Глава 15
Первым выстрелил Бронко. За ним сразу же ударил весь арсенал научной группы. Из темноты на них катился вал невиданных ранее существ. Угольно-черные твари, размером чуть меньше средней собаки, с длинными, кривыми когтями на лапах, с раззявленными пастями, усеянными чрезвычайно острыми зубами, с узкими, похожмим на крысиные, мордами, мокрой и блестящей, как у выдры, шерстью.
Они выскакивали из темноты, и сами словно бы являлись ее продолжением, – колышущаяся мгла окружала их поджарые тела. Оказавшись в освещенном месте, эти твари делали все вокруг… тусклее, как будто физически питались самим светом, поглощая его своим присутствием. И еще от них исходила волнами ярость, жуткая и страшная, пробирающая до самой дальней клеточки бьющегося сердца. Нет, они не только желали сожрать и обглодать плоть с костей своей добычи, они словно бы хотели выпить саму человеческую душу. Всю и без остатка.
– Отходим! – заорал Руди, выпуская длинную очередь.
Иева и Бронко бросились к гермодвери, проход к которой группа несколько минут назад освобождала от завала.
Две черные твари вылетели из толпы сородичей и, взмыв метра на два, прыгнули на Макса. Но тот присел на колено и, прежде чем они добрались до него, молниеносно расчертил обе туши автоматной очередью. Шлепок двух тел, повизгивание, короткая предсмертная агония. На шею одной из «темных» с силой рухнул армейский ботинок на толстой подошве, раздавив с омерзительным хрустом ломающихся костей тело монстра. Второй твари, что отлетела подальше, Макс выпустил в голову короткую очередь и сразу сменил магазин на полный.
«Эх, сюда бы пулемет Сандреса! Но его нет, хорошо, что хоть успеваем по очереди перезаряжаться!» – Птица пятился спиной, выпуская короткие, скупые очереди.
Сзади раздался пронзительный крик Иевы. У Сергея ухнуло где-то под сердцем, и он поспешно развернулся. На почти добежавших до двери Бронко и девушку из темноты выскочили еще три твари, видимо, подкравшиеся сбоку. Одна из них вцепилась острыми зубами в ботинок Иевы, вторая прыгнула на спину, рассчитывая добраться до шеи. Третья не успела сыграть никакой роли, потому что в том момент, когда ее заметил Сокольских, голова хищника взорвалась кровавым фонтаном почти одновременно с грохотом «Глока». Помочь Иеве сталкер не успел, за него это сделал Бронко. Футбольным ударом словак с размаха «буцнул» по ребрам ту «темную», что грызла ногу девушки. Несмотря на канонаду выстрелов, Птица отчетливо услышал влажный треск костей, и тварь, выпустив добычу, отлетела в сторону. Вторую псину словак попросту схватил за загривок и, оторвав ее от спины паникующей, крутящейся в ужасе Иевы, с размаху приложил об бетонный пол. Хищница шлепнулась, как мешок со сгнившей картошкой. На нее сверху, выставив колено, рухнул все своим немаленьким весом Бронко. Грудная клетка «темной» лопнула, и тварь, бешено молотя лапами воздух, сдохла.
Сергей даже не успел облегченно вздохнуть. Его, отвлекшегося на эту сцену, вдруг сбила с ног волна темных тел. Он попытался сгруппироваться, упав на бок. Перевернулся на спину как раз, чтобы резко ударить ботинками по ближайшей оскаленной морде. Затрясся в руках «судаев», дымящимся дырчатым кожухом ствола выплевывающий свинец по мельтешащим вокруг теням.
Когда автомат замолчал, сталкер вытянул из кармана ТТ и в упор трижды выстрелил в схватившую его за предплечье тварь. Боль от укуса была острой и ледяной одновременно. Как будто руку зажали «губки» морозных тисков. Словно сосульки из жидкого азота вошли ему под кожу, пронзив до самой кости.
– Суккккаа, – застонал Сергей, спихивая с себя мертвое тело хищника. – Как же больно-то…
Рука двигалась, но по ней ощутимо расползалось онемение. Птица поднял пистолет и расчетливо вколотил оставшиеся пули в двух ближайших тварей.
