Нот вылез из палатки, когда совсем рассвело. Спросил, как прошло дежурство. Никто из здешнего зверья так и не рискнул попробовать наши тушки на вкус этой ночью. Спасибо волшебной траве профессора Евстахова.

Ложиться спать уже не имело смысла. Я сходил за водой, наполнил канистру и все банки. Нот охранял меня в процессе, но стрелять не понадобилось. То ли мы так провоняли лесной жгучей травой, то ли зверье не успело проголодаться. Ну и славно. Как по мне, лучший бой – тот, который не состоялся.

Перекусили, собрались и полезли вверх. Мысли о том, что я еще на что-то гожусь, в этот день в голову не приходили. Хотелось остановиться, хотелось отдохнуть, хотелось лечь и сдохнуть. Кончилась жижа в ингаляторе. Но мы продолжали лезть, и постепенно организм смирился. Нет, возможностей супермена я не получил, но руки-ноги двигались, тело продолжало цепляться конечностями за скальные выступы, тащило вверх не только себя, но и рюкзак. Опять накатило какое-то отупение. И когда за очередным булыжником вдруг открылся огромный горизонт с космами леса, блестящими цепочками рек и залысинами долин далеко внизу, я даже не сразу понял, что мы залезли на перевал.

Ветер дул такой, что надо было очень хорошо держаться, чтобы случайно не стать птицей. Возможно, так эволюция и двигалась? Сдуло ящеров с утеса, один не убился, дал потомство…

Спустились чуть ниже, уселись обедать. Зажечь сухой спирт на таком ветру даже не пытались, пожевали галет с джемом и паштетом, запили водой. При такой интенсивности потребления армейских пайков нам хватит еще на пару дней. Потом придется или охотиться, или воровать. Насчет купить верится меньше.

Если кто думает, что спускаться проще, чем подниматься, – он заблуждается!

Желающим убедиться на собственном опыте советую подняться на лифте на какой-нибудь небоскреб и спуститься по лестнице. Даже пары десятков этажей достаточно, чтобы наутро болела задняя сторона бедер и колени самопроизвольно сгибались. А мы спускались с километр, если не больше. Когда Андреич объявил привал, я просто упал на рюкзак и тупо смотрел в высокое, синее, начинающее темнеть небо.

Надо что-то менять в этой жизни. Или перестать сидеть в офисе и заняться спортом, или перестать шарахаться по этим дурацким горам. Не только Нот, но и Андреич, в свои семьдесят с хреном лет, совершенно не выглядят уставшими. Подумаешь, километровой высоты хребет преодолели, делов-то…

Выстрел грохнул совершенно неожиданно. Громкий, тугой и гулкий, как из пушки. Я отстегнул рюкзак и вскочил на ноги, лихорадочно нащупывая предохранитель на Бобовом автомате.

Андреич ловко карабкался наверх и вправо. Я поковылял за ним, посекундно ругая подгибающиеся ноги. А догнав, даже не сразу понял, что он осматривает.

Вы видели боевую машину десанта, когда она гусеницы подобрала и на пузе лежит? Вот чуть сожмите ее по бокам, приделайте сзади длинный хвост, раскрасьте в черно-серый узор, как раз оно и будет. Rock dragon. Скальный варан, а может, и горный, черт их разберет, как правильно перевести. Хотя конкретно этот – скорее дракон-рокер. Роскошная, черная, с серебряными росчерками шкура просто умоляла – сшей из меня сапоги, куртку и чехол на гитару!

Андреич умудрился уложить этот танк с одного выстрела.

– Неплохой экземпляр. Самец. Теперь у нас не будет проблем с ночлегом.

– Почему?

– А эта тварь сжирает все живое на своей охотничьей территории. Нами тоже закусить планировал. Непроходимо тупой, но маскируется изумительно. Так что здесь на добрый километр вокруг никого крупнее мыши не осталось.

Такой тихой ночи я не припомню за всю мою жизнь, не такую и короткую. Только звук ветра. И больше ни шевеления, ни скрипа, ни шороха. Честно отсидел свое утреннее дежурство, никого вокруг не видел и не слышал. Зато внизу, в долине, светились огоньки, дымы поднимались к небу, и даже пару раз мелькнули фары на дорогах.

После завтрака Андреич с Нотом долго сидели с картой, биноклем и подзорной трубой, ругаясь, тыча куда-то пальцами и рисуя в блокноте. Я успел не только свернуть лагерь, но и задремать, когда меня позвали присоединиться к совещанию.

– Смотри, Влад. Мы сейчас где-то здесь. Нам нужно попасть в город. По прямой здесь чуть больше полутора сотен километров. Нашими темпами – пять дней пути.

