Глава двенадцатая
Брак, изгнание и прочие неприятности
На выходе из кондитерской драконище купил два больших стаканчика горячего шоколада, а еще расщедрился на три обсыпанных сахарной пудрой пончика с клубничной начинкой, которые вручил мне с мысленным напутствием: «Чтоб ты подавилась, гарпия».
Я прочла это в ярко-зеленых глазах, мерзко усмехнулась и с жадностью начала поглощать выпечку даже без намека на летальный исход. Кьяри расстроенно вздохнул, пригубил горячий шоколад и сморщился.
– Фигня, – заметил Эрг, отправляя приговоренный стаканчик в мусорную корзину.
Крепче ухватив пальцами свой стакан, я поспешила за целеустремленно идущим по мостовой драконом. Ноги чуть подрагивали после недавнего истощения, но сладкое делало свое дело, возвращая телу украденную энергию.
Ради конспирации Кьяри пожаловал мне свой пиджак, чья длина и размеры позволяли спрятать компактно сложенные за спиной крылья, и со стороны, наверное, мы казались парочкой, прогуливающейся по вечерним улицам города.
Впереди уже мелькнула покатая крыша невысокого здания с большой табличкой «Городской отдел регистраций» над входом, когда Кьяри неожиданно наклонился и спросил:
– А если серьезно, зачем мы ищем храмовника?
Я чуть замешкалась с ответом, решаясь, сообщать о записке Риттера или пусть и дальше пребывает в спокойствии неведения, поэтому начала издалека:
– Ты помнишь, что на мне было в момент смерти Даркина?
Кьяри коротко кивнул.
– Конечно. Секси-платье. Зеленое.
Я закатила глаза.
– Да не на приеме! А в этой, в вашей предсмертной трансляции… И не сверкай глазами, я не знаю, как по-другому обозвать эту драконью функцию. Так вот, лже-Марсия убивала Даркина в зеленом платье, но без прически и макияжа… Не хмурься, мне Ронни рассказал. А так я выглядела до ужина, в тот самый момент…
Вот тут я запнулась и сунула в рот остатки последнего пончика. Тот решил не сдаваться без боя, поэтому застрял на входе, испачкав пудрой губы и подбородок.
– В тот самый момент?.. – с нажимом повторил Эрг, следя за тем, как я работаю челюстями.
С трудом пропихнув пончик далее по пищеводу, облизнула губы и неохотно призналась:
– Ну, скажем, я ненадолго вышла из магазина и наткнулась на храмовника. Вот.
Драконище встал как вкопанный, дернул меня за руку, привлекая к себе, и подался вперед. Вот я иду, стараясь поспеть за Кьяри, а вот стою, застигнутая врасплох, в опасной близости от него.
– Ты здорово недоговариваешь, Марсия. И меня это бесит.
А потом случилось то, чего я никак не смогла объяснить себе ни тогда, ни после. Эрг провел большим пальцем по моей нижней губе и подбородку, собирая остатки пудры, поднес ко рту и… облизал. И при этом остался весь из себя такой грозный и серьезный, а вот меня почему-то бросило в жар.
– Пришли, – сообщил спутник, кивком головы показывая на здание через дорогу.
Кьяри уже уверенно шел на ту сторону, когда до меня дошло, что я все еще стою на месте и буравлю спину Эрга тяжелым взглядом женщины, полной подозрений.
Может, следилку поставил? Или еще какую гадость навесил. У меня же сейчас резерв, как у новорожденного котенка. Почувствовать чужое вмешательство очень сложно. А если это проклятье?
– Марсия! – нетерпеливо рявкнул Эрг, уже стоявший на крыльце здания, и я встрепенулась.
Дала себе мысленную оплеуху, выкинула полупустой стаканчик и побежала через дорогу. Что бы ни сделал Кьяри, почувствовать это сейчас я все равно не смогу, а значит, лучше сосредоточиться на главном – на поисках того, кто меня подставил.
Браки свершаются на небесах?
«У бюрократов не осталось ничего святого!» – утверждала народная молва.
Сотрудники отдела регистрации и бракосочетания снисходительно улыбались. У них оставался грабительский процент, который храмовники выплачивали в конце каждого месяца работы. В графе доход так и указывали – «святой долг».