Оглянулся. Макс, закрывая собой Руди и не имея возможности перезарядиться, ожесточенно рубился в рукопашной. Стальной уголок приклада мелькал с невообразимой быстротой, сочно входя в темные тела зверюг. Научник бил ногами, локтями, корпусом автомата, не давая возможности схватить себя и повалить на землю. Когда же твари чуть отступили, готовясь прыгнуть на него всем скопом, за спиной товарища, наконец, перезарядил свое оружие Руди. Он положил трофейную английскую винтовку на сгиб забинтованной руки и точными одиночными выстрелами открыл беглый огонь по противнику. Злобно взвизгнула одна «темная», рухнув на оторванную пулей конечность, захрипела пробитым горлом вторая, ткнулась мордой в пол третья.
Стая дрогнула. Не испугалась, нет, попятилась назад, словно морская волна, разбившаяся о каменный мол сотнями брызг и откатывающаяся назад, чтобы с новой силой навалиться на препятствие.
– К двери! Быстрее! – снова заорал Руди, выпуская еще несколько пуль в колышущуюся живую тьму.
Сергей встал, торопливо поправляя съехавший на бок рюкзак, и побежал в указанном направлении. На ходу попытался перезарядить оружие, но не смог попасть автоматным магазином в горловину приемника.
Когда он уже добежал до наполовину открытой двери, ему навстречу шагнул Бронко, держащий в руках «Витязь» Иевы. Он вскинул оружие и дал две короткие, быстрые очереди куда-то за спину Сокольских. Потом посторонился, пропуская Руди и Макса, и снова долбанул из автомата в беспощадно приближающуюся стаю.
Загремели трубы металлолома. Иева, Макс и присоединившийся к ним Сергей принялись наспех сооружать новую баррикаду, взамен той, которую они сами некоторое время назад разобрали.
– Дверь получится закрыть? – крикнул Руди, несколько раз выстрелив по вновь наступающим тварям, когда Бронко «ушел» на перезарядку.
– Нет, намертво заклинило! – Сергей чувствовал, как рука все больше немеет, уже отказываясь ему подчиняться. – Иева! Возьми автомат! – Он кинул ей ППС-43 и оставшиеся магазины.
Сейчас от Птицы было больше толку в сооружении завала, делать это одной рукой было проще, чем прицельно стрелять из оружия.
Кое-как, наспех вбитыми между стенами и дверной коробкой ржавыми трубами строительных лесов, они перегородили путь наступавшим хищникам. Под неумолкающую стрельбу Руди и прикрывавшей его Иевы, они набили «в распор» старые гнилые доски. Преграда была плохонькой, прямо скажем, паршивой. Но несколько особо прытких тварей уже застряли в проходе мертвыми тушами, создав дополнительное препятствие.
Однако нападавших было слишком много. Люди слышали, как хищники скребут когтями, топают, фыркают, наваливаясь на баррикаду. Было очевидно, что, при должном рвении, они рано или поздно прорвутся, просочатся, прогрызут временно образовавшуюся пробку.
– Патроны на исходе, – прошипел Руди, вставляя новый магазин. – Я почти пустой.
– У нас тоже надолго не хватит. – Макс кивнул на оружие остальных. – Босс, надо взрывать туннель. Другого выхода нет.
– А если дальше туннель непроходим, мы сами себя тут похороним? – Руди не восхитила открывающаяся перспектива.
– А какие варианты? Либо вскоре сдохнем, когда эти баррикаду разворошат, либо хоть какая-то надежда дальше уйти. Выбор небольшой. Кто «за»? – Макс обвел взглядом товарищей и первым поднял руку.
Яростно скребущиеся твари, лязг металлических труб и разъезжающиеся в баррикаде доски действовали всем на нервы.
– Я – «за», если у вас есть чем подрывать. – Сергей поднял здоровую руку.
К нему присоединились Иева и чуть замешкавшийся Бронко.
– Ладно, делаем! – Руди с сомнением покачал головой и опустил автомат, тотчас повиснувший на ремне. Поморщившись от боли, руководитель высвободил рюкзак, присел и начал быстро перебирать вещи.
На свет показались четыре небольших свертка и связка шнуров с капсюлями на конце.
