Глава 21
Заморозки
Саша ворочался во сне от холода. Не сразу сообразив, что он уже не в машине, попытался уйти поглубже в спальник. В результате ноги вылезли наружу. Проснулся мгновенно, как рукой сняло. Такого дубака он не ожидал. Хоть и сам попросился вчера на квартиру в верхних этажах. Они были свободны, в отличие от нижних, в которых семьи ютились по нескольку десятков человек.
Экодом был набит под завязку. В пяти сотнях квартир поселились пять тысяч человек. Хотя площади позволяли. Проблема была со спальными местами. Едой. Ну и, конечно, с бытовыми отходами. Вчера в Саду Орин пошутил, что из того количества отходов, что они ежедневно производят, можно наладить неплохое производство взрывчатки и бытовых удобрений.
Благодаря изменению водоочистных установок у них теперь были не только питьевая вода, но и удобрения. Высушить, и можно будет топить печки. Вонючее, но практически бесконечное топливо. В носу засвербело, да так, что на глаза навернулись слезы. Чих, вырвавшийся из горла, сотряс стекла. А печки им, судя по всему, пригодятся в самое ближайшее время.
Быстро натянув на себя форму по зимнему варианту, с подштанниками и теплой кофтой, Саша вышел в коридор. После полной темноты квартиры (электричества в них так и не было), свет ламп круга слегка слепил. Чем ниже, тем светлее. Ну а теплицы и вовсе были похожи на зеленоватое солнышко. Но они обеспечивали до половины всей потребности. Недаром растениям выделялось столько тепла и освещения.
Вот только он спускался все ниже по лестнице, а температура не повышалась. Уже с двадцатого этажа начали попадаться люди, укутанные в одеяла и одетые в теплые куртки. Они ежились от мороза, собираясь в группы. Саша заметил, как взрослые сажают в центр детей. Раскладывают на полу пенопласт, не пропускающий тепло и воздух. Будь их воля, они бы им, наверное, обернулись.
– Саня! – окликнул его Древнев, когда Истребитель спустился уже до пятнадцатого этажа.
– Здравия желаю, тащ майор, – козырнул Александр, но тот в ответ лишь отмахнулся. – Что за бред у нас происходит? Почему так холодно?
– Циклон пришел с севера, температура до минус пятидесяти опустилась за несколько часов. А теперь уже за семьдесят. Градусники позамерзали ко всем чертям.
– Блин, и надолго такая засада? – спросил Саша, оглядывая очередной этаж. Народу становилось все больше. Но вместо того чтобы укрываться в квартирах, выжившие собирались на лестничных пролетах, создавая столпотворение.
– Есть у нас один синоптик, – неопределенно ответил Михаил, – вроде неплохой. Работал при штабе в отделе аналитики. Понятно, что такого никто никогда не видел вживую. Но он говорит, что подобное уже случалось на планете. Примерно двенадцать-двадцать тысяч лет назад.
– Чего? – не сразу осознал, что это не шутка, Александр. – И чего он лепечет?
– Ты верно уловил, именно так, – улыбнувшись и сразу нахмурившись, кивнул майор. – В общем, он прогнозирует глобальное похолодание. Говорит, что как минимум в этом году лета у нас не будет. А то в нескольких следующих. Да и из центра похожие прогнозы передают.
– Ну нет, – пробормотал, оглянувшись, Саша, – мы столько здесь не продержимся. У нас просто ресурсов не хватит. И это при том, что все утеплено по самое не могу.
– Как ни жаль, но ты не прав, дом-то дышащий, экологичный.
– Что ты имеешь в виду?
– Я не строитель, – пожал плечами майор, – но Орин как сапер должен во всем разобраться. Чтобы ломать, нужно знать, как строить. А он знает.
– Это да, – кивнул Александр. Добавочная гражданская специальность доставалась каждому в процессе обучения. Он как снайпер, например, отлично знал анатомию и вполне мог быть хирургом при необходимости. Сапер, тот же строитель наоборот. Радист вполне мог собрать из говна и палок приемник. И так далее.
В невеселых размышлениях они опустились до самого низа. Здесь было не протолкнуться от людей. Они сидели сплошной толпой и в квартирах, и на лестничной клетке. Возможно, из-за их дыхания, а может, от теплиц, но на первых этажах реально было теплее. Может, даже градусов пятнадцать. Так что Саше даже пришлось расстегнуть куртку, становилось жарковато.
