Глава 29

– Эстель, ну, сколько можно сиднем сидеть и тупо молчать, таращась в одну точку?! – в сердцах выпалила Кити, с тревогой наблюдая за подругой, отрешённо смотревшей в окно с того самого момента, когда кабинет покинул Нестор Махно.

Девушка, чуть шевельнувшись, вздохнула и, не меняя положения, совсем тихо проговорила:

– Кити, я не знаю, что мне делать.

– То есть как?! – опешила та, с изумлением уставившись на лучшую подругу, поведение которой вызвало в её душе большую тревогу.

– Да вот так, не знаю, и всё тут! – крайне эмоционально выпалила дочь верховного магистра, нервно передёрнув плечами, и, помолчав несколько мгновений, поправила растрепавшиеся локоны и, пристально посмотрев на подругу, срывающимся от напряжения голосом продолжила: – Я не знаю, как завоевать сердце и душу этого несносного Нестора Махно, вот в чём дело. Понимаешь, Кити, он мне нужен, в нём течёт древняя, я бы даже сказала, архаичная кровь, такая нынче встречается крайне редко, и только лишь в очень старинных аристократических родах с длиннющим генеалогическим древом, но даже не в этом дело…

– Подожди, подруга, – вмешалась Кити, – ты, часом, не влюбилась ли в него?

– Есть такое дело, – после минутного молчания тихо призналась Эстель.

– Гм, право слово, неожиданно, – задумчиво протянула Кити и, внимательно вглядевшись в глаза дочери верховного магистра, со смешком заговорила: – Ну, что тут скажешь, ты девушка взрослая, да и Нестор самец хоть куда, видела я подборку записей, сделанную нашими агентами, как он с покладистыми девицами развлекается. Я бы и сама не прочь так развеяться…

Эстель нахмурилась и, помолчав какое-то время, ответила:

– Да, он как мужчина притягивает меня, но главное его достоинство заключается не в его физических данных, а в скрытых талантах. Его мышление и мозг абсолютно закрыты от чужого влияния, и даже воздействия на его мыслительные процессы, он независим в своих суждениях и поступках. Мало того, его невозможно просчитать по жестам, мимике и интонациям, и к тому же его мыслительные процессы не фонят, его как бы и нет вовсе, но в то же время его волевые эманации каким-то загадочным образом воздействуют на окружающее его пространство, материю и биологические объекты, в том числе и на людей. Такое ощущение, как будто он вообще не от мира сего, но при этом мир его по какой-то неведомой причине не отторгает, как чужеродный элемент.

Замолчав, Эстель открыла бутылку с минеральной водой и, сделав несколько больших глотков, с усмешкой посмотрела на подругу.

– А что касается тех записей, на которых запечатлены похождения Нестора, можешь смело удалять с жёсткого диска, они не стоят даже ломаного гроша. Он умышленно позволил заснять на себя ни к чему не обязывающий компромат, а вот к реальным его делам ни я, ни ты, ни даже наши лучшие специалисты ни на шаг не приблизились и, подозреваю, не приблизимся никогда. И что самое печальное, мы даже вообразить не можем, чем он в реальности занимается. Нет, кое-какие намётки есть, но и только. Сейчас, например, он собирается активно вмешаться в местные разборки, правда непонятно, на чьей стороне, а вот чем он на Ферси занимался, остаётся для нас всех большой загадкой, во всяком случае, какого-либо вреда Священному союзу он не нанёс, а если и нанёс, то мы об этом ничего не знаем.

Кити молчала минут пять, тщательно обдумывая каждое слово, произнесённое дочерью верховного магистра, и в конечном счете, глубоко вздохнув, заговорила:

– Ты так о Несторе говоришь, как будто он по праву рождения принадлежит к высшей касте человечества, которая, всегда оставаясь в тени, управляет людскими массами, но ведь проведённое расследование показало, что он выходец с самого настоящего социального дна, и я склонна считать это расследование вполне объективным. Ты как хочешь, но я не верю в элитарное происхождение нашего подопечного, нет в нём того лоска, который начинают прививать в настоящих аристократических семьях с самого раннего детства. Даже родовитые урусы, и те отличаются пусть и своеобразным, но тем не менее утончённым лоском, а этот…

– А этот, как ты говоришь, самец – настоящий воин, скорее даже прирождённый, – резко перебив Кити, выдохнула Эстель, – а у истинных воинов совсем другая эстетика и совершенно отличный от иных лоск. Таковых урождается в каждом поколении не более трёх-пяти процентов, а скорей всего, и того меньше. Нестор, как мне думается, из их числа, видимо в нём проснулась горячая кровь воинственных предков, хотя я, быть может, и не права.

– Ну, хорошо, – после небольшой паузы отозвалась Кити, – нам-то теперь делать что? Возвращаться в столицу под опеку папенек, что ли?

– Нет, однозначно нет, остаёмся здесь и понаблюдаем со стороны, как будет действовать Нестор, если мои предположения в его отношении верны, в ближайшее время скучно в королевстве совершенно точно не будет, а это значит, он для наших целей подойдёт как нельзя лучше.

– Ой, повеселимся! – на радостях выпалила Кити, совершенно не желавшая возвращаться в столицу под строгий родительский надзор, и, подхватив подол длинного платья, пулей выскочила из кабинета.