Поэтому «святого» у сотрудников, соединяющих влюбленные сердца росчерком пера, было много. И становилось только больше.
После того как административный аппарат столицы разросся до таких размеров, что перестал помещаться в трех отведенных под него зданиях, даже служители культа Всеединого были вынуждены идти на поклон к королям справок и бумажной волокиты.
Законодательство не требовало от брачующихся проведения обряда. Достаточно оплатить в окошечке номер три налог на семью, подать заполненное по образцу заявление в кабинет пятнадцать, взять талончик и дождаться, пока один из магов поставит на бумагах магические печати и выдаст свидетельство о регистрации брака.
Маловато романтики, да?
Оставшиеся без привычного заработка в духе пожертвований храмовники затянули пояса, смирили гордыню и пошли на сделку. Это был первый случай взаимовыгодного сотрудничества светской и духовной власти.
Назовите меня варваром, но я искренне скучаю по тем временам, когда влюбленные парочки обменивались клятвами где-то в поле, призывая в свидетели небо, ветер и землю. Когда добровольно соединяли собственные тела и души, а не связывали себя бумагами, кредитами за торжество и вонью из кадила.
Марсия Браун. «Сборник воспоминаний, сведений и справок на различные темы, предназначенный для широкого круга читателей»
* * *
Глава отдела регистраций оказался очень милым и забавным.
Его вопли относительно нашего варварского вмешательства в рабочий процесс напоминали верещание хомяка, а стремительная походка выдавала родство с кузнечиками. Почему с кузнечиками? А кто виноват, что глава отдела, поднятый с постели по тревоге бдительными сотрудниками, на днях сломал ногу и теперь передвигался исключительно на костылях и мелкими прыжочками.
Здание городского отдела мы с Эргом покидали под громогласные проклятья, зато с зацепкой в руках. Нам удалось перехватить запрос на регистрацию бракосочетания, которую должен был вести наш подозреваемый, и теперь мы мчались по главной дороге на юго-восток.
Но то ли столичный зал бракосочетаний охранялся в три раза лучше, чем отдел регистраций, то ли мстительный «хомячок» со сломанной ножкой стуканул товарищам о нашем приближении, но нас ждали.
– Они твои, – шепнула я дракону и с криком: «Пропустите свидетельницу!» проскочила мимо четверки хмурых охранников.
А дальше влетела в зал, где проходило торжественное соединение двух любящих сердец, и началось.
– Гарпия!!! – орала впечатлительная подружка невесты.
– Мы ведь договаривались бить его вместе! – возмущался Эрг, как-то подозрительно быстро раскидав охрану на входе.
– Изыди! – геройствовал перепуганный жених, окатив меня святой водой из стаканчика.
Короче, было чертовски весело, даже веселее, чем когда мы без приглашений ворвались в участок и отдел регистраций. Даже Эрг это почувствовал.
– Знаешь, с каждым разом у нас все лучше и лучше получается врываться куда-то, – с лукавой улыбкой провожая выскакивающих из зала гостей, заметил драконище.
– Предлагаешь открыть общее дело? – злобно прошипела я, стирая ладонью с лица остатки воды.
– Кстати, про общее…
Кьяри сделал скользящий шаг вперед, навстречу к цели. Переступил через бессознательное тело жениха, легко вырвал постамент, из-за которого вещал свою проникновенную речь храмовник, и откинул преграду в сторону. Согнувшийся в три погибели отец Хлойд, сидевший на корточках, медленно поднял голову и гулко сглотнул.
– Попался, голубчик. – Мои губы расплылись в предвкушающей улыбке, а кончики крыльев затрепетали от легкого возбуждения.
– Что вам надо?! Я ничего не делал!
Я села на корточки и провела когтями по морщинистому лицу.
– Но вы единственный, кто видел меня у того дома. Дома, где спустя несколько часов некто убил Даркина.
Храмовник затрясся, открыл рот и беззвучно захохотал.
– Марсия, в сторону! – предупредил Эрг.
Едва успела взлететь, как безжалостный драконище обрушил на Хлойда мощнейший удар магии. Меня откинуло в сторону волной. Затылок познакомился с люстрой и не остался в восторге от встречи.
– В сторону! – еще раз крикнул драконище и накрыл меня щитом.
