17
Мир – это шахматная доска, поле наших интриг и безрассудств. Вы, миледи, разумеется, ферзь. Ваши ходы самые сильные. Себя я вижу скромным конем, всегда идущим в обход. Как по-вашему, мы движемся по клеткам сами или повинуемся могучей руке в Перчатке?
Смотритель Инкарцерона – королеве Сиа, из личной переписки
– Это ваших рук дело? – Клодия вышла из-за изгороди, наслаждаясь тем, как судорожно дернулся Медликоут.
Секретарь поклонился, очки-полумесяцы блеснули на утреннем солнце:
– Вы о грозе, миледи? Или о пожаре?
– Не ломайте комедию! – осадила его Клодия, позволив себе надменность. – На нас с принцем Джайлзом напали в лесу. Это ваших рук дело?
– Прошу вас, леди Клодия! – Медликоут поднял испачканную чернилами руку. – Прошу вас, будьте благоразумны!
Раздраженная Клодия притихла.
Медликоут оглядел лужайку, но не заметил никого, кроме павлинов, расхаживающих с пронзительными криками, и группы придворных в оранжерее. Из благоухающего сада долетало хихиканье.
– Нападение устроили не мы, – негромко проговорил Медликоут. – Иначе, миледи, принц Джайлз – если он Джайлз – был бы мертв. Стальные Волки достойны своей репутации.
– Несколько раз вы неудачно покушались на королеву, – едко напомнила Клодия. – И кинжал Финну подложили.
– Это чтобы он нас не забыл. Но в Большом Лесу – нет, там не мы действовали. Если позволите заметить, кататься без эскорта опрометчиво. Королевство кипит от недовольства. Бедняки терпят несправедливость, но это не значит, что они ее прощают. Думаю, вас просто хотели ограбить.
Клодия считала, что нападение подстроила королева, но делиться этим мнением не собиралась. Вместо этого она сорвала бутон с розового куста и спросила:
– А пожар?
– Это катастрофа, – удрученно ответил Медликоут. – Кто стоит за ним, вам, миледи, известно. Королева Сиа не желала, чтобы Портал работал.
– И теперь считает себя победительницей.
Ш-ш-ш – павлин распустил свой великолепный хвост, и Клодия вздрогнула. Теперь на нее смотрела сотня ярких глаз.
– Она считает, что вывела моего отца из игры.
– Без рабочего Портала так оно и есть.
– Господин Медликоут, вы хорошо знали моего отца?
– Я был его секретарем десять лет, – нахмурившись, ответил Медликоут. – Но раскрытой книгой его не назовешь.
– У него были секреты?
– Всегда.
– Касающиеся Инкарцерона?
– Об Инкарцероне я не знал ничего.
Девушка кивнула и вынула руку из кармана:
– Узнаёте эту вещь?
– Это часы Смотрителя, – ответил Медликоут, удивленно глядя на часы. – Он постоянно их носил.
Клодия внимательно следила за ним: не мелькнет ли у него в глазах узнавание. В стеклах очков отражались раскрытый футляр и серебряный кубик на цепочке.
– Отец оставил их мне. Так вы не представляете, где Инкарцерон?
– Понятия не имею. Я вел его переписку, я следил за его делами, но в Тюрьме не бывал.
Клодия защелкнула крышку часов. Судя по удивленному виду, Медликоут действительно ничего не знал.
– Как же отец переправлялся в Инкарцерон? – тихо спросила Клодия.
– Это я так и не выяснил. Он пропадал то на день, то на неделю. Мы… Стальные Волки… считаем Инкарцерон чем-то вроде лабиринта, скрытого под Хрустальным дворцом. Входом в него, разумеется, был Портал. – Медликоут с любопытством взглянул на Клодию. – Кажется, вам известно больше, чем мне. Что-то наверняка можно разузнать в кабинете Смотрителя. То есть у вас в поместье. Мне в него входить запрещалось.
Отцовский кабинет… Слова Медликоута прозвучали как гром среди ясного неба, но показывать это нельзя.
– Спасибо… Спасибо… – рассеянно пролепетала Клодия и отвернулась, но ее остановил голос секретаря.
– Леди Клодия, еще один момент. Нам удалось выяснить, что после казни принца-самозванца вас постигнет та же участь.
– Что?!
Медликоут стоял ссутулившись и сжимал в руках очки. На ярком солнце он казался взбудораженным полуслепцом.
– Но она не вправе…
– Вправе и поступит по-своему. Вы беглая Узница, миледи. Закон будет на ее стороне.
Клодия почувствовала, как у нее стынет кровь. Она ушам своим не верила.
– Вы… точно знаете?
– У одного из членов Тайного Совета есть любовница, наша шпионка по совместительству. По его словам, королева настроена решительно.
– Та женщина больше ничего не слышала? Этот самозванец – человек королевы?
