Глава 38

Двухнедельный перелёт на Ферси я воспринял как долгожданный отпуск от ежеминутных забот по восстановлению разрушенной инфраструктуры и налаживанию нормальной жизни в королевстве. Восстание ферсианского подполья прошло в общем и целом гладко, и сейчас на планете вовсю работали спецы Империи Орла. Вся система Ардана была освобождена от Ордена крестоносцев без особых потерь, как имперских войск, так и подполья. Трофеев досталось столько, что я был вынужден оставить за себя Ржавого командовать военным гарнизоном, а барона Альбрехта назначил временным главой гражданской администрации и вылетел на Ферси. Имперцы безвозмездно отдавали нам всё трофейное вооружение, склады боеприпасов и военное снаряжение, в том числе и армейские рембазы. Всё это нам было крайне необходимо, так как позволяло существенно сэкономить на приобретении боеприпасов и сопутствующего снаряжения, из-за чего я и принял решение лететь на Ферси и лично обеспечить переправку всего этого добра в королевство Лейрин.

Все две недели перелёта я отдыхал и тренировался в тренажёрном зале, в том числе и фехтованию на шпагах. Своими звонками я не беспокоил барона и Ржавого, разве что они сами раз в сутки отзванивались с отчётами о проделанной работе, а вот мои парни, получившие приказ за ними присматривать, докладывали три раза в сутки, и пока поводов для беспокойства не имелось. Всё шло более или менее гладко, без эксцессов, и это успокаивало.

И вот, наконец, по прошествии двухнедельного перелёта караван грузовых карго Алисии де Оливейры вошёл в систему Ардана и пристыковался к грузовым терминалам. Армейские полицейские подразделения самым тщательным образом обыскали суда и проверили документы каждого пассажира и члена экипажа, что заняло целых два дня, и только потом нам позволили спуститься на поверхность планеты. Всей делегацией погрузив на челнок, нас доставили в космопорт, и вот тут-то мы разошлись в разные стороны. Алисия и её помощники с консультантами, наняв автоматическое такси, прямиком направилась в торговую факторию, а я в сопровождении телохранителей поехал на рынок, мне хотелось Лося повидать, давненько ведь не встречались.

Пока проезжал по улицам города, на меня неожиданно накатила ностальгия. Припомнилось, как я, будучи сержантом самого занюханного имперского легиона, попал на Ферси, как мы держали оборону от штурмующих войск Ордена крестоносцев и как после захвата планеты ушли в глубокое подполье и практически с нуля без посторонней помощи организовали Сопротивление. Было очень трудно, но мы ведь, невзирая ни на что, справились, и вот оно – Ферси освобождена. Изначально поставленная цель достигнута, и в этом главную роль, без всякого сомнения, сыграло наше подполье. Было что вспомнить, и приятное, и смешное, и страшное, всё оно как-то в моей памяти в одну кучу смешалось, почему-то оставляя где-то в глубине души некую тоску и недосказанность.

В общем, какие-то странные и противоречивые ощущения душу мою будоражили, и не сказать чтобы они вызывали негатив, но и положительными их назвать язык не поворачивался. Какая-то значимая часть моей жизни осталась позади, а впереди открывалось что-то совсем новое и неизведанное, со своими рисками, опасностями и, наверное, радостями. Противоречиво как-то на душе у меня было, и не тоска то была и не грусть, а что-то такое… Человеческими словами не передаваемое.

По моей просьбе такси остановилось в двух кварталах от рынка, давно уже выросшего в громадный торговый центр, самый крупный на Ферси. Покинув комфортабельный салон, я неторопливо направился на главную торговую площадку планеты, окружённый со всех сторон неприметными телохранителями, одетыми в обычную гражданскую одежду. Внутри я поразился, насколько всё изменилось за время моего не такого уж и продолжительного отсутствия. Кругом реклама, огни, дорогая отделка натуральным мрамором и лифты с многочисленными эскалаторами. Много было на этажах предупредительных и отлично вышколенных стюардов. Одним словом, некогда местный гадюшник, переполненный криминалом всех мастей, на окраине города, превратился в самое натуральное царство шопинга и всевозможных развлечений.