– Может, через провода подорвем? – Макс принял свертки, быстро что-то прикинул в уме и начал размещать взрывчатку на стене.
– Некогда! Так сработаем, не дай бог подрывная машинка откажет, проверять ее уже нет времени, а второго шанса не будет.
– Уверен? – Макс уже прилепил первые два заряда.
– На три минуты ставлю. – Руди сноровисто открыл складной нож и быстро отмахнул от шнуров на глаз лишнюю длину.
– Может, подольше? На полный запас? Успеем в глубь отойти. – Макс оторвал от очередного желтоватого брикета бумагу и прилепил взрывной заряд прямо на бетонную стену.
Баррикада затрещала, несколько труб с металлическим гудением упало на пол. Тотчас загрохотали автоматы Иевы и Бронко.
– Некогда уже!! Ставлю полминуты! – И Руди еще раз спешно взмахнул ножом, укорачивая огнепроводные шнуры.
Макс схватил капсюли, поспешно вставил их во взрывчатку и быстро поджег, один за другим.
– Все! Делаем ноги!!! – заорал он, перекрикивая грохот пальбы, и группа побежала прочь что было сил.
Через двадцать с небольшим секунд бега Руди крикнул:
– Ложись! Голову и уши руками закройте! Рот открыть!
Они повалились на мокрый бетонный пол. Даже сквозь закрытые уши Сергей услышал, как развалилась под натиском темных тварей баррикада и коридор туннеля наполнился топотом десятков когтистых лап.
А потом раздался жуткий гул. Лежащего на полу Птицу подбросило, словно пушинку, и ему показалось, будто потолок упал ему на голову.
– Сережа! Ты меня слышишь? Сереженька?
«Странно. Этот голос никогда не называл меня так. – Сокольских вообще не помнил, чтобы за последние лет пять-восемь к нему кто-то так обращался. – Может, мне родной дом снится? То самое время, когда я был уже подростком, но мать все еще иногда обращалась ко мне именно так. Я сердился на нее, переживая, что засмеют, если услышат сверстники. Но теперь… теперь мне так сильно не хватает этого мягкого, родного маминого голоса. Я бы многое отдал, только бы еще раз его услышать». Но голос был не вымышленным, напротив, очень даже реальным и настойчивым.
Сергей с трудом разлепил глаза и, словно сквозь туман, увидел склонившуюся над ним Иеву.
– Что… случилось? – Он приподнялся и тут же почувствовал сильную боль в затылке.
– Тебя контузило, задело обломками. Туннель рухнул в нескольких местах. Я тебе голову перебинтовала, как ты себя чувствуешь? Очень плохо?
Сокольских облокотился на здоровую руку и с помощью девушки попытался встать. Голова закружилась, к горлу подступила тошнота.
– Кажется сотрясение… и рука, не чувствую ее совсем… а что «эти»?
Он имел в виду тварей. Впрочем, девушка сразу его поняла.
– Отрезало. Завал такой, что бульдозером не пробить. Их даже не слышно.
Птица оглянулся, пытаясь отогнать дурноту и слабость. Туннель действительно завалило капитально, в свете фонаря, освещавшего область, из которой они бежали, выросла мешанина земли и кусков бетона. А еще в нескольких местах из потолка на пол и стены били струи грязной воды.
После столкновения с неизвестными хищниками раненых в группе прибавилось. У Иевы была перебинтована нога, Макс прижимал к наполовину оторванному уху окровавленную марлю. Бронко в очередной раз менял на боку повязку: рана, полученная еще на элеваторе, не заживала. Руди баюкал поврежденную руку в шине и досадливо теребил ежик светлых волос с засохшей на них кровью.
Иева металась между мужчинами, меняя повязки, нанося мазь, вкалывая лекарства. Сергею она тоже обработала рану на руке и сделала два укола из разных ампул. Сейчас он сидел, меланхолично посасывал какую-то пилюлю от головной боли и смотрел, как Руди в очередной раз самостоятельно ставит себе укол одноразовым армейским шприцем.