Интересно, мне показалось или Нот посмотрел на меня неодобрительно? Сам-то небось еще до обеда туда добежал бы.

– Под нами, чуть левее – рудник. От него ведет дорога вниз, по ней регулярно катаются грузовики и джипы с охраной. Поскольку нигде на официальных картах этот рудник не обозначен, это наверняка какая-то местная самодеятельность. И соответственно, лишним глазам там будут не рады. Поэтому забираем сильно вправо и обходим его вот здесь. Дальше мы заметили пару плантаций. Какие у них там коммуникации – под деревьями не разобрать. Но вот здесь, дальше, судя по карте, есть дорога. Если идти по ней, получится гораздо быстрее, чем через джунгли.

– А по ней машины ездят?

– Да, регулярно, а что?

– Останавливаем машину, хоть бы и под дулами автоматов, доезжаем до города, там щедро расплачиваемся с водителем. Все довольны. Я даже готов денег на это мероприятие выделить, у меня есть наличные.

– Идея неплохая, но по дороге обычно бывают блокпосты. Кто на них сидит – неизвестно, может повезти, может не повезти. Дальше рассказывать?

– Обязательно. Если водитель не первый раз по этой дороге ездит, все блокпосты знает. Останавливаем, допрашиваем, едем. За пару километров до поста вылезаем и расплачиваемся. По джунглям обходим пост, там снова ловим машину…

– Ладно, до той дороги еще добраться надо. Пошли.

Мы начали спускаться и отошли уже довольно далеко от места стоянки, когда в пустой голове мелькнула досада. Забыл сфотографироваться с дохлым ящером! Надо было взять у Андреича его слонобой и позировать, упершись ногой в дырявую варанью башку. А потом троллить этой фоткой Хлоиного батю, который уже два раза ездил за вараном из другого мира, и оба раза неудачно. А я… Угу, я и не заметил, что меня собрались жрать, и сожрали бы, если б не Андреич. Нет, правильно, что не стал позировать. Нечестно это.

Рудник под горой мы обогнули по широкой дуге. Сперва спустились по дальнему склону, потом вдоль русла речки преодолели открытое пространство и углубились в чащу. Если за хребтом лес чем-то напоминал Южную Европу, то сейчас мы шли по самым настоящим джунглям. Пот лил градом, деревья и кусты переплетались в густую и не всегда проходимую сеть.

Часа три удалось пройти по руслу речки, но она постепенно замедлилась, впитала пару притоков и потекла сонной, мутно-зеленой Лимпопо, как у Киплинга. В воде все чаще угадывались подозрительные силуэты, и мы не стали дальше рисковать – выбрались на берег.

Андреич какое-то время изучал берег и многочисленные следы на нем, а потом повел нас по узкой, но вполне утоптанной тропинке. Разве что часто приходилось нагибаться от нависающих веток и бревен, а временами и вставать на четвереньки.

Зато мачете не нужно. Тем более у нас его и нет.

Стукнувшись в очередной раз головой, спросил у нашего ведущего путешественника:

– Люди близко? Это тропа каких-то низкорослых туземцев?

– Это тропа местных травоядных – тапиров, пекари и капибар. Не совсем похожи на староземельных тезок, но по смыслу близки. Капибара даже плавает, только зубов у нее побольше. Что делает результат встречи с крокодилом… неоднозначным.

– А они не нападут?

– Не должны. Это водопойная тропа, на ней не принято охотиться. А мы столько шума издаем, что любой вменяемый зверь на всякий случай притаится и разведает, кто к нему в гости пожаловал. И кто кого будет есть, если что.

– А змеи здесь есть?

– Как не быть, есть обязательно. Только что мы прошли мимо замечательного экземпляра bothrops moculosus. Он спал, я не стал его будить.

Звериная тропа вела нас довольно долго, постепенно мельчая и распадаясь на боковые отростки. Я снова начал задремывать на ходу, когда Андреич перехватил меня за плечо и молча показал вперед и чуть вправо, где лежал здоровенный ствол какого-то местного дерева. Снова появилось ощущение, что меня изучают с гастрономической точки зрения, а потом лежащая на стволе бесформенная куча вдруг превратилась в огромную, но все равно изящную кошку, легкой тенью скользнувшую на землю и скрывшуюся в зарослях.

– Каков красавец, а? Местный ягуар. Удачно, что он уже встречался с людьми и с ружьями, совсем дикий мог и напасть.

– Но это значит, что где-то поблизости есть люди!

– Охотничий участок этой кошечки – пара сотен квадратных километров. Довольно большая вероятность кого-то встретить. Но ты прав, там дальше деревья редеют, и это не похоже на обычную поляну.