Оставшись в одиночестве, Эстель, посидев какое-то время, поднялась и, пройдясь по кабинету, остановилась возле окна и, прислонившись лбом к прохладному стеклу, глубоко задумалась. Последние результаты лабораторных исследований объекта были более чем странны, если не сказать больше. Веяло от них прямо-таки какой-то загадочной чертовщинкой. Лучшие научные умы совершенно секретной лаборатории, специализирующейся на изучении человека и социума, больше года бились над генетическим материалом и в результате выдали такое заключение, от которого ум за разум заходил, и впору было задаться вопросом, уж не сумасшедшие ли эти высоколобые мудрецы. Заключение это, как ни странно, однозначного ответа не имело, одни лишь предположения и гипотезы. В объекте текла чистая и незамутнённая посторонними примесями и мутациями древняя кровь, что само по себе было редчайшим случаем. Хотя и не уникальное явление, но не это обстоятельство вызывало удивление, а нечто совсем иное. Современные достижения скрытного внушения и манипуляции как отдельно взятым индивидуумом, так и общественным сознанием достигли столь высокого уровня, что избежать этого воздействия, будучи не в высшей касте реальных хозяев жизни, практически невозможно, а между тем объекту это удаётся с неслыханной лёгкостью. Таким абсолютно секретным методикам, доступным разве что разведчикам самого высокого уровня да высшему эшелону элиты, начинают обучать чуть ли не с пелёнок, и такие навыки непременно оставляют отпечаток в натуре человека, а вот этих-то самых еле уловимых следов в Несторе и нет. Не проходил он спецподготовку, и несмотря на это, на него совершенно не действуют давно отработанные методы скрытного воздействия, как будто он вообще не принадлежит к человеческой расе, хотя доказано, что он стопроцентный человек, зачатый, выношенный и рождённый самым что ни на есть естественным образом, правда, где и когда, выяснить так и не удалось. Один из спецов даже выдвинул сумасшедшую версию, что он долгие тысячелетия находился в анабиозе или в криокамере и какое-то время назад очнулся, при этом потеряв память, из-за чего его мозг и мышление оказались наглухо закрыты. В принципе науке несколько таких случаев известны, правда самый продолжительный сон продлился чуть более пяти столетий, но там, где пять веков, может и всё тысячелетие оказаться, и даже несколько тысячелетий.

Додумать мысль не дал настойчивый сигнал вызова внепространственной связи. Медленно подойдя к столу, Эстель взглянула на абонента и, тяжело вздохнув, активировала аппаратуру. Экран включился, и на нём появилось изображение утомлённого верховного магистра.

– Здравствуй, отец.

– Здравствуй, доча, надеюсь, у тебя всё хорошо?

– В общем и целом хорошо, – отозвалась она, внимательно изучая отца, у которого под глазами появились тёмные круги, – а вот у тебя, судя по всему, дела идут далеко не лучшим образом.

– Ну ещё бы, – выдохнул верховный магистр, – после дуэли Нестора Махно у нас тут такая каша заварилась, что хоть караул кричи, того и гляди, конкурирующие кланы друг другу в глотки вцепятся.

Задумчиво помолчав несколько мгновений, магистр поинтересовался:

– Ты когда в столицу вылетаешь?

– Да я думаю здесь в королевстве некоторое время побыть и посмотреть, как будет действовать мой подопечный в экстремальной ситуации, сдаётся мне, будет очень интересно.

– Я тебе категорически запрещаю, – сварливо пропыхтел верховный магистр, – немедленно возвращайся в столицу, там в самое ближайшее время будет очень опасно, так что буквально час назад было принято решение об эвакуации посольства и всех консульств Священного союза с территории королевства Лейрин.

– А как же Нестор Махно?

– Пусть выкручивается сам, как может, нам он сейчас в Союзе совсем не нужен, его присутствие создаст мне лишь дополнительные трудности, а вот в королевстве его неуёмная активность будет в самый раз. Пусть хорошенько постарается, чтобы ему вернули наше гражданство.

– Так это ты посольским распорядился стереть его имя из базы данных?! – с изумлением взирая на отца, выпалила Эстель, ощущая в душе какую-то неправильность происходящего.

– Нет, не я, а советник президента Рудольф Чентай, и это оказалось его самой большой ошибкой, – с циничной ухмылкой ответил он, – если бы не это, Нестор Махно спокойно убрался бы из королевства, а так благодаря публичной дуэли твоего подопечного президент Гаваэль Руной нарвался на самые крупные в своей жизни неприятности. Сейчас Гарней Саакс, будучи бессменным спикером Парламента, созывает депутатов для проведения экстренного заседания для рассмотрения вопроса о вынесении импичмента президенту, совершившему целый ряд злоупотреблений и даже преступлений, но тот так просто свою власть не отдаст. Насколько мне известно, в самое ближайшее время Руной отдаст команду поднять Национальную гвардию в ружьё и объявит режим чрезвычайного положения в стране, так что веселье только начинается. Возвращайся домой, милая, ты мне здесь очень нужна.

– Хорошо, отец, через полчаса я вылетаю, – с глубоким вздохом ответила она и, помолчав несколько мгновений, поинтересовалась: – А что же Орден?

– Мы пока держим нейтралитет, – не вдаваясь в подробности, односложно ответил магистр.

Попрощавшись, Эстель отключила связь, после чего дала распоряжение начальнику личной службы безопасности готовиться к отлёту и неспешно стала укладывать свои вещи в походную сумку армейского образца.

– Послушай, подруга, мы что же, возвращаемся в столицу? – выпалила ворвавшаяся в кабинет подруга.

– Да, таково распоряжение отца, и я не вправе его ослушаться, так что иди, собирай вещи, через полчаса мы вылетаем на орбиту.

– Какая досада! – проворчала Кити, прекрасно понимая, что ослушаться верховного магистра Ордена крестоносцев себе дороже, и, опустив голову, медленно побрела в свои апартаменты.

Проводив её взглядом, Эстель закрыла сумку на магнитную застежку и, посмотрев на своё отражение в зеркале, негромко проговорила:

– Ничего, Нестор, никуда ты не денешься, даже не надейся от меня убежать, найду даже на дне морском или в жерле действующего вулкана!