– Надо идти. Здесь нам ловить больше нечего. Остался только один путь, вперед. Если вы верите во Всевышнего или иных богов, помолитесь о том, чтобы впереди больше не оказалось никаких преград. Иначе, мы вскоре будем завидовать оставшимся снаружи Мареку и Фреду, потому что наша участь будет довольно скверной.
– Это прозвучало зловеще. – Бронко поднялся и стал собирать разложенные вещи. – Разве ты, Рудольф, не должен подбадривать ведомых тобой людей?
– Знаешь, Бронко, если ты так хочешь, я могу назначить тебя капелланом нашей группы. Вижу, бодрость духа и спокойствие у тебя можно лопатой взаймы брать. Но ты прав, нечего раскисать. Будем двигаться дальше и надеяться на лучшее.
Сборы дались им нелегко. Людей трясло от недавней стычки, физическая усталость и раны брали свое. Хотелось упасть на пол, подложить под голову рюкзак и больше никуда не идти. Но место было нехорошее. Где-то там, за завалом, находилась голодная мгла, а рядом неутомимо шумела падающая из грунта вода. Стены и душный воздух давили на нервы, поэтому искатели нехотя встали, собрали свое имущество и двинулись вперед по туннелю, в тревожную неизвестность.
Привал сделали три раза. Есть не хотелось, но Иева настояла на принятии пищи. Проверили воздух газоанализатором, развели огонь на горелке. Горячее питье и еда действительно прибавили всем сил. А после приема лекарств Птица даже ощутил, как в руке проходит онемение. По крайней мере, когда он случайно облил ее горячим чаем, то почувствовал боль от ожога.
Спали поочередно, прямо на полу, выбрав место посуше. Вместо умывания протирали лица гигиеническими салфетками. Готовить завтрак не стали, ограничившись легким перекусом. Берегли силы.
Потом очень долго шли. В какой-то момент Сокольских просто перестал ощущать время, весь путь превратился в монотонное подпрыгивание световых пятен от фонарей, шуршание амуниции, шарканье ботинок и всплески луж. Сергей практически выключился из реальности. Все, что нужно было знать его организму, – это механическое движение ногами, равновесие и знание того, что за поясом у него ТТ с двумя запасными магазинами. Он мобилизовывался только в те моменты, когда необходимо было переходить в авангард группы. Тогда он брал у сменяемого им человека анализатор аномалий и вдумчиво шарил фонарем впереди.
Спустя пару «пересменок», когда впереди топал Бронко, луч фонаря уперся в препятствие.
– Что там? – хрипло спросил Руди и медленно подошел к словаку.
– По-моему, дверь.
Это действительно была дверь. Массивная, такая как та, в зале подстанции. Бронированная, тяжелая, с рядом ромбовидных стальных нашлепок. На ней была нанесенная через трафарет поблекшая надпись – «84/00». То ли два нуля, то ли две заглавные буквы «О».
– Господа, кто-либо из вас когда-нибудь играл в казино? По-крупному? – спросил Макс, оглядывая железную конструкцию.
– Я играл. – Птица полез в карман за сигаретами. – В «Морозках» есть небольшой шалман, там и стол с рулеткой имеется, и в «двадцать одно» шпилят. Но не по-крупному, так, больше от скуки.
– О! Тогда тебе не понять настоящего азарта, когда человек ставит все состояние на «черное» или «красное». И, весь внутренне звеня, следит, как белый шарик щелкает и прыгает в мельтешащем колесе фортуны. Пан или пропал.
– Ты это к чему?
– У нас как раз такой случай. Либо мы пройдем за эту дверь, либо останемся тут. Вторая перспектива мне, честно говоря, не нравится.
– А вскрыть вручную, как предыдущую?
– Не уверен. Если я правильно оцениваю ее визуально, она более сложной конструкции, чем первая. Саймон, возможно бы справился. Но я не такой мастер.
– Может, проверим? Вдруг она вообще открыта?
– Не поверите, но я боюсь. – Макс нервно рассмеялся и выдохнул: – Пусть попробует тот, у кого легкая рука.
Все переглянулись, никто не хотел брать на себя ответственность. В конце концов взгляды сошлись на Иеве.
