В преддверии войны с братьями Юрий решил посмотреть на вот уже два года собираемое пешее войско и оценить возможность его использования в предстоящих боях. Но стоило только посмотреть на выстроившихся ребят, коих набралось уже под две тысячи, как Юрий отказался от этой идеи.

Пригодными можно было считать человек триста, тех, что достигли возраста в пятнадцать-шестнадцать лет. Но пригодны именно как стрелки. Выдержать конную атаку они еще были не в состоянии. Не говоря уже о том, что, если вдруг придется вступить в рукопашную, раскидают как кутят.

Вот если посадить их на заранее подготовленные и укрепленные позиции, а еще лучше – на городской стене, то цены им нет, а так, в поле, они, сделав максимум два залпа, будут нанизаны на копья и порублены на куски.

Для того, чтобы можно было использовать готовящееся войско, требовалось еще минимум три года усиленной кормежки, не менее усиленного обучения и физического развития.

– Ну хоть чем-то порадовать можете своего князя? – невесело спросил Юрий Всеволодович у Ждана, своего бывшего оруженосца, а сейчас ставшего по сути управляющим крепостью и всеми его промпредприятиями, потому как тот был в курсе всех дел. – Как продвигаются дела с фанерой?

Исполняя обязанности князя еще при жизни отца, а потом получив всю полноту власти, Юрий не мог находиться в своей крепости и контролировать процесс от начала до конца. Все, что он мог, – это дать подробные инструкции в надежде, что исполнители сделают все точно.

К счастью, люди за эти годы уже достигли определенной технической грамотности и по-крупному не лажали. Да и негде пока лажать, все ведь просто, как дважды два. Ну что там сложного может быть в станке, снимающем шпон? Ножи из самой высококачественной стали в несколько рядов да разнесенные по высоте гильотинного типа, и вот с чурбака пошла двухмиллиметровая листовая стружка, шириной с локоть да длиной в два раза больше.

Клей костный да лаковая краска.

– С фанерой все хорошо, княже! Сделали все, как ты сказал, щиты получаются на загляденье!

Показали фанерные щиты самых разных форм и размеров. Они оказались легче по сравнению с дощатыми аналогами той же размерности, не в два раза, конечно, но в полтора точно. Но главное – прочнее, как на удар, так и на стрелу.

– Действительно, очень неплохо, – согласился Юрий, лично протестировав образец, рубил мечом, секирой, бил булавой и стрелял из лука. – Что по доспехам?

– Всего уже с тысячу комплектов сделано…

Юрий поморщился, как от кислого. Тысяча комплектов лежит мертвым грузом. А ведь это столько стали (больше двадцати тонн!), что можно было использовать с куда как большей финансовой отдачей.

Плохо то, что руда постоянно растет в цене. Его заводы на удивление быстро опустошают запасы болотных залежей. Еще немного – и…

Но ничего не поделать, бойцам нужны доспехи. Можно, конечно, перейти на аналоговые из кожи, но ее тоже не напасешься, и так на обувку уходит прорва. Опять же, производство трудоемко, и очень большие проблемы с хранением, сырость, плесень, мыши с крысами. Так что делать нечего, нужно разведывать новые месторождения руды.

– Сделайте самым подготовленным ребятам фанерные доспехи.

– Княже, ты желаешь облачить воев в деревянные доспехи?! – удивился Ждан.

– Нет. Я хочу, чтобы они начали привыкать к доспехам. Чтобы, когда придет время надеть стальные, они были привычны.

– Понимаю, – повеселел помощник.

С выполнением приказа великого князя задерживать не стали, и через неделю Ждан сам прибыл во Владимир с каким-то растерянным, даже обиженным выражением лица.

– Что у вас там случилось такого, что ты сам заявился? – напрягся Юрий Всеволодович.

Если прибыл сам Ждан, то дело дрянь.

– Спалили склад с готовой продукцией?

– Нет, княже, бог миловал, со складами все благополучно.

– Тогда что?

– Я по поводу доспехов деревянных, что ты приказал изготовить…

– И?

– Изготовили…

– Ну изготовили и изготовили. Хорошо хоть получилось?

– Хорошо, княже… даже слишком…

– Это как? – заинтересовался Юрий.

