Каждый находился на своем посту.

Стоя внутри сферы левого глаза «Бабочки», Элизабет с Ивом следили за мониторами наружного наблюдения.

– Майларовые полотнища наполнились потоками фотонов и уже тянут. Нас удерживает только реверсивная тяга наружных двигателей, они работают как тормоза. Я готова покинуть околоземную орбиту, – объявила Элизабет.

– Прекрасно, тогда давай полный вперед! – сказал Ив Крамер.

Она помедлила.

– Кстати, один простой вопрос. Я готова «дать полный…», только куда, если точнее?

Ив Крамер показал пальцем:

– Туда. Довольно будет править вон на то созвездие в форме треугольника. Если я умру или со мной случится еще какая-нибудь напасть, запомни: держать надо все время на этот треугольник из трех огоньков.

Она встала так, чтобы лучше видеть направление, куда показывал кончик его пальца.

– Туда?

– Нет, чуть левее, вот так. Большой огонек и два поменьше.

– И все-таки чудно как-то, с такой передовой технологией, как у нас, мы все еще указываем курс пальцем!

Он сделал вид, что не расслышал ее замечания.

– Гм, между нами, почему ты никому не говорил, какой курс мы возьмем?

– Если не возражаешь, давай вернемся к этому разговору после того, как закончим маневр, хорошо?

Она убедилась, что все системы в рабочем состоянии. На мониторе внутреннего наблюдения было видно, как пассажиры столпились перед центральной платформой с висящим над нею двойным экраном: на одном вырисовывалась Земля, а на другом маячил нос «Бабочки», глядящий в космическое пространство.

– Все готовы? – спросил Ив в микрофон.

– Тогда начинаем, – проговорила Элизабет.

И она выключила один за другим все двигатели, удерживавшие корабль на геостационарной орбите.

– 5, 4, 3, 2, 1… полный вперед!

Все 144 тысячи пассажиров в едином порыве громко вскрикнули.

На двойном экране было видно, как земной шар становится все меньше.

Изобретатель слегка махнул рукой в иллюминатор.

– До свидания… родная планета.

– Прощай, – поправила его шкипер.