Глава семнадцатая

Такси неслось по пустой дороге. В окне мелькали слабо освещенные безлюдные улицы. В машине не работал кондиционер, поэтому в открытые окна без труда проникала ночная прохлада.

Конечно, я все время думала о своем чудике. Мне казалось, что год назад я по-настоящему любила… Но то, что чувствовала сейчас… Это несравнимо. И не подвластно никаким объяснениям. Там, на крыше, когда Дима начал меня целовать, во мне будто взорвалась целая галактика. И сейчас, глядя из открытого окна на мелькающие сонные дома, я улыбалась, как дура.

Омрачало только одно – Тома. Черт возьми, по сравнению со мной она – настоящая модель. Хоть сейчас на обложку глянцевого журнала. Загорелая, длинноногая… И она встречалась с Димой. С тем самым Димой-чудиком. В глубине души что-то снова противно заскребло, но я быстро отогнала это раздражающее чувство. Не хотелось думать о плохом, строить какие-то предположения… Все потом. Тем более что Дима представил меня как свою девушку. И вафли он ел со мной, а не с этой расфуфыренной Томой. Я снова заулыбалась и схватила себя прохладными ладонями за горящее лицо.

Посмотрела на небо, на котором светили маленькие белые звезды. В какой-то момент я не выдержала и высунула голову в открытое окно. Придерживая рукой развевающиеся волосы, стала пялиться вверх. Мне казалось, что звездочки вот-вот сорвутся крохотными осколками и начнут сыпаться на спящий город.

– Это опасно, – проговорил таксист, когда я приняла прежнее положение. Нахмурившись, он поглядывал на меня в зеркало заднего вида.

– Сегодня столько звезд! Как осколки… – с восторгом начала я.

Мне казалось, что водитель разделит со мной эту радость. Но мужчина укоризненно покачал головой.

– Прикройте, пожалуйста, окно… – перебил он меня. А затем, прибавив громкость на магнитоле, выдал: – Слышали эту песенку у Артура Пирожкова? Такая прикольная, не могу!

Я тяжело вздохнула и начала сердито крутить ручку, чтобы поднять стекло.

– Эй-эй, девушка, осторожнее! Здесь все такое хрупкое, – проворчал таксист, вновь взглянув на меня в зеркало. Захотелось показать ему в ответ язык, но я сдержалась. А сердце мое не хрупкое? Оно едва не разбилось, когда таксист попытался сбить мой романтический настрой своим «прикольным Пирожковым». Но как бы не так! Я постаралась абстрагироваться от громкого «Юмора FM» и, откинувшись на спинку, продолжала внимательно разглядывать через окно звездное небо.

Дома меня встретила мама.

– Ты чего не спишь? – зашипела я, разуваясь в темноте. Написала ведь, что задержусь у Ксени и Петя меня обязательно проводит. Меньше знаешь – крепче спишь. Но это, видимо, не про мою маму.

– С тобой уснешь, гулена! – вздохнула она в глубине коридора.

– Мы там у Ксени… – Проходя мимо тумбы с маминым парфюмом, я нечаянно задела рукой флаконы. Раздалось громкое звяканье.

– Аленушка! – шепотом воскликнула мама.

– Расставят тут духи… – пробубнила я. – Как в магазине! На чем я остановилась?

– На том, что вы у Ксени…

– Ага! – А что дальше-то говорить? Хотелось поскорее проникнуть в свою комнату и прикрыть дверь.

– Ален?

Я остановилась и уставилась на мамин темный силуэт.

– Что? – громким шепотом отозвалась я.

– Ну, мальчик-то хоть достойный?

Черт, хорошо, что в коридоре темно. Кажется, я покраснела.

– Достойный, – ответила я. – Он очень-очень хороший, мам! В этот раз все будет по-другому…

– Спокойной ночи! – Кажется, мама улыбнулась.

В комнате было свежо. Оставив сумку с учебниками в кресле, я отправилась в ванную. Умывшись и переодевшись, все так же в темноте вернулась к себе и улеглась на кровать. Прохладная простыня и пуховое одеяло. Я ведь говорила Диме, что оставить в теплую майскую ночь окно распахнутым – настоящее счастье?

