– Хорошо, мистер Макмертри, свидетель в вашем распоряжении, – сказал Катлер.

Том неспешно подошел к Уилме. Последние три дня – это был настоящий ураган, и вот кульминация. Он прочитал все ходатайства. Все собранные материалы. Все показания свидетелей. Все до одного документа, которые прислал Рик. Он также переварил сомнения Дрейка насчет Уилмы и провел собственное расследование. Том надеялся добраться до суда прежде, чем она сядет на свидетельское место, но на подготовку ушло больше времени, чем он ожидал. «Но я все же здесь, – думал он, чувствуя прилив адреналина. – И прибыл все-таки вовремя».

Последний раз Том допрашивал свидетеля в присутствии присяжных сорок лет назад, и сердце тревожно тукало. «Спокойно, неторопливо, как Энди», – сказал он себе. Эта фраза служила ему напоминанием, когда он выступал в суде. Ее же знали и его студенты. «Спокойно, неторопливо, Энди». «Спокойно и неторопливо» – это понятно. Держись спокойно, говори неторопливо. Изюминка – «Энди». Имелся в виду великий комедийный актер Энди Гриффит, всегда сдержанный, в отличие от других голливудских комиков. Говори и действуй, как Энди, – это и будет спокойно и неторопливо. Образ был понятен любому. «Спокойно, неторопливо, как Энди».

Том перевел взгляд с Уилмы на присяжных, стараясь встретиться глазами с каждым. Он развернулся под углом в сорок пять градусов между креслом свидетеля и скамьей жюри – и посмотрел на свидетельницу, которая ответила ему смелым взглядом.

– Миз Ньютон, меня зовут Том Макмертри. Рик Дрейк и я представляем Рут Энн Уилкокс. – Том простер руку в сторону названных. – Вы понимаете, что мы вызвали вас сюда как свидетеля?

– Понимаю, сэр.

– Что ж, – он потер подбородок и взглянул на присяжных. – Как вы считаете, зачем мы это сделали?

Макмертри не сводил глаз с коллегии. Сейчас он нарушил сразу два из своих основных правил. Первое: не задавать вопросов, на которые можно получить развернутый ответ. Исключение: если ответ тебе точно не повредит. Второе: не задавать вопросов, ответа на которые не знаешь. Исключение: если ответ не имеет значения, а суть заложена в вопросе.

– Не знаю. Я… – Уилма замолчала.

– Может быть… ну, например, потому, что мы считали, что ваши показания будут в нашу пользу.

– Не знаю.

– Не знаете? – Том изобразил изумление. – Наверное, вы держите нас за дураков, миз Ньютон.

– Протестую, ваша честь. – Тайлер поднялся. – Коллега высказывает спорные суждения и подначивает свидетеля.

– Ваша честь, у меня есть право на тщательный и детальный допрос. У меня также есть право сомневаться в честности показаний свидетеля.

– Протест отклоняется, – сказал Катлер.

Том снова уставился на Уилму.

– Миз Ньютон, знай мы, что в суде вы будете говорить о том, что ответчик относился к Дьюи хорошо, обращался с ним хорошо, создавал ему разумные условия для работы – тогда зачем… нам приглашать вас свидетелем? Мы не в своем уме?

– Ну, я…

– Ответьте на вопрос, миз Ньютон, – настаивал Том.

– Не знаю. Я уже говорила: мистер Дрейк хотел от меня услышать, что график у Дьюи был сумасшедший, но я сказала ему, что говорить этого не буду.

Похоже, ее уверенность дает трещину. Лицо пошло красными пятнами. Вот и хорошо. «Сейчас я выверну тебя наизнанку».

Макмертри подошел к скамье присяжных. Те смотрели на него во все глаза. При допросе свидетеля противоположной стороны главная фигура – юрист. «Ты сейчас звезда. Ты хочешь, чтобы присяжные не сводили с тебя глаз. Чтобы их внимание было приковано к тебе». Именно этому он учил свою молодежь. А сейчас показывал на практике.

– Вы сказали ему, что говорить этого не будете.

– Да.

– И выразили эту мысль ясно.

– Яснее некуда. – Уилма бросила на Тома гневный взгляд.