– Дозволь болвана внести и показать результат, дабы сам оценил?

– Конечно. Все развлечение, а то дела эти уже задолбали…

Ждан приоткрыл дверь и отдал приказ ожидающим. Несколько ребят внесли деревянный манекен и сноровисто натянули на него поддоспешник, а потом облачили его в деревянные же доспехи, детали которого вынимали из мешков.

– Стильно… – улыбнулся Юрий, рассмотрев результат вблизи.

Фанерные элементы по краям были обшиты кожей. Наплечники тоже были сделаны из кожи, чтобы не мучиться с изгибом, потому как для этого потребуется слишком много формовок. А так положил под обычный плоский пресс листы – и, как высохнут, нарежь необходимые детали.

– Покрасить, нанести лак, и так вообще великолепно будет.

– Испробуй его, княже… – предложил Ждан, когда ребята, сделав дело, вновь исчезли из княжеских палат.

Юрий кивнул, взял свой меч, что висел на стене, и хорошенько так рубанул по манекену. Ждан подхватил падающего истукана и вновь поставил его для нового удара.

– Хм-м… – неопределенно выдал князь, глядя на результат своего удара, а он оказался не то чтобы безрезультативным, но повреждения оказались минимальны, толщина нагрудной пластины составляла где-то сантиметр.

– Бей сильнее, княже…

И Юрий снова ударил, а потом еще и еще, аж в раж вошел. Испробовал другое оружие: секиру, булаву, клевец… Расколошматил, конечно, но сколько он потратил на это сил!

– Однако… – потрясенно выдохнул он. – Это что же получается?..

Теперь ему стало понятно выражение лица Ждана, словно того пыльным мешком из-за угла стукнули, потому как Юрий ощущал то же самое. Осознав, что же именно у них получилось, он не поверил, не мог поверить, хотя вот оно все, своими руками испытано, но в голове вывод отказывался укладываться. Вся сущность князя протестовала против этого, не спасала положение даже половина из будущего, ей это тоже казалось диким.

Не могло дерево заменить добрую сталь! Это же дерево!!!

Но глаза говорили обратное.

Как фанера держит стрелу, он уже знал по испытаниям шиитов. Стрелы степняков им не страшны, разве что в упор, и то не факт. Издалека поразить могут только очень дорогие составные луки, но их – раз-два и обчелся. Финансовая целесообразность говорила по этому поводу однозначно…

Но вот Юрий наконец пришел в себя и вновь чуть не выпал в осадок, подсчитав возможную экономию, а точнее, дополнительный доход при тех же исходных данных, если остановить производство стальных доспехов, а всю высвободившуюся сталь пустить на производство ликвидных товаров.

– Осталось решить, что делать с уже изготовленными доспехами, – произнес он. – Продать, переплавить или оснастить своеобразную гвардию?.. Нет, продавать точно нельзя, привлечем к одинаковым доспехам лишнее внимание, нам оно ни к чему. Переплавлять тоже глупо. Ладно, пусть пока лежат, есть не просят.

– Да, княже…

– И разворачивайте производство фанеры и фанерных доспехов. Делайте дополнительные станки по срезу шпона, прессы и прочую оснастку. Ну, ты сам все понял…

– Слушаюсь, князь.

Разведка все же отработала вложенные в ее развитие усилия и средства. Прибыль, что получали резиденты от своего бизнеса, шла на создание сети информаторов. Ничего особо серьезного, в высшие сферы они и думать не смели лезть, но вот всяких мелких слуг-холопов покупали. Особо верным своим хозяевам предварительно устроив подставу, что могла им дорого обойтись, узнай о том, кому не следовало.

Так что о решении Константина выступить на Владимир узнали за несколько дней до начала собственно подготовки к походу, и пошел первый гонец. Второй гонец подтвердил информацию – дружина готовит обоз. Ну а третий гонец принес весть непосредственно о выходе ростовской дружины, ее численности.

Еще как поступила первая весть, Юрий послал гонца к Ярославу и сам стал готовиться к отражению агрессии.

«Брать или не брать? Брать или не брать? – раздумывал над непростым вопросом Юрий о своих арбалетчиках. – И если брать, то сколько?»

