Глава 14

Выспаться ему так и не удалось. Из сна его выдернул истошный крик и громыхнувшая через несколько секунд автоматная очередь. Птица резко сел, запутался в темноте в спальном мешке, наощупь отыскивая оружие. Прогремела еще одна очередь, длинная, в пол-магазина. Снова крик.

«Да что там происходит?»

Сергей наконец нашарил рукой ствол и как был, босиком, выкатился из палатки. Следом за ним вылетел Макс.

Сначала Сокольских ничего не разобрал. Рядом с ним шумно дышал Марек, сжимавший в руках «Глок». Возле второй палатки тоже царила суета: один за другим выскакивали люди, сонные, растерянные, но все с оружием.

– Что здесь происходит? – спросил громко Бронко.

И тут раздался жуткий рев. Злобный, голодный, полный ярости, – от этого звука по позвоночнику Сергея пробежал ледяной холод.

Что-то большое и темное мелькнуло на фоне черных кустов, и сноп порохового пламени высветил поднявшуюся на задние лапы, необъятных размеров фигуру. Медведь! Пули из автомата Фреда поразили хищника в упор, но животное, казалось, даже не заметило этого. Взмах лапой – и научник, как набитая соломой кукла, отлетел в сторону. Медведь снова заревел. Сергея обдало волной чужой, сумасшедшей ненависти.

По высокому угловатому силуэту застрочили автоматы Руди и Макса, хлопнул пистолет Иевы. Хищник дернулся несколько раз и, встав на четвереньки, бросился к скоплению людей.

Птица присел на колено и выпустил один за другим все патроны. Словно не замечая выстрелов, зверь настиг Руди и взмахнул лапой. Ученый едва успел отскочить в сторону, однако вскрикнул и выронил автомат. Похоже, хищник все-таки достал мужчину. Медведь приостановился, мотнул своей громадной башкой. Еще с десяток пуль попало в него, вырывая куски шерсти и темного мяса. Зверь сделал еще один неуверенный шаг и грузно повалился на бок.

Сухо прозвучали в воцарившейся тишине щелчки вбитых магазинов. Макс осторожно обошел хищника сбоку, не приближаясь, и несколько раз выстрелил одиночными в голову животного.

Туша была невероятно огромной. Сокольских никогда не видел таких исполинских медведей. Тех, что были в зоопарке, с этим зверем нельзя было даже сравнивать. Шерсть его свалялась клочьями, глаза сочились гноем, на клыках пузырилась пена.

«Бешеный, что ли? Тогда понятно, почему на людей бросился. И еще, кажется, вопрос о том, кто вытеснил отсюда волков, отпадает», – подумал Птица.

Натан погиб сразу. Непонятно, как к нему так близко сумел подобраться хищник – то ли научный руководитель задремал, то ли зверь оказался слишком хитрым. Ученый увидел его, к сожалению, в самый последний момент. Успел даже закричать, поднять тревогу. А потом огромная тварь просто сломала ему позвоночник.

Второй часовой, Фред, выпустил в медведя почти весь магазин. Но пистолетная пуля, пусть и разрывная, не смогла остановить это дикое животное. Фреда перенесли к палатке, разрезали одежду, и сейчас над ним сосредоточенно хлопотала Иева. Звякали хирургические инструменты, Бронко держал над раненым полевую капельницу.

– Что с ним? – Руди придерживал свою болтающуюся, словно мокрая тряпка, руку.

– Состояние очень тяжелое. Делаю операцию, повреждены жизненно важные органы. Макс, нужен еще свет!

– Мы что-то можем для него сделать? – Руди был бледен, кровь густо сочилась из его руки, пропитывая одежду.

– Лучше позаботься о себе. Введи обезболивающее и сделай противостолбнячный укол, – мельком взглянув на него, сказала девушка. – Когда я закончу с Фредом, займусь тобой. Все, не мешай. Мне нужно сосредоточиться.