Том подошел к столу обвинения и остановился в двух шагах от Рика.

– Давайте разберемся. Вы сказали мистеру Дрейку… – Макмертри оперся руками о крышку стола, приблизил лицо к лицу ученика. – Я… не буду… говорить… что график Дьюи… был сумасшедшим. Так?

– Не знаю, было ли это настолько…

– Четко? Но вы только что сказали: яснее некуда!

Том сделал несколько шагов в сторону Уилмы. Между ними было метров шесть.

– Сказала.

– Сказали: я не буду говорить в суде, что график Дьюи был сумасшедший, верно?

Еще пара шагов. Четыре метра.

– Да.

– Сказали: я не буду говорить в суде, что график Дьюи заставлял его ездить с превышением скорости, верно?

Еще ближе. Три метра.

– Да.

– Вы сказали ему, что ничего плохого в адрес Уиллистоуна не скажете, так?

Два метра.

– Да. Верно.

На лице Уилмы читался испуг.

– И вы выразили эту мысль яснее некуда, верно?

Метр.

– Да.

– Яснее некуда – и, несмотря на это, мистер Дрейк вызвал вас сегодня в качестве свидетеля.

Профессор замер и снова встал под углом сорок пять градусов между Уилмой и присяжными.

– Вы сейчас сказали, что объяснили Рику Дрейку свою позицию «яснее некуда», – но в таком случае надо быть полным идиотом, чтобы вызывать вас свидетелем, разве нет?

Том окинул взглядом присяжных. Что она сейчас скажет, не имеет значения.

– Я не знаю, зачем мистер Дрейк меня сюда вызвал. Я не юрист.

Вот она, нужная подводка.

– Кстати, чем вы зарабатываете на жизнь, миз Ньютон?

Она стала пунцовой.

– Я официантка. В Бунз Хилл, ресторан «Пески».

– Именно там вы впервые встретились с Риком Дрейком?

– Да, сэр.

– Кроме вас и Рика, на этой встрече никого не было?

Макмертри потер подбородок.

– С ним была женщина.

Профессор взглянул на присяжных.

– Дон Мерфи, верно?

– Знаю, что ее имя – Дон. Фамилию не помню.

Том подошел к своему столу, открыл портфель и извлек оттуда курсовой журнал, которым пользовался на занятиях.

– Профессор, что вы делаете? – прошептал Рик и наклонил голову, чтобы его лица не видели присяжные. – Дон…

– Я знаю, что делаю, – шепнул Том в ответ. Потом вернулся к свидетельскому креслу.

– Извините, миз Ньютон, но я преподавал право, и Дон Мерфи была моей студенткой. Я хочу показать вам ее фотографию в журнале юридической школы, чтобы у нас с вами не было никаких сомнений. – Том указал на фото, ниже коего было написано «Дон Мерфи, двадцать шесть лет, Элба, штат Алабама». – Вы эту женщину видели с Риком Дрейком в ресторане «Пески»?

– Да.

– Ваша честь, мы хотим, чтобы фотографию миз Мерфи приобщили к делу, как улику номер один.

Разрешение было получено, Том поднял фотографию и показал присяжным.

– Миз Ньютон, вы говорили с мистером Дрейком и миз Мерфи, – Том показал пальцем на фотографию, – о графике Дьюи, верно?

– Да.

– Из ваших сегодняшних показаний следует, что им обоим вы объяснили «яснее некуда», что Дьюи работал по нормальному графику? – спросил Том, снова располагаясь перед Уилмой.

– Да.

– Если Дон Мерфи выступит здесь и скажет: вы сказали ей и Рику Дрейку, что график Дьюи в компании «Уиллистоун» был «беспорядочный», «сумасшедший», «в который трудно уложиться» – это будет ложь?

Уилма пожала плечами.

– Я ничего такого не говорила. Значит… да, это будет ложь.

– Вот эта девушка, – Том снова показал фотографию присяжным. – Если она скажет присяжным, что слышала от вас: Дьюи был вынужден превышать скорость, чтобы уложиться в график – это будет ложь?

– Да.

– А если она скажет: вы сказали ей и мистеру Дрейку, что меняли данные в путевых листах Дьюи, чтобы не нарушать правило десяти часов, – это будет ложь?