Посетителей было очень много, в том числе и военных Империи Орла. Они бродили по длинным аллеям, словно на экскурсии, и не могли поверить своим глазам, что на далёкой имперской окраине, только что освободившейся от оккупации, может существовать такое место, которое по своим масштабам было достойно даже блистательной столицы. Побродив какое-то время по центру, я подошёл к администрации и спокойно туда вошёл и огляделся. Знакомых лиц среди персонала не было, все они были новенькими, и именно по этой причине я не стал к ним обращаться за помощью, развернулся и вышел обратно. Постояв в задумчивости несколько мгновений, я направился на выход, почему-то остро ощутив своё одиночество. Пока суетился, что-то делал и к чему-то стремился, было как-то не до рефлексии, а теперь вдруг наедине с самим собой стало не по себе. Некогда запущенный мною механизм зажил самостоятельной жизнью. Мне бы следовало радоваться, но по какой-то неведомой причине я стал ощущать себя чужим на этом празднике жизни.

Ехать на такси расхотелось, и я решил, как во времена начала оккупации, пройтись пешком. Шёл я не торопясь, с интересом замечая произошедшие изменения, и таковых оказалось очень и очень много, жизнь изменилась радикально, изменилось и её качество. Кругом царили достаток и безопасность. Во многом это была моя личная заслуга и заслуга тех, кто последовал за мной.

Шёл я без какой-либо цели уже часа полтора и вдруг обнаружил, что нахожусь буквально в квартале от дома, где была моя небольшая трёхкомнатная квартирка, в которой я не был уже почти год. Ноги сами меня понесли туда. Подойдя к закрытой двери, я достал электронный ключ и, открыв её, вошёл в подъезд. Трое телохранителей прошмыгнули следом за мной и сопроводили до квартиры. Велев им оставаться на лестнице на разных этажах, я открыл дверь и вошёл. Внимательно оглядевшись, я удивился. В квартире было чисто, отсутствовала вездесущая пыль, да и вообще было видно, тут кто-то регулярно проводит влажную уборку. Равнодушно пожав плечами, я прошёл на кухню и осмотрелся. От значительного запаса продуктов практически ничего не осталось, и, что самое интересное, в красивой вазе стояли свежие цветы возле моей голографической фотографии и недопитая чашка натурального кофе.

Обойдя квартиру и присев на диван, я глубоко задумался. В квартире не жили, но регулярно её посещали, убирались, занимались в небольшом тренажёрном зале и питались запасами продуктов, и больше ничего. Все оставленные мною вещи были на своих местах, никто их не сдвигал и никуда не переставлял. Меня это не беспокоило, тут не было ничего ценного или для меня значимого, да и возвращаться сюда я больше не собирался, мой визит в свою бывшую квартирку был чем-то вроде прощания с прошедшим этапом жизни, закончившимся с освобождением Ферси. Впереди меня ждала совсем иная жизнь.

Продолжая сидеть на диване в глубокой задумчивости, я краем уха услышал, как открывается дверь. Вздохнув, я поднялся, пошёл в коридор и от неожиданности замер как вкопанный. В дверном проёме стояла Олия. Олия Фоаси, моя милая соседушка.

– Ну, здравствуй, Олия, – выдохнул я, рассматривая её побелевшее лицо.

– Здравствуй, Нестор, неужели ты живой?! – полушёпотом отозвалась она в ответ, продолжая стоять, словно солевой столб.

– Живой, куда уж я денусь, – проворчал я, ощущая какую-то странную неловкость, и, вздохнув, произнёс: – Да ты проходи, не стесняйся, чайку попьём, поговорим.

В нерешительности постояв в проходе несколько мгновений, девушка вошла в квартиру. Проводив её на кухню и заварив чай, я налил его в две кружки и присел рядом с ней. Олия молчала, видимо собираясь с духом, и вдруг её прорвало.