Все воскресенье я уделила подготовке к зачету. Обложилась со всех сторон книгами, конспектами, карточками с именами многочисленных персонажей… Когда у меня в голове начали путаться герои и сюжетные линии, зазвонил телефон.

– Да, Ксень? – вздохнула я. Подруге хорошо, у них с Петей автомат по предмету. А я, по мнению преподавателя, слишком часто отвлекаюсь на семинарах…

– Горошкина! Выручай! – прокричала в трубку Царева.

– Что случилось? – испугалась я.

– Настя возвращается!

– Когда? – всполошилась теперь и я. Ведь Ксеня говорила, что ее сестра уехала до середины июня…

– Завтра днем! Какие-то там у нее дела срочные образовались в городе! Деловая колбаса, е-мое! – проворчала подруга. – Короче, Ален, собирай все шмотки и тащись сюда, я уже у Насти! Порядок навожу…

– Бегу!

Я с радостью отложила в сторону надоевшие учебники. Вытащила из шкафа увесистый пакет с вещами, которые одалживала у Насти Царевой.

– Куда это ты? – обратился ко мне отец, заметив, как я собираю у зеркала волосы в короткий хвост.

– Ксене надо кое-что передать!

– Ну-ну! – усмехнулся папа.

Хм, это что за смешки такие?

– Бабочки несут навстречу приключениям? – решил уточнить родитель.

– Хватит с меня приключений. Надеюсь, теперь обойдусь без них.

Я шла по зеленому Настиному двору и вдруг увидела, как со стороны соседнего дома вышагивает Ярослав Елизаров. Ах ты, шпала упырчатая!.. Я искренне надеялась, что он меня не заметит. И вообще, что он тут забыл? Я прибавила шаг – авось удастся проскочить в подъезд незамеченной. Однако парень тоже зашагал быстрее. Причем мне навстречу. Черт! Ему что-то нужно от меня? Если передать «пару ласковых» Царевой, то здесь я пас, она – моя подруга. Пытаясь не встречаться с ним взглядом, я на всех парах летела к подъезду. Елизаров не отставал. Мы словно два состава на железнодорожных путях неминуемо приближались к столкновению. Бабах!

Мне все-таки удалось первой прийти к цели. Я уже взбежала по ступенькам, когда Елизаров крикнул:

– Грохольская!

Я тут же притормозила. Интересно, это Светка ему рассказала о моей «подпольной кличке»? Обернулась. Ярослав уже подошел и внимательно смотрел на меня.

– Верно я тебя назвал? – спросил он, улыбнувшись.

– Горошкина! – поправила я его. – Моя фамилия Горошкина.

– Вот как, – кивнул парень.

Елизаров не уходил и молча продолжал дырявить меня глазами. Было неуютно. Я без макияжа, в своих любимых кедах, старых джинсах и простой майке. Наверняка он привык к другим девчонкам. Почему-то вспомнив Тому, я чуть зубами от злости не скрипнула. Эта фифа не выходила у меня из головы.

В этот момент дверь подъезда с грохотом распахнулась, и оттуда выбежал тот самый рыжий мальчишка, который в прошлый раз опаздывал в школу.

– Привет! – почему-то поздоровался он со мной. Видимо, я так часто бываю в этом доме в последнее время, что успела намозолить глаза всем жильцам.

– Привет, – растерянно пробормотала я.

– Кажется, тут живет Настя? – кивнул на дверь подъезда Ярослав.

– Тебе не кажется, – тут же отозвалась я.

– Света рассказывала, у вас тут что-то вроде штаб-квартиры по преображению… Для обольщения ботаника. Интересно. Я бы даже сказал – забавно.

Я промолчала. Взять бы да уйти. Кто он мне? Да никто. Но это было бы невежливо.

– Кто все это придумал? – спросил вдруг Елизаров. – Наверняка Царева? На нее похоже…

– Тебе-то какая разница? – не выдержала я.

Ярослав пожал плечами.

