Глава шестнадцатая

Я сдал этот чертов зачет с первого раза. Даже не верилось. С начала семестра у меня складывались не самые лучшие отношения с преподавателем, и, если честно, я думал, что он меня завалит. Но все обошлось. Не зря вчера весь день корпел над учебниками. Даже с Аленой не встретился. Я пулей вылетел из аудитории, слишком громко хлопнув за собой дверью. Неспециально – просто так вышло. Наверняка преподавателю это не понравилось, но, надеюсь, больше он у нас не будет ничего вести.

Я вышел на улицу. Вечернее солнце едва касалось верхушек деревьев. Через четыре дня наступит июнь. Вспомнил о Грохольской, и на лице расплылась улыбка. Кажется, это будет самое незабываемое лето в моей жизни.

В кармане брюк завибрировал телефон. Ярик.

– Ну что? Сдал? – спросил друг.

– Конеш-ш-ш, – ответил я, улыбаясь.

– Сейчас какие планы?

Я задумался.

– Пока никаких. Но хотел бы встретиться с Аленой перед завтрашним отъездом.

– А вы еще не виделись? – каким-то странным голосом спросил Ярослав.

– Пока нет, когда бы я успел? Только переписывались.

– Но она тебе ничего такого не сказала?

– Ничего такого, – немного растерялся я. – Что-то случилось?

В трубке что-то зашуршало. Затем Ярослав, откашлявшись, сказал:

– Нет, ничего. Так просто спросил! – И засопел в трубку.

– Братан, с тобой все в порядке? – рассмеялся я.

– Нет. Да. Все в порядке, – сбивчиво ответил Ярик. – Просто за рулем сейчас.

– А-а-а…

– Ну, ладно… Поздравляю с зачетом! Если успею, забегу к тебе, пока не уедешь.

– Давай! – усмехнулся я. Странный он сегодня какой-то.

Алена. Мне нестерпимо захотелось увидеть ее, и как можно скорее. Вчера перед сном мы переписывались. Но этого мало. Катастрофически мало!

Я как раз проходил мимо корпуса, где занимались филологи. Интересно, а Алена учится по субботам? Хотя дело близится к вечеру, у нее могла быть вторая смена. Я на мгновение притормозил. Можно зайти и посмотреть расписание. Правда, я не в курсе, в какой группе учится девушка. Но в деканате наверняка знают студентку Алену Грохольскую, и они подскажут, где ее можно найти…

Уже направляясь ко входу, я вдруг услышал знакомый звонкий смех. По залитой вечерним солнцем аллее шли несколько девчонок. Среди них была Алена. Когда я увидел ее профиль и белоснежную улыбку, от нежности сжалось сердце. В светлом полосатом платье и кедах Алена смотрелась так органично…

Странная штука – судьба. Наверняка мы не раз до этого пересекались возле какого-нибудь из корпусов, но в толпе студентов я не обратил внимания на девчонку с длинной челкой. А сейчас узнаю ее задорный смех из тысячи.

Я догнал компанию и с невозмутимым видом пошел рядом с Аленой, подстроившись под ее шаг. Грохольская не сразу меня заметила – она о чем-то увлеченно говорила. Увидев меня, девчонки примолкли и с интересом уставились. Тогда Алена тоже повернула голову в мою сторону. Встретившись со мной взглядом, девушка смутилась.

– Привет! – быстро проговорила она.

– Привет! – улыбнулся я и положил Алене руку на плечо. – Вы беседуйте, дамы! Я не буду вам мешать!

Мы продолжали в ногу шагать по аллее. Я в окружении нескольких девчонок с филфака, которые по-прежнему внимательно меня осматривали, уже практически не слушая Алену.

Грохольская, которую мое близкое присутствие заметно смущало, сбивчиво начала:

– А образ… образ буржуа в произведениях Диккенса? Кто-нибудь готовил этот вопрос?

– У меня по Диккенсу только положительные и отрицательные герои в его романах, – басом откликнулась подруга Алены. – Если хотите, могу на почту скинуть! Или в общий чат…

Девчонки тут же закивали.

– Так… – неуверенно продолжила Грохольская. – А еще… женский образ в творчестве…

Я не удержался и, нагнувшись, украдкой поцеловал Алену в макушку.

– …в творчестве Стендаля! – пробормотала девушка.

Меня безумно умиляло, как Алена смущается. Опускает глаза, на щеках румянец…

После ее очередного вопроса о творчестве кого-то там я снова нагнулся и горячо шепнул ей в ухо:

– Знаешь, я соскучился.