Утро неотвратимо предъявляло свои права. Ночь еще цеплялась за горизонт темными лиловыми штрихами, но заря уже раскрасила небо во все оттенки желтого и оранжевого. Иева хмурилась, быстро работая иглой с хирургической нитью, Марек вскрывал упаковки с лекарствами. Бронко по-прежнему держал капельницу, изредка меняя затекающие руки. Чтобы помочь ему, Птица срубил небольшую жердь, и они вместе закрепили на ней емкость с физраствором.

«Вот и еще одна жертва в этой экспедиции. Глупо, нелепо». Сергею казалось, что судьба словно насмехалась над ними, забрав новую человеческую жизнь в путешествии, которому, казалось бы, уже подошел конец. Всегда задумчивый Натан и Фред с добродушным лицом пекаря – оба благополучно прошли болота, не попали под выброс, избежали пули на элеваторе. Чтобы в финале угодить под лапу обезумевшему хищнику. Справедливо ли это? Птица однозначно считал, что нет.

Настроение у всех было тягостным.

– Дерьмо! Дерьмо!! – не сдерживаясь, ругался Руди. Иева накладывала ему шину на руку, и он чертыхался, скрипел зубами и изрыгал ругательства одно за другим. – Вся научная часть экспедиции летит в ад, чтоб ты был проклят, тварь ублюдочная! – Он плюнул в сторону медвежьей туши.

Сергей вычленил из этой реплики фразу «вся научная часть» и осторожно спросил:

– А что, кроме «научной», есть еще какая-то?

Руди сердито замолчал и какое-то время, нахмурившись, задумчиво смотрел на проводника.

– Есть. Тебе об этом знать не положено было, как, впрочем, и тебе, Иева, – пояснил он удивленно вскинувшей бровь девушке. – И большинству из вас – тоже. Но, боюсь, ситуация вышла из рамок, заложенных при формировании экспедиции. Мне необходимо провести сеанс радиосвязи с руководством. После этого я сообщу окончательное решение.

Он поправил свежую повязку и принялся раскладывать радиостанцию. Отмахнулся от Бронко, предложившему ему свою помощь и, орудуя одной рукой, вбил текст сообщения. Ждать пришлось долго. К этому времени Иева еще раз ввела Фреду шприцом лекарство, проверила пульс, подложила под голову свернутый спальник.

Через двадцать минут пришел ответ. Руди прочитал его и внимательно посмотрел на группу.

– Марек, ты остаешься здесь, у входа в подстанцию. Будешь ухаживать за Фредом. Иева, напиши ему подробные рекомендации и оставь необходимые лекарства. Марек, по возможности еще проведешь необходимые научные исследования по своему профилю с той аппаратурой, что у тебя осталась. Тебе нужно продержаться тут четыре, максимум пять дней. К этому времени или мы вернемся, или к тебе выйдет спасательная экспедиция.

– А как они пройдут через аномалии? У них же нет проводника? – удивился огорошенный таким поворотом событий поляк.

– Они попробуют пробиться по воздуху. Сообщили, что после выброса часть аномалий на маршруте исчезла или переместилась. По крайней мере, они смогут подлететь гораздо ближе, а остальное расстояние пройдут пешком, тут уж ничего не поделать.

– Стоило ли нам тогда рисковать, проделывая такой путь, если сейчас сюда можно ближе подобраться вертушками? – тихо спросил Бронко.

– Этого нельзя было знать заранее. А время было дорого. Почему – даже не спрашивай, не в моей компетенции давать ответы на такие вопросы, – пояснил Руди.

– Эй, а что там со второй целью экспедиции, которая не научная? – поинтересовался поляк.

– Ты остаешься здесь, поэтому знать тебе это не обязательно, – отрезал Руди. – Остальным поясню чуть позже. Когда войдем внутрь. – Он кивнул в сторону открытой двери подстанции.

– Сколько мы там пробудем? – спросила Иева, собирая медицинские инструменты.

– Трудно сказать. В зависимости от результатов. Два дня, три, пять.

