Глава одиннадцатая
Пансионат
Через пару километров после серпантина «Лендкрузер» ушёл с трассы налево, и вскоре из-за высоких сосен показалось заповедное место — залив Шумиха Красноярского водохранилища. На развилке Иван взял левее, уводя машину к дикому берегу, где нет частных пристаней с катерами и яхтами. Именно здесь приезжающий на выходные народ разбивает палатки и спускает на воду лодки.
Я сразу отметил, что это искусственное море — совсем другое, нежели возле пряничных, вечно сонных городков на Волге. Немного средиземноморское, и в тоже время сочинское. На вид тёплое, ласковое и невероятно нежное. Конечно, жарким летом температура воды в заливе немного поднимается, но внешняя теплота обманчива, для купания тут прохладно. Тем не менее, мне сразу же захотелось нырнуть ласточкой прямо с понтона, в пятнадцати шагах от берега глубина уже больше трёх метров. А после этого погреться часок на солнышке, читая хорошую книгу и ни о чем постороннем не думая.
Продуктовый ларёк, стоящий поблизости, пока не работал, железные оконные ставни были закрыты на висячий замок. Толстый и усатый хозяин полевой шашлычной по соседству находился на рабочем месте, однако разжигать мангал он не торопился, считая, что клиентов пока что маловато. К козырьку навеса был прибит фанерный щит с надписью WELCOME TO PARADISE!
Странно, но я вдруг пожалел, что в чистом воздухе водохранилища нет шашлычного чада. Когда ты голоден, запах костра и горелого мяса становится восхитительно прекрасным! И он ничуть не мешает природным ароматам. Фантазия быстро разыгралась: шашлык здесь наверняка отменный, этот усатый Арсен или Гамзат хорошо маринует мясо, а для уважаемых людей нанизывает на огромные шампуры самые лучшие кусищи. Может, стоит заказать? Я даже соглашусь на пытку шансоном — стандартным музыкальным фоном подобных заведений. Пусть работает, лентяй!
Инфраструктура дикого отдыха в Шумихе небогата. Отдыхающих пока мизер. Штук пять разномастных палаток на берегу, несколько авто, пара дешёвых надувных лодочек; можно считать, что здесь безлюдно. Место для спуска плавсредства было найдено быстро, начались новые мучения. В спуске тяжёлого катера с частично погружаемого буксира, как и в любом деле, чрезвычайно важна сноровка экипажа, чёткое понимание особенностей конструкции и строгое соблюдение последовательности действий. Всё это приходит только с практическим опытом. Наконец катер еле заметно закачался на спокойной воде залива.
— Ну что, Фантомас, тебе работа, шлёпай ставить джип на платную стоянку, — со сволочным, издевательским сочувствием бездушного начальника пророкотал Кромвель.
— И попробуй там осторожно порасспрашивать, где именно находится турбаза Ложкина, — опрометчиво добавил я.
— Отставить расспросы! — резко скомандовал Кромвель. — Даже не заикайся, сами найдём! Лаки, у тебя всё в порядке с головой?
Мне стало стыдно, накосячил. Всё верно, лезть с такими расспросами нельзя. Пришлось пожать плечами, молчаливо соглашаясь с претензией — банально не сообразил, чуть не сорвав и без того мутную операцию.
— Нормально вы устроились! Тут же метров пятьсот!
— Зато ты всегда у руля, товарищ капитан, а мы так, пассажиры, — утешил я друга тихим голосом, опасливо глянув на командира.
— Тогда только я и катер поведу! — с вызовом заявил Потапов. — А то сломаете.
— Ты, ты... — успокоил его Павел.
— Времени не теряйте, загружайте шмурдяк, распределяйте по местам, — распорядился Фантомас на прощанье и полез в кабину джипа.
Пока наш бессменный водитель пристраивал железного коня в стойло, мы занялись подготовкой «Хаски» к поездке, начав с погрузки на борт всего того имущества, которое называется «шмурдяком». Его, как всегда, оказалось предостаточно, замучаешься таскать. Удивительное дело, как много всякого барахла набирается даже в том случае, когда ты едешь всего на несколько часов. Это нужно, другое, третье, без четвёртого вообще никак… Избаловала нас цивилизация, изнежила.
Пока возились на катере и около, шашлычник, всё ещё не начавший исполнять свои прямые обязанности, успел вытащить огромные чёрные колонки мощностью не менее полукиловатта, и врубил такую адскую хрень, по сравнению с которой самая унылая попса или читинский шансон может считаться шедевром классики. Два паттерна по два такта с четырьмя битами перемежались в течение пяти минут; чёртов диджей-шашлычник оказался плодовитым на музыкальное барахло и постарался на славу.