Уилма подалась вперед в кресле.

– Да, сэр.

Том подошел к краю перегородки, за которой сидели присяжные, вгляделся в их лица. Все следили за допросом с неослабным вниманием.

– Миз Ньютон, вы встречались с Риком Дрейком и Дон Мерфи в феврале, верно?

Свидетельница пожала плечами, и в глазах ее адвокат прочитал усталость.

– Кажется. Это было давно.

Еще одна подводка.

– Давайте поговорим о событиях последних недель. За эти две недели вы несколько раз говорили с Риком Дрейком по телефону, верно?

– Да.

– В ходе этих телефонных разговоров Рик говорил вам, что собирается вызвать вас свидетелем по этому делу, так?

– Возможно. Не помню.

– Но это было всего две недели назад. Он говорил вам, что собирается сегодня вызвать вас свидетелем – вы этого не помните?

– Думаю, я и так знала, что он собирается меня вызывать.

«Спасибо, Уилма», – подумал Том и подошел к столу обвинения.

– Повестка, – негромко попросил он Рика, и тот передал ему папку. А вместе с ней – сотовый телефон с сообщением на экране. Прочитав его, Профессор улыбнулся. – Прекрасно.

– Вы правы, миз Ньютон, – сказал он, возвращаясь к креслу свидетеля и кладя телефон Рика в карман. – К тому времени мистер Дрейк уже выписал эту повестку, так?

Том передал повестку Уилме.

– Да.

– Он потратил время, деньги, усилия, чтобы получить повестку штата Теннесси, по которой вы сегодня вызваны в суд.

– Наверное.

– Вы согласились прийти в суд, но Рику этого показалось мало. Он считал вас таким хорошим свидетелем, что решил подстраховаться и обеспечить ваше присутствие наверняка, так?

– Я не знаю, что он считал.

– Ваша честь, мы хотели бы приобщить к делу повестку штата Теннесси, которой Уилма Ньютон вызвана на сегодняшнее заседание суда.

– Возражений нет? – спросил Катлер, глядя на Тайлера.

– Нет, ваша честь.

Судя по голосу, Тайлер тоже заметно устал.

– Уже почти пять. Обвинение собирается заканчивать?

– Еще несколько вопросов, – попросил Том. – Миз Ньютон, вернемся к воскресному вечеру. Вы послали мистеру Дрейку сообщение, верно?

– Не помню.

Том достал из кармана телефон и поднял над головой, посмотрел на присяжных, потом на Уилму. Передал телефон свидетельнице.

– Теперь вспомнили?

Уилма взглянула на телефон, но ничего не сказала.

– Миз Ньютон, прочитайте присяжным, что именно вы ответили мистеру Дрейку два дня назад.

– «Я могу пропустить работу только один раз. В какой день вы хотите меня вызвать?» – прочитала Уилма глухим голосом.

Макмертри в это время смотрел на присяжных – пожилая дама впереди и чернокожий мужчина во втором ряду сверлили читающую недобрыми взглядами. «Они ей не верят».

– Это было ваше сообщение Рику два дня назад? – спросил Том, обращаясь к Уилме.

– Да.

Ей хотелось, чтобы ответ прозвучал нейтрально, но голос дрожал.

«Пора пускать кровь. Беремся за нее всерьез».

– Миз Ньютон, вы знакомы с Джеком Уиллистоуном?

Глаза Уилмы чуть расширились.

– Конечно. Муж работал в его компании.

– Верно, – согласился адвокат и показал на стол защиты, за которым сидел Уиллистоун.

За сорок лет жизни в Таскалусе Том несколько раз встречался с ним, обычно на банкетах для сбора денег в пользу политиков, которых оба поддерживали. Он всегда казался хитрым и насквозь фальшивым. Толковый, голова работает – но всегда играет роль какого-то болтуна, рубахи-парня. Надо отдать ему должное – сейчас, когда назвали его имя, Джек и бровью не повел.

– Мистер Уиллистоун – владелец компании «Уиллистоун Тракинг», верно? – спросил Том.

Уилма кивнула:

– Да.

Том улыбнулся присяжным.