– Действительно, никакой… Просто удивился, что такое вообще можно придумать!

Я усмехнулась. Да уж. Тут он прав. Большей дурости и сочинить нельзя. Но что сделано, то сделано… Что ж теперь.

– И все-таки я склоняюсь к тому, что это идея Царевой, – продолжил Ярослав. – Ты сама кажешься доброй и неиспорченной…

– Про фамилию «Грохольская» ты тоже от Светы узнал? – перебила я, не выдержав нравоучительного тона.

– Нет, – покачал головой Елизаров. – От Димы.

– От Димы? – искренне удивилась я. – Что за ерунда?

Мимо нас медленно проехала машина. Из салона доносилась громкая музыка. Глухие басы били по ушам: бом-м-м, бом-м-м. Мы с Ярославом проводили машину сердитыми взглядами, а затем уставились друг на друга. Елизаров разговаривал с Димой? Но при каких обстоятельствах такое вообще могло произойти? Ничего не понимаю.

– Дима – мой лучший друг, – прояснил ситуацию Ярослав. При этом он внимательно следил за моей реакцией.

– Вот как, – пробормотала я, чувствуя, что краснею.

– Вижу, для тебя это открытие.

– И даже неприятное, – согласилась я и тут же быстро произнесла: – На самом деле все не так уж ужасно, как описала Света… Вернее, ничего веселого в этой истории, конечно, нет. То, что сначала задумывалось, как шутка…

Я подавленно замолчала. То, что сначала задумывалось, как шутка, переросло в нечто иное. И теперь мне совсем не до смеха.

– Да ладно, что ты так нервничаешь? – удивился Ярослав. – Я ж тебя ни в чем не обвиняю… Просто стало интересно, как это вам в голову пришло…

Если Ярослав уже успел преподнести эту историю Диме, да еще в таком же ключе, как рассказала Света, то… Все пропало. Я пропала! Дотянула, называется.

– Я не нервничаю! – сердито ответила я. – Просто должна тебе сказать… Дима очень хороший. Мне бы не хотелось его обижать.

Елизаров, усмехнувшись, засунул руки в карманы светлых летних брюк.

– Ладненько. Передавай горячий привет Царевой!

Я стояла, опустив голову. Теребила ручки большого бумажного пакета, в котором лежали Настины вещи. Скоро я распрощаюсь с ними навсегда. Как и с образом «мадам Грохольской».

Елизаров развернулся и неторопливо направился к выходу из двора. Осталось узнать последнее. И самое важное. Набравшись смелости, я крикнула дрогнувшим голосом:

– Ярослав?

Парень тут же обернулся.

– Ты уже… рассказал все Диме? – спросила я.

Он отрицательно покачал головой.

– Это не мое дело, сами во всем разбирайтесь! Так будет честнее.

Затем парень достал из кармана ключи от машины и продолжил свой путь, а я зашла в подъезд. Поднимаясь на лифте, привычно пялилась на себя в зеркало. Скоро мы покинем нашу «штаб-квартиру». Эксперимент подошел к концу. Все вышло так, как изначально и планировала Царева. Я сумела заинтересовать первого встречного парня, и спустя несколько дней он признался мне в любви. Честно сказать, я не ожидала, что все так быстро получится. Неужели причина исключительно в уже надоевшем образе Грохольской? Вспомнился наш с Ксеней разговор на прошлой неделе в баре. Подумала об этом и горько усмехнулась. Тогда я била себя кулаком в грудь: да чтоб я строила из себя кого-то? С понравившимся человеком буду самой собой! И в итоге что?

Эксперимент подошел концу, и все-таки в воздухе витает та самая недосказанность. До этого мне казалось, что я умею хранить тайны, то теперь неприятное свербящее чувство тревоги не давало покоя. В голове возникали все новые вопросы. И самый главный из них – что может быть общего у моего милого чудика с этим напыщенным индюком, Ярославом Елизаровым?

Царева открыла мне дверь с забавным пучком на голове и в ядовито-розовых резиновых перчатках.

– Заходи-заходи! – поторопила она меня.

Я тут же протянула ей пакет с вещами.