– Доброе утро всем! – с порога поздоровался Истребитель, когда они вошли в шлюзовую. Здесь на удивление было пусто. Но и холод снаружи почти не ощущался. В узком перешейке стояли больше двадцати человек. Для проветривания была открыта внутренняя дверь, так что он еще на подходе уловил общую тему разговора. Все искали способы выживания.
– А я говорю, нужно собрать отряд и прикрепить по периметру здания теплоизолирующие панели! – настаивал незнакомый мужчина. Не Орк, из обычных. Даже не военный. Но говорил он уверенно, будто всю жизнь занимался административной работой. – Материал прекрасно себя зарекомендовал. Зайдите внутрь, люди сидят на нем для сохранения собственного тепла!
– Пока они в него не кутаются, все отлично, – хмуро ответил Орин. – У нас и так проблемы с вентиляцией. Количество народа превышает норму в несколько раз. Закроем им стены, и можно прощаться с жизнью. Все задохнемся.
– Так себе перспектива, – заметил Древнев. Все притихли. Судя по всему, Роман оставил его за главного. Как старшего по званию. – Но ничего не делать – тоже не вариант. Если такие холода продержатся еще несколько дней, мы просто замерзнем ко всем чертям.
– Тут не соглашусь, – решил вступить в разговор Сухов, – внизу тепло, можно назначить смены. По восемь часов. Как раз на сон должно хватить. Места, конечно, немного. И придется придумать, чем досуг занять наверху. Но так мы сможем сохранить среднюю температуру.
– Не выйдет, – отрицательно покачал головой гражданский, – у нас почти квартал засунут в одно здание. Есть дети и старики. Их сейчас особенно много, учитывая все предыдущее. Больше пятерых на одного трудоспособного.
– Значит, придется и им помогать, – безапелляционно заявил майор, – мы не в тех условиях, чтобы не использовать все рабочие руки, которые возможно.
– Вы что? Использовать детский труд? Мы же не в Африке и не в прошлом столетии! – возмутился мужчина. – Это недопустимо!
– Все допустимо, если выжить хотим, – отрезал Древнев. – Орин, как можно изменить нашу вентиляцию, чтобы и утеплиться, и в кислороде не потерять?
– Ну, – задумчиво почесал в затылке Сапер, – сейчас радиация нам уже не страшна, так ведь? Значит, можем откопать верхнюю шахту и пустить воздух. Можем перекрыть горячую воду на верхних этажах, чтобы она больше прогревала нижние. Ее сейчас иначе как теплой не назовешь. А на обратку и вовсе уходит значительно холоднее, чем должна быть. Хорошо хоть не замерзает.
– Хорошо, значит, будем делать все вместе. Нужно собрать группы, будем таскать утеплитель со строительной баржи, – майор что-то прикинул в уме, – думаю, человек пятьдесят хватит для начала. Орки будут работать в две смены, остальные в четыре. Приступаем.
Александр вызвался первым. Впрочем, добровольцев хватало. Народ истосковался по свежему воздуху, что было явно на пользу общему делу. Хотя наружу они вышли не скоро. Решено было не идти поверху, а прокапываться под снегом. Узкие, абсолютно темные ходы были защищены от ветра. Да и холод под толщей снега ощущался не так остро.
Прокладывая себе путь широкими пластинами брони (за отсутствием лопат), они продвигались к морю. Лед вспучился у берега, образовывая торосы. Прорубиться через него было невозможно, и только тут они были вынуждены выбраться на поверхность. Лицо Александра мгновенно замерзло, дыхание оставляло иней на воротнике. Балаклава задубела. Маскировочная куртка с термооптическим камуфляжем стала белоснежной.
Холод продирался через четыре слоя одежды, но форма держалась гораздо лучше гражданских курток. А может, это организм Орка так приспособился. Идущие за ним добровольцы стонали, не открывая ртов. В вырезах для глаз мгновенно стало заметно покраснение кожи. Нужны были специальные очки, как для плавания. Только где их, блин, взять?
С трудом осилив пятьсот метров, они нашли пирс, занесенный снегом. Трапа не было. Лед, сковавший море, выдавил баржу наружу. Она накренилась, отодвинувшись от тороса. Не сдерживаясь выматерившись, Саша пошел в обход. Лезть сейчас на стальную стену не было никакого смысла. Тем паче что с другой стороны вход должен был оказаться значительно ближе. Но ожидания не оправдались. Высота до борта составляла больше трех метров.
