Глава одиннадцатая
Когда я открыла их, все было спокойно. Я оказалась на противоположной стороне, но без мотоцикла, который остался на рельсах.
Если бы я не закрыла глаза, то этого бы не случилось.
Но я второй раз за этот день извалялась в грязи. И мир стал черным.
* * *
Разобравшись в обстановке, я прежде всего почувствовала облегчение. Слава Вомбату, мой шлем был все еще на мне. Но мотоцикл погиб, и мне теперь всю жизнь не расплатиться с Тисом.
И только потом я обратила внимание на пульсирующую боль, разливавшуюся по всей спине и заканчивающуюся в голове. Стоило только пошевелиться, ее пальцы протянулись к плечам. А когда я попробовала вздохнуть, легкие запылали.
Одна за другой пронеслись в голове страшные мысли — я парализована, больше не смогу бегать. Не смогу бегать!
Я взяла волю в кулак и заставила себя пошевелить руками и ногами. Кто-то коснулся моего плеча, и по всему телу прокатилась новая волна боли.
— Не надо, — прошептала я. — Пожалуйста, не надо.
Меня легко подняли на руки, как будто я ничего не весила. Я понимала, что это невозможно — ведь во мне целых девяносто килограммов.
Но из-за боли мне сейчас было ни до чего.
С меня сняли шлем. Причем очень осторожно.
Что-то холодное коснулось моего бедра, и боль неожиданно прекратилась…
* * *
Постепенно ко мне вернулось зрение. Я находилась в полутемной хижине. Здесь пахло вяленой рыбой. Надо мной тянулся какой-то тент.
— Обезболивающее будет действовать недолго, — произнес знакомый голос. — Но я знаю одного врача в Вива. Отвезу тебя к ней. Кажется, у тебя сломано несколько ребер и вывихнуто плечо. Какой эффектный был прыжок!
Я повернула голову с невероятным усилием и воскликнула:
— Это ты!
Передо мной стоял улыбающийся Дарк. Его зубы сверкали, словно у фотомодели. Интересно, как можно этого добиться, сидя на концентратах?
— У меня кое-какие дела в Вива, — продолжал он, как будто меня это интересовало. — На твое счастье, мне нужно попасть туда как можно быстрее.
Ничего себе счастье! Я бы назвала это совсем по-другому.
— А кто же будет сидеть с детьми? — прошептала я.
— Весьма остроумно. — Он дернул меня за одежду.
Я вдруг поняла, что с одного бока обнажена от бедра до пятки. Даже защитная паутина в этом месте лопнула.
— Твоя одежда и так изорвалась, — объяснил Дарк. — К тому же мне пришлось вкатить тебе максимальную дозу. А сюда колоть удобнее всего.
Я автоматически прикрылась, стараясь одновременно натянуть паутину.
— Не двигайся! — воскликнул Дарк. — Лекарство глушит боль, но не забывай, что у тебя сломаны, наверное, почти все ребра. Точно не знаю, сколько. Пообещай, что будешь лежать спокойно, тогда я отвезу тебя к врачу.
— Как же мы туда попадем? — спросила я. — На «скорой»?
— Ага, — ответил он и вышел.
Да уж, не надо шутить над тем, о чем понятия не имеешь.
* * *
Я лежала в хижине совершенно одна, то приходя в сознание, то теряя его. Один раз, открыв глаза, я увидела лицо какой-то женщины, очень загорелой и тощей, выглядевшей несчастной. Ее волосы были собраны в тугой сальный пучок. Я хотела поблагодарить ее за приют, но язык не слушался.
Даже не знаю, как я поняла, что это ее жилище. Возможно, по кислому выражению на лице — вряд ли ей хотелось принимать незваных гостей.
Потом я опять заснула.
Снова появился Ангел и начал бороться с болезнью, лечить кости и прижигать раны кончиком платинового меча. Он удивлялся, что я сама себя покалечила. «Прости, — хотелось сказать мне. — Я должна была так поступить. Ничего другого не оставалось».