Иван отсутствовал необъяснимо долго. Шеф уже собирался звонить ему по сотовому, когда Потапов объявился на горизонте в несколько странном виде. Шёл Фантомас быстро и явно был чем-то взволнован. Его квадратные глаза я заметил с двадцати метров и торопливо спрыгнул с бака на берег.
— Ты чего весь такой взорванный? — издали поинтересовался Кромвель, поглядывая ему за спину. Никто за Потаповым не гнался. Так в чём тогда дело?
— Ложкин был здесь! — выдохнул Потапов и замолчал.
— Когда?! — прозвучало хором.
— Ёлки-моталки, да ведь он через четыре места от нас парковался! Нет, через пять. Представляете, мужики, этот охранник — мой сослуживец! Лямку тянул в том же подразделении, что и я! Только он в своей реальности, а я в своей, — издалека начав доклад, Иван говорил быстро, но несколько сбивчиво, даже сумбурно.
— Разговорились, но я ему ничего лишнего, конечно, не сказал. Чума! Ротный тот же, Николаенко, замковзвода тоже, знакомые словечки, детали... Фантастика!
— Ваня... Вань! — командир пощёлкал пальцами у него под носом. — Ты о чём сейчас? Думай о деле, Ваня! Когда он тут был?
— Ложкин-то? Вчера приезжал, у него же пикап приметный, — наконец ответил Иван. — Простоял четыре часа, хотя заплатил за шесть. В разговоры не вступал.
— В отличие от тебя, — я опять не смог удержаться, за что тут же получил от группера локтем в бок.
— Сразу отправился к берегу. Куда конкретно, непонятно, со стоянки не видно. После возвращения владелец уехал спокойно, без признаков волнения.
— Как ты всё это выяснил? — напирал командир.
— Я спросил, не появлялся ли тут корефан, с которым мы в кабаке забивались совместно на рыбалку поехать в будни... Чисто на всякий случай поинтересовался. И в точку!
— То есть, неуловимый ковбой Ложкин где-то оперативно раздобыл моторную лодку и наследуемую недвижимость уже навестил? — констатировал я очевидным вопросом.
— Другой причины появления объекта я не вижу, — ответил Кром. — Уж точно не рыбу с Ваней ловить приехал.
— Здесь он лодку взял, здесь. И, между прочим, напрокат! Прицепа-то у него не было! — победно заявил Потапов.
— Не напрокат взял, а банально зафрахтовал на причале вместе с капитаном, — вяло возразил я напарнику, тема уже надоела. — Так что, командир, теперь наши планы корректируются? Есть ли смысл туда ехать? Имеется деловое предложение: поедим шашлычка, и назад.
С полминуты командир, по привычке зажимая ладонью подбородок, задумчиво смотрел в сторону водохранилища и размышлял. Наконец решение было принято:
— Поедем, раз уж прибыли на место. Как потенциальные покупатели. Попробуем узнать у персонала базы номер его сотового телефона, да и вообще, осмотрим объект наследования для легендирования версии «покупателей». В общем, грузимся.
Коротая время в пути, я продолжал читать старые газеты и журналы. Знакомство с местной прессой всегда окрашено в жёлтый цвет, этим грешат даже дорогие глянцевые издания. На телевидении ещё нет засилья дебильных ток-шоу, поэтому обсуждение удивительных открытий, сенсаций, светских скандалов и чужих приключений идёт в печати. Именно этим я и занимался в пока ещё спокойной поездке, листая номера многостраничного новосибирского издания «Скандалы Сибири». Зацепился за очередную статью томского путешественника, скопившего денег и наконец-то вырвавшегося из скучной тайги в «настоящий романтический мир». Этот текст я прочитал вслух:
— Мы проводили день как обычно, в поисках рыбного места в сельве Амазонки. Внезапно из-под лодки старого Зуриты показался огромный бугор, который поначалу рыбаки сочли бревном или корягой. Но в ту же секунду бугор задвигался, и мы поняли, что имеем дело с анакондой невероятных размеров. Ученые говорят, что анаконды могут достигать одиннадцати метров в длину. Похоже, что мне довелось столкнуться как раз с таким экземпляром. На счастье рыбаков, змея не проявила интерес к лодке: по характерным признакам на теле, можно было предположить, что анаконда только недавно пообедала каким-то крупным животным, так сказал Зурита...
Закрыв страницу и отложив журнал в сторону, я невольно посмотрел на спокойный водоём и сказал:
— Парни, как же хорошо, что у нас не водятся всякие чудовища вроде крокодилов и удавов всех мастей!
— Удавы? Не скажи-и... — протяжно возразил Потапов. — Есть и таёжные удавы. И не одиннадцатиметровые, а на порядок крупнее. Про Великого тунгусского Змея слышал?
— Ты о чём?
— Ничего, ещё услышишь, — зловеще пообещал Фантомас.