И чтоб вы понимали всю мерзость противной душонки этого чешуйчатого, то был щит, который в простонародье называли «нянька». Полупрозрачная, плотная – такую сферу накладывали на домашних хомячков, чтобы те не потерялись в саду. Особо предприимчивые мамаши применяли этот метод в борьбе с любознательностью подрастающих карапузов, в попытке оградить любимых чад от встречи с опасными предметами.
– Драконище!!! – взбешенно прорычала я, саданув кулаком по защите.
Нет, это надо додуматься до такого коварства! Запереть меня, представительницу ар-теро, в сферу безопасности! Заползайте под плинтусы, сейчас госпожа гарпия скандалить будет.
Не будет.
Потому что в следующую секунду в голову госпожи гарпии пришло понимание аж двух важных истин. Первая: Кьяри – псих редкостный; вторая: зачастую люди боятся не тех вещей.
От обрушенного на храмовника удара его тучное тело прижалось к вычищенному полу зала, рот искривился в оскале, а из глаз полилась какая-то мерзкая субстанция. Внушительный живот, к которому Хлойд в обе наши встречи трогательно прижимал молитвенник, заходил ходуном. Раздался влажный треск, как от удара переспевшего арбуза о землю. Человеческое нутро лопнуло, обнажив алую плоть и мерзкое зловоние переполненных кишок.
Меня затошнило, а после бросило в холодный пот.
Немея от ужаса, я следила за тем, как из покореженного тела храмовника начал подниматься плотный туман цвета бычьей крови. Медленно, но неотвратимо этот сгусток злобной магии сформировался в человекоподобную тварь с головой оскаленного волка, и я наконец узнала, с кем мы столкнулись.
Ну надо же! Джинн. Сказочный, но от этого не менее настоящий, всамделишный джинн!
Интересно, что орала бы по этому поводу подружка невесты? Особенно узрев появление тумана из тела храмовника, венчающего молодых. Или не орала бы, а медленно и неотвратимо заваливалась в обморок?
К слову, мне бы обморок тоже не помешал, ибо наблюдать за тем, как окончательно сформировавшаяся тварь перешагивает через тело своей марионетки и медленно движется к невозмутимо-спокойному дракону, то еще удовольствие.
– Назови имя своего хозяина и умрешь быстро, – предложил Эрг.
Джинн выдал замысловатый оборот речи, отправляя Кьяри в незабываемое эротическое путешествие в компании трехгрудых женщин и неразборчивых мужчин куда-то на дно дьявольского котла, и гнусно захохотал, довольный шуткой.
Драконище рекомендациям не последовал и даже слегка обиделся. Выбросив руки вперед, он воспользовался родовой магией. По залу пронеслась волна силы, мощная, необузданная, чистая в своей ярости. Ее мощь оказалась так велика, что скамейки, стулья и немногочисленный реквизит разметало по залу как сухие листья, а меня прижало к стенке щита. Натиск силы длился всего пару мгновений, но в ушах еще долго звенело, а веки отказывались подниматься под тяжестью груза ответственности.
– Марсия.
Кьяри осторожно взял меня на руки и опустил на пол. Поправил загнувшееся крыло, откинул упавшие на лицо волосы, схватил за запястье и начал щупать пульс.
– И не надейся, – сообщила, имитируя голосом бодрость, которой не испытывала. – Я в порядке.
Временный союзник разочарованно выдохнул, сунул мне под голову сложенный кусок ткани (искренне надеюсь, что это были не остатки мантии храмовника, а отрез драпировки) и оставил лежать.
Сквозь полуприкрытые ресницы (открывать глаза решительно не хотелось) я следила за тем, как в зал врывается команда магов. По логике, нас бы арестовать да проводить в комнату с решетками, но нет. Маги чему-то радовались, пожимали огромную ручищу Кьяри, с любопытством осматривали зал.
Видимо, лапша, щедро навешанная драконом на уши магов, оказалась качественной, потому что спустя каких-то двадцать минут меня подняли и понесли к выходу.
– Манс, – тихо окликнул кого-то Кьяри, – готовь портал. Мы должны выйти, пока не началась шумиха. Отчет пришлешь, как закончите зачистку, и передай Григоровичу, что я очень недоволен. Недоволен настолько, что готов лично встретиться.