Алена тут же вскинула на меня зеленые глаза. И в них я прочел: «Знаешь, я тоже! Очень соскучилась…»

Наконец, решив еще несколько организационных вопросов, одногруппницы-трещотки попрощались с Аленой и со мной. Краем глаза я заметил, что, отойдя от нас на некоторое расстояние, они принялись что-то горячо обсуждать. Вряд ли предметом их жаркого спора стали положительные герои в романе Диккенса.

– Теперь болтать начнут всякое, – поморщившись, проговорила Алена. Она оглянулась на своих приятельниц и показала им кулак. Девчонки рассмеялись.

– Всякое? – переспросил я.

– Ты сегодня отлично выглядишь! – заметила Алена.

Если честно, я совсем уже забыл про образ «чудиковища». Не мог же я каждый день носить рубашку, которую мы купили вместе с Аленой. Поэтому сейчас был в своей обычной одежде.

– Меняюсь потихонечку.

Алена, будто что-то обдумав, спросила:

– А как тебе мое платье?

Странный вопрос.

– Оно тебе очень идет!

Алену мои слова удовлетворили. Девушка широко улыбнулась и взяла меня под руку.

– Перемены – это хорошо! Всем во благо… – звонко проговорила она.

Теперь мы вдвоем побрели по аллее.

– Вы учитесь по вечерам еще и в субботу? – спросил я.

– Вообще-то нет. Сегодня была консультация. Почти у всего потока автоматы, кроме меня и еще вот нескольких девчонок! Ну, ты их видел!

Я кивнул.

– А ты? – спросила Грохольская.

– Сдал зачет!

– Круто! Молоток, Димульчик! – похвалила меня Алена, к счастью, не спросив, по какому предмету был зачет. Ложь доставляет мне все больше неудобств. Если б не обличительная речь Грохольской по поводу обманщиков, я бы уже давно раскрыл все карты.

Мы миновали студенческий городок и вышли на широкий проспект. Шли молча, крепко держась за руки и щурясь от вечернего солнца.

– Может, перейдем на другую сторону улицы? – не выдержал я.

– Что? – Девушка посмотрела на меня, приложив руку козырьком ко лбу. – Нет, это не в моих правилах!

– Не в твоих правилах? – рассмеялся я. – Что это означает?

– Ну, ты посмотри на ту сторону! – кивнула Грохольская. – Там уже наступил вечер. Кажется, там так пасмурно и ветрено… Я всегда предпочитаю идти по солнечной стороне. А чем плохо? Жмуришься и улыбаешься. И солнце щекочет щеки… По моей теории, это очень простой и действенный способ получить положенную на день порцию счастья.

Я снова негромко рассмеялся.

– Интересная теория!

– А то! У меня много всяких теорий, – деловито отозвалась Алена. – Как-нибудь постепенно тебе обо всех расскажу…

Мысль о том, что мне еще предстоит столько всего узнать об этой необычной девушке, привела в восторг.

– Счастье – оно вокруг нас? В мелочах? – вдруг спросил я.

Алена удивленно на меня покосилась.

– Конечно, в мелочах! Знаешь, когда я чувствую себя особенно счастливой? Весной, когда наконец можно впервые оставить балкон распахнутым настежь. На целую ночь! А вообще мне для счастья мало надо. Солнце за окном, хорошая книга и чай с молоком…

– А туфли от Джимми Чу? – улыбнулся я, вспомнив наше первое свидание. Казалось, что это было так давно, хотя прошла всего неделя. Неделю назад мы были чужими, а теперь, наконец, стали собой.

– Джимми Чу? – растерянно отозвалась Алена. Затем сердито проговорила: – К черту туфли от Джимми Чу. Кеды рулят! Это так круто, Дима, быть собой. И никого из себя не строить.

С этими словами она вскочила на высокий бордюр и далее шагала исключительно по нему. А я все так же крепко держал ее за руку.

Немного побродив по центральным улицам, мы остановились у небольшой палатки с уличной едой. Сто лет не ел ничего подобного…

– Здесь очень вкусные горячие вафли! – довольно проговорила Алена.

– Вафли? – переспросил я.

– Такие ароматные! Не пробовал?

Я отрицательно помотал головой.

– Ха! Да ты, салага, значит, и жизни не видел! И мороженое здесь вкусное…

Мы взяли приготовленные на гриле котлеты в хрустящих ломтиках хлеба, несколько вафель с разными начинками и горячий чай в картонных стаканчиках. У палатки стояли два столика под яркими симпатичными зонтиками. Мы с Аленой расположились там, глядя на украшенный огнями оживленный проспект. Запах уличной еды в майском густом воздухе смешался с вечерней прохладой.