– Но вы его знаете не только в связи с этим, так?

– Я… не понимаю.

– В свободное от работы в «Песках» время вы ходите на другую работу, верно?

– Да, – ответила она вяло.

– Куда именно?

Уилма вздохнула, опустила голову.

– В клуб «На закате». На выезде из Пуласки.

– Понятно, – сказал Профессор, отойдя к краю перегородки, чтобы присяжные могли хорошо видеть свидетельницу. – Там не только клуб, но и ресторан?

– Нет.

Ответ придется вытаскивать из нее клещами – что ж, за это ей большое спасибо.

– Бар?

В ее взгляде появилась злоба.

– Да, бар в клубе есть.

Стоя у края перегородки, он негромко спросил:

– А что это за клуб, миз Ньютон?

– Танцевальный, – ответила она.

Том чуть наклонился вперед, приподнял бровь. «Я тебя так просто не отпущу», – прочитала она в его глазах.

– Экзотические танцы, – продолжила Уилма и после паузы добавила: – Я работаю там танцовщицей.

– И как танцовщице, – указательным и средним пальцами обеих рук Том изобразил кавычки, – вам приходится снимать одежду и «танцевать» для посетителей клуба, верно?

– Ваша честь, я протестую, – вмешался Тайлер. – Вопросы призваны поставить свидетеля в неловкое положение.

– Как раз наоборот, судья, – возразил Макмертри, глядя на присяжных. – Эти вопросы позволят нам понять, чем объясняется предвзятость свидетельницы.

– Протест отклоняется, – распорядился судья. – Давайте насчет предвзятости, Профессор.

Том выдержал паузу, продолжая смотреть на присяжных. Все они были сосредоточенны, следили за происходящим очень внимательно.

– Миз Ньютон, Джек Уиллистоун – один из ваших клиентов, верно?

Уилма замерла, лицо ее побелело.

– Я не… я бы этого не сказала.

– Не сказали бы?

– Нет.

– Хорошо. – Макмертри, явно работая на публику, потер подбородок. – Давайте зайдем с другой стороны. Кто сегодня привез вас в суд?

Глаза Уилмы расширились.

– Что?

– Протестую, ваша честь. – Тайлер, весь красный, вскочил с места. – Какое отношение к делу имеет то, как миз Ньютон добралась до здания суда?

Том, не спуская глаз со свидетельницы, ответил:

– Повторяю, ваша честь, эти вопросы помогут понять, почему свидетельницу можно считать предвзятой.

Краешком глаза он заметил какое-то движение в зале и сразу понял, что именно там происходит. Быстро обернулся – чутье его не подвело.

– Отклоняется, – сказал Катлер. – Только побыстрее, мистер Макмертри. Все очень устали.

– Миз Ньютон, человек, который только что пытался выйти из зала суда – тот, что за спиной Джека Уиллистоуна… – Том сделал паузу. – Это он привез вас сегодня в суд?

Профессор показал на небритого здоровяка в спортивной рубашке и брюках цвета хаки.

Уилма, смертельно испуганная, согласно кивнула.

– Пожалуйста, ответьте вслух, миз Ньютон, – попросил Том. Он заметил, что небритый сел на свое место.

– Да.

– Этот человек работает на Джека Уиллистоуна? – спросил Том и посмотрел сначала на присяжных, потом на небритого, а потом вперился взглядом в Джека.

– Я… не знаю.

– Разве две недели назад вы не провели несколько часов в комнате для приватных встреч клуба «На закате» с Джеком Уиллистоуном и человеком, который сидит у него за спиной?

Лицо свидетельницы стало белее мела.

– Я… не помню.

– Не помните? – Том едва сдержал смех – как говорится, дала уклончивый ответ. – Вы знаете Питера Бернса, миз Ньютон?

– Да, – едва слышный ответ.

– Это бармен в клубе «На закате», верно?

Уилма кивнула.

– Не знаю, удивит ли это вас, но Питер помнит, как две недели назад в комнате для приватных встреч вы провели несколько часов с Джеком Уиллистоуном и человеком, который сегодня привез вас в суд.

Уилма смотрела на свои сжатые ладони.