— Какой ещё змей, Потапов, не пугай личный состав, — проворчал группер.
— Великий Змей Дябдар — легендарный земноводный гигант, который участвовал в сотворении мира вместе с не менее легендарным мамонтом Сэли, осушая землю и пролагая своим туловищем русла рек… То ли дух, то ли реально живущее существо, его уважать нужно, — назидательно выдал Иван, произнося слова быстро и чётко, как по писаному. Видимо, наш судоводитель хорошо усвоил материал из аналогичного бульварного чтива.
— Именно Дябдар создал Красноярское море, — он небрежно махнул рукой в сторону ближайших гор и тут же схватился за штурвал, компенсируя рыскание.
— Чё ты гонишь, это искусственное водохранилище, — хмыкнул я, запоздало сообразив, что купился на сказку, как мальчишка.
— Дябдар прополз, проложил русло среди гор, — невозмутимо заявил Потапов. — Без него и водохранилища не было бы. Говорят, у Великого Змея есть дети, небольшие змеюги. Как раз в двенадцать метров. Мужики видели, мужики врать не будут…
Больше я этот журнал в руки не брал. У меня припасено несколько ярких покет-буков с полуголыми красотками и дымящимися стволами на потрёпанных обложках, основательно зачитанных приключенческих томиков. Бортовое культурное наследие, так сказать. Подборка, может быть, и неплохая, однако читать о чужих приключениях, когда плавсредство рассекает водную гладь огромного водохранилища с красивейшими видами, более чем странно. Потом почитаю.
Красноярское море с первых же минут заставило меня произвести переоценку красот давно раскрученного Байкала. Я там побывал, четыре года назад специально устроив себе одиночную двухнедельную экскурсию — очередная подружка сорвалась с романтического крючка. Отправился, конечно же, поездом. И вот что скажу: здесь виды более впечатляющие. На Байкале, конечно, по-своему хорошо, но противоположный берег часто находится слишком далеко от наблюдателя, там не возникает эффекта каньона. На озере Иссык-Куль с кругозорами та же история, вот только хребты Северного Тянь-Шаня несоизмеримо выше байкальских гор, это компенсирует.
Почти всё время пути «Хаски» двигался вдоль западного берега Красноярского моря, в этом месте не очень широкого, километров пять.
Напарники были заняты делом.
Сосредоточенный Потапов всецело отдался управлению катером. Он постоянно что-то бормотал себе под нос, то и дело менял обороты двигателя, поглядывая на панель приборов, маневрировал без особой необходимости, после чего вслух оценивал способность «Хаски» держать заданный курс, реакцию на поворот штурвала, частоту рыскания. Вскоре он доложил, что водомётный катер более устойчив и управляем, чем обычные с винтами, а происходит это потому, что такой движитель как бы «присасывает» катер к воде, за счёт чего судно устойчиво ведет себя даже при резких виражах на высокой скорости.
Ваня пару раз громко напомнил, что для обеспечения безопасности плавания в условиях ограниченной видимости — ночью, в тумане, во время дождя, когда существует реальная опасность столкновения с судном или каким-либо надводным препятствием, необходимо срочно установить на крыше рубки судовой радиолокатор или, по-английски, радар. Попутно сообщив, что это аббревиатура фразы «Radio Detecting and Ranging» — радиообнаружение и измерение дальности. Лучше марки FURUNO или ICOM.
Погода стояла замечательная, вода — как зеркало, а встречных судов по курсу не наблюдалось, по первым впечатлениям водоём вообще был пуст. Поэтому экипаж ворчание Потапова игнорировал, просто наслаждаясь видами.
Группер вальяжно сидел в соседнем кресле с кружкой горячего кофе, толстой сигарой и большим морским биноклем в руках. Его тщательно расчёсанную шевелюру прикрывала мягкая капитанская фуражка с «крабом» сусального золота. Надо отдать ему должное, группер у нас всегда в форме. Если надо будет причесаться ладонью, а не расчёской, то он причешется пальцами, и всё равно будет выглядеть аккуратно. И лицо его всегда останется умным, значительным и непременно чуть насмешливым. Сидящему в кресле командиру явно хотелось чувствовать себя ещё и капитаном боевого корабля. Моё позирование в рубке было бы уже излишним.
Вблизи яхт-клуба и плотины ГЭС акваторию безлюдной никак не назовешь, там всё время кто-нибудь катается. А вот когда мы вырвались на оперативный простор и взяли курс на юг, то какое-то время оставались одни, пока позади не показалось небольшое пятнышко, постепенно увеличивающееся в размерах. В кильватере «Хаски» двигалось какое-то быстроходное судно. На расстоянии в триста метров его капитан начал периодически включать квакающую сирену, словно требуя освободить дорогу.
