Марш
Россарб, Питория
Что-то холодное коснулось его спины, и Марш проснулся. Он напрягся в ожидании, когда крюк вонзится в его тело, но вместо этого он почувствовал знакомое тепло, и приятная щекочущая волна растеклась по его телу.
– Не двигайся, – услышал он голос Эдиона, – у тебя осталось несколько порезов, которые я пропустил этим утром. Я использую чашку, смотрю, не получится ли добиться лучших результатов.
– И?
– Сложно сказать, – Марш почувствовал, как мягкие пальцы ласкают его спину, затем Эдион сказал: – Но я предпочту старомодный способ, – и он коснулся губами кожи Марша.
Второй раз Марш проснулся под звуки голоса Эдиона.
– Он сейчас спит, но чувствует себя гораздо лучше, ваше высочество, – говорил Эдион, – благодарю за заботу.
Ваше высочество? В комнате есть ещё один принц?
Марш немного приподнял голову и увидел маленькую и изящную светловолосую девушку, одетую в изысканное бледно-серое шёлковое платье и стоящую по соседству с человеком в голубом кожаном камзоле. Должно быть, это принц Цзян. Марш откинул голову назад, закрыл глаза и прислушался.
– А я должен поблагодарить вас, – ответил принц Цзян, – принеся сюда дым, вы помогли нам распутать тайну причин данного вторжения. Однако я пришёл сейчас сюда по другой причине. Я хочу должным образом представить вам принцессу Кэтрин, прежде Бригантскую, а ныне Питорианскую.
– Ох! В смысле, я польщён, ваше высочество.
– И я польщена и рада познакомиться с вами… брат мой, – у принцессы был лёгкий и мелодичный голос, – ранее обстоятельства были весьма… необычными, так что мы не смогли быть представлены друг другу должным образом.
Эдион смущённо кашлянул:
– Да, прошу меня простить. Эффект от применения дыма плохо на мне сказался.
– Не только на вас! Но, похоже, вам уже лучше.
– Да, благодарю вас. Хотя я даже без дыма чувствую себя глупцом. Я не привык ни к чему подобному. Я только недавно узнал, кем является мой отец. Марша послали за мной, чтобы я смог предстать перед ним.
– Я бы хотела больше услышать о вашей жизни и вашем путешествии. Оно, мне кажется, было насыщенным.
– Из того, что я слышал, я могу сказать то же самое и о вас. Но могу ли? Я даже не уверен в том, что я могу в принципе рассказать принцессе.
На что принц ответил:
– А я бы хотел услышать, что скажет Марш. Мне интересно, как он себя чувствует. Его раны явно выглядят лучше.
Марш подумал о человеке, который бил и пытал его, задавал дурацкие вопросы и предъявлял абсурдные обвинения. Он вспомнил, как свисал с потолка. Он вспомнил крюк. Этот человек работал на принца.
Марш открыл глаза.
– Я чувствую себя лучше, – ответил он, – но если я ещё раз повстречаю ублюдка, который проделал это со мной, я с радостью всажу крюк ему в грудь.
Принц кивнул.
– Тогда я прослежу, чтобы ваши пути больше не пересеклись.
Вот так просто всё обстояло для принца. Но, как Марш вдруг осознал, всё было куда сложнее.
Принцесса взглянула на Марша и благосклонно улыбнулась. Она была очень красива.
– Марш. Мы оставим тебя спокойно восстанавливаться. Эдион, надеюсь, мы скоро поговорим снова.
После того как они ушли, Марш наблюдал за тем, как Эдион взбивает подушки на его кровати. На плато Эдион спас его жизнь, рискуя собственной. А затем он каким-то образом снова его спас. Теперь они были братьями, хотя это всё равно казалось чем-то неправильным. В подземелье Эдион держал его за руку. Касался его очень нежно, нежнее чем вообще представлялось возможным. Касался губами его кожи.
И Маршу это нравилось.
Теперь Эдион сидел, скрестив ноги, на маленькой кровати в углу комнаты, изучая свою золотую цепь и прикреплённое к ней кольцо.
– Хвала богам, что они её нашли. Это она убедила их в том, что мы не шпионы.
– Им это ещё здравый смысл должен был подсказать, – фыркнул Марш.
– История показывает, что в военное время любой смысл встречается крайне редко.
– Принцесса не рассказывала тебе, как идёт война?
– По правде говоря, я забыл спросить, но что-то тут я редко вижу радостные лица, – Эдион улыбнулся, – за исключением себя самого. Ты жив. Я жив, и мы даже не в холодной камере. – Он взял яблоко. – У нас есть еда и чистые одежды.
– Говори за себя. Я тут голый вообще-то лежу под одеялом.
Эдион изогнул бровь.
– Я знаю. Кто, по-твоему, тебя раздел? Может быть, завтра нас убьют, но, по крайней мере, мы сможем насладиться сегодняшним днём, – и он вгрызся в яблоко.
– Ну, я бы хотел всё же заиметь какую-нибудь одёжку. Если Россарб захватят бригантийцы, я бы предпочёл удалиться с чувством собственного достоинства.
Эдион швырнул ему брюки и протянул серебряный медальон Холивелла.
– Я заставил их принести и его, – и с этими словами он застегнул цепочку на шее Марша.
Забавно, как быстро всё поменялось. Три недели назад, когда он только приехал в Питорию, Марш ненавидел Эдиона, хотя они ещё ни разу не встречались. Две недели назад Эдион казался ему глупым, наивным и легкомысленным. Теперь Эдион помогал ему одеться. Марш не был уверен в своих чувствах к Эдиону, но твёрдо знал одно: он ни за что не выдаст своего друга Алоизию. Эдион не заслужил такой судьбы.
Марш и Холивелл обманом заставили Эдиона покинуть свой дом и свою мать. Привели его в окружённый опасностью город. Если они выживут, Марш знал, что он должен сделать: он должен помочь Эдиону добраться до Калидора, даже если он сам не сможет поехать с ним. Так что у юного абаска был выбор: он мог сказать Эдиону правду и оставить его, или солгать и оставить его.
Всё было непросто. Но он знал, что ему придётся рассказать правду. Марш хотел, чтобы из Эдиона получился настоящий принц, а значит, между ними не должно было быть лжи.