– Что будем делать? – спросил, ожидая команды, ближайший доброволец.
– Можно подумать, у нас есть выбор, – пробормотал, осматриваясь, Саша, – подсадите меня, попробую найти другой вход.
Взобравшись на плечи спутников, он дотянулся до борта и смог, подтянувшись, перевалить на палубу. На этом достижения закончились. Поверхность корабля была покрыта тонким слоем идеально ровного льда. На катках такого добивались многократной полировкой. Здесь же природа все сделала самостоятельно. Были, конечно, наплывы и наросты, вот только зацепиться за них оказалось невозможно. Хорошо хоть стеллажи со строительными плитами еще держались на своем месте.
Добравшись до ближайшего, Саша сколол лед той же пластиной, которой копал снег. Надежно закрепленные легкие листы полистирола, объединенные в блоки, были собраны по сто пачек. В одиночку такое не то что не утащить, не сдвинуть даже. К счастью, то, что не может сделать человек, за него сделает гравитация. Взобравшись на гору, Александр перерубил крепления.
– Поберегись! – крикнул он вниз и ударил обеими ногами по первому блоку. Пачка плит с сухим стуком покатилась под откос. Слышно было, как она ударилась об лед, последовали веселые крики и мат. Кажется, попал.
Со второй пачки пошло значительно быстрее. Борт быстро забился, образуя пологую оранжевую горку. Исходя из того, что требовалось утеплить пять сотен квартир, Саша решил, что на каждую нужно будет пачки четыре. Если брать с запасом, то шесть. Человек за раз мог утащить только одну. Слишком объемные они были, да и весили не так мало. Значит, три тысячи ходок. На то, чтобы добраться сюда, им потребовалось полчаса. Пятьдесят человек. Тридцать часов. Черт.
Он устал считать уже на пятой сотне скинутых плит. Зато было уже не холодно. Даже жарко. Разгоряченное физическими упражнениями тело должно было активно потеть. Саша это прекрасно помнил. Вот только он оставался абсолютно сух. Не задумываясь, с чего бы это ему такое везение, Александр продолжал работу.
Груда пачек уже возвышалась высоко над бортом. Люди не успевали оттаскивать их к домам. Но едва он подумал, что пора заканчивать и начинать носить, донесся гул двигателя. Воистину спасительного в этой ситуации. Не сдержав любопытства, Сухов забрался по блокам на самый верх. Огромный составной «КамАЗ»-многотонник с тремя прицепами блестел зелеными боками назло ветрам и снегу.
Перекидывать через борт контейнеровоза блоки к пирсу не вышло. Легче уж дотащить их в обход. Но работа все равно значительно ускорилась. За тем лишь исключением, что остальным шести домам так же требовалась помощь. Холода затронули всех.
Грузовик делал ходки одну за другой, практически не останавливаясь. Пеноблоки таяли с такой скоростью, что Саше даже потребовался помощник. Вдвоем с Орином они сумели скинуть больше половины борта сухогруза за восемь часов. Под конец смены Александр с огромным трудом чувствовал свои руки и ноги. И дело было даже не в холоде, а в катастрофической усталости.
Скатившись с борта баржи на мягкую кучу набросанного строительного материала, он доковылял до «КамАЗов». С благодарностью принял постороннюю помощь и сел на край платформы грузовика. Иначе как везением то, что старая техника умудрялась работать в такой мороз, было не объяснить. Подъехав к «своему» экодому, Саша попробовал спрыгнуть в снег, но получилось только свалиться. Несколько крепких рук тут же затащили его внутрь и положили к таким же отдыхающим. Александр вдохнул теплый воздух и мгновенно уснул.
Пробуждение оказалось шумным. По всему дому стучали молотки и дребезжали дрели. Подняв голову, он огляделся. Судя по штабелям людей, усталость свалила не только его. Температура существенно поднялась. И дело было не только в том, что он лежал в теплой зимней куртке, вплотную прижатый к другим одетым работникам. Сам воздух стал ощутимо горячее.
– Как успехи? – спросил Сухов у пробегающего мальчонки с банкой гвоздей в руках. Мальчик лет восьми лишь кивнул, ничего не ответив. Кажется, Древнев и в самом деле по максимуму использовал детский труд, но им это пока было не в тягость. Что же, они в тепле и сытости, значит, все будет в порядке.