Я посмотрел в бинокль. Легко касаясь V-образным пластиковым днищем поверхности моря, за нами летела какая-то прямо океанская, ошарашивающая своим брутальным видом огромная лодка Boomeranger пятнистой диверсионной расцветки. Одну такую я на Енисее уже видел. Да это же настоящее средство доставки боевых групп спецназа, а не транспорт для спортивной рыбалки! Три звероподобных подвесных двигателя Tohatsu гнали тяжелую посудину так, словно она весила считанные килограммы! В лодке находилось шесть человек, из которых трое выглядывали из рубки, двое сидели на открытой корме, а один с биноклем в руках смело устроился на носу.
Приблизившись, катер преследователей сбавил скорость, а когда мы сошлись бортами, разбойного вида мордатый капитан догонявшего катера вновь просигналил сиреной, высунулся из дверей рубки и помахал рукой. И тут же снова взревели подвесные моторы. Миг, и пятнистый монстр промчался мимо! Ещё немного, и Boomeranger, резко свернув, скрылся в одном из заливов.
— Как стоячих, — значительно молвил группер.
— Всё. Пошли отсюда, пацаны, в этом туалете курят мальчики из старших классов, — добавил я едкости.
Потапов сразу набычился, махнул пару раз рукой, что-то бурча о правилах безопасного плавания на водоёмах, но скорость Ваня постепенно начал увеличивать.
Какое-то время ничего не происходило, Паша всё чаще поглядывал на наручные часы и наконец произнёс:
— Около часа пути? — вспомнил он строку из объявления о продаже турбазы и тут же полез в папку за газетой.
— Примерно пятьдесят километров, — понял Ваня, бросив взгляд на цифровую панель GARMIN. — Там написано про неспешный ход. А мы вваливаем семьдесят восемь по навигатору. Летим, как космонавты, вот-вот будем на месте! Прибавить?
— Не нужно прибавлять, сильней трясти будет, — попросил я.
Дело ждёт! Здесь уместно сообщить, что с недавнего времени приказом по личному составу я назначен ещё и штатным фотографом-хроникёром группы. Для этих целей мной практически наобум был приобретён цифровой фотоаппарат Fujifilm.
Я никогда не занимался профессиональной фотосъёмкой, не разбираюсь в типах и марках, поэтому доверился продавцу-консультанту, который продал мне, по его словам, топовую на этот год модель линейки. Попробовал, и мне понравилось! Уже четверть ноутбука забита файлами, и это только начало. Вскоре открыл для себя удивительную истину: оказывается, стать фотохудожником довольно просто. Нужно нащёлкать штук пятьсот кадров, экспериментируя с выдержкой и экспозицией, и после беспощадной отбраковки и правильного кадрирования ты получаешь одну отличную фотографию. Вот и весь секрет. Больше снимаешь — больше хороших фоток.
Поняв, что в кубрике делать нечего, я отправился на корму, вытащил их чехла камеру и начал работать, благо натура просто кричала: запечатлей! Конечно, фотографировать с катера в движении это отдельный квест, «шевелёнка» обязательно полезет, но по правилу «1 из 500» что-то должно получиться.
Да уж, водное движение в этом районе интенсивным точно не назовёшь. Вдалеке полыхала красиво выгнутым парусом небольшая яхта куколки Барби, розовенькая такая, словно выкрашенная так специально для фотографирования на закате, они на водоёме наверняка потрясающие. Справа и ближе к берегу попутным курсом медленно двигалась мотолодка «Объ». Все бегут подальше от цивилизации...
Хоть виды и были примерно одинаковыми, интересные для съёмки объекты находить удавалось: романтическая и немного мистическая розовая яхта, эффектный взлёт крупной гагары, поднятой катером, пара орлов, бесшумно планирующих кругами в вышине... Мы, фотохудожники, всегда увидим в обыденности красивое.
Начались дикие места.
Все слышали слово глухомань. Глушь. Казалось бы, всё тут ясно, расшифровывать не нужно. Однако лично я не возьмусь давать определение коротко, наверное, это что-то личное. Да, в этом слове есть и «удалёнка», и «ненаселёнка»... Вот уже места, где и грунтовки в тайге куда-то пропали, здесь даже вертолёту негде приземлиться, возникни такая необходимость.
И всё же глухомань это нечто более фактурное. Это цвета и запахи не привыкшей к человеку природы, ароматы с тревожной ноткой, с предупреждением, что ли... Не шали тут, человек, давай без бодрячков! Как тут не послушаться?