Кьяри еще что-то там ворчал, отдавая последние команды группе, а я лежала в его руках перепуганной пташкой и мысленно пыталась сложить кусочки пазла. Группа магов, производящих зачистку… Упоминание фамилии Григоровича, на минуточку главы агентства безопасности… Мощь атакующего дракона… Командные нотки…
Портал перенес нас в комнату Кьяри, расположенную в преподавательском крыле Академии. Меня сгрузили на кровать, прикрыли пледом и непреклонно заявили:
– Спать.
– Драконище, – остановила я шагающего в ванную комнату мужчину. – Ты здорово недоговариваешь. И меня это бесит.
Зевнула, повернулась на бок и моментально отключилась.
* * *
Утро началось со стона.
Стонали все клеточки тела, а вместе с ними и я.
– Доброе утро! – издевательски заявил хозяин комнаты.
Хотела буркнуть: «Уйди», но с губ слетело более честное:
– Умри…
Кьяри хохотнул.
– С радостью, но через час общая планерка преподавательского состава, а Белозерский страсть как не любит, когда кто-то опаздывает.
– Боишься, что ректор поднимет из могилы и стребует отчет по успеваемости? – в тон ему уточнила я, с трудом выпутываясь из одеяла и садясь.
– Весь дрожу от страха!
Кьяри улыбался, но выглядел не краше свеженького трупа. Бледный, заметно осунувшийся, с темными пятнами в уголках глаз, он сидел в кресле рядом с кроватью в одном халате и неторопливо потягивал кофе прямо из огромной турки. Рядом валялись плед и подушка, намекая на то, что огромную кровать отдали в распоряжение моего дрыхнувшего тела, а сам хозяин ютился в неудобном кресле.
Тут же, рядом с ножкой кровати, на полу высилась приличная стопка папок, кучка смятых комков бумаги и неаккуратно брошенная карта материка, вся исчерченная линиями и красными кружками. Выходит, пока я мирно мяла щечками подушку, Кьяри продолжал расследование?
Как-то разом нахлынули воспоминания вчерашних приключений: джинн, собственная слабость, группа магов, упоминание Григоровича…
– Кто ты? – вырвалось само собой.
Собеседник чуть склонил голову и прищурился.
– Провалы в памяти?
Я повторила его позу и усмехнулась.
– Ага, что-то не припомню во фразе «Госпожа Браун, знакомьтесь. Эрг Гай Кьяри, декан факультета темных искусств и ваш надзиратель», уточнения «маг, способный уничтожить джинна», а также пояснения шепотом: «Держись подальше, он лично знаком с Григоровичем».
Все это выпалила на одном дыхании, не отрывая пристального взгляда от усталого драконьего лица. Ощущение, что меня использовали и провели, как девочку, нарастало с каждым вдохом.
– Я же предупреждал: не стоит меня недооценивать.
У-у-у, зараза хвостатая! Точно провел. Еще бы понять, где и как.
– Ванная в твоем распоряжении. – В меня полетело полотенце. – Приводи себя в порядок, обсудим случившееся, и на планерку. Надеюсь, тебе хватит десяти минут?
– Хватит, – буркнула в ответ и поплелась в санузел.
Уже стоя под упругими струями воды, я попыталась собрать разбегающиеся мысли в кучку и оценить уровень опасности возникшей ситуации, но голова отказывалась думать. Плюнув, решила немного расслабиться и занялась мелким вредительством. Поменяла местами все баночки, имевшиеся на полке душевой, спрятала мочалку под бортиком, а в шампунь для волос щедро плеснула синьки.
Представляя блондинистую макушку декана в синих полосах и стараясь не ржать в голос, щедро вылила гель для душа прямо на тело и начала размазывать приятно пахнущую цитрусами жидкость. Провела по рукам, груди, наклонилась, чтобы распределить пену по ногам.
Стеклянная створка душевой кабины беззвучно уехала в сторону, пропуская холодный порыв воздуха и высоченную фигуру. Я даже пискнуть не успела, как меня схватили, развернули лицом к покрытой мелкими капельками стенке и накрыли рот ладонью.
– Молчи! – безапелляционным тоном приказал Кьяри и закрыл дверцу.
– Какого хрена, – максимально выразительно прорычала я в широченную ладонь и наотмашь врезала мокрым крылом по стоящему сзади телу.