– Как ты? – спросил приятный женский голос откуда-то сбоку. Саша оглянулся и увидел сидящую неподалеку Кэт. Девушка, судя по снегу на плечах, только недавно вернувшаяся в дом, отогревалась горячим чаем. Пахло мятой и, кажется, елью.
– Хорошо, уже отдохнул, – слукавив, ответил Александр и попробовал встать. Ноги горели от боли. Казалось, еще чуть-чуть, и они отвалятся. Катерина отвернулась, сделав вид, что не заметила слабости напарника. – Как там на улице?
– Холодно. Народ быстрыми перебежками последний грузовик разгружает, – ответила, морщась, женщина, – вот только не хватает панелей. Все, что было, перевезли уже.
– Так надо вернуться и новую кучу накидать, – с трудом садясь, заявил Саша.
– Не надо, нечего уже возить. Вторая смена все, что могла, собрала. На сухогрузе теперь пусто.
– Ну отлично же? – не понял ее гримасы Сухов.
– Не хватает панелей. Их внутри нужно в два слоя класть, а хватило только на один. На всех поровну разделили.
– И что поделать? Или ты предлагаешь у кого-то утеплитель отобрать и отдельно его делать?
– Ничего я не предлагаю, просто говорю, – огрызнулась Катерина, – здесь хоть тепло. А на верхних этажах температура до нуля упала. Если так дальше пойдет, вода в трубах замерзнет.
Представив, что будет, если полопаются трубы с геотермальным отоплением, Саша грязно выругался. Такого, конечно, допускать было нельзя. Вот только что поделать? Размяв мышцы на руках и ногах, он направился в шлюзовую. Там, на стене, висела схема здания. Древнев негромко обсуждал с вымотавшимся Орином и несколькими гражданскими, что еще можно сделать для утепления дома, но голоса были далеко не радостные.
– У нас просто нечем его еще укрепить, – говорил Сапер, – материала не хватает. Можно попробовать разобрать стройку, которая за третьим кольцом обороны. Но на это уйдет очень много времени и сил. То, что нам так повезло со стройматериалами, уже чудо.
– Маловато получилось чудо, нужно еще шесть этажей в каждом доме утеплять, а нечем. Сейчас мы туда все шкафы стаскиваем, книги, – перечислял с надрывом Древнев, – еще немного, и постельное будем в качестве утеплителя использовать.
– Да без толку это, – отмахнулся с горечью Орин, – холод по перекрытиям идет. То, что смогли, сделали. Нужно вводить смены, делать вылазки за ресурсами.
– Это и без тебя понятно, – угрюмо оборвал его майор, – у кого еще предложения будут?
– Слушайте, но выживали же эскимосы и буряты при минус пятидесяти сотни лет назад? – возмутился один из гражданских, кутаясь в красную куртку. – Ездили на оленях, ловили тюленей. Выживали. И не было у них ни домов, ни обогрева, ни теплиц.
– Вы ничего не попутали? – улыбнулся Саша. – Они же кочевыми племенами жили. По пять, максимум двадцать человек. А у нас двадцать тысяч!
– Погоди, Саш, – вдруг сказал Орин, глубоко задумавшись, – вообще он бред, конечно, несет, но рациональное зерно в этом есть. У нас же прямо под боком почти бесконечный источник строительного материала. Делали же раньше дома из снега и льда.
– Нас двадцать тысяч, а ты что, предлагаешь переселиться из мало-мальски, но отапливаемых зданий на мороз под снег? – удивился майор.
– Да нет же, не так грубо, – отмахнулся Сапер, – лед – тоже изолирующий материал. Конечно, в разы хуже, чем дерево или, тем более, пенопласт, но гораздо лучше, чем ничего. Нам только нужно возвести дополнительную стену вокруг каждого дома.
– Рехнулся? У нас тридцатиэтажные здания. Да мы полгода будем из снега станы лепить и то не закончим. А на таком морозе даже самые крепкие заболеют.
– Поэтому мы так делать не будем. Кто главный техник?
– Я, – отозвался гражданский, напяливший поверх шапки капюшон. Учитывая, что в шлюзе была плюсовая температура, выглядело это комично, но, судя по мешкам под глазами, мужчина давно не отдыхал. – Что нужно?
– Насосы канализационные, какую максимальную тягу они могут обеспечить?
– Ну, кубометр в минуту. Насосы хорошие. Только мы же, наоборот, перекрыли канализацию, чтобы очищенную воду не тратить на слив.