– Что? – Она изумленно посмотрела на спутников. – Я в азартные игры никогда не играла, вдруг у меня не…
– Не продолжай! – суеверно оборвал ее Макс. – Ты просто попробуй. Уколы ты неплохо делаешь, так что… почему бы и нет?
Девушка неуверенно пожала плечами. Сняла рюкзак и, слегка хромая, подошла к двери.
– Вот этот вентиль крутить? – Иева показала на колесо штурвала, вмонтированного в дверь.
Макс кивнул, и девушка положила руки на стальной обруч. Закрыла глаза. Выдохнула. Осторожно покачала штурвал в стороны, примериваясь, и с силой повернула по часовой стрелке.
Все они ожидали чего угодно, но меньше всего того, что колесо неожиданно легко поддалось. Еще один поворот – и за дверью гулко клацнуло.
– Вот так-так… – Макс восхищенно посмотрел на смутившуюся девушку. – Ты просто фея-волшебница, мне бы такую удачу.
– Теперь на себя тянуть? – Окрыленная успехом Иева снова взялась за запирающее колесо штурвала.
– Постой! – Руди спешно поднял руку в предупреждающем жесте. – Дальше мы сами.
Вдвоем с Максом они очень медленно и осторожно, с заметным физическим усилием приоткрыли тяжелую дверь. Буквально на ширину ладони. Поставили снизу фонарь, подсвечивая приоткрывшийся проем. Стали настороженно всматриваться в щель, тихо перешептываясь на английском.
Потом Руди обратился к группе:
– Отойдите подальше, метров на пятьдесят в глубь туннеля.
– Что там такое? – спросил заинтригованный происходящим Бронко.
– Очень вероятно, что она заминирована. С той стороны к ней какой-то нештатный механизм пристроен, явно рассчитанный на открытие извне. Попробуем разобраться, что это такое. Но вам лучше не рисковать.
Разбирались они достаточно долго. Сергей даже задремал, а Иева успела обработать рану и сделать перевязку Бронко.
Наконец дверь раскрыли на полную ширину. Макс удовлетворенно сопел и собирал инструменты. Рядом с дверной коробкой лежали какие-то трубки, металлические тросики и стальные коробочки со следами ржавчины.
– Что это? – Сокольских кивнул на демонтированный механизм.
– Средство подрыва, срабатывающее при неосторожном открытии. Взгляни. – Макс показал на несколько темно-зеленых деревянных ящиков, стоящих штабелем у двери. – Тротил. Не слабо, да? Тут все в космическую пыль бы разнесло. Со стопроцентным захоронением.
– А почему бы тогда не сделать так, чтобы все взорвалось, когда мы начали поворачивать штурвал? – спросила заметно побледневшая Иева.
– Я так полагаю, для того, чтобы тот, кто здесь оставил все это, имел бы возможность вернуться. Ловушка явно на дилетанта поставлена, на грубую силу. Либо на что-то действительно сложное просто не было времени. Как вариант.
– А почему бы просто дверь изнутри не заблокировать? – не унималась Иева.
– Ответ простой. Как бы они, или он, тогда сюда попали извне? Нет, тут кто-то явно оставил лазейку, на всякий пожарный случай. Кстати, по шву видны следы сварки. Дверь сначала действительно пытались заварить изнутри, наглухо, но потом, по неизвестной нам причине, передумали.
– Ну что, господа, пора нам посмотреть, куда мы попали. – Руди только что вогнал себе очередную дозу лекарств и заметно взбодрился. – Только дверь за собой закройте. Да, позади нас только пустой туннель с завалом, но знаете, мне так будет спокойнее.
Дверь без возражений прикрыли, покрутили запирающее колесо, а для надежности заблокировали его куском водопроводной трубы, подобранной в углу.
Первое помещение было небольшим, что-то вроде фильтрационной камеры. По бокам, в бетоне, виднелись прорези узких окошек-бойниц. Над сводчатым потолком висела допотопная видеокамера, покрытая плесенью и ржавчиной. Рельсы от туннеля шли дальше и упирались в металлические сдвижные ворота с узким окошком, прикрытым бронированной створкой. Ворота были не заперты, с некоторым усилием их удалось откатить в сторону. Дальше коридор с облупленными стенами преграждала массивная решетка, набранная густыми, толстыми прутьями и обшитая сеткой Рабица. На решетке – встроенный замок. Закрытый.