Но именно здесь, в этой удивительной глуши изредка встречаются этакие таёжные мини-отели, они прелестны. Чистая природа, эфир прозрачен, ночью звёзд не перечесть. Идеальная экология во всем, начиная от полезной еды до освежающих SPA-процедур из ржавого ведра на свежем воздухе. Самообучение готовке на костре или примитивной жаровне, полезный физический труд, аутотренинг двуручной пилы, избавляющий от праздного нытья. Никого эти мини-отели толком не зазывают, не умеют ещё... Скидок у них нет, нормальной рекламы тоже. А вот включено всё. Всё минимально необходимое. Большего и не нужно.
Время шло, карта памяти наполнялась, и отвлёк меня от работы только громкий голос высунувшегося из рубки командира:
— Миша, не та ли скала? Бинокль возьми!
Кивнув на фотокамеру, я отрицательно покачал головой, и так увижу. Выставив телеобъектив на максимальный зум, я поймал в видоискателе серую каменную массу с характерной вершиной, частично закрытую зеленью деревьев.
— Похоже, она!
«Хаски» действительно шёл быстро. Вот только что скала-ориентир была слева по траверзу, а катер уже унёсся чуть ли не на полкилометра дальше. Группер отдал приказ, и Фантомас начал заваливать катер влево. Разворачивался Ваня плавно, но мне всё равно пришлось вцепиться в поручень на задней стене рубки.
— Да не гони ты, не убежит этот камень! — крикнул я капитану и пояснил: — Кадр поймать не могу!
Судно замедлило ход, вставая на обратный курс.
Только обозначился мысами плохо заметный с воды проход в узкий залив, как из него на средней скорости выплыл белоснежный скоростной катер обтекаемой, почти каплевидной формы. Всё это время я смотрел в объектив, автоматически сделав несколько снимков.
Это была небольшая, щеголеватая и, по местным вкусам, явно дорогая пластиковая посудина — достаточно скоростная штука, вполне годная как для пафосных катаний с девицами, так и для спортивной рыбалки, с открытым мостиком и стационарным двигателем. В её передней части размещалась небольшая рубка, а по обоим бортам на корме имелись места для установки спиннингов. На борту находилось трое в охотничьем камуфляже, мужчины примерно одинакового возраста, каждому немного за тридцать. Лиц в объективе рассмотреть не успел, так как судно быстро развернулось к нам кормой и, подняв высокий бурун, красиво помчалось на север в сторону плотины.
— Заходим? — деловито спросил Потапов.
— Давай, но только неторопливо, как бы ещё одни солидные покупатели не выскочили прямо в лоб, — ответил командир группы. — Вы бы репеллентом намазались, что ли, место безветренное, комара будет много.
— Ты думаешь, что это были покупатели? — спросил я, принимая из рук шефа баллончик с красным «Гардексом».
— Скорее всего. Вряд ли это штатный катерок пансионата, слишком он дорог и неудобен для доставки сюда постояльцев. Сколько такой возьмёт? От силы четырёх пассажиров с рюкзаками. Нерационально.
— Как бы не угодить на аукцион... — озаботился Ваня, поворачиваясь ко мне. — Киса, вы ещё не все деньги просадили в кабаках, угощая юных дев водкой и солёными огурцами?
— Сам ты Киса, — буркнул я. — Стулья будут наши!
— А вот и турбаза! — объявил группер. — Пансионат «Ложкин и Ко», знакомьтесь.
Теперь уже ясно — ошибки нет, искомый объект найден. Окружённое высокими соснами хозяйство стояло прямо на берегу, в самом конце узкого залива. Воочию пансионат выглядел гораздо эффектней, нежели на чёрно-белых газетных фотографиях.
«Хаски» подходил к нему шумно, на средней скорости, однако никто не торопился встречать очередных гостей, прибывших на торги с пухлыми кошельками из крокодиловой кожи. На берегу — ни единого человека.
Потапов заглушил мотор, над таёжными просторами теперь были слышны лишь голоса потревоженных кукш и кедровок. Легкий ветерок относил в сторону пансионата облачко сизых выхлопных газов. Солнечные лучи, отражаясь от воды, рисовали на серебристой ряби размытую тень катера.
Причал был практически свободен. Сбоку стояла новенькая лодка «Казанка-5М» без мотора на транце, с туго натянутым и застегнутым на все ремешки белым матерчатым тентом. В ближайшее время плавать на ней никто не собирается.
Рядом с моторкой у хозяйского, как я понял, пирса, замер знаменитый водомётный катер «Амур» советского производства, тоже зачехлённый.
— Эх… Красавчик! У меня такая же «Казанка» на Обском водохранилище стоит, — тихо, почти шёпотом поведал Паша, кивнув в сторону моторки. — Только тент жёсткий, сдвижной. Но мне всегда хотелось иметь «Амур».
— Всем хотелось, — вздохнул Ваня.
— Так вот же он, имеется! — усмехнулся я, оглядываясь на «Хаски».
— Ты нас не понял, юноша. Это казённый катер, служебный. А хочется, чтобы свой, — строго пояснил группер.
