— Как Доминик относится к капитану Мейлиру? — спросил Мерлин.

Он и Кайлеб сидели за столом под навесом на крыше цитадели, наслаждаясь свежим послеполуденным бризом, обгладывая ноги пауко-краба. Галвин Дейкин, камердинер Кайлеба, знал особенно вкусный рецепт их приготовления, и Мерлин обнаружил, что он искренне полюбил этот местный деликатес, хотя и не думал, что мог бы сравниться в своей любви к нему с невероятным, почти что подростковым аппетитом Кайлеба, даже если бы у него был полноразмерный «желудок» из плоти и крови, чтобы упаковать их в него.

Кронпринц помедлил, чтобы проглотить — и запить проглоченное долгим глотком пива — прежде чем ответить.

— Я думаю, что он достаточно удовлетворён, — сказал он после этого, и пожал плечами. — У Мейлира была всего пара пятидневок, чтобы устроиться, в конце концов.

— Но у Доминика есть мнение о том, как долго мы должны позволять людям «устраиваться», — заметил Мерлин в своей лучшей манере адвоката дьявола, и зубы Кайлеба вспыхнули в улыбке.

— Да, есть, — согласился он. — И нет, я не готов опровергать его из прихоти. Но я думаю, что мы можем дать Мейлиру ещё один денёк, прежде чем я прикажу скормить его кракенам.

Мерлин усмехнулся, хотя упоминание о том, чтобы скормить кого-нибудь кракенам, было для него не самой смешной из возможных шуток.

— Боюсь, что время действительно заканчивается, — сказал он после некоторой паузы, и Кайлеб рассудительно кивнул, его собственное настроение ухудшилось.

— У тебя больше не было «видений» о Горже или Ранилде? — спросил он.

— Ни один них не имел больше бесед с представителями Совета Викариев. — Мерлин покачал головой. — Но Горжа проводил гораздо больше времени, беседуя с послом Гектора. А Ранилд поручил адмиралу Гардиниру очень тихо готовить свой флот к выдвижению, если это будет необходимо.

— Ничто из этого не является действительно большим сюрпризом, — заметил Кайлеб голосом, который звучал гораздо менее озабоченно, чем, как знал Мерлин, это было самом деле.

— Возможно, нет. Но тот факт, что Совет замешан во всём этом, я бы с трудом назвал хорошей новостью, Кайлеб!

— Согласен. Согласен! Но ты слышал, что Рейджису пришлось сказать прямо здесь, на этой самой крыше. — Выражение Кайлеба на мгновение стало очень мрачным. — Рано или поздно члены Совета, которые опасались нас, так или иначе вышли бы из тени. По крайней мере, теперь, благодаря тебе, мы знаем, что они это делают.

«Знал бы ты насколько «благодаря мне», Кайлеб», — подумал Мерлин с уколом вины, а затем встряхнулся.

— Мне не нравятся расклад, если они привлекут к участию Долар, — сказал он откровенно.

— Сам я не могу сказать, что я много беспокоюсь о них, — признал Кайлеб. — Тем не менее, даже добавив Долар и Таро в сводный баланс, Гектор не будет иметь преимущество в корпусах большее чем три к двум.

Мерлин скептически посмотрел на него, и кронпринц фыркнул. Фактически, как прекрасно знал Кайлеб, официальный численный состав Королевского Черисийского Флота, когда он был полностью мобилизован, составлял сто тридцать галер, в том числе пятьдесят в резервном флоте. Гектор Корисандийский имел в составе действующих сил пятьдесят, и ещё тридцать в резерве. У Нармана Изумрудского было сорок пять в постоянном составе и ещё двадцать пять или тридцать в резерве. Это давало им обоим объединённую численность активных сил в девяносто пять с остальными шестьюдесятью или около того в резерве, или всего сто пятьдесят, хотя почти все они были по отдельности более маленькими и менее мощными, чем их черисийские противники.

Тароский флот был меньше: только тридцать галер в постоянном строю и никаких резервов заслуживающих упоминания. Но Доларские военно-морские силы имели шестьдесят галер в постоянном строю и ещё семьдесят в резерве, и их галеры были большими мощными кораблями, хотя они были совершенно определённо разработаны для действий около побережья, а не для открытого моря. Так что, если бы Таро и Долар были добавлены в ряды врагов Черис, сто тридцать галер короля Хааральда могли бы обнаружить себя противостоящими более чем трёмстам.

— Хорошо, — сказал Кайлеб через мгновение. — Я согласен с тобой, что, если они переведут каждое старое корыто из своего резервного флота в постоянный строй, они будут превосходить нас в лучшем случае в два к одному. Но, во-первых, маловероятно, что им удастся ввести их все в строй. И, во-вторых, Долар находится в семи тысячах миль отсюда, если полетит виверна… и более двадцати трёх тысячах, если плыть на корабле. Это, Шань-вэй их побери, целое путешествие для отряда прибрежных галеонов, Мерлин! И Черис — и весь наш флот — находится прямо между Доларом и Корисандом. Им придётся пройти мимо нас, прежде чем они смогут объединиться.

— Это не значит, что они не попытаются, — заметил Мерлин.

— Нет, но, если они не будут тщательно координировать действия, мы сможем разбить каждый шаг их стратегического плана по-отдельности. И даже при использовании семафора Церкви, потребуется время на любую сложную операцию, которую необходимо координировать. Ты был там, когда я обсуждал это с отцом и Рейджисом.

Кайлеб пожал плечами.