— Сильно болит? — спросил вдруг Дарк, поднимая меня. Стало ясно, что он увидел слезы на моем лице.
Я растерянно кивнула. Это было наиболее простым объяснением, но на самом деле боль уже ослабла.
— Вертолеты улетели, но теперь по земле бегают ищейки, — сообщил Дарк. — Нужно сматываться.
— Но я должна сперва вернуть шлем и мотоцикл Мамочке.
— Какой еще Мамочке?
— Одному толстому борцу.
— Кажется, я его уже встречал. — Дарк наморщил лоб.
— Ты что, о своей маме? — не поняла я.
— Он уже собрал мотоциклы. Кстати, твой разлетелся на куски. На его месте могла быть ты.
— Но я еще не свихнулась, чтобы ходить по пустыне пешком. Так это ты был замыкающим?
На этот раз он улыбнулся.
— Мамочка велел передать тебе, что ты потеряла страховку и кое-что должна.
Я вздохнула, хотя это и вызвало боль. Быстренько попросила Вомбата, чтобы за долгами явился Тис, а не Мамочка.
— Ну что, готова? — спросил Дарк.
— Конечно, — соврала я.
* * *
Тощая женщина помогла Дарку вынести меня на старом одеяле. Для своей комплекции она оказалась довольно сильной. Впрочем, большинство жителей Рыбачьего городка натренировались, таская из моря тяжелые сети. А были тощими они оттого, что питались ядовитой рыбой. Поговаривали об их особом гене, позволявшем есть пищу с тяжелыми металлами. В любом случае толстяков здесь не было.
Эта женщина казалась довольно красивой по здешним меркам. Но мое присутствие ее вовсе не радовало.
— Почему ты заботишься о ней, Лойл-Дарк? — злобно прошипела она. — Это твоя женщина?
«Что значит «Лойл»? — подумала я.
Испепеляющее солнце стояло высоко в зените. Я отвела глаза в сторону и стала ждать, что ответит Дарк.
— Нет, Киора Бэсс. Это просто бизнес, — объяснил он.
Киора Бэсс… Я слышала, что жители городка носят рыбные фамилии. Они казались мне нелепыми, но я бы не решилась сказать им это в лицо. Рыбаки обращались с ножами не хуже муэновцев, только лезвия здесь были шире.
— Я не верю тебе, ты лжешь. — В голосе Киоры появилась ярость. — Она твоя женщина, Лойл-Дарк? Я не нужна тебе! — И рыбачка прибавила такие слова, от которых у меня завяли уши.
— Заткнись, — ответил Дарк и, перегнувшись через меня, дал ей пощечину. Одеяло перекрутилось, больно дернув мое плечо.
— Эй, с меня довольно ваших дрязг! — воскликнула я. — Опустите меня на землю и уж потом препирайтесь. — Я поглядела на женщину. — А ты просто дура! Он не в моем вкусе.
Это было не совсем так, но мои слова успокоили ее. На ее губах заиграла довольная улыбка.
На Дарка я старалась не смотреть.
Надо же, он ударил ее! Я бы такого не стерпела.
Дальше они понесли меня молча мимо хижин и коптильных костров к открытой полоске берега. Море плескалось с глухим, масляным звуком. Потом его заглушил какой-то гул.
Может быть, бензопила?
В самом деле, это была бензопила, закрепленная на металлической раме с крыльями и парой сидений. Первобытный летательный аппарат.
Я видела такие штуки в небе над Тертом. Они казались очень хрупкими и медлительными. Казалось, они могут отказать в любой момент.
Киора и Дарк положили меня на раму и привязали к ней в трех местах. Ступни остались болтаться в воздухе.
Я изо всех сил боролась с подступавшей паникой. Одно дело — прыгать через траншею на мотоцикле, и совсем другое — летать на таком инструменте!
— Я никуда не полечу на нем! — вырвалось у меня. Хотелось крикнуть, но язык еле ворочался. — Дарк, немедленно сними меня отсюда. Во имя Вомбата, сними!