– Память еще не вернулась, миз Ньютон? – Том шагнул к присяжным и окинул их внимательным взглядом. Все с широко раскрытыми глазами следили за ходом допроса. – Две недели назад вы провели три часа в комнате для приватных встреч с Джеком Уиллистоуном и человеком, который сегодня привез вас в суд, верно?

Уилма наконец подняла голову.

– Да, сэр, верно.

Несколько женщин из состава жюри едва не вскрикнули от изумления, а один мужчина с отвращением скрестил руки на груди.

– Я же танцовщица, – прохрипела Уилма. – Я… я знаю мистера Уиллистоуна, потому что на него работал муж. Я просто делала свою работу.

– В течение трех часов, – подчеркнул Том. – За две недели до слушания дела.

– Да.

– Денежки, наверное, текли рекой. Личного опыта у меня нет… Но я слышал, что за такие танцы отваливают немалые суммы. – Том помолчал. – Сколько Джек Уиллистоун вам заплатил?

Уилма пожала плечами, снова опустила голову.

– Не помню.

– Еще один провал в памяти. Хорошо, но что-то он вам за трехчасовые танцы заплатил, верно?

– Да, заплатил.

– В тот вечер он был вашим клиентом, верно?

– Да.

Том кивнул:

– Верно ли, что мужчина, который сидит за спиной мистера Уиллистоуна, в последние три месяца не реже раза в неделю приходил в клуб «На закате» и заказывал вас для приватных танцев?

– Да.

– И каждый раз он вам платил.

– Конечно. Он постоянный посетитель.

Макмертри взглянул на присяжных.

– И этот мужчина, «постоянный посетитель», как вы только что сказали, сидящий за спиной Джека Уиллистоуна, четыре с половиной часа вез вас сегодня в суд?

Уилма кивнула:

– Да.

Том несколько секунд пристально смотрел на присяжных. Потом перевел взгляд на Катлера.

– Вопросов больше нет, ваша честь.

Рик следил за процессом в полном восхищении. Уилма – ловушка, которую приготовил Уиллистоун. Но Профессор его раскусил. Он что-то заподозрил, провел свое расследование и развернул дело на сто восемьдесят градусов. Ученик только покачал головой, когда наставник занял место рядом с ним. «Как? Как это ему удалось за три дня?»

– Мистер Тайлер, вы будете допрашивать этого свидетеля завтра? – спросил Катлер.

Рик глянул на стол защиты – их адвокат смотрел в окно.

– Мистер Тайлер! – зарычал судья.

Большой Кот повернулся к судье, медленно встал. Посмотрел пару секунд на Уилму, потом покачал головой:

– Вопросов нет, ваша честь.

– Разумно. Свидетель свободен. Члены жюри, сегодня был долгий день, и вы проявили заслуживающее уважения терпение. Завтра работаем с девяти утра.

Катлер стукнул по столу молотком, и послышался топот шагов – люди покидали зал заседаний. Рик повернулся к Профессору:

– Как вам это удалось?

Том пожал плечами.

– Да ничего особенного. Я переварил все, что ты мне рассказал, внимательно прочитал дело и понял – здесь что-то нечисто. И провел свое расследование.

Глаза Дрейка едва не выкатились из орбит.

– За три дня?

Макмертри улыбнулся.

– Мне помогли.

Рик прищурился, хотел что-то сказать, но учитель поднял перед собой руки.

– Расскажу абсолютно все. Но сейчас некогда. Завтра еще один тяжелый день. Да, мы раскровенили им нос, но битва отнюдь не закончена. Завтра присяжные узнают, что на самом деле вам сказала Уилма. Я их подготовил, – подытожил Том, улыбаясь. – Даже фотографию показал.

Дрейку стало нехорошо. Дон!

– Профессор, мне кажется, что…

– У нас нет другого выхода. Ты слышал, что сказал судья. Стать свидетелем тебе он не разрешит, но кто-то должен сказать присяжным, что на самом деле сообщила Ньютон. И этот кто-то – Дон.

Рик кивнул.

– Профессор, но я не имею понятия, где она. А если мы ее не найдем?

– Не беспокойся, – сказал Том, поднимаясь из-за стола. – Один человек ищет, и… в общем, мы ее найдем.