– Нестор, ты так неожиданно пропал, тебя нигде не было, хотя я пыталась разыскивать, пока до меня не дошёл слух, как будто тебя контрразведка загребла в свои застенки, где и повесили, ты же ведь, скорей всего, был в подполье, – опустив голову, тихо говорила она, стараясь не показывать своих слёз, но они помимо её воли текли и, скатываясь по щекам, капали на стол.

У меня что-то больно кольнуло в сердце, и я, не отдавая отчёта в своих действиях, крепко обнял её и, прижав к груди, стал ласково гладить светло-русые волосы. Как это произошло, не знаю, но в какой-то момент наши губы встретились, сойдясь в страстном поцелуе, и время для меня остановилось.

Сколько прошло времени, неизвестно, но в какой-то момент я пришёл в себя в горячих объятиях счастливой Олии, ощущая во всём теле сладостную усталость. Отдышавшись, я взглянул в её бездонные глаза и, поцеловав в губы, устало прилёг рядом с ней.

– Так всё же, Нестор, что с тобой такое приключилось, почему ты пропал почти на целый год? – настойчиво поинтересовалась она, крепко ухватившись за моё правое ухо.

– Ой, больно, отпусти, расскажу, что смогу, – дурачась, проворчал я, неожиданно ощущая, как на душе становится легко и просто, тоска и одиночество испарились, оставив по себе лишь неприятную память.

– Ну и где ты был, душа пропащая?

Помолчав несколько мгновений, я стал негромко рассказывать. Многое я опускал и сознательно выводил за скобки всё то, что касалось государственных секретов и секретов подполья, но и то, что наговорил, заставило девушку прикрыть рот ладонью и с округлившимися глазами смотреть на меня как на некое чудо.

– Так ты тот самый легендарный и неуловимый Джокер, командующий ферсианским подпольем?! – придя в себя после шока, воскликнула она, прижимаясь ко мне разгорячённым телом.

– Да, это я и есть тот самый Джокер, вернее это одно из многих моих имён.

– И что ты теперь после освобождения Ферси делать будешь? – с насторожённостью в голосе поинтересовалась она, крепко ухватившись за мою руку.

– Олия, я себе не принадлежу, – выдохнул я, – где-то через неделю, а может, чуть больше я покину планету, и может случиться так, что уже не смогу сюда вернуться никогда. У меня всё сложно и опасно, такова моя жизнь, где-то я её сам выбрал, а где-то она сама на меня ставку сделала, и отказаться я не вправе, так как слишком много людей от меня зависит.

– Я полечу с тобой! – решительно заявила она и, нежно поцеловав в губы, продолжила: – Один раз я тебя уже потеряла, второй раз я этого не переживу.

– Полетели, но имей в виду, там, куда мы полетим, будет сложно, ситуация там, прямо скажем, аховая, без охраны ты ходить никуда не сможешь, даже в уборную.

– Ничего, меня это не пугает, я девушка смелая и решительная, – с усмешкой отозвалась Олия, нежно перебирая волосы на моей груди.

Взглянув на часы и увидев, сколько прошло времени, я про себя беззлобно ругнулся и, поднявшись, распорядился:

– Ладно, решительная ты моя, давай в душ, а потом мы соберёмся и поедем в торговый центр и, прикупив приличный гардероб, мотанёмся в варьете и развеемся, пока у меня ещё есть свободное время.

– Уже бегу, любимый!

Проводив взглядом ладную девичью фигурку, я глубоко вздохнул, ощущая вновь прилив желания, но сдержался. Мне действительно требовалось развеяться и заодно выяснить, как идут дела в моём варьете и казино, а также, что требует новая имперская администрация от командования подпольем, а уж потом с Лосем встретиться и предметно переговорить.

Быстро собравшись, мы пошли пешком в торговый центр, мило беседуя на ходу о всяких житейских пустяках и забавных случаях из жизни. Телохранители, не выказывая своего присутствия, сопровождали нас, их Олия даже не заметила, и это радовало, не хотелось её смущать преждевременно той частью моей жизни, которая вынужденно присутствует в личном пространстве. Слишком уж много рисков в моей такой непростой жизни.