– Ректор в комнате, – заявил нарушитель личных границ, отпуская и делая шаг назад.
– Тогда что ТЫ здесь забыл! – прошипела я, прикрываясь руками и оборачиваясь.
Зря. Халата на драконе не оказалось, впрочем, как и любой другой одежды, а вид голого двухметрового мужика – не самое нужное искушение для девушки, живущей без отношений последние пять лет.
– Угадай, какая мысль первой придет ему в голову, если я в комнате, а кто-то моется в моем душе? Не знаю, как тебе, а мне слухи об интрижке не нужны, – заявил драконище, чтоб у него вся чешуя вылезла, без всякого стеснения вставая под льющуюся с потолка воду, и начал активно мочить шевелюру.
Отвернулась. Ну его. Смотреть тошно. Один сплошной рельеф.
Нахмурилась, потому что отвернуться-то отвернулась, но голый торс активно намокающего Кьяри прекрасно просматривался в отражении стенки.
И ведь не красавец, вот ни капельки!
Привлекательный, как пачка маргарина, остроумный, как коврик для душа, обаятельный, как тухлая креветка. Но вспомнить того же Кулмана, и становится очевидно, что в мужчинах я не разбираюсь. Не разбираюсь настолько, что с большим интересом рассматривала широкие плечи, накачанную грудь, сложный орнамент черной татуировки, оплетающей правый бицепс, плечо и весь бок.
Та-а-ак… А вот это уже действительно интересно.
Со слов наших лазутчиков, драконы не любили магические татуировки и любые другие знаки на своих телах, потому что те при трансформации портили природный рисунок чешуи. Более того, я не так давно эти самые чешуйки лично граблями чесала и не заметила никаких узоров.
Поверить в то, что Кьяри тайком балуется переводными картинками, оказалось сложнее, чем признать, что ар-теро заблуждаются относительно своих врагов. И сильно.
– Тебя сполоснуть? – раздалось где-то над головой.
– Помыть, – прошипела я и оттолкнула загребущие ручищи, уже потянувшиеся ко мне. – Выметайся.
Эрг хмыкнул, но послушно вышел из душевой кабинки, завернулся в халат и покорно ждал, пока я закончу омовение. Без него сразу стало очень свободно и почему-то холодно. В стеклянную дверцу нетерпеливо постучали, подгоняя.
– Отвернись! – одними губами произнесла я, делая жест рукой.
Кьяри изобразил картинную позу «рука-лицо» и отвернулся с таким видом, словно это его застали голым в душе, а не меня.
– Эрг! – рявкнул из-за двери злой, как тысяча голодных студентов, ректор. – У меня мало времени!
Кьяри повернулся в мою сторону и сделал большие глаза.
Показала неприличный жест.
Зараза, почему этот гель так плохо смывается!
Кьяри не выдержал давления ректора первым. Распахнув дверцу кабинки, решительным движением выключил воду, буркнул: «Потом» и сунул мне в руки огромное полотенце.
Фразу «Сиди тихо и не высовывайся» можно было и опустить, но это же дракон. Ему без занудства и констатации очевидного никак!
Кьяри вышел, даже не заметив, что подосланный мной ветерок придержал дверь и не позволил той захлопнуться до конца. Раз драконище не желает делиться информацией, буду добывать ее самостоятельно. И потом, должна же я знать, почему Галактиону Белозерскому так резко приспичило поболтать с деканом факультета темных искусств.
– Где Браун? – с места в карьер взял ректор.
– У себя. Восстанавливается.
И вроде бы взрослый мужик, преподаватель Академии, а убедительно врать не научился. Беда.
Белозерский тоже почувствовал фальшь, но заострять свое внимание не стал.
– Рассказывай, что у вас случилось.
– Позже.
– Сейчас, Эрг. Сейчас! – повысил голос ректор. Мужчины отошли в глубь комнаты, и теперь сквозь щелку была видна только спина поспешно одевающегося Кьяри. – Со мной только что связался ректор Академии стихий с предложением забрать крылатый геморрой от греха подальше. С утра начались звонки из родительского комитета с настоятельной просьбой избавить студентов от тлетворного влияния гарпии. И это только начало, а что будет, когда на каникулы разъедутся остальные студенты?