— Я согласен с ними. Уже начало августа. Сейчас середина зимы, и к тому времени, как отчёт Эрайка вернётся в Храм, уже будет конец месяца, или даже сентябрь. Это значит, что они будут двигаться против осеннего северного ветра. Даже для семафорной системы может потребоваться больше месяца чтобы доставить сообщение из Храма в Менчир, а, судя по твоим видениям, они ещё даже не разговаривали с Гектором. Итак, скажем они потратят пятидневку или две, раздумывая обо всём этом, потом отправят сообщение Гектору. Это означает, что будет где-то середина ноября, к тому времени, когда они смогут услышать от него ответ. И это означает, что будет конец февраля, к тому времени, когда они могут получить от него второе сообщение. Итак, самое раннее, когда они смогут начать двигаться, это самый конец февраля или март, то есть середина зимы в Доларе. Потребуется не менее семидесяти дней, или около того, чтобы любой из кораблей Доларского Флота добрались до Черис. Поэтому, если они выйдут середине марта, они доберутся сюда в мае. Это снова середина осени, и только идиот будет сражаться в морской войне в этих водах в середине штормового сезона.

Он пожал плечами ещё раз.

— Если бы я управлял Храмом, я бы согласился с тем, что мне придётся ждать по крайней мере ещё два или три месяца, что означало бы, что самое раннее, когда мы увидим их здесь, будет где-нибудь весной. Скажем в октябре следующего года.

— Это звучит совершенно разумно и обнадёживающе, — сказал Мерлин. — Единственная вещь, что меня беспокоит, это то, что требуется, чтобы другая сторона была достаточно умна, чтобы видеть те же самые возражения, которые видим мы.

— Согласен. — Кайлеб дотянулся до следующей ноги пауко-краба и помахал ей в сторону Мерлина. — В то же время, они не знают о Доминике и его маленьком сюрпризе.

— Нет, — согласился Мерлин. — По крайней мере, не так много, насколько я могу судить.

— Ну, вот и отлично. — Кайлеб снова пожал плечами и взломал ногу пауко-краба, чтобы добраться до сочного мяса внутри.

— И как много у нас галеонов? — спросил Мерлин.

— Не так много, как мне хотелось бы, — невнятно заключил Кайлеб, прожёвывая.

— Не так много, как я хотел бы, — повторил он, более чётко. — Но, если они задержаться до весны, это изменится.

Теперь была очередь Мерлина кивнуть. Коммодор Стейнейр — за исключением того, что он очень скоро должен был стать адмиралом Стейнейром — довёл свою эскадру галеонов до пятнадцати, шесть из который были переделаны из торговых судов, вооружённых исключительно карронадами. К ноябрю это число увеличилось бы почти вдвое, хотя многие дополнительные корабли только должны были начать отрабатывать свои упражнения к этому моменту. А к следующему марту общее количество должно будет достигнуть почти пятидесяти, многие из которых — особенно специально построенные боевые единицы — будут иметь гораздо больше орудий, чем первые корабли Экспериментальной Эскадры. Кроме того, Хааральд и верховный адмирал Остров Замка́ уже выделили почти дюжину крупных шхун, построенных в Теллесберге, для мобилизации на военно-морскую службу.

К сожалению, было далеко не очевидно, что они смогут успешно вооружить все свои новые подразделения, как только они будут построены. Хоусмин творил не такие уж и незначительные чудеса в значительно расширенном литейном заводе Королевской Гавани, а его новый литейный завод в Дельтаке должен был отлить свою первую партию артиллерийских орудий к концу октября, если всё пойдёт хорошо. Тем не менее, дела шли напряжённо, и они были вынуждены практически лишить весь резервный флот тяжёлого вооружения. Это означало, что добавление пятнадцати галеонов уменьшило пригодную к службе силу Флота на пятьдесят галер.

Это также означало, что они становились всё более зависящими от компетентных капитанов галеонов. Данкин Мейлир был тому примером. Он был опытным морским офицером, который командовал собственным кораблём более пяти лет, но он был капитаном галеры. Он думал, как капитан галеры, и, хотя он был в процессе превращения в восторженного новобранца концепции, которую Мерлин назвал «мир через превосходящую огневую мощь», у него не было большого опыта в управлении галеоном. Однако, он тяжело работал над этим, и им удалось без лишнего шума нанять нескольких торговых шкиперов, имеющих опыт службы в военном флоте. Они были очень опытны в управлении галеонами; однако их военно-морские навыки немного заржавели.

По крайней мере, упорная концентрация Стейнейра на беспощадных орудийных тренировках окупилась. Он настаивал, при сильной поддержке Кайлеба, на том, чтобы обучать каждого из членов своих первоначальных орудийных расчётов в качестве полноправного командира орудия. В результате они смогли снабдить каждый корабль ядром подготовленных командиров орудийных расчётов по мере его ввода в строй, и нынешние стандарты артиллерийской стрельбы Королевского Черисийского Флота очень сильно отличались от тех, что были у кого-либо ещё.

«Теперь бы только у нас было больше пушек для них, чтобы стрелять», — сардонически подумал он.

— По крайней мере, Эрайк, похоже, пытается удержать крышку на горшке, — сказал он Кайлебу поле некоторой паузы.

— Я знаю. — Кайлеб поморщился. — Я бы назвал этого человека жабой, если бы это не было оскорблением для всех жаб. Тем не менее, в настоящий момент его собственные мотивы побуждают его делать то, что мы хотим. И положению отца Пейтира ничего не повредило. Всё, что мы можем сделать сейчас это ждать и смотреть. Но если Совет хотя бы послушает его на протяжении пары месяцев, я уверен, что у нас будет этот перерыв до следующего года. К этому моменту, — улыбка кронпринца не производила приятного впечатления, — у нас будет достаточно галеонов в строю, чтобы сделать их очень несчастными.