Да, «Амур» огромен и прекрасен. Раньше на него устанавливали отечественные автомобильные двигатели. Сейчас умельцы поставят тебе что угодно, вплоть до легковых дизелей. Но для такого катера обывателю-рыболову потребуется тягач помощней «Нивы» и длинный прицеп. А это финансы. Главный же соблазн в том, что сам корпус и мотор обойдутся недорого, «бэушный» катер можно купить совсем дёшево. Если ты живешь на берегу красивой большой реки, то соблазн усиливается втройне. Хотя нынче и участок на берегу такой реки стоит бешеные деньги. Лишь единицам повезёт работать в спецгруппе извлекателей, имеющих право тратить казённые средства подобным образом.
— Где люди-то, коллеги?
— Обмывают удачную сделку, Ваня, — предположил я невесело. — Ладно, не очень-то и хотелось. Мы люди не гордые, сами пришвартуемся.
Катер остановился, его высокий и широкий корпус закачался, в разные стороны стремительно побежали мелкие волны. Я ухватился покрепче, потому что Иван начал разворачивать «Хаски» бортом к пирсу. Корпус мягко коснулся причального бруса, двигатель заработал на холостых оборотах.
Первым на тщательно подогнанные доски причала выскочил Кромвель, сразу принявшийся вязать швартовый конец на маленький кнехт. Я поднялся на пирс последним, держа в руке свой Remington 1100. Остальные гладкоствол в поездку брать не стали.
— Зачем? — коротко удивился Потапов. — Людей напугаешь.
— Не нравится мне, когда в таком месте и так тихо...
— Хм... Мне, пожалуй, тоже не нравится, — поддержал меня группер, щёлкнув пальцем по висящему на шесте спасательному кругу. — Туда смотрите!
Для подтверждения тревожности места нам даже не понадобилось спускаться на берег, сразу увидели.
— Собака... — выдохнул Иван.
Огромный доберман-пинчер, поджав длинные лапы, лежал на правом боку, чуть-чуть не дотянувшись окровавленной мордой до первых ступенек широких сходней. Страшные белые клыки были испачканы, пёс в агонии куснул землю.
— Тёплый ещё, свежак. Огнестрел, — объявил я тихо, приседая на корточки и трогая шерсть рукой. — Попали три раза, последний — в голову и не точно.
Наклонившись, Иван поднял с земли и показал стреляную гильзу калибра 9×19 мм Парабеллум.
— Импортный ствол, скорее всего. Вариантов много, до «Глок-17» включительно, если ребята были модные, — Потапов ещё раз нагнулся и вытащил из травы вторую гильзу. — Интересно, сколько раз стреляли?
— Неинтересно. Пока магазин не опустел, — изменившимся голосом быстро подсказал Кромвель и тут же рявкнул: — К бою! Разбег, рации!
Подхватив ружьё, я помчался вперёд и влево, уже на бегу выбрал подходящую сосну с толстым стволом и укрылся за ней, всем телом прижимаясь к шершавой коре. Напарники, вытащив пистолеты, одновременно побежали к беседке. Отсюда хорошо была видна тянущаяся по изумрудной траве кровавая полоса. Верный вёс, защищая хозяина или же кого-то преследуя, мчался от здания к причалу. В него торопливо стреляли из пистолета, может, даже не из одного, чаще мазали, чем попадали, а остановить свирепого пса неизвестные убийцы смогли лишь в самый последний момент...
Вот тебе и солидные покупатели!
А если бы мы прибыли на место минут на десять раньше?
Странный звук в стороне от центральной тропы привлек моё внимание, в кустах слева словно бы кто-то тоненько завизжал. Я невольно вздрогнул, автоматически переводя ствол на звук. Пауза, и вякнуло ещё раз. Кто-то хрустнул веткой достаточно близко от меня, от силы в двух десятках метров. Вот шум усилился, словно кто-то быстро передвигался среди густых деревьев по-пластунски. Чёрт возьми, это не деточки ли Великого Дябдара? Волосы на голове шевельнулись.
Фур-рх! В воздух поднялась какая-то птица, прямо с виража ушедшая в заросли густого ельника. Да это капалуха, самка глухаря! Практически курица, черноватая с бурыми и серыми пятнышками, размером заметно меньше глухаря и под два килограмма весом. Надо же... Совсем недавно на поляне стреляли! А им хоть бы что, летают. Значит, не настёганные, здесь действительно заповедные места.
Тем временем командир рванул вперёд, и на какое-то время я потерял его из виду. Ваня остался прикрывать нас возле беседки. Я тоже бегом переместился сразу метров на тридцать, присев только возле красных бочек у пожарного щита. Стукнул одну — полная воды. Чуть дальше стояли две новенькие скамейки, и совсем уже рядом с домом — большая собачья будка. На заднем плане виднелось ещё какое-то бревенчатое строение янтарного цвета, амбар или сауна.