– Вы же знали ее стиль преподавания, ожидаемо…
Заступничество оказалось внезапным и приятным, но взбешенный ректор не дал дракону замолвить за меня словечко.
– Григорович приезжает, чтобы улучшить систему безопасности. Под тем же предлогом в конце недели пожалуют два спецагента из ДМБ.
Я мысленно присвистнула. ДМБ – департамент магической безопасности – славился на весь материк своими… ну, скажем, служащими. Хотя крайне сложно назвать так тренированных бойцов ростом и габаритами с господина Кьяри.
– Эрг, к ней приставляют охрану, Риттер мертв, и мне бы не хотелось потерять кого-то еще из студентов или преподавательского состава. Поэтому кратко и по существу: во что вы влезли?
Ну же, чешуйчатый, колись!
Почувствовав наше коллективное давление, Кьяри шумно выдохнул и сухо выдал:
– Кто-то использовал джинна для атаки на Риттера, а после – для убийства Даркина. Марсия нашла оболочку, где прятался дух желаний, я его уничтожил. Хозяина, отдавшего приказ, найти не удалось.
К чести Белозерского, вслух материться он не стал. Только издал нечто среднее между кряканьем престарелой утки и шумом сдувающегося шарика, а после выразительно потряс морщинистыми руками и резко отвернулся.
– На планерку не опаздывай, – сурово высказался ректор и громко хлопнул дверью.
Кьяри сел на кровать и начал натягивать штаны.
– Все слышала? – уточнил, когда я, кутаясь в огромное полотенце, прошла и заняла кресло, в котором хвостатый провел всю ночь.
– Слышала. – Я печально вздохнула и с грустью уставилась в окно. – Пора репетировать предсмертную речь. Хочу что-то пафосное, например, я бы никогда не променяла виски на мартини.
Собеседник шутки не понял, нахмурился и дернул щекой.
– Не стоит волноваться.
– Вот уж нет! – Истеричный смешок вырвался сам собой. – Не в моих привычках, знаете ли, заводить врагов с кровожадными духами в подчинении, поэтому я все-таки часок-другой попереживаю на эту тему.
Внезапно Кьяри закончил процесс натягивания штанов на накачанные ноги, наклонился и, ухватив кресло за подлокотники, дернул к себе. Ножки с противным скрежетом процарапали паркет, подлокотники возмущенно скрипнули, а я сверкнула глазами. Мне тесного общения еще в душе хватило, поэтому лицезреть сосредоточенное лицо этого чешуйчатого так близко как-то не тянуло.
– Я был истощен после уничтожения джинна, и она этим воспользовалась, – быстро заговорил драконище, пугая решительной зеленью глаз. – Метку ректора пришлось снять еще на площади из-за недомогания госпожи Браун, а моя развеялась после атаки в зале бракосочетаний. Пока я отсутствовал на планерке, гарпия взломала защитный периметр Академии, заблокировала духов-безопасников и скрылась в неизвестном направлении.
Брови медленно поползли вверх.
– Это первые признаки горячки?
– Это то, что я скажу ректору, Григоровичу и другим желающим более подробно узнать о твоем побеге.
Моргнула. Подняла руку и участливо потрогала лоб дракона. Температурит от истощения?
– Мы будем искать тебя на юго-западе, – продолжил Кьяри, раздраженно убирая мою руку от лица, – предположительно по пути в Бретонию, по слухам, именно там прячется ваша эрешкиль. Поэтому ты должна сделать петлю над южным трактом, мелькнуть там и лететь в сторону северной гряды. Выжди какое-то время и подай весточку своим.
– Погоди, драконище, ты меня… отпускаешь?
Поверить в такое было так же сложно, как в шахты мрака, расположенные в штольнях Альмедиса. Дракон открыл рот, но смелость и красноречие подвели хвостатого, и он замолчал. Надолго. Просто сидел, пристально смотрел и сжимал подлокотники кресла.
– Марсия. – Мое имя он произнес с ехидной улыбкой в уголках губ. – Ты из тех заноз, что остаются глубоко под кожей. На всю жизнь. Болят, нарывают и постоянно дают о себе знать. От тебя невозможно избавиться.
Ну спасибо!