– Нужно будет перекрыть все трубы в одном ответвлении и пустить по ним наверх морскую воду. У нас труба слива выходит за километр от берега. На глубине около двухсот метров. Там точно должна быть околонулевая температура. Градуса два-три. Но нам этого будет достаточно. – Оживший Орин начал объяснять схему, которая при других обстоятельствах могла послужить поводом для госпитализации в дурку. Сейчас же все слушали очень внимательно, не перебивая, человека, который, возможно, предлагал единственный способ спасения.
Уже через пятнадцать минут наверху заработала электросварка. Квартиры, из окон которых планировалось поливать стену, освобождались от жильцов. Утеплительные панели переносились на внутренние стены. Пришлось временно свернуть систему орошения с теплиц. Убрать освещение. Только обогрев работал в пассивном режиме.
А потом они начали делать самую большую ледяную горку в своей жизни.
По два человека на один шланг. По двадцать на один этаж. Вначале казалось, что ничего не выйдет. Вода замерзала на лету. Гора распадалась. Не хотела держать форму. Но потом что-то изменилось, температура повысилась и лед начал схватываться. Уже через час они достигли высоты в два метра. Через семь – в шестнадцать. Несколько раз приходилось менять общую конструкцию. Делать поперечные балки. Ответвления.
Саша окончательно отключился через двадцать часов. Его оттащили внутрь. Но даже когда он очнулся, работа еще не была завершена, а температура и не думала повышаться. Решив снова приступить к строительству, он был решительно остановлен Кэт. Женщина чуть не насильно заставила его поесть и напиться горячего отвара с травами.
– Спасибо. Много еще осталось? – спросил он, понимая, что эта трапеза ему была действительно очень нужна. Как-то сразу полегчало.
– Добрались до двадцать второго этажа. Уже третий раз, – мрачно ответила ловкачка.
– В смысле?
– Лед не выдерживает давления. Приходится все время делать основание толще.
– Черт, – Саша схватился за голову, – и что делать теперь?
– Не волнуйся, в этот раз должно получиться. До десятого этажа толщина стены уже метров десять по кругу. Так что в этот раз не рухнет. А даже если и попробует упасть, уже есть крепления по периметру. Главное, чтобы конструкция здания всю эту махину выдержала. Только представь, почти тысяча тонн по периметру. Больше, чем вес самого здания.
– Сколько? – Александр попытался посчитать в уме, но не вышло. Наверное, еще не до конца проснулся. – Значит, новости хорошие? Мы выживем?
– Можно и так сказать. По крайней мере, саркофаг у нас получается знатный. Еще шесть часов работы, и должны закончить. Мы, кстати, не одни такие. Соседи, глядя на нас, так же решили утепляться. Так что сейчас у нас семь сосулек высотой в сто метров. Красивых таких, прозрачных.
– Погоди, а как же мы наружу выбираться будем из-подо льда? Как же вентиляция, о которой говорил Орин?
– Не волнуйся, все предусмотрели. На каждом этаже сделали дырки под воздух. Их всегда можно перекрыть или замуровать. А внизу, там, где шлюз, заливали в последнюю очередь. Ну и крыша еще, там тоже шахту открыли. Жаль, конечно, света с нее нет. Был бы солнечный колодец.
– А почему теплее не становится? Температура же должна повышаться?
– Обогрев пришлось пустить на воду, чтобы она схватывала лучше. Инженер какой-то там контур по-другому замкнул. Не знаю, не разбираюсь я в этом, – отмахнулась Кэт, – к тому же еще похолодало. На десять градусов. Так что смены пришлось сократить. По полчаса, потом перерыв три – на обогрев. Раз в шесть часов сон.
– Это сколько же я проспал, что такие смены успели сделать?
– Немного, всего-то пять часиков, – улыбнулась женщина.
– Ладно, значит, на работу пора. Спасибо еще раз, – кивнул Александр, вставая из-за стола. – Куда сейчас лучше всего идти?
– На двадцать четвертый. Оттуда поливают, – Кэт начала собирать тарелки, – я бы на твоем месте не торопилась, твоя смена закончена. У нас еще тысяча мужчин и женщин. Все получится.
Будто вопреки ее уверенности, снаружи раздался очень громкий, хоть и глухой, треск. Может, другие этого и не слышали, но Саша со своей синестезией буквально увидел, как огромная трещина прошла по всей длине дома и закончилась только этаже на двадцатом. Лед дышал. Пел. И это была вовсе не колыбельная. Скорее зов смерти.