Вокруг уже начали собираться рыбаки и указывать на меня пальцами. Позади всех показался Мамочка. Его туша сотрясалась от смеха.
Это была кульминация всей недели!
Киора открыто ухмылялась мне в лицо.
Грязная сучка!
А Дарк ни на что не обращал внимания.
Обернувшись, я увидела его рядом с пилотом.
Аппарат рванулся вперед и побежал по песку. Подпрыгнул несколько раз, как сумасшедшая лягушка. Мотор заглушал мои стоны. Аппарат вильнул в стороны несколько раз, разгоняя всех с пути, и мы наконец-то взлетели.
Я как можно дольше задержала дыхание. Мой желудок взбунтовался и грозил вывалить свое содержимое через уши и ноздри.
Ветер бил мне в лицо и срывал одежду. Я поклялась, если только выживу, больше никогда не жаловаться на жизнь.
В чем только не поклянешься, когда думаешь, что вот-вот умрешь. Но как только все остается позади, тут же забываешь о своих клятвах.
Через несколько минут все мое тело стало сотрясаться от ужаса. И если бы меня не держали веревки, я бы наверняка свалилась вниз.
Нога затекла в том месте, где порвалась одежда. Меня охватил такой страх, какого я еще никогда не испытывала. Мне так сильно хотелось стать на твердую землю, что я была готова спрыгнуть с аппарата. Я все стонала и стонала, но никто не обернулся и не сказал мне, что я веду себя, как набитая дура.
Я закрыла глаза и стала молиться всем богам подряд, чтобы они позволили мне выжить. По крайней мере даровали еще один день и еще одну ночь…
* * *
Целую вечность спустя мы приземлились на покрытой битумом дороге, ведущей из Вива в сельскую местность. Аппарат опускался так быстро, будто его проткнули огромным ножом. И, к моему облегчению, страх прогнал боль.
Аппарат катил по дороге до тех пор, пока не показалось какое-то строение. Вокруг него не было ничего, кроме нескольких деревьев, частично скрывавших его, и забора, сделанного из толстых металлических листов. Над забором, словно молнии, сверкали синие огни.
Не помню, где еще я видела такое открытое пространство. Разве что в пустыне Терта.
— Как дела? — спросил Дарк, наклоняясь ко мне и развязывая веревки.
Но у меня во рту слишком пересохло, и я не могла высказаться соответственно.
Дарк с пилотом потащили меня к зданию. Пронесли через пыленепроницаемую дверь и положили на какую-то плиту, напоминающую о морге. Потом вышли на улицу. Снова раздался визг пилы, вскоре затихший вдали.
Я решила, что Дарк улетел, и попыталась самостоятельно выбраться из-под одеяла. Оно пахло рыбой. Наверняка у Киоры не было ничего лучше.
— Не двигайся. Мне нужно тебя осмотреть, — раздался из темноты холодный голос.
Обернувшись, я увидела лишь неясное свечение. Это был экран компьютера. За ним работала какая-то женщина.
— Сейчас я тебя просканирую. Лойл, дорогой, ты не мог бы ее раскрыть?
«Дорогой? Она называет так Дарка? Я осмотрелась: где же он? И где я?»
— Перриш, это доктор, — сказал Дарк, появляясь из темноты. — Позволь мне снять с тебя одеяло, чтобы она могла провести осмотр.
Он произнес это так осторожно, словно собирался обезвреживать мину.
Я вяло кивнула, борясь с желанием впиться зубами в его руку.
— Очень больно? — спросил Дарк, и его заботливый тон как рукой снял мою злость.
— Те-терпимо, — выдавила я. Может быть, это была реакция на мой первый полет, а может быть, боль действительно прошла.
Снимая одеяло, Дарк наклонился совсем близко ко мне. Я почувствовала себя такой хрупкой и снова прониклась к нему симпатией. Его лицо казалось таким добрым. А доброты в моей жизни почти не было, и я не знала, что с ней делать.
— Отойди от нее! — приказала женщина резко.