Игнорируя мое обиженное сопение, он наклонился, едва коснулся губами лба и встал.
– У тебя не так много времени на сборы. Поторопись.
Я медленно обернулась, наблюдая за тем, как он, стоя у зеркала, пятерней зачесывает назад еще влажные светлые волосы.
– Почему? – вырвалось само собой.
Кьяри надел пиджак, поправил манжеты и, не поднимая головы, с неохотой признался:
– Потому что я не смогу защитить тебя здесь.
– А должен?
Просто какие к чертям «защитить»? Он – дракон, я – гарпия… Тьфу ты, ар-теро!. Мы враги. Все четко и понятно.
– Должен.
Кажется, кое-кто не так понимает концепцию непримиримой вражды.
Проводив Кьяри взглядом, я пару минут таращилась на закрытую дверь, а потом подскочила и кинулась в ванную.
Дракон прав, в Бретонию соваться нельзя, но и на север я тоже не полечу. Холодно, голодно и связных нет. Ладно, долечу до порта, а там сориентируюсь. Ветерок умчался в комнату, собирать еду и тырить теплые одеяла. Надеюсь, дракон не станет возражать, если я слегка прорежу его стратегические запасы. И вот еще, где мой блокнот с заметками?
Дневник нашелся не сразу, отчего я даже слегка запаниковала. Он лежал среди кипы бумаг, которые изучал Кьяри ночью, и стоило взять его в руки, как из середины вывалился карандаш.
Заподозрив неладное, я открыла чуть распухшую от мыслей тетрадь и выругалась:
– Драконище!
На развороте четкими линиями с сильным нажимом Кьяри сделал набросок спящей меня. Волосы разметались по подушке, рот приоткрыт, крыло неестественно выгнулось, ноги запутались в одеяле, а правая рука свисает вниз. А еще этот гад над головой пририсовал облачко со словами: «Я лучик солнца»! Карикатура, одним словом.
Безжалостно выдрав разворот, повесила рисунок на зеркале и выбежала в коридор. Прочь, прочь из этого места! Подальше от дракона, от опасности. Ближе к своим.
Забрав из собственной комнаты сумку с немногочисленными вещами, я покинула преподавательский этаж, слетела вниз по лестнице и натолкнулась на группку студентов, замерших в холле в ожидании общественного транспорта или родителей, которые повезут великовозрастных детей домой на каникулы.
– Госпожа Браун! Здравствуйте!
Хотела было отделаться вежливой улыбкой и прошмыгнуть мимо, но натолкнулась на улыбающегося Камаля и приросла к месту. Ледяной демон нашел в себе немного смелости, чтобы снять капюшон. Я впервые видела его улыбку, темно-голубую кожу, белый ежик волос и резкие, словно вырезанные из куска льда, черты лица. Хорошенький.
Мы встретились взглядами, после чего я одобрительно кивнула, развернулась и пошла через главный холл, мысленно матеря себя за то, что собиралась сделать.
Не зря ар-теро называли крылотворцами. Дело в том, что мы рождались бескрылыми, как и все, а крылья вырастали после, становясь отражением нашего внутреннего мира.
Пока я была маленькой, нам задавали один и тот же вопрос: «Кто ты?». Каждый день. Строго в одно и то же время. Я представляла, что где-то внутри каждого человека есть пустота. Вот здесь, в районе груди. Такое местечко, где рождается ответ на этот вопрос.
Другие дети почему-то легко заполняли это место ответами, но не я. Во мне оставалась все та же пустота, пока однажды я не поняла, чем в действительности горю.
И это противоречило побегу.
Приняв решение, я решительно, без стука вошла в кабинет и как ни в чем не бывало заявила:
– Простите, я немного задержалась.
На мне сошлись взгляды присутствующих на планерке преподавателей. Всех, кроме Эрга Гая Кьяри. В наступившей тишине звук сломанной в его пальцах ручки стал оглушительным.
Ректор нахмурил брови и откашлялся.
– Присаживайтесь, госпожа Браун, – поторопил он сердито и повернулся к оборотню. – Господин Фаркас, прошу, продолжайте…
С трудом втиснувшись между профессором Хельмергом и преподавательницей по грезам, я спокойно выдержала испепеляющий взгляд дракона и невинно улыбнулась.
А кто сказал, что будет легко?