Вопрос был не из простых.

Во-первых, много взять не получится, от сотни до трех, при том, что арбалетов выделано уже под тысячу, но вот выйти в поход и собственно вести боевые действия могут максимум три сотни, да и то весьма условно. Хлипковаты еще парни, хлипковаты, хоть и вытянулись, мышцу накачали, но недостаточно.

Да и в крепости надо кого-то оставить. А то мало ли кто пожелает половить рыбку в мутной воде, пока великий князь в походе?

Во-вторых, Юрию не хотелось так явно засвечивать свой новый род войск – стрелковую пехоту. Вдруг осознают потенциальные противники угрозу и успеют подготовиться, ведь время стрелков наступит гораздо позже.

– А мы переведем их в обоз, – осенило великого князя идеей. – В итоге стрелки превращаются просто в вооруженную охрану, а никак не грозную силу. Ну а то, что при случае могут накостылять всем и каждому, то тут тоже надо представить все как случайность… по крайней мере, в первом сражении.

Юрий отыскал свиток с картой и стопкой отдельных листков с уточняющими данными.

Понимая, что схватка с братом неизбежна, его разведчики обследовали территорию княжества между Владимиром и Ростовом на предмет удобных для битвы полей по всем северным притокам Клязьмы. Осталось только выманить противника именно на то поле, которое ему удобнее всего, и на это имелся определенный шанс.

Юрий, своевременно получив разведданные, вышел в поход раньше старшего брата.

Имея свою разведсеть, Юрий пытался выяснить, не имеется ли чего-то подобного у Константина во Владимире. Увы, профессионализма выявлять такие вещи сильно недоставало.

Впрочем, как таковая разведка Константину особо и не требовалась. Во Владимире хватало его сторонников среди бояр, жаждавших больших прав, так что они, увидев выход войска, по-любому захотят выслужиться перед своим возможным благодетелем и даже победителем («святость» снова играла против Юрия, хотя тут уже как посмотреть, ибо противники недооценивали молодого князя, что часто фатально) и пошлют гонцов.

Тут главное, чтобы они в своих клювиках принесли ту инфу, которая была выгодна новоиспеченному великому князю, а именно то, что он пойдет по такому-то маршруту, о чем воины трепались в разговорах между собой и всеми желающими, даже не пытаясь этого скрывать.

Константину, чтобы уберечь Ростов от захвата, не останется ничего другого, как выйти навстречу своему младшему брату.

Зная среднюю скорость движения войсковых масс, отягченных обозом, не так уж сложно подгадать встречу в определенной точке пространства.

Вот и поле на левом берегу Нерля – притока Клязьмы. Всего пару дней назад тут еще рос хлеб, но, к счастью, в первую очередь для самих крестьян, они успели его собрать.

С одной стороны поле ограничивала речка, поросшая кустарником, а с другой – лес. Если взглянуть на него сверху, то его можно было сравнить с каплей или даже запятой. Небольшое возвышение при этом имеет более широкую основу, а изогнутая узость находится в низменности.

Юрий занял именно узкую часть поля.

Всего великий князь привел с собой шесть сотен дружины. Еще тысячу привел Ярослав.

Разведка донесла, что Константин с Владимиром и Святославом ведут под две тысячи воев. Даже больше, точно не посчитать.

– У них сильный перевес. Ты привел мало воев, – недовольно сказал Ярослав.

На это Юрий только усмехнулся.

В обозе у него сидело три сотни стрелков. Именно на них, а не дружинников, он решил сделать главную ставку в предстоящей схватке.

– Все хорошо, брат. Воевать надо не числом, а умением.

– Да, у Святослава и Владимира не самые умелые вои, но все же их число тоже не стоит не учитывать, два не сильно умелых могут свалить очень опытного рубаку…

– Я учитываю.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Юрий только кивнул.

Как он прекрасно знал, схватки дружин, как правило, к большим потерям не ведут. Максимум по сотне человек убитыми и по большей части ранеными с той и другой стороны ляжет. Так что картинки из будущего, где там представляли поля сражений, усеянные сотнями и сотнями трупов, – это несусветная глупость.

Как определялся победитель?