– А что нам там столько времени делать? – удивился Сергей.

– Дело в том, что если мы найдем то, на что рассчитываем, то наше путешествие продолжится дальше. Уже от подстанции. Есть серьезные основания считать, что там есть подземный туннель.

– Я не видел там никакого входа в туннель и не знаю его маршрута, даже если он есть. Как проводник я буду полностью бесполезен. – Сергей поразился услышанному.

– Как проводник – да. А вот как вспомогательный член боевого охранения – очень даже пригодишься. Никто не знал, что так выйдет. Ты вообще не должен был туда спускаться. Но будем отталкиваться от реалий. Если не хочешь охранять меня, Макса и Бронко, охраняй Иеву. Она ведь тоже идет с нами.

Девушка посмотрела на Руди, но ничего не сказала.

– Если «научная часть» заканчивается здесь, зачем мы со своей аппаратурой там? – поинтересовался Бронко.

– Для того, чтобы как специалисты вы смогли выразить свое мнение, имеет ли отношение место, в которое мы попадем, к вашему научному профилю. И если да, то вы дадите ему подробную характеристику исходя из имеющихся специфичных знаний. Я, например, ни черта не понимаю в биологии и, если встречу там какое-то соответствующее оборудование, буду смотреть на него… как это на русском… – Он пощелкал пальцами в воздухе.

– Как баран на новые ворота, – подсказал хмуро слушающий его Птица.

– Именно! В общем, ситуацию я вам описал, так что не будем больше терять времени на болтовню. Даю двадцать пять минут на сборы. Перекусить, справить нужду, проверить снаряжение. Макс, палатки и все ненужное сложи здесь. Распределите оставшиеся боеприпасы и провизию. Все, время пошло, господа.

Тело Натана завернули в его же спальник и, выкопав неглубокую яму, положили внутрь, присыпав сверху землей. Бронко поставил над свежей могилой импровизированный деревянный крест.

Проверили установленную научную аппаратуру, переведенную в самостоятельный режим сбора доступной информации. Да, без человеческого вмешательства это были жалкие крохи, самое поверхностное изучение окружающей природы, но хоть что-то. В течение отпущенного на сборы времени все бродили туда-сюда, что-то проверяли, перетаскивали и разбирали вещи. Кто-то успел перекусить, кому-то после похорон Натана кусок в горло не лез.

Оставив Мареку и Фреду все необходимое, группа двинулись к входу на подстанцию. Сергею было жаль оставлять поляка в таком положении, в одиночестве, с раненым товарищем на руках. Птица искренне сочувствовал толстяку, но иного выбора попросту не было. Все уходящие по очереди махали Мареку рукой, и он, в ответ, вытянул свою. Так поляк и стоял возле своего маленького лагеря, пока фигуру его не скрыл сумрак помещения Рассохинской подстанции.

Макс уже в третий раз обходил трансформаторный зал по периметру. Он был сейчас похож на средневекового лозоходца, который с помощью небольшого прутика искал колодец с живительной водой.

Сергей, Иева и Бронко расположились в стороне, с интересом наблюдая за его перемещениями. Руди находился чуть поодаль, напряженно ожидая чего-то от своего коллеги.

– Думаю, что это здесь, – Макс указал на ничем не примечательную стену с рядами пыльных металлических шкафов.

– Доводы? – Руди подошел к нему и быстро осмотрел шкафы.

– Траектория ничем не закрыта, удобно перемещать большие грузы, есть где развернуться. Легко кинуть временные рельсы и по ним произвести доставку внутрь или оттуда. Маршрут рельсов оптимальный, ничего не мешает, кривых изгибов почти нет. Шкафы эти, опять же, довольно удачно стоят. Предлагаю посмотреть, что за ними.

Руди и Макс достали из сумки слесарные инструменты, подвесили фонари и стали копаться в недрах старых советских конструкций.