Дарк вытянул оставшийся край одеяла из-под моих ног, на мгновение сжал мне руку и сказал:
— Это совсем недолго.
Плита въехала в цилиндр, полностью закрывший мое тело. Я будто бы оказалась в гробу. С трудом заставила себя дышать и помнить о том, что я уже нахожусь на земле, а не лечу по воздуху на бензопиле.
Через несколько минут все мое тело задрожало. Мускулы стали как будто чужими. Я глубоко вздохнула, стараясь успокоиться.
Женщина встала из-за компьютера. Свет стал ярче.
— Она будет жить, — произнесла доктор, разглядывая меня сквозь рваную одежду. — Когда случилась авария?
Дарк встал рядом с ней и оказался на голову выше нее. Рядом с ним она казалась совсем хрупкой. В ее бледных глазах светился холодный разум. Под глазами у нее виднелись две ярко-красные родинки, придававшие ей трагический вид и напоминавшие ссадины. Доктор даже не пыталась ничем скрыть их. То ли она попала в переделку, то ли принадлежала к какому-то странному культу.
Я понимала ее недоверие к незнакомцам и постепенно прониклась к ней симпатией. Такие люди в Терте постоянно рискуют собой.
— Ну, так что с ней? — спросил Дарк.
— Сканер показывает три сломанных ребра…
— Я так и думал, — сказал Дарк.
Она взяла его за руку своими пальцами. Они были того же цвета, что и ее волосы — белые, словно луна в тумане.
— Да, но повреждения выглядят так, будто авария произошла два месяца назад. Процесс выздоровления уже давно начался.
— Но это невозможно, — возразил Дарк.
Они оба вопросительно поглядели на меня.
Я лишь пожала плечами. В самом деле, что тут скажешь? Не говорить же им про Ангела…
— Может быть, у меня хорошие гены? — произнесла я.
— Наркотики? — предположил Дарк.
— Нет. — Доктор покачала головой. — Я уже проверила — их не было. Кроме усилителя обоняния и компаса в ее организме обнаружена лишь одна странная вещь.
— Что же это? — Дарк задал вопрос так, будто речь шла о его собственном теле.
— Ее надпочечники демонстрируют необычную активность. Может быть, это результат ее образа жизни. Уж не сдает ли она свое тело напрокат?
Меня взбесила не сама фраза, а надменный тон. Даже моя мать не разговаривала со мной подобным образом.
Я уже давно не вспоминала о своей матери. Наверное, она и не заметила моего исчезновения. Ведь не замечала же, что Кевин остается с ней лишь потому, что она его содержит.
И Кэт. Моя младшая сестричка Кэт! Наверное, она тоже не слишком скучает по мне. Она известная спортсменка, играет в про-болл. Говорят, что мы с ней похожи, но я этого не замечала.
— Перриш! Перриш! Ты слушаешь?
Я моргнула, возвращаясь в настоящее и свесила ноги с плиты. Задела коленом доктора, и та испуганно отдернула руку, будто я была заразной.
Мне захотелось прикрыть свое обнаженное бедро, но я раздумала.
— Да, мне уже намного лучше. А что это за место?
Дарк замялся. Кажется, мое спасение могло выйти ему боком. Наконец он сказал:
— Перриш, познакомься. Это доктор Анна Шаум.
Я прикусила язык и протянула ей руку.
— Спасибо за помощь. А теперь мне хотелось бы выбраться отсюда.
Она не подала мне руки и опустила угол рта. Вряд ли это была улыбка.
— Где ты ее взял, Лойл? — прошептала Анна. — Она более здоровый образец, чем Бэсс, но ее манеры…
Какие такие у меня манеры?!
Симпатия к ней у меня тут же исчезла.
Дарк успокаивающе положил руку на мое плечо. Конечно, ему не хотелось, чтобы у хрупкой Анны был сломан нос или выбиты зубы.
— Спасибо, что помогла, — произнес он успокаивающе. — Но, прошу тебя, не выходи за рамки медицины!
— Разве я выхожу? — Она невинно улыбнулась ему.