– Туфли починить не успела! – виновато произнесла я.

– Ерунда! – поморщилась Ксеня. – У Насти столько обуви, вряд ли она сразу хватится! А если что, возьму вину на себя…

Она потащила пакет в спальню, продолжая весело тараторить:

– Вроде и не часто тусовались, а в квартире все-таки грязно. Но я уже почти везде прибралась…

Ксеня обернулась и увидела, что я стою с растерянным видом.

– Ален, что-то случилось? – озабоченно спросила Царева.

– Ксень, я в полной заднице…

– Ты о чем? К зачету не успела подготовиться?

Вместо ответа я обреченно махнула рукой. Ксеня продолжала внимательно разглядывать меня.

– Слушай, у тебя такой видок, будто ты привидение видела!

– Я встретила во дворе Ярослава Елизарова…

– О, ну понятно! – с облегчением рассмеялась она. – Тогда это нормальная реакция на волосатого чучундрика! Погоди, или он к тебе подкатывал?

Свой вопрос Ксеня выкрикнула уже из большой комнаты. Тогда я разулась и прошла вслед за Царевой.

– Ничего он не подкатывал! Он – это… Он друг Димы!

На улице уже начало смеркаться, поэтому Ксеня зажгла в комнате стильный торшер.

– Друг Димы? – воскликнула она.

– Ага, притом лучший! – вздохнула я. – А Елизаров как-то разгадал всю эту ерунду с нашим экспериментом…

– Ну, еще б! – хмыкнула Царева. – Странно, что ты удивляешься. Наверняка твой чудик своему дружку все уши прожужжал про Аленочку Грохольскую. А потом еще Светка про точно такого же персонажа поведала ему.

Я плюхнулась на диван и схватилась за голову.

– Слушай, странно, – начала я спустя некоторое время. – А тебе не кажется все это странным?

– Что именно?

– Ну, что Дима дружит с таким… как Елизаров. Какие у них могут быть общие интересы? Ярослав учится на программиста? Может, они одногруппники?

– Нет, Ярослав учится на юрфаке, – покачала головой Ксеня. – Но в том, что они дружат, нет ничего удивительного.

– Это еще почему? – насторожилась я.

Ксеня немного замялась, а затем проговорила:

– Наверное, по Ярославу так сразу и не скажешь, но вплоть до старших классов он не пользовался особой популярностью.

– Как это? – растерялась я.

– А вот так, – развела руками Царева. – Его, кстати, Света преобразила. По его же просьбе!

– Ну, она точно фея Динь-Динь, – проворчала я.

– Возможно! Но Яр был настоящим фриказоидом в нелепых шмотках… Боже, что он только на себя не напяливал! Как вспомню эти его безразмерные толстовки…

Ксеня захихикала. А я замерла на месте.

– Поэтому все объяснимо! – завершила она свою мысль.

– Все объяснимо? – эхом откликнулась я. Да, теперь-то уж точно.

– Наверняка твой чудик – друг из прошлой жизни Ярика-ботаника…

Я вскочила с дивана.

– Ноутбук с собой?

– Конечно! – Царева кивнула на барную стойку. – Вон же стоит… Я под фильмец уборку делала. Ты, кстати, не смотрела вторых «Черепашек-ниндзя»?

– Какие еще черепашки-ниндзя? – рассердилась я. – У тебя есть Елизаров в друзьях?

– Нужен он мне сто лет в обед, – проворчала Ксеня. – Скажи спасибо, что он не в черном списке.

– Спасибо! – буркнула я. – Значит, через Свету его найдем…

Мы с Ксеней наперегонки кинулись к барной стойке. У Светы Елизаровой на странице уже значилось, что она встречается с Петей.

– Еще вчера этого не было! – быстро проговорила Царева.

– Давай-давай, братца ее ищи!

– Ты хочешь чудика в друзьях найти? – догадалась Ксеня.

– Браво, Царева!

– А вы друг друга не добавили разве в сетях?

– Интересное кино! – нахмурилась я. – Как бы я его добавила, если на моей странице фамилия Горошкина? Я даже не заикалась об этом… И он, кстати, тоже!