Неспешно добравшись до торгового центра и пройдясь по магазинам, торгующим брендовой одеждой, я выбрал для Олии вечернее платье, обувь и всё то, что полагается для посещения элитного заведения, а она подобрала для меня мужской костюм с туфлями и галстуком. Приодевшись надлежащим образом, я вызвал такси, и мы поехали в варьете. Где-то через час машина остановилась возле парадного входа. Подав руку девушке, я помог ей выбраться из салона, и мы, поднявшись по ступенькам, вошли внутрь, где нас встретил предупредительный стюард. Выяснив наши пожелания, он провёл нас к столу и удалился, а на его месте объявился официант с меню в руках в двух экземплярах. Мы выбрали лёгкие блюда и бутылку белого коллекционного вина, и он удалился исполнять полученный заказ.

– А здесь очень мило, и почему я раньше сюда не наведывалась? Хотя да, на мне две гостиницы, куда уж тут по злачным местам хаживать, работы слишком много. Частенько бывает, что и ночевать там приходится, – с некоторым огорчением в голосе проронила девушка, стараясь держать осанку и не вертеть головой.

– Мило, – согласился я, – но не это главное достоинство данного заведения, а театральные постановки, одна из которых начнётся с минуты на минуту. Артисты тут работают великолепные, да и техническое оснащение самое передовое, таким мало кто может похвастаться, и всё это ферсианской разработки.

– Что, правда?! – удивлённо хлопая ресницами, воскликнула Олия, скрестив руки на груди.

– Конечно правда, это оборудование здесь производят и поставляют по всему миру, правда оно очень дорогое, и по этой причине его мало кто может себе позволить, разве что очень богатые театры со своими постоянными спонсорами и меценатами.

– А я и не знала, – совсем тихо протянула она, обратив внимание на появление двух официантов, толкающих столик на колёсах.

Официанты подошли и сноровисто сервировали стол, наполнили бокалы вином и, пожелав приятного аппетита, удалились. Взявшись за бокал, я произнёс короткий тост, и мы, пригубив отличное вино, взялись за еду, а спустя минут десять началась постановка. Активировав индивидуальный кокон, полностью отгородивший Олию от окружающего пространства, я оставил её наедине со сценой, а сам встал и направился в администрацию варьете. Пройдя хорошо знакомым мне путём, я вошёл туда и, как ни странно, не обнаружил никого знакомого, все люди были новыми.

– Простите, но сюда посетителям варьете вход воспрещён, будьте добры покинуть помещение, – приблизившись ко мне, настоятельно потребовал подошедший ко мне администратор средних лет с бородкой-эспаньолкой.

– Где Лось? – чуть резче обычного спросил я его, озираясь по сторонам в поисках хоть одной знакомой физиономии, но таковых почему-то не находилось.

– Простите, кто?! – воскликнул он, на лице отчётливо отображалась глубокая озабоченность.

С досадой ругнув себя, я уточнил:

– Где командующий ферсианским подпольем? Мне он срочно нужен для приватного разговора.

– Простите, а вы кто будете? – захлопав глазами словно юнец, вкрадчиво поинтересовался администратор.

– Я хозяин этого заведения Нестор Иванович Махно.

От неожиданности клацнув челюстями, администратор, изменившись в лице, затараторил:

– Господин Лось сейчас на совещании в военной администрации, но должен прибыть сюда отужинать примерно через час, мы ему столик зарезервировали.

– Хорошо, я вас понял, – разочарованно проворчал я и, ободряюще подмигнув ему, направился в свой кабинет. Открыв биометрический замок и войдя в него, я осмотрелся. Кабинет с моего последнего посещения совсем не изменился. Тут за время моего отсутствия никто не работал, разве что проводили уборку. Постояв некоторое время в задумчивости, я подошёл к платяному шкафу и, сдвинув его в сторону, открыл потайную дверь, ведущую в подземные коммуникации, и направился к прослушивающему кабинету, куда сходились слуховые трубы от каждого отдельного стола и ложи.

Пробравшись на место через многочисленные потайные ходы, я подошёл к стене и нажал знакомую мне комбинацию, и стена плавно отошла в сторону, открывая мне проход. Сделав шаг вперёд, я неожиданно натолкнулся на выставленный в мою сторону пехотный лучемёт.