— Я переночую здесь. И Перриш — тоже.
Анна пожала плечами и вернулась к своему экрану. Может быть, это паранойя, но мне показалось, что она сразу невзлюбила меня. Сперва эта сучка-рыбачка, теперь вот ледяной доктор. Кто еще может значиться среди подружек Дарка?
— Ты можешь ходить? — спросил он.
— Ага, — кивнула я. — Пойдем отсюда. Здесь пахнет больницей.
Дарк как-то странно рассмеялся и повел меня прочь.
* * *
Солнце уже садилось. Когда мы вышли на улицу, мне захотелось свернуться в позу эмбриона. Я так давно не видела настоящей травы и деревьев, что они испугали меня. Нагретые облака окрашивали все в унылый желтый цвет. Даже металлический забор.
Дарк осторожно опустил свою тяжелую руку мне на плечо, направляя к спрятавшемуся за деревьями дому. Я хотела было оттолкнуть его, но рука на плече действовала успокаивающе. По отдаленному шуму было ясно, что Вивасити совсем близко.
— Ты еще нескоро привыкнешь к открытому пространству, — понял Дарк мое состояние.
Мы шагали медленно. Несмотря на лечение, у меня все болело.
— Я чувствовал то же самое, когда впервые оказался в Мертвом Сердце, — добавил Дарк.
— И как там? — невольно вырвалось у меня. Ведь я знала, что в Центральной Австралии уже давно невозможно жить.
— Как? Пустынно. Невообразимо жарко. В общем, ужасно. Даже под землей. Так жарко, что невозможно дышать. Нам выдавали охлаждающие костюмы, но они мало помогали. В них можно было лишь некоторое время работать в шахте. Ночью, когда поднимаешься на поверхность, небо белое от звезд. Раньше я даже не представлял, какими они могут быть огромными. И когда я вернулся в Терт… мне стало не хватать открытого пространства.
— Должно быть, Анна обладает приличным состоянием, — заметила я, оглядываясь. — Этот участок отнюдь не дешев.
Он промолчал.
Я не могла вынести женщины и попробовала сменить тему:
— Забавно, что ты вернулся в Рыбачий городок. Ты не упоминал, что собираешься в Вива.
— Как и ты, — ответил он.
— Ну, не знаю… Если бы я так хорошо тебя не знала, то решила бы, что ты следишь за мной.
— Может, так оно и есть? Может, я не могу без тебя?
Мое сердце на мгновение замерло.
— Но, возможно, мы охотимся за одной и той же вещью, — закончил он спокойно.
А мое сердце забилось в тревоге — теперь у меня появилось подозрение. Я вспомнила, что Дарк способен ударить женщину.
Он внезапно остановился, будто прочел мои мысли, и спросил, глядя мне прямо в лицо:
— Что тебе понадобилось в Вива, Перриш? Какое дело ты должна выполнить для Лэнга?
Я отступила на шаг и поморщилась от неловкого движения. Дышать полной грудью все еще было больно, и я сделала несколько коротких вздохов.
— Почему ты думаешь, что я работаю на Лэнга?
— Он предложил тебе что-то важное. Настолько важное, что ты рискуешь жизнью.
— Откуда ты узнал? — не смогла я скрыть удивления.
Было видно, что он доволен произведенным эффектом.
— Я знаю гораздо больше, чем ты можешь представить. Я знаю, например, что Джеймон Мондо поработил тебя, и ты способна на что угодно, лишь бы избавиться от него. Я знаю, что ты очень ловкая и не остановишься перед насилием. Ты импульсивна и, как правило, нерациональна.
Я потрясенно уставилась на него.
Потом потрясение сменилось яростью. Мне захотелось расправиться с этим ублюдком.
Мои пальцы потянулись туда, где должен был находиться пистолет. Если только я не потеряла оружие при падении, то пристрелю его сейчас на месте.
— Твое снаряжение у меня, — спокойно сообщил Дарк. — Я забрал его в Рыбачьем городке.
— Тогда верни его! — потребовала я.