Из кафе по соседству доносилась ритмичная музыка. Ели молча, оглядывая многочисленных прохожих, которые спешили куда-то в этот субботний вечер. Только мы неторопливо жевали, время от времени поглядывая друг на друга.

– А знаешь, когда я чувствую себя особенно счастливым? – спросил я у Алены, которая потянулась за вафлей.

– Когда? – оживилась девушка.

– Вот в эту минуту чувствую.

Грохольская рассмеялась:

– О-о, Димчик, ты такой очаровашка! Прям пикапер!

– Знаю! – усмехнулся я. Хотя про счастье сказал совершенно искренне.

– Хочешь попробовать мою вафлю? – тут же предложила Алена. – С сахарной пудрой и растопленным шоколадом! Ох, вкуснотища!

– Давай! – согласился я.

Алена протянула мне вафлю, но я так и не успел ее попробовать, потому как откуда-то сбоку раздалось удивленное:

– Ди-им?

Я повернул голову. А Грохольская так и замерла с вафлей в руках.

Перед нами стояла Томочка. Черт возьми, она что, следит за мной? Девушка стояла чуть поодаль, внимательно разглядывая нас. В особенности Грохольскую. Алена нахмурилась и отвернулась.

– Что ты тут делаешь? – брезгливо осмотрев яркие зонтики, воскликнула Тома.

– Ем, – вполне логично ответил я.

– Ну, спасибо, кэп! – фыркнула Тома и вновь покосилась на Алену. Грохольская взяла себя в руки и невозмутимо жевала, бросая любопытные взгляды на Томочку. – И как? Вкусно?

– Очень! Хочешь попробовать? – спросил я.

– Н-нет, спасибо!

Я отвернулся и уткнулся в пластиковую тарелку, давая понять, что разговор окончен. Думал, шатенка уйдет, но она решительно направилась к нашему столику и с вызовом произнесла:

– Дим, а ты нас не познакомишь?

Я закашлялся, и Томочка с неестественно дружелюбной улыбкой похлопала мне по спине. Затем с неприятным скрипом придвинула стул и села рядом.

– Это – Тома, – откашлявшись, сказал я.

– Его девушка! – добавила она, тряхнув волосами.

Алена перестала жевать и растерянно посмотрела на меня.

– Бывшая девушка, – раздраженно поправил я Тому.

– Меня зовут Алена, – пробормотала в ответ Грохольская.

– И мы с Аленой встречаемся, – вновь вклинился я. Было ужасно неудобно. Если сейчас Тома выставит меня перед Грохольской в дурном свете…

Шатенка фыркнула:

– Ну да! Если ты серьезно с кем-то встречаешься, то я космонавт и в космос лечу…

– Поздравляю! Ты уже летишь, – сказал я.

– Что? – скривилась Томочка. – Ты опять…

– А с вами, Тома, у Димы все было несерьезно? – с невинным видом задала вопрос Грохольская, откусив вафлю.

– Ну почему же! – с вызовом ответила Тома. – Очень даже серьезно! И я, если хочешь знать, первая Диму бросила.

– Ммм, вот как, – протянула Алена. – Хотите, Тома, чай?

Томочка растерянно посмотрела на меня. Я пожал плечами.

– Чай? – переспросила Тома.

– Угу! – Алена постучала ногтем по картонному стаканчику. – С облепихой и мятой… Очень вкусный!

– Нет, спасибо! – сквозь зубы процедила Томочка.

Мы молча продолжили есть, но Тома все не уходила. Демонстративно достала из сумочки смартфон и начала проверять социальные сети.

– А говорят, в космосе не храпят, – задумчиво проговорила Алена. – У вас, Тома, как с этим дела обстоят здесь, на Земле? Храп не мучает?

Томочка оторвалась от лицезрения смартфона.

– Что ты сказала? – прищурилась она. – Какой храп? При чем тут это?

– Вы ведь в космос собрались, Тома? Или уже там?

– Ты, типа, намекаешь, что у вас с Димой все серьезно? Нет, ничего меня не мучает…

Немного подумав, Тома продолжила:

– А если не веришь, у Димы спроси… Мы с ним много раз вместе ночевали, да, Дим? Но нам вообще-то не до сна было…

Я напрягся. Но Алену эта информация, похоже, не смутила, и она продолжила:

– Это хорошо, если не мучает. А то вот народный метод на будущее: два-три листа свежей капусты помельче покрошить и добавить ложку меда…

– Почему она несет какие-то глупости? – зло прищурившись, обратилась ко мне Тома.