– Осторожнее, мастер, смотрите, дырку мне не сделайте, – с иронией проворчал я, внимательно рассматривая старика, крепко державшего боевое оружие, направленное в мою сторону.

– Ой, командир, неужели вы вернулись! – радостно воскликнул он, опуская ствол лучемёта.

– Вернулся, мастер, только ненадолго, – со вздохом отозвался я и, помолчав несколько мгновений, заговорил вновь: – За какой-то год тут всё так изменилось, что прямо и не узнать. Люди другие, город другой, и вообще…

– Есть такое дело, командир, – согласился он со мной и, отложив сторону оружие, предложил пройти за ним. Поплутав по извилистым технологическим коридорам, мы пришли в его тайное логово.

Пройдя в комнату отдыха, я присел и, задумчиво наблюдая, как мастер заваривает травяной чай, тяжело вздохнул. Как-то оно даже неприятно на душе стало, Лось теперь всем известный официальный командующий подпольем, а обо мне и не знает практически никто, хотя оно и к лучшему. Слава мне безразлична, деньги тоже как-то не особо привлекают, разве что власть… Да и власть как таковая меня тоже не интересует, разве что как инструмент достижения своих целей, и не более того. Быть может, я какой-то неправильный в глазах окружающих, но мне так нравится, и отказываться от своей неправильности не собираюсь.

Мастер с доброй ухмылкой поставил на стол обычную керамическую кружку, и я, ухватив её за ручку, сделал несколько глотков горячего чая.

– Надолго ли к нам, командир? – спросил мастер через пару минут, продолжая пить свой чай маленькими глотками.

– Где-то на неделю, а затем вылечу в королевство Лейрин, теперь там для меня главное поле боя. На Ферси-то всё уже закончилось, все довольны, все счастливы, и теперь во мне здесь надобность отпала, – негромко ответил я большому специалисту в области прослушки и, помолчав несколько мгновений, задал интересующий меня вопрос: – А вы, уважаемый мастер, всё продолжаете прослушивать и документировать разговоры посетителей варьете и казино?

Отставив в сторону свою кружку, он внимательно посмотрел на меня и ответил:

– Разумеется, командир, всё чётко день в день, минута в минуту без пропусков. Под моим контролем находятся варьете, казино и две элитные гостиницы. В ближайшее время ещё несколько новых зданий возьму под полный контроль.

– Всю ли полученную информацию вы передавали Лосю?

Мастер далеко не сразу ответил. В задумчивости помолчав некоторое время, он вздохнул и сказал:

– Нет, командир, я далеко не всю информацию ему передавал, только то, что касалось замыслов оккупационной администрации и командования Ордена крестоносцев.

Поднявшись, мастер вышел из комнаты отдыха и вернулся через две минуты, неся в руках толстую папку, и передал её мне. Я взялся за чтение. Это была выжимка с интересными разговорами высших чинов оккупационных властей, многие из которых раскрывали стратегические замыслы. В одной из бесед генерал-лейтенант Ордена крестоносцев своему деловому партнёру намекнул о необходимости скорейшего избавления от всех активов в системе Ардана, так как эту головную боль собираются спихнуть обратно Империи Орла, из-за чего эти активы станут токсичными и не будут стоить ровным счётом ничего. Разговор состоялся за две недели до начала восстания.

– Благодарю за службу, мастер, – поблагодарил я его и, помолчав, поинтересовался: – Мастер, вы хотите и дальше заниматься своим делом или предпочтёте вернуться к своей прежней профессии?

– Я бы, пожалуй, продолжил заниматься тем же, что делаю сейчас.

– Хорошо, в таком случае вы будете передавать всю поступающую информацию непосредственно мне напрямую, – распорядился я и, достав из внутреннего кармана миниатюрный передатчик, отдал его мастеру. – Аппарат настроен на мой личный коммутатор и имеет приоритетный режим доступа. Деньги я вам буду перечислять раз в год в размере двух с половиной миллионов в валюте империи. И вот ещё что, пусть ваши сыновья в официальном порядке зарегистрируют общественную организацию ветеранов ферсианского подполья. Будете помогать семьям погибших и тем, кто не нашёл себя в новой мирной жизни, деньги на это дело я вам отдельно выделю.