А у кого нервы слабее, дрогнет и побежит, тот проиграл. По крайней мере, данное сражение, хотя по факту это ничья.

Оттого и длятся такие «гражданские» заварушки долгие годы, и вместо того, чтобы решить спор на поле бое раз и навсегда, начинается непотребство с сжиганием городов и сел, принадлежащих противнику. Понятно, что не по своей звериной сути это делается, а исключительно с рациональной точки зрения. Сжигая села, угоняешь крестьян в полон, тем самым лишаешь противника продовольствия. Грабишь и сжигаешь города – лишаешь противника необходимых товаров, а также средств для выплаты вознаграждения дружинникам.

«Такой бардак нам не нужен», – подумал Юрий в надежде все решить одним ударом, хотя, откровенно говоря, сильно сомневался, что получится.

Вот и рать Константина появилась. Ее пришлось подождать на месте целых три дня, но в принципе это дело обычное, так что Юрий не беспокоился, что Константин начнет подозревать ловушку…

Подступы надежно контролировались, так что чужие бы к обозу не подошли. Да им никто и не интересовался. Обоз – он и есть обоз.

В первом столкновении братья решили обойтись собственными силами без привлечения сторонних ресурсов вроде половцев или еще кого, ведь этим посторонним за помощь чем-то платить придется, да жаба душит. Да и времени пока ни с кем договориться не было, ведь с момента раздела дружины и заключения союзов с братьями прошло всего ничего, и на календаре стоял сентябрь тысяча двести двенадцатого года.

Вот если сейчас ничего не получится, то в зимние месяцы начнутся поиски союзников, чтобы летом еще раз померяться силушкой богатырской…

Как водится в таких случаях, перед сечей противоборствующие стороны, согласно обычаю, решили провести личную встречу, а там, глядишь, чем черт не шутит, в последней момент удастся прийти к консенсусу или запугать врага так, чтобы оный до боя поднял лапки.

Посчитав, что имеет серьезный перевес в силе, а четыре с лишним сотни дружинников – это действительно не кот чихнул, Константин обратился к Юрию:

– Еще раз говорю, брате, отдай мне Владимир, возьми Суздаль, Москву за собой оставь, еще какой-нибудь город по желанию и признай меня великим князем, как старшего брата согласно праву. Зачем тебе эта мирская суета и проблемы? Занимайся своими духовными делами. Прояви же христианское смирение – уступи!

– Я бы уступил тебе, брат, честно, но не могу.

– Почему?

– Таково решение отца…

Ну не рассказывать же было о будущих событиях. Не поверит. Он сам бы на его месте не поверил. Более того, его нет-нет, да охватывало сомнение.

Юрий даже специально отыскивал купцов из дальних южных стран, что приходили на Русь через волжскую Булгарию, и расспрашивал о монголах. Точной информации не было, только слухи через десятые руки. По ним, монголы перешли за Стену и сейчас активно бились с китайцами в северных провинциях их империи.

Слишком далеко происходят события, и враг не воспримется как реальный. Опять же, подумаешь, кочевники… Половцев при нужде бьем и тех побьем. Не они первые, не они последние…

Юрий все же решил немного приоткрыть карты. Пока что это было не опасно, так как о подобном мечтали все, в ком текла кровь Рюрика. И то, что он объявит сие вслух, отнесут на юношескую горячность.

– Скажи, брат, чего ты хочешь добиться, став великим князем? – спросил Юрий.

– Как чего? – с удивлением произнес Константин, почувствовав в вопросе какой-то подвох.

– Ну вот представь, я ли тебе отдал стол или ты его сейчас сам возьмешь, стал ты великим князем владимирским, и?

– Стал бы укреплять его, да при случае землями прирастать, ту же мордву на меч возьму, северные племена платить дань заставлю…

– А потом, когда придет твой срок, все разделишь между своими детьми?

– Как заведено…

– Так в чем смысл твоего укрепления, если потом все равно произойдет дробление? А твои дети поделят землю для своих сыновей…

– А в чем тогда твоя цель? – зло спросил Константин, осознав, что попал в простенькую логическую ловушку.