Еще до того, как Птица успел докурить сигарету, в стенке что-то щелкнуло с характерным ржавым звуком. Макс, поднатужившись, потянул на себя и в сторону одну секцию шкафа, а Руди – другую. Створки, как дверцы волшебного ларца, нехотя распахнулись. Бронко присвистнул, Иева подалась вперед.

За фальшь-панелью, которой служили оба шкафа, находилась глубокая ниша. Она заканчивалась большой квадратной бронированной дверью. Даже дилетанту было ясно: такую махину не возьмет взрывчатка. Да и не каждый кумулятивный заряд одолеет. По всему основанию двери шли большие ромбовидные железные нашлепки. И старая надпись через трафарет – 391981. И все, больше никаких идентификационных меток.

Руди облегченно выдохнул:

– Ну что ж, по-крайней мере, все указывает на то, что это действительно цель наших поисков.

– А как мы это откроем? – Сергей недоуменно рассматривал тайный лаз.

– А мы скажем по-эльфийски «друг» и – грууумммм, скала распахнется, да Руди? – с иронией промолвила Иева.

– Макс, продолжай. – Руди никак не отреагировал на шутку.

Макс включил еще один фонарь, поменьше, и принялся снимать кожух с какого-то металлического щитка, который Сергей даже не сразу заметил. Электрощит был искусно вмонтирован в одну из стен рядом с дверью.

Научник повозился там с минуту, потом принес из рюкзака небольшой ящичек – как выяснилось, портативный аккумулятор. Накинул клеммы, просунул провода к щитку. Зажал фонарик в зубах и быстро стал работать отверткой и плоскогубцами мультитула. Когда закончил, подсоединился к щитку портативным ноутбуком. Пощелкал клавишами. В электрощитке тихо звякнуло, на секунду там мигнули старые, почти невидимые от пыли красные лампочки и тут же погасли.

– Не хватает мощности. – Макс задумчиво посмотрел на бегущие по экрану ноутбука цифры. – Автоматика уже не функционирует, и в этих условиях у нас нет возможности ее оживить.

– Твои предложения? – Руди был крайне сосредоточен.

– Ручное открытие. Подобные советские конструкции предусматривают открытие во внештатном режиме. Здесь – почти такая же, правда, с какой-то нестандартной модификацией. Но, думаю, я смогу разобраться. Есть некоторые особенности, может и не получиться. Но шанс неудачи небольшой. Надеюсь, нам повезет.

Сергей молча слушал все это, наблюдал, и его посещали странные мысли: «Что это за научный профиль такой – по вскрытию дверей секретных оборонных объектов времен СССР?»

– Давай, – Руди посмотрел на часы и отошел в сторону, чтобы не мешать.

Макс возился около часа. Он полностью разобрал электрощит, осмотрел нишу, в которую уходил силовой кабель. Даже начертил себе какую-то схемку в блокноте, что-то прикидывая и так, и эдак. Вручную переключил какие-то реле, потом, с заметным усилием, дернул вниз темный металлический рычаг. Подцепил отверткой небольшую коробку на щитке, и с нее на пол отлетела крышка. В коробке находились черные пластмассовые кнопки с белыми цифрами. Кнопок было двадцать, два ряда по десять штук.

– Ну что, попробуем? – Макс вытер рукавом пот со лба и сунул отвертку в карман.

– И какая комбинация? – Руди с интересом смотрел на кодовый замок.

– Теперь – любая. Если бы я заранее ее знал, не пришлось бы возиться с переключением.

Руди медленно, здоровой рукой, нажал подряд все двадцать кнопок. Каждая из них издавала характерный пружинный щелчок, говоря о том, что там задействована механика, а не бесполезная сейчас электрика.

Когда он утопил последнюю из двадцати кнопку, в недрах двери что-то грозно лязгнуло. Дверь тем не менее не распахнулась.

– Надо вручную тянуть, – подсказал Макс. – Много времени прошло. – Он с заметным усилием крутанул круглый вентиль, расположенный на двери, и потянул на себя.