Дверь центрального входа была распахнута настежь, а все видимые мне окна обоих этажей плотно закрыты тяжёлыми шторами. Общий вид территории говорил о том, что пансионат совсем свеженький, работать ещё не начал. Даже опилки кое-где не убраны.
Пш-ш...
— Доклад! — потребовала радиостанция голосом Кромвеля.
— Чисто в секторе.
— Это была птица?
— Так точно, капалуха, а не Великий Змей, сучара... Что думаешь по ситуации, командир? — мы не успели переговорить у причала, и сейчас мне хотелось хоть какой-то ясности.
— Ничего не думаю, знаю. А вы?
— Труп там, — уверенно ответил я.
— Труп, девяносто пять процентов, — высказался Иван.
— Какое единодушие... Так, действовать будем очень быстро, на всё отвожу двадцать минут. Потапов!
— На связи.
— Остаёшься до распоряжения, прикрываешь. Я и Осипенко идём в здание, ты на контроле, паси поляну и залив, последний особенно. По первой же команде отвязываешь катер, ждёшь нас.
— Принял.
— Лаки, начинаем, входишь первым.
Я до сих пор его не видел, хорошо Паша спрятался.
— Есть.
— Давай, друг, мы за тебя отомстим! — ободряюще прошипела рация голосом доброго человека Потапова.
— Спасибо, товарищи боевые…
Ухватив «Ремингтон» двумя руками, я рванул вперёд и почти тут же обо что-то запнулся, чуть не рухнув на траву. Вечерний лес зловеще шелестел вокруг, хватал тёмно-зелёными лапами за одежду, норовил подставить под ногу корягу или ткнуть острой веткой в лицо. Не любят тут чужаков. Будто леший издевательски проверял невесть зачем оказавшихся в его владениях путников, но делал это как-то исподтишка, с опаской, не желая входить в прямой контакт. И действительно, продиравшаяся по кустам группа могла распугать всю лесную нечисть.
Плюнув на предрассудки, я молнией влетел в здание, быстро ушёл направо, освобождая место в дверном проёме, и тут же взял на прицел широкий пролёт лестницы, ведущей на второй этаж. Следом в главном зале почти сразу же материализовался Кромвель с «Токаревым» в руках.
Труп, увы, имелся.
Но мы первым делом принялись зачищать первый этаж, причём работа началась после одной из самых знаменитых кинематографических фраз, брошенной командиром:
— Ничего здесь не трогай!
Это и ежу понятно. Первый этаж был чист, второй тоже.
Ни души. Этот чёртов пансионат, настоящий дом отдыха, действительно ещё не функционировал. Большая часть завезённой мебели была даже не распакована и не собрана, остальная стояла кое-как, а несколько комнат вообще оказались пустыми. Отличная планировка, стильная отделка вида «таёжный лофт», заведение обещало стать перспективным местом отдыха...
Но вышло так, как вышло: старый хозяин мёртв, новому, беглецу от красноярских, а может, и от московских бандитов и британской разведки при таких криминальных раскладах, похоже, уже ничего не светит. А смотритель вот он, застрелен неизвестными.
Убитый лежал в луже подсыхающей крови возле роскошного камина, обложенного диким камнем, но с идеально отполированной, толстой и широкой каминной полкой из светлого с серебристыми прожилками мрамора.
На смотрителе была светло-голубая рубашка-поло Lacoste и просторные синие джинсы Wrangler. Смотреть на развороченный выходящей пулей затылок мертвеца было более чем неприятно, но пришлось. На правой руке бедолаги поблёскивали дорогие швейцарские часы, слишком крутые для смотрителя турбазы, в голове промелькнула нехорошая мыслишка: толковые часы взамен украденных я до сих пор так и не купил... В левой руке несчастного была зажата массивная цепочка с тяжёлой связкой разномастных ключей. Рядом на полу лежала залитая густеющей кровью открытая коричневая папка для документов. Самих документов не было.
Легкие мокасины Ecco на босу ногу, почти тапочки. Мирный человек, случайно попавший в чужой замес. Сколько таких страдает по миру безвинно... Просто тропки неудачно пересеклись. Несчастливо.
Выстрела в лоб он точно не ожидал: обычные покупатели нагрянули. Очередные, далеко не первые, скорее всего, и не последние, чего тут бояться? Да и собачка при хозяйстве имеется, злая, сильная, надёжная...
В очередной раз почувствовав комариный укус, я стукнул ладонью по плечу. Мертвец и лужа крови комарьё не интересовали, ни единого не вилось над трупом. Кровососущим насекомым требуется живое тело и бегущая по венам горячая кровь, мертвецы их не интересуют, путь те хоть в кровавой ванне плавают.