У меня от волнения вспотели ладони.

– К тому же я не знаю его фамилии…

Мы быстро вышли на страницу Ярослава.

– Тысяча в друзьях! – воскликнула Царева. – Кто все эти сумасшедшие люди, что пожелали иметь дело с Елизаровым?

– Ищи, черт возьми, чудика! – прорычала я в ухо подруге. Та послушно закивала и защелкала по тачпаду.

Вылезло сразу несколько Дмитриев. Но тот, который нам нужен, был в списке самым первым.

– Вот! – Я ткнула пальцем.

– Дмитрий Белов? Так, два общих друга… Света, конечно. О, и девчонка из нашего двора, на международном учится… Хм, как и твой чудик, собственно… – растерянно пробормотала Ксеня.

Я молча рассматривала профиль Белова. На самой странице было мало фотографий и личной информации, зато в отмеченных… Фотки из клубов, вписок, поездок… В окружении многочисленных и очень эффектных девушек…

Я выругалась вслух. Ксеня осторожно покосилась на меня:

– Э-эм… это точно чудик?

– Черт возьми, так и знала! – Я закрыла глаза ладонями. – До последнего не хотела в это верить. Думала, они просто похожи…

– Горошкина, ты не объяснишь мне, в чем сыр-бор? – нахмурилась подруга.

– Помнишь, мы ходили в прошлую пятницу в бар? Наблюдать за цыпочками. Вот Дима там как раз с одной из таких у барной стойки и обжимался…

– Серьезно? – удивилась Ксеня. – Что-то такое припоминаю. Но я его видела только со спины…

– Да уж куда серьезней… Там и Елизаров твой ошивался. Ошибки быть не может. Что я, по-твоему, Диму на фотках не узнаю?

Я тяжело вздохнула.

– Тогда для чего ему весь этот маскарад с одеждой? – не унималась Царева.

– Кабы знать…

– Неужели эти гады тоже решили кого-нибудь развести?

– Видимо. Собирались кого-то разыграть, а тут я в лифте… Прям накинулась на него со своим номером телефона.

– Погоди! Давай порассуждаем! Но ведь для чего-то он перезвонил?

– Решил посмеяться над глупой богатой девочкой?

– Или ты ему правда понравилась!

– Не я, а Грохольская!

– Но ведь ты и Грохольская – один и тот же человек! – не унималась Царева.

Я обреченно покачала головой. Нет, мы разные. Взять эффектную Тому, да даже ту длинноволосую брюнетку в баре… Нет у меня с ними ничего общего.

– Хотя, если он на тебя запал, почему бы в таком случае ему сразу не раскрыть все карты? – продолжала рассуждать вслух Ксеня. – Нет, все-таки это похоже на какую-то глупую шутку с их стороны… Вот придурки!

– А мы с тобой лучше?

Царева зло прищурилась:

– Значит, мы квиты! Один – один! Плюнуть на них да растереть! Шутники нашлись…

Я сидела, уткнувшись взглядом в пол. Мне казалось, Дима испытывает искреннюю симпатию… Хотя такое уже было. Один человек на протяжении полугода клялся мне в безграничной любви, а в итоге… А тут всего неделя прошла. Неделя, за которую я успела узнать Диму, – ну, я так думала. На самом же деле я не знала о нем ничего.

Царева молчала, внимательно глядя на меня.

– Ален? – подавленно начала она. – Ну что? Все так далеко успело зайти?

Я молча разблокировала телефон и продемонстрировала подруге экран. На заставке – наше общее с Димой фото. То самое первое селфи. Красивый профиль Димы – не важно, что он в очках и с зализанными волосами. И довольное, пусть и смазавшееся, лицо «Грохольской».

Некоторое время мы просидели на кухне за барной стойкой. Болтали на отвлеченные темы, избегая разговоров о «чудике». Царева явно хотела отвлечь меня от грустных мыслей. Принялась вспоминать забавные случаи, которые происходили с нами раньше. Кажется, я даже смеялась. Только то и дело думала о том, что чувствую себя несчастной.