— Верну, когда оно тебе понадобится. Когда мы попадем туда.
— Куда это — туда? — крикнула я.
— Туда, куда ты собиралась.
* * *
Я двинулась за ним, буравя взглядом его спину. Ничего не поделаешь, ведь Дарк вытащил меня из серьезной передряги и собирался тайно доставить дальше.
Робот модели «Приятель» провел нас в комнату с фальшивым паркетом. Там стоял стол и четыре больших кресла, обитых бледно-зеленой кожей.
На стенах висели картины, выполненные акварелью, и большое Распятие.
Интересно, давно ли Дарк появлялся здесь?
— Принеси горячее, — приказал он роботу, опускаясь в кресло.
«Приятели» были довольно распространены среди состоятельных людей. Они могли иметь любую внешность, и их, как правило, отделывали под любимые игрушки — плюшевых мишек или кукол. Последние очень часто бывали полуобнаженными.
Робот Анны тоже был куклой, но только одетой в нарядное платье и туфли на высоком каблуке. Ее звали Лиля. У нее была чистая, прямо-таки сверкающая кожа.
— Принеси вина, — добавил Дарк.
Вина? Я пробовала его лишь однажды, и оно напоминало ракетное топливо. Вообще же вино встречается довольно редко. Даже на обедах у Джеймона подают ром.
Я села напротив Дарка и осторожно потрогала свое плечо. Все еще не прошла обида за то, что он забрал мое снаряжение. Интересно, отдаст ли обратно?
Тем временем Лиля принесла бутылку, два бокала и блюдо с чем-то непонятным. Дарк налил кроваво-красную жидкость в бокал и протянул его мне.
Я осушила его залпом, ожидая огня в глотке, но вино оказалось неожиданно мягким.
Дарк прикусил губу и налил мне еще.
— Попробуй артишоки, — сказал он, пододвигая блюдо с таким видом, будто ел подобные вещи каждый день.
— Не люблю овощей, — покачала я головой.
Второй бокал ударил мне в голову. Мне этого и хотелось.
— Кстати, что это за имя — Лойл Дарк? — спросила я.
— Лойл-Ме-Даак, — поправил он, потягивая вино. — Просто мне пришлось изменить свое имя. У меня очень благородное происхождение.
— И твое происхождение позволяет бить женщин и скрывать преступников?
— Тебе не понять, — отмахнулся он.
Ну да! Будто он тоже может понять меня!
— Уж не считаешь ли ты себя каким-нибудь мессией, Лойл-Ме-Даак? — воскликнула я с презрением. — Кажется, ты здорово стукнулся башкой!
Это слегка развеселило его, чего я никак не ожидала.
— Власть — это лишь иллюзия, Перриш. Я просто прикрываю тылы, вот и все. Разве не стоит пытаться облегчить жизнь своего народа?
Я поднялась и налила себе еще вина. Но каждый глоток отдавался болью в плече.
— Вот как? Почему народ именно твой? Кто тебе сказал? В этом проклятом мире явно что-то не так. Каждый пытается подчинить себе остальных. Чем ты лучше Лэнга и Мондо?
Он только пожал плечами. Я ожидала большего и продолжала выпытывать:
— А что у тебя за дела с этой Анной?
Я оперлась на подлокотник. Разорванная одежда съехала, полностью обнажив ногу. Я знала, как это может подействовать на мужчину, но в гневе тут же забыла об этом.
— Это ее семейный особняк, — сказал Даак, отведя взгляд. — Ее родители были важными шишками. Но мы с ней просто… друзья. Я помогаю ей в работе, в исследованиях.
— Правда? Тогда почему же она при мне становится будто бы ледяной? — Я наклонилась, чтобы снять ботинок, и при этом не выпускала бокал из руки.
Даак следил за моей босой ногой так, будто это было опасное животное. Но продолжал:
— Она пытается понять, почему некоторые группы живых существ адаптируются к тяжелым металлам и токсинам. Ее исследования спасли много моих людей. И повысили уровень их жизни.