Сергей и Бронко присоединились к нему. Втроем, они какое-то время прилагали все возможные физические усилия. А когда им стало казаться, что дверь просто закрыта изнутри, резиновый уплотнитель между дверной панелью и коробкой, вдруг шевельнулся. Научники навалились, потянули, и сдавшаяся дверь медленно, неохотно приоткрылась.

– Вуаля! – сказал явно довольный собой Макс.

– Молодец! Я в тебе не сомневался. – Руди собрал с пола фонари и поднял рюкзак.

– Саймон бы быстрее справился, у него в этом квалификация посильнее моей была, – добавил Макс.

– Его с нами, к сожалению, уже нет. Так что справился именно ты. – Руди посмотрел на остальных участников группы. – Ну, что стоим? Переодеваемся в защитное снаряжение – и вперед. Я и проводник – в авангарде, Бронко с Иевой – посередине. Макс, прикрываешь нас.

Конечно, вот так сразу они туда не сунулись. После того как все переоделись, Руди приказал закрепить на оружие тактические фонари. Это помимо переносных. Осмотрели проем двери. Проверили дозиметром фон. Сергей вновь достал детектор аномалий, приготовившись к любым неожиданностям.

Из туннеля тянуло такой сыростью, будто они шли по базе подводных лодок. С бетонных стен сочилась вода. Повсюду грязно-белой паклей росла образовавшаяся за долгие годы плесень. Через пятьдесят метров туннель резко свернул вправо.

– Это для того, чтобы нивелировать ударное действие атомной волны, – пояснил для всех Макс.

Дальше туннель шел практически прямо. Он был невероятно длинным. Они шли полтора часа, прежде чем он начал ощутимо забирать ниже. Тут вода была уже по щиколотку. Сокольских мысленно порадовался, что надел ОЗК и бахилы-болотоходы.

Продвижение замедлилось. Пола не было видно, фонари не могли его высветить в черной, бликующей от светодиодной лампы, воде. Птица соорудил из радиоантенны длинный щуп и стал тыкать им перед собой.

Вскоре туннель изменился. Сначала группа уперлась в гермоворота. К счастью, они были открыты: судя по тому, как изъела их ржавчина, вряд ли бы ученым удалось сделать это самостоятельно, ручным способом.

Сразу после ворот туннель из прямоугольного, бетонного, без особых изысков, стал круглым. Его стены были уже отделаны чугунным тюбингом – элементом сборного крепления подземных сооружений. Такая конструкция наверняка знакома большинству обывателей, хоть раз в жизни видевших туннели метрополитена. Но, в отличие от городского метро, здесь, в оставленном без человеческого присмотра месте, на потолке образовались сталактиты. Они были похожи на длинные, хаотично свисавшие белые макаронины, как если бы у нерадивого повара взорвалась кастрюля со спагетти и ее содержимое разбросало по потолку.

Что интересно, здесь же начались рельсы. Вода под ногами из черно-антрацитовой стала прозрачно-коричневой. Она поднялась до колен, но теперь, по крайней мере, было видно дно. По пути попалось несколько технических сооружений – трубы, задвижки, клапаны.

– Насосы откачки воды, – пояснил Макс, – жаль, не работают. Если уровень спуска будет и дальше понижаться, не обойтись нам без аквалангов.

– Может, и к счастью, что не работают. Тут же не только насосы должны функционировать. – Руди закинул повыше на шею трофейную штурмовую винтовку.

– А что еще? – не удержался от вопроса Сергей.

– Нуу, в принципе штатная организация подразумевает средства защиты от вторжения извне.

Иева, услышав это, даже сбавила шаг:

– Интересная новость. И что они из себя представляют?

Макс обернулся к Руди, словно спрашивая разрешения дать ответ на этот вопрос. Старший группы никак на это не отреагировал, и Макс пояснил, то ли в шутку, то ли всерьез:

– Автоматические пулеметы, например. «Тра-та-та» из какой-нибудь ниши под потолком – и все, живых нет. Отравляющие газы, которых не видно и не слышно без специальных приборов-газоанализаторов. Подача напряжения на отдельные участки местности. Да много всего.