Когда на улице совсем стемнело, мы вышли на балкон. На полу все еще лежал большой плед. На мгновение у меня сжалось сердце. Теперь на пледе разлеглись мы с Ксеней, глядя на вечерний мерцающий город.

– Хорошо, что Настя приезжает, – негромко произнесла я. – Давно нужно было прекратить весь этот абсурд…

Царева молчала.

– Впредь всегда буду честной и самой собой, – продолжила я.

– Слушай, почему ты не можешь допустить мысли, что на самом деле ему нравишься? – не выдержала Ксеня. – Может, с самого начала это у них и задумывалось, как шутка…

– Ты не видела Тому! – сказала я.

– Тому? Какую Тому? – удивилась Царева.

– Нет, Ксенчик, – вздохнула я. – Такому парню, как Дима, точно подходит такая девушка, как Тома… или Грохольская. Ты ведь сама удивлялась: как это Света стала встречаться с Петей? – ведь у них совершенно разные интересы, статус, круг общения…

– Но ведь встречаются же! – перебила меня подруга.

А ведь Дима еще ни о чем не знает… Он так и считает меня «девушкой из высшего общества» Аленой Грохольской. Возможно, подходящей кандидатурой на роль дамы сердца. И когда он планировал все рассказать? Почему молчал? А ведь я его искренне жалела! Чудик то, чудик се… Бедный, бедный чудик!.. Представляю, как в мыслях Дима над этим усмехался. Я нахмурилась и перевернулась на спину. Царева последовала моему примеру. Теперь мы лежали, глядя в потолок.

– Петька, кстати, переводится, – проговорила я.

– Знаю, – вздохнула Ксеня. – Он мне уже во всем сознался…

Некоторое время мы молчали.

– Жаль, конечно, но это его выбор, – сказала Царева.

– Что у вас было с Елизаровым? – не выдержала я.

– У нас что-то было? – прикинулась дурочкой подруга.

– Ты была в него безответно влюблена?

– Что? – возмутилась Царева. – Вот еще! Это он, если хочешь знать, с детства за мной бегал…

– Чего-чего? – повернула я голову к Ксене.

– Клянусь! – оживилась подруга. – Так все и было! Не скажу, что он мне никогда не нравился… Ладно, признаюсь, он моя большая первая любовь. Просто я не проявляла к нему такого явного интереса. Старалась никак себя не выдавать… Знаешь, мы с Яриком никогда не были в центре внимания, и друзей особо в школе у нас не было… У меня вот разве что Петя. И в один прекрасный день Елизаров заявил, что мы, «синие чулки», должны держаться вместе!

Я с интересом слушала рассказ Царевой. Нет, я изгоем в классе никогда не была. Но и популярной меня, конечно, не назовешь. Так, вечный «середнячок».

– В общем, Елизаров был моим первым парнем, – открыла свой секрет Ксеня.

– Но почему вы расстались? И сейчас общаетесь, как кошка с собакой…

– Если честно, расстались из-за такой ерунды. Ничего страшного не произошло… Просто меня всегда напрягало желание Ярика стать популярным. Он все время тянулся к крутым ребятам, а они откровенно над ним ржали. И мне было за него обидно. Подростком Елизаров был очень нескладный… карикатура ходячая. Длинный, худой, в очках и брекетах… Это с годами он возмужал, окреп, стал посещать спортзал. Кожа с возрастом стала лучше, шмотки модные носит. Представляю, как кусают локти все эти дуры из школы, которые потешались над ним…

Ксеня со злорадством захихикала, а затем продолжила:

– Отлично помню его в самом начале изменений. Он пришел ко мне и похвастался, что его пригласил на какую-то закрытую вечеринку перец из параллельного класса. Ярик всегда стремился тусоваться с ними. Он предложил мне пойти с ним, но я отказалась. Потому что это тупость – дружить с людьми, которые практически все школьные годы над тобой насмехались. А потом случилось самое страшное…

– Дай угадаю? – подала я голос. – Ярослав предложил и тебе измениться?

– Ага!

– О-о-о, – протянула я, зная упертую гордячку Цареву.