— Так ты собираешься заботиться только о своих людях? Или поделишься открытием со всеми? Кто вправе решать, кому повышать уровень жизни? Ты? Интересно, повысится ли он у Киоры Бэсс?
Даак вспыхнул, заерзал в кресле и посмотрел на меня странным беспокойным взглядом.
— Киора смертельно больна. Анна изучала ее. Пыталась понять, что в ее организме хуже, чем у окружающих.
Я осушила бокал и сняла другой ботинок.
— И все больные женщины твои любовницы?
— Не серди меня! У Киоры паранойя и галлюцинации. Она вообразила, что мы любовники, хотя это вовсе не так.
— Конечно. — Я неуклюже попыталась изобразить иронию. Вся эта сцена была какой-то неестественной.
Внезапно Даак усадил меня к себе на колено.
Под действием вина я не стала сопротивляться. Сама не знала, что со мной происходит.
Он медленно положил руку туда, где была разорвана моя одежда.
Потом поцеловал меня.
Я никогда еще не целовалась. Ни с кем, даже с Долл. Это одно из моих основных правил. Мой рот — это мой рот, и мое тело принадлежит только мне. Кроме того, у многих моих знакомых была ядовитая слюна.
Это неожиданное нападение привело меня в ярость. Я соскочила с его колен и подхватила свои ботинки.
Даак поднялся на ноги с растерянным видом. Но я уже приблизилась к двери и спросила:
— Где тут можно вздремнуть?
— Наверху, — ответил он вяло. — Рядом с ванной… то есть с санузлом.
Я кивнула и выскочила в коридор.
В четыре широких прыжка взлетела по ступеням и начала хлопать всеми дверями подряд. От этого мне слегка полегчало.
В задней части дома оказалось много такого, чего не встретишь и в самых шикарных отелях Вива.
В комнате, расположенной рядом с санузлом, стояла огромная, будто с рекламного плаката, кровать, в которую могла бы поместиться большая часть Торли. На ней было кружевное белье и перьевые подушки.
Я вошла в комнату, заперла дверь и окна, потом свернулась клубком на полу и погрузилась в беспокойный сон.
Рано утром меня разбудили чьи-то голоса. Я быстро вспомнила, где нахожусь, и вышла. Вскоре я увидела Даака и Анну на том же месте, где сама сидела с ним. Они о чем-то горячо спорили.
Я не страдаю излишним любопытством, но некоторые вещи все же надо знать. И я воспользовалась предоставившейся возможностью.
— Сколько времени нужно на репликат? — спросил Даак.
— Точно не знаю. Я работаю по старым заметкам. Но последовательность стыковок потеряна. У меня забрали копии записей, теперь мне нужно время.
— Значит, у тебя остались не все записи?
— Не все.
— А какие именно?
— В основном те, что касаются побочных эффектов. А все другие пропали.
— Эти сволочи знали, что брать. — Даак поднялся и прошелся по комнате, сжимая и разжимая кулаки. — До сих пор не пойму, как это произошло. Взлом исключается. Здесь бывали только Киора Бэсс и я. Или нет?
— Конечно, кто же еще? — Анна съежилась под его взглядом. — Должно быть, все случилось, когда я оставалась тут одна.
Даак кивнул, продолжая ходить.
— Лойл, я не знаю, справлюсь ли я с задачей.
Он остановился, потом приблизился к ней и схватил за плечи:
— Конечно, справишься! Может, будет лучше, если кто-то будет находиться с тобой постоянно?
— Нет! — Ее голос неожиданно стал резким. — Мне никто не нужен! — Она обняла его, как маленькая девочка. — И потом, у меня есть Лиля.
Та появилась из-за угла и принялась убирать со стола.
Как мило!
Даак опустился в кресло, усадил Анну к себе на колено и прижался к ней лицом.
Я задохнулась от ярости, кинулась в комнату и там пролежала несколько часов без сна. Я размышляла о том, как Дааку удается гипнотизировать женщин. И о какой чертовщине идет теперь речь.
