладеть! Эх, все вы, мужчины, одинаковые. Сексуально озабоченные…

Она смолкла, а потом, прикинувшись рассерженной, проговорила:

– Я буду твоей тогда, когда ты докажешь, что достоин меня. Времени у нас впереди хоть отбавляй, к тому же мы молоды. Не хочу, чтобы наша любовь походила на мимолетную вспышку. Это должно быть как священнодействие. У меня никого не было. И мужчина, которому я буду принадлежать, должен меня заслужить.

Адриен поморщился.

– Не знаю почему, но я что-то подустал. Выпивка еще осталась?

В тот вечер Элизабет улеглась спать подальше от Адриена.

Во сне она что-то нашептывала – будто разговаривала с кем-то третьим.

– Да кем он себя возомнил, тоже мне, герой нашелся! Если он думает, что я без него ноль без палочки, то ошибается.

Потом она вдруг начала брыкаться – месить ногами пустоту, словно отбиваясь от своего «героя». А тот, тяжело вздохнув, заснул с глубоким чувством одиночества.

Между тем к ним отовсюду подкрадывались любопытные звери, но, понюхав воздух, они тут же убирались прочь.