– Этим он меня еще больше выбесил. Нет, ну сама подумай, я вдруг начала его не устраивать! Он хотел, чтобы я была под стать ему, новому! Это все влияние его дурацких дружков… Для Ярика всегда было важно, что о нем думают. Особенно в то время, когда нам было по шестнадцать-семнадцать лет. Тогда мы в первый раз крупно поругались. Я сказала, что таким мне Ярослав совсем не нравится. Что он поменялся не только внешне и может проваливать в свою «золотую» компашку, а у меня на примете есть новый парень…

– Петька?

– Угу. Ну, это я так, сгоряча ляпнула. А Елизаров, к моему разочарованию, обиделся и долго бегать за мной не стал. И превращаться в прежнего Ярика тоже не захотел. Уже потом я узнала, что он начал встречаться с другими девчонками. Знаешь ли, вошел во вкус, – горько усмехнулась Царева. – С теми самыми, которые раньше над ним только поржали бы. И пофиг ему, что я полюбила его таким, какой он есть… А я так и не нашла человека, который заинтересовал бы меня так же сильно, как и Елизаров.

– Но ведь можно было пойти на какие-то компромиссы? – осторожно начала я.

– Да, конечно, можно! Но мы были такими обиженными и злыми друг на друга. Я – из-за того, что Ярослав так быстро отказался от наших отношений. Яр дулся на меня, ведь я не поддержала его… В общем, вот так… Даже родители наши реже встречаться стали, потому что прежние добрые посиделки из-за нас превращались в скандалы. Вот так намолчимся, обиду в себе выносим, а, встретившись, нагавкаться друг на друга не можем…

– Ксень, а ты бы хотела наладить с ним хотя бы дружеские отношения? – спросила я.

– Наверное, – вздохнула подруга. – Да, хотела. Но мы оба слишком упрямые…

Она некоторое время молчала, а потом сдавленно произнесла:

– Вот скажи, Горошкина, почему я такая дура? Уже все от меня сбежали…

– Дура, – согласилась я.

– Я, честно, и Грохольскую из тебя сделала, пытаясь повторить успех Ярика. Чтоб получилось наверняка, – проговорила Ксеня. Затем она забубнила, как по учебнику: – Доказано, что мозгу требуется от девяноста секунд для того, чтобы влюбиться. При этом ключевым фактором привлекательности являются сигналы тела…

– Ксень? – поморщилась я.

– А?

– Заглохни, пожалуйста, со своим экспериментом. Хватит уже, наэкспериментировались.

– Конечно-конечно! – смутилась подруга. В этот момент во дворе кто-то начал пускать салют. Разноцветные огоньки едва долетали до нашего этажа. Царева приподнялась на локте и проговорила: – Кто ж фейерверки в воскресенье устраивает?

– А знаешь, какой фильм я вспоминаю всю эту неделю? – спросила я, глядя на разноцветные огоньки. – Ну, я про Грохольскую…

– Какой же?

– «Москва слезам не верит». Потому что, сколько ни притворяйся, лучше, чем есть, не станешь.

Неожиданно для самой себя я всхлипнула.

– Горошкина, ну ты чего? – испугалась Царева. – Прости, пожалуйста! Ну, хочешь, я все книжки по психологии выброшу? Да к черту эксперименты! Сожгу эти книжки вообще! Хочешь?

Я замотала головой, пытаясь согнать застилавшие глаза слезы.

– Просто понимаю, что все подошло к концу! – проговорила я. – И вот тут, слева под ребрами… почему-то стало так тоскливо.

– Хочешь чайку? – снова смутившись, предложила Ксеня. – Крепкого, с сахарком? Я пойду чайник поставлю!

Она вскочила и убежала в комнату. А я осталась лежать на балконе под громкие залпы салюта. На том самом пледе, на котором несколько дней назад мы с Димой впервые поцеловались. Все это было нечестно. Мы просто играли, блефуя. Я шмыгнула носом и вытерла слезы, стекавшие к вискам. Все в этой жизни можно пережить. Правда, перед этим хорошенько наревевшись.