– Благодарю вас, командир, это действительно достойное дело, – с чувством признательности отозвался мастер, продолжая стоять возле стола.

– И кстати, какие-нибудь записи приватных переговоров Лося у вас имеются в наличии? И видел ли кто записи разговора генерал-лейтенанта, где он намекает на то, что система Ардана будет умышленно сдана империи? – спросил я у него, прикидывая в уме возможные расклады.

Согласно кивнув, мастер стал негромко отвечать:

– Насчёт умышленной сдачи Ферси смею вас уверить, командир, эту информацию никто кроме меня не знает, а что касается переговоров Лося… Есть, конечно, как же не быть. Он совершенно не в курсе моей системы контроля. Сейчас папочку я вам принесу, любопытное, доложу я вам, чтиво…

Мастер принёс тонкую папку и, вручив её, вновь удалился из комнаты отдыха, а я, внимательно перечитав переговоры своего заместителя с некоторыми высокопоставленными представителями военной администрации и даже одним из имперских заместителей министра регионального развития, сделал для себя кое-какие далеко идущие выводы.

Взглянув на наручные часы, я вышел из комнаты отдыха и, приобняв старика, тепло попрощался с ним и быстро вернулся в свой бывший кабинет. Закрыв за собой потайную дверь, я вернулся за стол как раз к тому самому моменту, когда заканчивалась постановка. Опустился занавес, и индивидуальный кокон исчез.

– Ну как тебе постановка? – поинтересовался я, хотя по её счастливому лицу и так было понятно, что Олия пребывает в полном восторге от увиденного.

– Нестор, это же самый настоящий шедевр! Нет, я и раньше часто слышала, что постановки в варьете хороши, но так и не сподобилась сходить и лично в этом убедиться, хотя совсем рядом тут вертелась, – с чувством воскликнула она, хлопая в ладошки.

– Шедевр, – согласился я, краем глаза заприметив Лося, он поднимался в сопровождении охраны по лестнице, как раз туда, где располагались ложи для особо важных персон. – Олия, я тебя на некоторое время покину, мне надо кое с кем серьёзно переговорить. Не бойся, это не займёт много времени.

Заговорщицки подмигнув ей, я поднялся и, оправив полы пиджака, направился на второй этаж. Подойдя к двери ложи, где обычно любил отдыхать мой заместитель, я обнаружил возле неё четверых хорошо вооружённых охранников. Лица мне их знакомы не были, так что пришлось не делать резких движений и обратиться к ним:

– Парни, мне надо с Лосем переговорить.

– Мужик, иди своей дорогой, командующему не до тебя, – отозвался один из охранников, пристально разглядывая меня.

– Передайте ему, его хочет видеть сержант Тур собственной персоной. Поверьте, услышав это имя, он непременно даст вам команду меня пропустить.

Равнодушно пожав плечами, верзила вошёл в ложу, и через минуту буквально вылетел оттуда как ошпаренный и, с изумлением глядя на меня, охрипшим голосом обратился:

– Командир, проходите, командующий вас ждёт с нетерпением.

Я вошёл и увидел Лося, вскакивающего с дивана. Он бросился ко мне, и мы обнялись. Чуть отстранившись, теперь уже бывший мой заместитель оглядел меня с головы до ног и проговорил:

– А ты изменился, Тур, прямо-таки породистый аристократ, куда только подевался тот мордоворот, которого я знал раньше.

– Что делать, подстраиваюсь под ту среду, в которой сейчас пребываю в королевстве Лейрин, но и ты, я вижу, в немалой степени изменился.

– Все мы изменились, Тур, не только мы с тобой, жизнь вокруг нас изменилась до неузнаваемости, – выдохнул он, и в некоторой задумчивости предложил присесть за сервированный стол.

– Будешь виски, или коньяк тебе налить?

– От отличного коньяка не откажусь.