Сергей ничего не сказал, но в очередной раз подумал о том, что как-то многовато Макс знает для научного сотрудника, пусть и прошедшего «углубленную подготовку». Или взять того же Руди. По всему видно было, что устройство английской винтовки, снятой Ольгой с наемника, он явно видит не впервые. Знакомя его, Сергея, с группой, Джейкобсон явно не сообщил некоторых важных деталей.

Еще через час у Бронко началась одышка, и он запросил привал. К этому времени переходом была утомлена уже вся группа, и данное предложение было принято без колебаний.

Забрались на бетонную платформу, встретившуюся им по дороге. На нее вела металлическая лестница из скоб, наверху обнаружили небольшой кран-подъемник. Места было немного, но вчетвером кое-как разместились.

Самым большим желанием Сергея было снять ОЗК. Но потом бы пришлось снова его надевать, крутясь на неудобном, не предназначенном для размещения нескольких человек пространстве. Поэтому Птица просто устало вытянул ноги, подложив под них рюкзак.

– Сколько нам еще идти? – спросил измотанный Бронко, массируя место недавнего ранения.

– Не знаю. – Руди свесил ноги вниз и посветил фонарем в сторону продолжающегося туннеля. – Может, немного. А может, пару дней.

– То есть нам придется тут и спать, и есть? – Иева приподняла брови от удивления.

– Да, и справлять естественные надобности. – Руди убавил яркость фонаря, экономя батареи. – Но не думаю, что дальше дорога будет именно такой. Так не бывает. Либо все будет совсем плохо, и мы просто не сможем пройти из-за физических препятствий, либо условия станут получше.

Девушка не удовлетворилась его ответом.

– А если не станут? Первая же закрытая дверь, обвал, затопление?

– Тогда повернем назад, но это если будет совсем без вариантов. Я понимаю, что вас тяготит неизвестность, но надо потерпеть. Уверен, ситуация изменится.

Они провели наверху еще немного времени, успев поесть в крайне неудобных условиях, прежде чем снова нехотя двинуться в путь.

Ситуация не изменилась ни через три часа, ни через день. Заночевать пришлось на лестничной площадке вентиляционной шахты, которая поднималась вверх, в полуметре от рельсов туннеля. Выход на поверхность, если он и существовал, был залит огромным слоем бетона. Никакой вентиляцией, конечно, здесь и не пахло, напротив, все стали ощущать кислородное голодание. Воздух был душным и сырым. У всех четверых разболелась голова. Научникам в их костюмах было чуть проще, они просто изредка прикладывались к газовым маскам. У Сергея она тоже была, но армейская, не такая удобная. Спали по очереди, узкого пространства над водой хватало только на двоих. Двое других, в ожидании своей очереди, просто сидели на ступеньках металлической лестницы. Впрочем, Сокольских отключился именно сидя, даже не заметив, как провалился в тягучий полусон.

Время измеряли по наручным часам, никаких иных способов понять, какое сейчас время суток, не было.

Из забытья Сергея выдернуло настойчивое тормошение. Он открыл глаза и увидел Бронко, который, видимо, уже несколько минут пытался разбудить бывшего пограничника.

– Что? Уже пора? – Сергей вяло поднялся, в голове шумело, словно после тяжелого похмелья.

– Да, надо собираться и идти дальше.

Птица встал, растирая виски, осмотрелся по сторонам. Иева убирала походную аптечку: девушка только что сделала очередной укол Руди. Тот придерживал раненую руку и морщился.

– Тебе с таким ранением вообще не следовало спускаться сюда. – Иева с сомнением посмотрела на научника. – Это очень мощный лекарственный препарат, его нельзя применять так часто. Твоему организму нужен отдых и покой, иначе не избежать осложнений, ты хоть понимаешь это?