Он и сам об этом думал. Неприятно осознавать, что твои усилия, если рассматривать все с данной точки зрения, изначально бессмысленны. Ведь и правда, придется разделить княжество между детьми, если не отдать все только одному, оставив остальных за бортом, но это невозможно. Драка начнется. Так же, как сейчас между ним и Юрием…

– В объединении всей Руси под одной рукой. И обрести через это единство такую силу, чтобы внешние враги земли русской, будь то степняки или орденцы-меченосцы, и мечтать не смели прийти на нее с грабительским набегом, не говоря уже о том, чтобы оторвать от нее даже пядь.

– Да ты сумасшедший! Это невозможно! И даже если тебе вдруг это удастся, то как быть с твоими детьми, что у тебя родятся? Снова придется делить Русь между ними, и все вернется на круги своя.

Константин криво улыбнулся, подумав, что загнал брата в ту же ловушку, что попал сам.

– Нет. Стол получит только один. Остальные, если захотят править и зваться князьями, должны будут завоевать сами себе княжества.

Вот это заявление было уже серьезным. Константин даже слегка опешил. Шутка ли, отменить закон наследования, по сути – заявить об отказе от основы основ.

– А какую тогда в этом случае участь ты приготовил своим братьям, да и остальным князьям? – спросил он, кивая на стоящих рядом Святослава и Владимира, что также были ошарашены словами Юрия.

– Княжества как территории никуда не денутся, разве что их придется поделить на более мелкие, с нынешнее киевское, для удобства и эффективности управления. Но это будет окончательное изменение границ. Княжества, как и царство в целом, будут передаваться только одному сыну без дальнейшего дробления на уделы. И, конечно, недопустимо скакание князей со стола на стол, словно пчелы с цветка на цветок. Князья должны управлять землей, ведя ее к процветанию и богатству.

В целом, по его задумке, система власти должна была выглядеть как трехступенчатая пирамида, на самом верху – цезарь, под ним – великие князья, а внизу – удельные князья.

– А как же тогда остальные дети? – удивился Святослав.

– Как я уже сказал, земли много: север, юг, и особенно восток, – земля та богата. Охочих до походов людей всегда будет хватать. Так что идите и возьмите себе княжества, отстройте города и назовите их в свою честь, подведите местное население под веру христову, заселите дополнительно русскими людьми и приведите под руку царства русского! Зачем дробить свое государство на части, когда его можно расширять?

Некоторые время братья провели в тишине, осмысливая сказанное с ошарашенным видом. Очень уж революционно все звучало и… где-то даже заманчиво.

– Да ты действительно сошел с ума! – наконец воскликнул Константин, на какое-то мгновение почувствовав, что братья могут передумать сражаться за него, несмотря на все те обещания, что он им дал.

Все-таки ребяткам меньше двадцати лет, есть еще юношеско-романтический задор, особенно у Владимира, и желание подвигов. Но при этом уже есть понимание, что резаться друг с другом и убивать других русских людей, сжигать их города и села, да еще приводя при этом на свою землю половцев, – это как-то малость не того… и добыча не шибко велика, при этом взятие ее сильно смахивает на татьбу, да и слава… пованивает тухлятиной.

И тут брат предлагает им стать варягами! Теми самым героями, на сказаниях о которых они выросли! Пойти в чужие земли, завоевать их, как поступил их предок Рюрик, добыть богатство и славу! Самим стать героями сказаний!

Момент очарования был разбит этим выкриком, но… осколки остались. Было видно, что Святослав и Владимир уже не горят желанием драться, да и раньше не особо рвались.

– Постарайтесь не погибнуть, – сказал им Юрий. – Мне очень бы не хотелось обагрить свои руки вашей кровью…

Те заторможено кивнули.

– Итак, ты отказываешься отдать мне владимирский стол?! – уже откровенно истерично выкрикнул Константин.

– Я отказываюсь нарушить волю отца, – с показным смирением ответил Юрий.

– Тогда пусть все решит божий суд!

Константин резко развернул коня и поскакал назад. Младшие братья с заметной задержкой последовали за ним.

Юрий на это криво усмехнулся и сказал:

– Ну так и сразились бы друг с другом здесь и сейчас…

– Так оно вернее было бы, – с задумчивым видом кивнул Ярослав, тоже весьма подзагруженный речью старшего брата.