Откупорив бутылку коньяка, Лось налил две рюмки, и мы, чокнувшись, одним махом их опустошили. Помолчав некоторое время, он задал вопрос:

– Тур, ты надолго на Ферси или навсегда?

– Где-то на неделю или чуть больше, загрузим транспортники трофейным оружием и полетим обратно на Лейрин. Ты, кстати, со мной лететь планируешь? – спросил я его, хотя уже и сам знал ответ, никуда он со мной не отправится, ему и здесь хорошо. Слава, почёт и уважение здесь его на каждом шагу окружают как официального командующего ферсианским подпольем, победившего в неравной схватке с войсками Ордена крестоносцев, куда уж тут пускаться в новую авантюру…

Нахмурившись, Лось помолчал несколько мгновений и, посмотрев на меня, прямо ответил:

– Нет, командир, никуда я не полечу. Я женился, жена беременна, и мы ждём сразу двойню, и к тому же я получил направление на обучение в Академию государственного управления и месяца через три отправлюсь в столицу. Перспективы на будущее у меня вырисовываются просто блестящие, грех отказываться. Ты сам посуди, я, потомственный городской оборванец без всякой надежды на будущее, вдруг поступаю учиться в Академию без экзаменов, в которую далеко не каждого аристократа принимают. Нет, Тур, от такого не отказываются. Кстати, не только я получил направление на обучение, его получили практически все командиры нашего подполья, кого-то в военные училища распределили, кого-то в гражданские университеты на различные специальности – в общем, кого куда. И ещё, практически треть всех боевых отрядов собираются призвать в вооружённые силы, остальных распихают на различные должности, и не только на Ферси. Неприкаянными остались только чуть более пяти тысяч бойцов, вот они и полетят вместе с тобой хоть к чёрту на кулички. Ты для них как был командиром, так и остался, других авторитетов они не признают и признавать не желают. Сплошные сорвиголовы и любители рискованных дел.

Неприятно его слова отозвались в моей душе, ой как неприятно, но жизнь есть жизнь, и каждый волен сам выбирать свою дорогу.

– Это твоё право и твоё решение, Лось, я его уважаю, но хочу тебе дать по-дружески один маленький совет: держись от политики как можно дальше. Тебя как официального командующего ферсианским подпольем непременно в будущем будут втягивать во всякие политические игрища, но ты принципиально в них не встревай и не ведись ни на какие посулы, не твоё это, – негромко проговорил я, внимательно наблюдая за реакцией на свои слова моего бывшего зама.

– Это почему это?! – вытаращившись, выпалил он, видимо уже рассчитывая сварганить себе отличную политическую карьеру.

– А потому, что систему Ардана Священный союз и Орден крестоносцев по каким-то причинам сознательно сдал Империи Орла. Для чего, почему, не спрашивай, я пока не знаю, но видимо, для этого были очень веские причины. Возможно даже, это был сговор между империей и Союзом, но утверждать, так ли это на самом деле, не возьмусь. Единственное, что я знаю достоверно точно, так это то, что об этом знает император и его ближайшее окружение. Полезешь в политику, опираясь на популярность в народе как командующий подпольем, и непременно перейдёшь кому-нибудь дорогу, и тебя мордой в дерьмо опустят, как нашкодившего щенка. Нет, народу об этом никто сообщать не будет, но в кулуарах непременно утопят и лишат всего. Для публики найдут убедительную причину краха твоей карьеры, так что не суйся в политику, это для тебя смертельный приговор.

– Спасибо за предупреждение, я его непременно учту, – нахмурившись, очень тихо проронил мой бывший заместитель и, хмыкнув, предложил: – Ну что, командир, ещё по рюмашке?

– Наливай, – согласился я, осознав, что цели своей добился. Лось, будучи далеко не глупым человеком, в полной мере оценил моё предостережение и в политику не полезет, слишком уж это опасно для него и его семьи. Он и так достиг максимума возможного, и на большее ему лучше роток не разевать, в один миг обломают, и окажется он там, где и был изначально. Человеком без будущего в городских трущобах. Мир жесток, а его элита ещё злее, и вписаться в неё очень сложно, так как им самим там тесно.