Пш-ш...
— Фантомас, что там у тебя? — первым спросил Кромвель напряжённо.
— В заливе чисто, без шевелений, — быстро доложил главное Потапов. — А вот вдоль дальнего берега водохранилища только что вроде бы лодка моторная прошла, я не смог нормально рассмотреть, уж очень далеко. Кром, говорю же, радар надо покупать! Лучше бы «Фуруно».
— Нет, ну ты умеешь выбрать самый нервный момент! — моментально взъярился группер. — Какой ещё радар, в задницу! Через двадцать минут заводи катер, твою мать!
— Принял, — смиренно молвил Ваня и отключился.
Эти быстро пролетевшие двадцать минут потратили на поиски хоть каких-нибудь документов: записной книжки, визиток, пожелтевшего телефонного справочника с отметками, сделанными от руки или хотя бы короткой писульки на обрывке газеты... Ничего не нашли, исполнители зачистили пансионат качественно. Кромвель ещё шерстил помещения, а я побежал проверять вспомогательные строения.
— Давайте-ка, товарищи бойцы, сворачивать эти печальные посиделки, — по истечении контрольного срока прозвучал в эфире голос Кромвеля. — Скоро начнёт вечереть, а нам ещё назад часа полтора пилить. Тем более под дождём, судя по небесам.
Пора нам покидать негостеприимную полянку в бухте.
А уже на борту катера командир сказал:
— Сейчас эти бандиты должны вызвать на место происшествия милицию, сюжет требует именно этого. Менты приедут быстро.
— Зачем?
— Чтобы заблокировать точку, отсечь объект, — ответил группер Ивану.
— Вполне может быть, что на том же самом катере и явятся, если они в доле и завязке, — вставил я своё дополнение, — решил я.
— Вполне может быть, — подтвердил было мои слова шеф, но тут же спохватился. — А может, и нет. Ментам вовсе не обязательно завязываться с бандосами на таких кусках, у самих схемы имеются. И блатные это понимают, они знают, что будет дальше.
— А что? — всё-таки спросил Потапов.
— Пансионат опечатают, имущество арестуют, возбудят уголовное дело. Таким образом, все мечты какого-то там новоявленного мутного Геннадия Ложкина о наследовании прибыльного гостиничного дела обрушены. Для разборок ему нужно будет явиться к следователю лично, а этого не произойдёт, так как сам Ложкин отлично понимает, чем такая явка закончится. Ну, а если дальше смотреть... Дело не раскроют никогда, турбазу в нынешнем статусе похоронят в писанине, чтобы бессрочно использовать пансионат в узковедомственных интересах. Ведь больше наследников не будет. Некому выскочить с претензиями, ништяк бесхозный. Затем пансионат фиктивно спалят или используют какую-нибудь хитрую схему, выводя его на продажу нужным людям за копейки.
— Да, крепко они обложили нашего Генашу, буквально не продохнуть. На живца ловят! — покачал я головой, удивляясь возможностям бандитов. — Стоило тому появиться на водохранилище, как сразу действие, получите сюрприз! Кто главный подозреваемый, кто тут давеча болтался? Ложкин-младший! Они его вынуждают сдаться.
— Ага. Причём именно бандитам, а не ментам. Как волка флажками обкладывают, — согласился Павел. — В нашем мире ему тоже от бандюков досталось, но здесь вообще атас... Это уже не просто пресс, тут на него девятый вал накатывает!
— Потому что и здесь англичанка гадит, — произнёс Потапов, на реверсе отводя «Хаски» от причала.
— Свежо, — иронически хмыкнул Кромвель. — Не пережали бы они нашего пациента. Они же не знают, что в другой реальности Ложкин от переизбытка жизненных тягот повесился... Ваня, а ты гильзы куда дел?
— Обижаешь, начальник, — осклабился Фантомас. — Протёр платочком и там же бросил, по месту экстрагирования.
— Вот и хорошо. В море желательно выкатиться незаметно, чтобы без свидетелей. И сразу жмём к противоположному берегу, прикинемся туристами. А смыться с водохранилища нужно до появления здесь ментов. Так что не торопись, сначала выгляни как-нибудь… Аккуратненько, присмотримся.
— Присмотримся? — зло прищурился Потапов, и я, предугадывая, что он сейчас скажет, заранее начал ржать в рукав куртки. — Как-нибудь? Чёрт, словно Колумб в плавании, всё у нас через подзорную трубу делается! Говорю же, мне «фуруну» надо! Что это за пароход без «фуруны»? Смех и позор!
— Всё, твою мать, поехали! Завтра дам тебе деньги, иди куда хочешь и покупай хоть пяток своих РЛС! — заорал Кромвель на весь залив. — А пока не зли меня! Турыст...