Он не мог не восхититься величием поставленной Юрием перед самим собой цели, настоящей, варяжской. И в полной мере осознал, в каких мелочных людишек с крысиными натурами они, потомки этих самых гордых варягов, выродились, раз грызутся друг с другом, дробя наследие предков, когда можно идти в неизведанное, как это делали легендарный Рагнар Лодброк, Эрик Рыжий, Ивар Широкие Объятья, их предок, кстати, правда, тот еще отморозок, и другие…

Константин смотрел на своих младших братьев и понимал, что если не атакует прямо сейчас, то может потерять их. Слова Юрия задели в их душах потаенные струны, да даже его они задели, если уж на то пошло.

Да и фразу про божий суд, что он в запальчивости бросил, оставлять без продолжения нельзя. Свои же не поймут. А бросивший вызов и не ставший атаковать, по сути, признает себя побежденным. А раз так, то…

– С нами Бог! Вперед!! За мной!!!

Константин стронул коня, увлекая сначала свою малую дружину за собой, а за ними и остальные дружинники, что быстро обогнали своего князя. Тот, собственно, так и задумывал. Что до братьев, продолживших нестись в первых рядах, так что ж… на все воля божья, глядишь, и уцелеют, а нет, так и княжество целее будет.

Земля содрогнулась и загудела от набирающей скорость конной лавы.

Противник, увидев атаку, также перешел в движение.

Дружинники, что еще совсем недавно шли в одном строю против врагов Владимирского княжества, пили вино из одного кувшина, ели из одного котла, теперь неслись друг на друга, выставив копья…

Убивать своих недавних товарищей у них не было никакого желания, но, увы, от их желания сейчас ничего не зависело…

Может, потому все скакали молча, с насуплено-сосредоточенным видом, молясь, чтобы напротив не оказался кто-то очень хорошо знакомый, и при возможности нанести не смертельную рану, а просто ссадить с коня…

И вот две конные массы врезались одна в другую, послышалось дикое конное ржание, не менее дикие человеческие крики, треск ломаемых копий, глухие удары о щиты и звон стали.

Началась сеча.

Но что это, затрубил рог – и дружина великого князя дрогнула и стала пятиться, а спустя еще какое-то время откровенно развернулась и побежала.

Дружина Константина даже слегка растерялась и позволила отступавшим разорвать дистанцию.

Победа… А поскольку это не половцы какие-то, а боевые товарищи, то и гнаться, дабы ударить в спину, смысла нет.

Но не тут-то было.

– Вперед!!! – раздался голос ростовского князя. – В погоню!!!

Ростовский князь желал получить безоговорочную победу. Потому как нанесенное сопернику формальное поражение – на самом деле ничто. Ну сколько погибло в этой сече? Человек пятьдесят, максимум, сотня, еще сколько-то ранено… Основные силы Юрий сохранил, а оных надо его лишить по максимуму.

И его приказ продублировал сигнал рожка.

Дружинники Константина ругались, сыпали проклятиями, но не могли ослушаться прямого приказа и снова начали нахлестывать своих коней, неохотно устремляясь за беглецами.

А те замялись в узости, образовалась пробка, но к тому моменту, когда дружинники Константина и его братьев уже готовились ударить в спины бегущих, пробка рассосалась, а перед ними оказалось препятствие из двух рядов телег. А перед телегами – три ряда связанных между собой трех кольев, так что с коня на телеги не перебраться.

Дружинники столпились перед препятствием, недоуменно переглядываясь между собой, не зная как поступить дальше.

– Целься! – расслышали приказ дружинники в первых рядах.

Там, за телегами, встали обозники-мальчишки с самострелами.

Вот только на простых обозников они тянули очень слабо… Ну какие из них обозники в стальных доспехах, да закрытых большими щитами?

– Бей!

Хлопнули тетивы самострелов. Кони, получившие в грудь тяжелые болты по самое оперение, с диким ржанием вставали на дыбы, сбрасывая с себя седоков, а потом валились на землю, подминая под себя тех, кто не смог удержаться в седле. Кучу-малу увеличивало то, что всадники стояли очень плотно, и падающие кони роняли соседей, создавая эффект домино.