– Почему глупости? – притворно оскорбилась Алена. – Моему дедуле очень даже помогло… Спит теперь, как младенец.

Я снова закашлялся. На сей раз, чтобы скрыть смех. Нужно было видеть невозмутимое лицо Алены и озадаченную Томочку рядом.

Тома поднялась и схватила со стола сумку.

– Что ж, спасибо, не тупая! Теперь я все поняла! – сердито проговорила она, убирая телефон.

– По поводу храпа? – спросил я.

– По поводу вас двоих! Ты выбрал себе в пару такую же чокнутую. Поздравляю! Эта, – Томочка кивнула в сторону Алены, – точно полезла бы с тобой под воду глазеть на больших морских черепах…

– Ты до сих пор не можешь простить мне намоченные волосы?

– Волосы? – возмутилась Тома. – Ты столкнул меня с лодки! А я только нанесла крем…

– Надеюсь, вы не из-за этого расстались? – решила уточнить Алена.

Томочка презрительно посмотрела на Грохольскую:

– Удачи тебе с ним! Он – невыносимый человек!

С этими словами Тома развернулась и, звонко стуча каблуками по асфальту, быстрым шагом направилась прочь. Вскоре она затерялась в толпе.

– Народный метод от храпа? – рассмеялся я. – Ты серьезно?

– Ее за наш стол никто не приглашал, – пожала плечами Алена.

Я с интересом посмотрел на Грохольскую. Несмотря на скромность, эта девушка точно может постоять за себя. Хотя мне показалось, что-то изменилось в ее взгляде.

– Бывшая, значит? – строго спросила Грохольская. – То-ма!

– Ты ревнуешь? – улыбнулся я.

– Она эффектная. – Алена пристально посмотрела мне в глаза. – Даже слишком… Настоящая топ-модель.

И тут я понял, к чему она ведет.

– Хочешь сказать, она слишком хороша для такого, как я?

Грохольская смутилась:

– Нет, что ты… Видел же себя в зеркало, да? Если и хороша, то только для тебя прежнего. Ой, что я несу?.. Я не то имела в виду! Не обижайся! Ты классный и интересный, и вполне можешь заинтересовать любую девушку…

Алена так быстро тараторила, что в какой-то момент я просто накрыл своей ладонью ее руку.

– Прогуляемся еще? Кое-что тебе покажу…

Алена закивала. Если честно, я хотел привести ее туда, куда и хотел повести во время нашего первого свидания. Думаю, девушка оценила бы мой душевный порыв. Но Грохольская предпочла просветить «чу» и сводить меня в «Черемуху».

– Я завтра вечером уезжаю до вторника, – сообщил я, сжимая ее руку. – В глухую деревню. Возможно, связь не будет ловить. Не теряй меня.

– Ммм, ну, хорошо… – негромко отозвалась Алена.

Я сжал ладонь девушки крепче.

– У бабушки юбилей, – улыбнулся я. – Приедут все родственники. Мама устроила незапланированный отгул. Такое нельзя пропустить!

– Конечно! – расслабленно засмеялась Алена.

– Но во вторник железно вернусь. С утра сложный зачет.

Грохольская кивнула.

– А у меня в понедельник зачет, будь он неладен…

– Диккенс или Стендаль? – улыбнулся я.

– Главное, чтоб не «Госпожа Бовари», – проворчала Грохольская. – Я так и не успела толком ее изучить с тобой…

– Со мной? – переспросил я. – Я-то тут при чем?

– Ничего ты не понимаешь! – рассмеялась Алена. – Втемяшился мне в голову, и как-то уже не до Флобера!

– Мне еще ни разу не признавались в симпатиях таким образом, – засмеялся я в ответ.

Тут же мне пришла в голову мысль, что бабушке очень понравилась бы моя девушка. Скорее всего когда-нибудь я их познакомлю. И маме искренняя Грохольская тоже пришлась бы по душе. Определенно. Странно, но до встречи с Аленой я ни разу не задумывался о подобном.

Мы вышли на улицу, где находился бар. Тот самый, где я впервые встретился глазами с Грохольской. Когда мы проходили мимо, оттуда доносилась глухая музыка. Не сговариваясь, мы переглянулись. Алена нахмурилась и стала какой-то колючей. Практически весь оставшийся путь она молчала.

– Все в порядке? – спросил я.

– Угу, – пробормотала Алена. – Куда ты меня ведешь?

– Видишь ту недостроенную высотку?

Ровно неделю назад я спрашивал о том же другую девушку. Тоже с каре и длинной челкой. Это была не Алена, но уже в ту минуту мне хотелось, чтобы на месте незнакомки оказалась именно Грохольская. И это озарение стало для меня настоящим открытием.