Макс поколдовал над ним, потом разочарованно вздохнул:
– Тут особый ключ нужен. Механизм вроде цел, внутри солидол кусками лежит. Но, чем возиться, быстрее будет подорвать.
Руди кивнул и достал из рюкзака брикет взрывчатки, аналогичный тому, которым они развалили туннель.
Макс сноровисто отрезал от целого куска необходимое количество, раскатал пальцами несколько узких длинных колбасок и хитрым образом прикрепил все это к замку. Потом, когда все отошли за стоворку раздвижных ворот, поджег фитиль огнепроводного шнура. Грохнуло несильно, раздался хлопок, словно от петарды, да еще по стене звякнуло осколком какой-то железки.
Замок вырвало напрочь, остался лишь рваный прямоугольник между прутьями.
Опять коридор, снова закрытая решетка. Действие повторили точь-в-точь. Еще метров десять пространства – и коридор стал плавно загибаться влево. Тут уже было просторнее. Рельсы проходили по широкой площадке. Вдоль нее – несколько деревянных дверей и тут же стол со стулом. Пластмассовая табличка с надписью «Пост охраны №…» и на стене, большими буквами – «Стой! Зона досмотра». На столе – дисковый телефон, дополнительно снабженный уже пожелтевшими кнопками-клавишами. В ящике стола нашлись несколько пустых стержней от шариковой ручки, вырванные страницы незаполненного журнала дежурной смены и погоны младшего лейтенанта СССР с васильковым просветом.
– Любопытно, – произнес Руди, покрутил в руках погоны и бросил на стол.
– Двери будем смотреть? – Бронко кивнул на стену.
– Давайте посмотрим, – согласился старший группы, и они осмотрели помещения.
Ничего интересного там не было: комната отдыха с двумя топчанами, тумбочкой, железным открытым ящиком и таким же, как у поста охраны, телефоном; туалет – простенький, с двумя сиденьями над бетонными коробками, рукомойник; бытовка с ржавым ведром, швабрами без тряпок и пожарным щитом. Последние две двери, расположенные друг напротив друга, вели к узким проходам, что заканчивались небольшими помещениями, через бойницы которых и просматривалась камера входа-выхода.
Вернулись и пошли по туннелю-коридору дальше, прямо вдоль рельсов. Пол здесь устилала желто-коричневая плитка, стало больше кабелей на стенах. Дверей заметно прибавилось, над ними теперь были надписи: где-то просто цифры, а где-то прямо указывалось назначение помещения. Некоторые двери были металлические, большинство – закрытые. Останавливаться и осматривать их не стали. Несмотря на усталость, группой овладело всеобщее возбуждение: казалось, еще немного – и им откроется какая-то тайна, связанная со всем этим сооружением. О том, что это не просто рядовой технический бункер, говорил масштаб всей постройки. Они прошли машинный зал, лишь на минуту заглянув внутрь. Несмотря на то что Сергей когда-то работал электриком на оборонном предприятии, он совершенно не мог понять назначение всех этих устройств, силовых шкафов, конструкций. Но вот Макс и Руди, напротив, кажется, имели представление о том, что это такое. Они лишь хмыкали, обшаривая лучами фонарей дальние стены, и скупо перебрасывались какими-то англоязычными терминами. Впрочем, Сокольских почему-то уже этому не удивлялся.
Потом начались лестничные пролеты, ловко переброшенные через проходившие под ними рельсы.
То, что перед ними появилась цель их путешествия, Сергей понял по тому, как напряглись его спутники. Макс и Руди заметно ускорились, увидев очередные технические ворота. Большие, окрашенные в желто-черную полосу, с расположенным тут же постом охраны. Рядом с воротами табличка с надписью: «Стой! Предъяви пропуск!» И ниже – «Часовой стреляет без предупреждения!». Зона, в которой часовой без предъявления пропуска открывал бы огонь, была обозначена на полу широкой красной полосой. И тут тоже под потолком висела видеокамера.