– Ерунда! У нас нет другого выхода. Есть задание, и его нужно завершить. А без уколов я не смогу вести группу, так что просто делай свою работу. Всю ответственность я беру на себя. – После инъекции Руди выглядел немного возбужденным. Видимо, препарат действительно неплохо мобилизовывал ресурсы его организма.

– Выдвигаемся! – скомандовал он.

Через несколько часов туннель и вправду начал меняться. Уровень воды заметно опустился. Шагая, Сокольских пытался отмечать про себя и запоминать какие-нибудь ориентиры, чтобы разбавить монотонность однообразного пространства. Но встречались они редко: совковая лопата с закаменевшим на ней цементом, прислоненная к стене; чей-то старый резиновый сапог, валяющийся в стороне; деревянная, вспучившаяся от сырости доска с надписью «график вахт». Настоящим разнообразием отличались лишь узоры густых рыжих подтеков – в тех многочисленных местах, где из стен торчало железо: различные уголки, стойки, крючья. Других визуальных развлечений для глаз попросту не было.

Группа остановилась, когда вышла на большую, широкую площадку. Здесь туннель разделялся на три ответвления. Куда они уходили и по какому из них следовало идти дальше, было совершенно не понятно.

Все три ветки перекрывали гермодвери. Они были распахнуты и, что характерно, заклинены различным металлоломом.

Макс присвистнул:

– Ого! И куда мы направим дальше свои уставшие стопы? На вид все три штрека абсолютно одинаковые.

Руди задумчиво осмотрелся. Походил, осмотрел каждую дверь. Вернулся.

– Нет никаких табличек, знаков, ничего. Это странно. Но кое-что все же имеется.

– Что именно? – Бронко устало прислонился к стене, не снимая рюкзака.

– Рельсы. Именно в правый туннель уходит рабочая колея. В остальных – под нее только заготовлены пазы в полу.

– И о чем это говорит?

– Предположу, что правым туннелем пользовались чаще и он был рабочим. Пожалуй, пойдем по нему. Только надо разгрести кучу хлама на входе.

Хламом оказались рухнувшие строительные леса. Передохнув полчаса, искатели принялись за работу. Разбор сочленений ржавых труб и тяжелых от сырости склизких досок занял гораздо больше времени, чем планировалось.

Иева с выданным ей «Витязем» дежурила на развилке. Макс, Бронко и Птица, под руководством Руди, расчищали завал. Старались не шуметь, но трубы поддавались с трудом. Их выколачивали ногами, выдергивали из прохода альпинистским шнуром, оттаскивали в сторону. Когда, вывозившись в грязи и ржавчине, мужчины почти освободили проход, их негромко окликнула Иева.

– Там что-то не так! Мне кажется, я видела смутное движение в дальнем туннеле.

Руди нахмурился, снял со спины трофейную штурмовую винтовку. Удерживая ее одной рукой и ремнем, переброшенным через грудь, он подошел к девушке.

– Где? Тебе не показалось?

– Вон там. Не знаю, что это было, но точно какое-то шевеление.

Макс направил луч мощного фонаря в указанном ею направлении. Свет уткнулся во тьму, не в силах разогнать ее и высветить дальнее пространство.

Сергей снял свой автомат с предохранителя. Теперь сталкер и сам начал ощущать растущее чувство тревоги. Рядом чуть слышно клацнули предохранителями «Глоки» Бронко.

«Откуда он вторым разжился? – подумал Сергей. – Наверное, у погибшего Саймона взял. Разумно».

Воцарилась тишина. Но нехорошая, гнетущая. Они стояли не шелохнувшись, всматриваясь в границы светового круга, выхваченного лучами их фонарей. За этим единственно живым миром, созданным электричеством, была лишь густая, непроницаемая тьма.

Где-то под потолком с одного из сталактитов сорвалась вниз капля воды и с едва различимым плюхом упала в крохотную лужу на полу.

А потом темнота хлынула им навстречу.