В общем, в первых рядах воцарился форменный хаос.

– Целься! Бей!

Стрелки, накачанные адреналином, что называется, по самую пробку, работали как механизмы, быстро взводя арбалеты. Сейчас, когда требовалось развить максимальную скорострельность, арбалеты они взводили с помощью поясных крюков. Да, очень тяжело, и надолго их сил не хватит, но надолго и не требовалось…

Вновь зазвучали хлопки, и тут же послышались очередные лошадиные ржания.

Перед рядом телег образовался завал из тел бьющихся в агонии животных, что, по сути, создавали еще одну защитную линию, через которую очень проблематично перебраться.

Досталось и не сумевшим увернуться от тяжелых туш и их копыт людям. Но по самим дружинникам стрелки не били.

Хотя, конечно, и без этого не обошлось.

Обозленные дружинники, что смогли уцелеть, попытались добраться до арбалетчиков, продравшись сквозь ряды связанных между собой веревками ежей… вот по ним и били, потому как если хоть один такой дружинник проберется через препятствие, то арбалетчикам придется очень несладко – порубят в капусту, или бежать придется. Хотя их прикрывало несколько десятков всадников Юрия.

Но если в дело вмешаются всадники, то методичный расстрел прекратится, а этого допускать было нельзя. Требовалось ссадить с коней как можно больше воев противника.

– Целься! Бей!!!

И еще почти сотня лошадей с диким ржанием встала на дыбы или падая замертво, получив смертельное ранение в сердце, голову или печень. А всадники абсолютно ничего не могли поделать и выбраться из образовавшейся ловушки. Вперед не двинуться, а сзади подпирают другие всадники.

Крик, гам…

– Целься! Бей!

Наконец, послышался звук рожка, чей сигнал оповещал воинов о срочном отступлении.

А арбалетчики продолжали лихорадочно взводить свои смертоносные механизмы и посылать болт за болтом, лишая дружинников транспорта с немалым риском для здоровья седоков.

Тем временем, пока арбалетчики занимались забоем скота и отстрелом озверевших воев, ранее пробившиеся по проходам между телег дружинники Юрия и Ярослава прошли через лесной массив (за три предыдущих дня заранее почищенный от нижних веток, что мешали бы всадникам, заодно дров для костров нарубили) и ударили стоящим воям Константина, Святослава и Владимира во фланг, сминая его и частично загоняя в холодную реку.

Удар получился сокрушительным. Половина войска Константина и братьев оказалась раздавлена и блокирована.

Дружинникам, оказавшимся в ловушке, предложили сдаться, и они, не долго думая, согласились. Не заклятые враги ведь…

Остальные во главе с ростовским князем, нахлестывая коней, продолжили отступление, плавно превратившееся в бегство.

За ним устроили погоню, но без особого энтузиазма. То и дело оставляемые заградотряды из сотни-другой бойцов сдерживали натиск преследующих, давая возможность своему князю увеличить разрыв. А там, у обоза, и свежие лошади поджидают, так что погоня теряла всякий смысл.

Князь ростовский смог удрать с почти половиной своего войска.

А мог бы и не уйти, если бы Юрий поступил так, как советовало ему второе циничное «я», а именно еще до начала боя послать по возможному пути отхода Константина пару-тройку ДРГ со снайперами с мощными арбалетами, взводимыми воротом, да еще китайского типа, то есть двухлуковыми, что били метров на пятьсот. Правда, попасть с такой дистанции даже снайперам было сложно.

Имелись среди его стрелков несколько таких уникумов – природных охотников, что могли подстрелить цель в движении на запредельной для остальных дистанции. Они буквально чувствовали момент, когда надо стрелять.

Но не стал.

Во-первых, не хотелось терять таких специалистов, а их после залпа стопроцентно поймают и порвут на куски, хотя, по уму, размен был бы в его пользу, да еще с учетом того, что междоусобица тут же прекратилась бы.

А во-вторых, такого финта никто бы не понял. Недостойно и даже бесчестно. И так долго и тщательно создаваемый образ истового христианина мог рухнуть. Так что этот фактор следовало учитывать со всей серьезностью.