Подойдя к предупредительной черте, искатели непроизвольно замедлили шаг, словно бы призрак часового действительно мог по ним жахнуть из табельного оружия. Нет, ничего такого, конечно, не было, но сами стены, видимо, хранили в себе ауру былой угрозы. В воротах была небольшая калитка, чтобы не было нужды распахивать их всякий раз, когда нужно было пройти одному единственному человеку.
Калитка дрогнула железом, и группа протиснулась внутрь. Это было гигантское, поражающее воображение, круглое помещение, размером, наверное, не уступающее элеватору. Рельсы резко уходили вниз, под уклон, на глубину двух этажей. Лучи фонарей плясали на черной поверхности подземного озера, возникшего тут из-за отсутствия откачивающих воду насосов. Прямо из воды торчали технические площадки, опоясанные стальным леером ограждения, балки, бетонные сваи. За озером рельсы вновь поднимались из воды и уходили к противоположным, едва видимым отсюда воротам.
Макс и Руди не могли скрыть своего разочарования. Неизвестно, что они рассчитывали тут обнаружить, но какое бы оборудование тут ни хранилось раньше, оно давным-давно было демонтировано. У входа в изобилии валялись пустые газовые баллоны, пачки электродов, маски сварщиков, строительные рукавицы, ржавые клочья железных тросов, деревянные клинья-подпорки, несколько разбитых фанерных упаковочных ящиков.
Макс, выругавшись, сплюнул на пол.
– Согласен, – добавил Руди, – мы все-таки опоздали.
– Если я правильно понимаю, – Сергей обвел рукой огромное помещение, – то опоздали лет эдак на двадцать? Тут же давным-давно все вынесли, одна ржавчина осталась, плесень и пыль.
– Правильно понимаешь. – Руди присел на пустой ящик. – Но надежда все-таки была. Хоть и мизерная.
– Надежда на что? – Иева посветила фонарем на технические мостки у воды.
– Давайте договоримся так. – Руди устало потер здоровой рукой шею. – Вы не будете задавать лишних вопросов, ответы на которые могут стать для вас неподъемной ношей. Не надо обижаться, вы все взрослые люди и способны понять, что иной раз именно незнание предмета освобождает от определенной ответственности. Чтобы обозначить круг таких вопросов, я просто скажу: выяснять, что это и для чего было нужно, вам не стоит. Это залог вашей безопасности в дальнейшем. От вас по-прежнему требуется дать исчерпывающую информацию по научному профилю: могло ли то, что здесь было, иметь связь с биологией или какой-то специфичной областью химии. Первое к тебе Иева, второе к тебе, Бронко.
– Рудольф, ты же сам химик, – возразил словак, – что здесь можно понять? Тут нет никаких реактивов, документации, узнаваемого оборудования. На чем мне основываться?
– Согласна, – поддержала его Иева, – в таком помещении можно что угодно организовать. Хоть фабрику по производству синтетических наркотиков, хоть колбасный цех. Нет зацепок.
– Не было тут колбасного цеха. – Руди поднялся и медленно прошелся взад-вперед. – Тут другое имелось, такое, что полмира можно было на фарш пустить. Собственно, два вопроса имеется: как это функционировало и куда делось. Надо искать документацию. Любые бумажки, которые могут пролить на это свет.
– У меня тоже вопрос. – Птица закурил. – Не суть, найдем мы тут что-то или нет, но как мы отсюда выйдем?
Стой Руди немного дальше, в темноте, куда не падал свет фонаря Сокольских, Сергей не заметил бы, как странно посмотрел на него научник. Что-то было такое неприятное в его мимолетно брошенном взгляде, словно бы Птица спросил какую-то несусветную глупость. Вроде чепуха, однако, этот заданный врасплох вопрос, не успел переключить мозг Руди с одного на другое, и его случайная, не скрытая эмоция, тенью отложилась на подкорке бывшего пограничника.
Но Руди уже вновь стал самим собой:
– Да, это тоже верное замечание. Предстоит досконально изучить все вокруг. Возможно, нам удастся найти решение. В таких сооружениях одним выходом обычно никто не ограничивался. Но сейчас это второстепенно. Выберем подходящее помещение под временный лагерь и начнем методичный осмотр всего, что тут есть. А сейчас нам всем нужен отдых, впереди очень много работы, господа!