– Ты боишься высоты? – спросил я, заглянув Алене в глаза.

– Я ничегошеньки не боюсь, Дим! – ответила она.

Где-то вдалеке раздался пронзительный вой автомобильной сигнализации. Держась за руки, мы перешли на бег.

– Солнце еще не до конца зашло! – сказал я, оборачиваясь к Алене. – Должны успеть.

Я слышал, что эта высотка пользуется в городе большой популярностью у молодежи. Поэтому неудивительно, что, поднявшись наверх, мы обнаружили на крыше несколько компаний. В стороне парни и девушки о чем-то негромко переговаривались, кто-то бренчал на гитаре. Чуть поодаль, обнявшись, стояли парочки. Все эти люди пришли сюда полюбоваться красивым закатом. Солнце неторопливо закатывалось за горизонт, окрашивая небо в розовый цвет.

– Дух захватывает! – проговорила Алена, поправив темную прядь волос, которой играл вечерний ветер.

– Да! – Моему восторгу не было предела. – Подойдем ближе?

– Страшно…

Все же я подвел Алену к краю.

– Прыгаем? – спросил, рассмеявшись.

– Ты, правда, чокнутый…

– На раз-два-три?

– Димульчик, перестань! Эта Тома была права: ты просто невозможный человек!

Мы отошли от края и уселись на небольшой выступ. Любовались крышами многоэтажек, постепенно тонувшими в последних лучах. В окнах домов отражалось красное небо. Алена болтала ногами под общий смех, что доносился до нас со стороны шумной компании, и бренчание гитары.

– Кайф, – проговорил я, глядя на вечерний город.

– Да, – согласилась девушка. – На свете столько хороших вещей, которые мы обычно не замечаем. Думаем: ну, заходит каждый день солнце… И что с того? А на самом деле это такое волшебство! Сидеть здесь с тобой и смотреть на этот закат… – Алена помолчала, а потом произнесла: – И все-таки, знаешь, несмотря на эту просто сказочную атмосферу, меня весь вечер не покидает какое-то странное чувство…

– Странное чувство? О чем ты?

– Будто вот-вот произойдет что-то неизбежное. Принесет мне беду или счастье… Сложно в этом разобраться…

– Ты экстрасенс? – спросил я, разглядывая вдалеке шпиль высокой башни.

– Нет, я мастер говорить глупости, – проворчала Алена. – Но на самом деле почти всегда мои опасения сбываются. Может, мне правда пойти на битву экстрасенсов?

– Поборешься за хрустальную синюю руку! Или за что там они борются? – рассмеялся я.

Алена толкнула меня плечом.

– Перестань! – рассмеялась она в ответ. – А если серьезно, такое же чувство у меня было ровно год назад, в прошлом мае. Тогда все закончилось не очень хорошо. Но не бери в голову!

Некоторое время я внимательно рассматривал профиль Алены. Ветер трепал ее темные волосы. В рюкзаке у меня лежала легкая куртка. Я вытащил ее и накинул Грохольской на плечи.

– Замерзла?

Алена неопределенно пожала плечами, потом утвердительно кивнула.

– Погоди-ка! – сказал я и достал из кармана той же куртки маленькую шоколадку. Неровно разломал ее на две части и протянул Алене ту, что побольше.

– Не думай о всяких глупостях, – шепнул я Грохольской на ухо и поцеловал в висок. – Все хорошо.

Она посмотрела мне в глаза и слабо улыбнулась. Нужно быть слепцом, чтобы не заметить изменения, которые произошли с ней сегодня. Вероятно, после того как я появился перед ней в своих обычных шмотках, после встречи с Томочкой и после того, как мы прошли тот самый бар… Она все поняла. Поняла, что я другой. Совсем не тот, за кого выдавал себя всю эту неделю. Она поняла. Но почему-то молчит.

Я обнял Алену. Девушка положила голову мне на плечо.

Грохольская сказала, что должно произойти что-то неизбежное. Так и есть. Спрятавшееся солнце вскоре заменил полупрозрачный бледный месяц. В темнеющем небе заплескались первые звезды.

Мы молчали. Невнятное гитарное бренчание сменилось неуверенно подобранными аккордами. Снова раздался громкий девчачий смех. Затем кто-то из парней хрипло запел:

Его приятели тут же подхватили эту песню «Зверей».

Ветер продолжал трепать наши волосы. Я наклонился и поцеловал Алену в губы. И мир вокруг будто снова замедлился. Смех, разговоры, гитара… все стало глуше. Теперь я слышал только свое сердцебиение.