– Самозванец интересует вас больше собственной гибели? – изумился Медликоут.
– Отвечайте!
– К сожалению, больше ничего. Королева якобы не знает, который из юношей ее пасынок. Совету она ничего не сказала.
Клодия расхаживала туда-сюда, раздирая розовый бутон.
– Что ж, казнить я себя не позволю – ни Сиа, ни вашим Волкам, ни кому бы то ни было еще. Благодарю вас! – Девушка нырнула под увитую розами арку, но Медликоут последовал за ней и тихо сказал:
– Вы знаете, что сапиент Джаред получил взятку за то, что прекратил работу над Порталом?
Клодия замерла, не обернувшись. У белых роз такой тонкий, такой изысканный аромат. В раскрытых цветках возились толстые шмели. На розе, которую теребила Клодия, оказался шип – уколовшись, девушка бросила ее на землю. Медликоут больше не шел за ней, но негромким голосом продолжал свой рассказ:
– Королева пообещала ему…
– Ничего! – воскликнула Клодия. – Джаред ничего не принял бы от королевы!
На Башне из Слоновой Кости зазвонил один колокол, потом другой. Допрос претендентов на трон начался. Медликоут молча посмотрел на Клодию, потом надел очки и неловко поклонился.
– Простите, я ошибся, – сказал он и зашагал прочь.
Клодия смотрела ему вслед и дрожала – сама не зная, от гнева или от страха.
Джаред держал в руках красную книжку и печально улыбался. Студентом он обожал этот сборник загадочных стихотворений, обычно пылившийся на библиотечной полке. Джаред переворачивал страницы и на сорок седьмой нашел дубовый лист. Это была его закладка – чтобы не потерять сонет о горлице с розой в клюве, которая унесет на крыльях беды Годов Гнева. Джаред перечитывал сонет, вспоминая учебу. Времени прошло совсем немного. Со дня введения Протокола Джаред был самым молодым и самым талантливым выпускником Академии. Ему пророчили блестящее будущее.
Хрупкий дубовый лист напоминал паутину – этакий скелет из прожилок.
Дрожащими руками Джаред закрыл книгу и вернул на полку. Себя жалеть он точно не станет.
Библиотека в Академии большая. В залах тишина, вдоль стен дубовые шкафы с книгами. Некоторые из них заперты. Сапиенты сидели над рукописями и иллюстрированными фолиантами, писали скрипучими перьями; каждая кабинка освещалась лампочкой, похожей на свечу. На деле «свечи» были светодиодами повышенной яркости, питающимися от скрытых под землей генераторов. По мнению Джареда, Академия потребляла не меньше трети драгоценной энергии Королевства. Разумеется, энергию потребляла не только библиотека. Лжеперья были связаны с головным компьютером, который также контролировал работу обсерватории и большого медицинского крыла. Джаред ненавидел Сиа, но понимал, что она права: если ему суждено исцелиться, то только здесь.
– Господин Джаред? – Библиотекарь вернулся с письмом королевы в руке. – Все в порядке. Пожалуйста, следуйте за мной.
Эзотерика – сердце библиотеки. По слухам, доступ к ней имели только Главный сапиент и Смотритель. Джаред в ней еще ни разу не был и буквально дрожал от предвкушения.
Его провели через три зала, по коридору с картами, затем вверх по лестнице в маленькую галерею под пыльным карнизом, которая тянулась прямо над читальным залом. Упиралась галерея в нишу, где стояли стол и кресло с резными змеями на подлокотниках.
– С любыми вопросами, пожалуйста, обращайтесь к моим помощникам, – сказал библиотекарь, поклонившись.
Джаред кивнул и сел в кресло, стараясь не показать, насколько удивлен и разочарован. Он наивно рассчитывал на что-то куда более грандиозное.
Сапиент осмотрелся.
В глаза следящие устройства не бросались, но Джаред чувствовал их физически. Он вытащил из-под полы заранее подготовленный диск и сунул под крышку стола. Диск тут же приклеился к поверхности.
Первому впечатлению вопреки, стол оказался металлическим. Джаред коснулся его крышки, и она тотчас превратилась в слабо светящийся экран с надписью «Добро пожаловать в Эзотерику».
Работал Джаред быстро. Вскоре на экране замелькали схемы лимфатической и нервной систем. Джаред тщательно их изучил, сверяясь с результатами обследований, которые до сих пор хранились в памяти головного компьютера. В читальном зале было тихо, бюсты великих сапиентов древности строго взирали с мраморных пьедесталов. За окном в дальнем конце галереи ворковали голуби.
Мимо тихо прошел библиотекарь с ворохом пергаментных свитков. Джаред улыбнулся: караулят его на совесть.
К трем часам, когда по плану ожидался небольшой дождь, Джаред был готов. Едва за окном и в библиотеке потемнело, он украдкой коснулся диска. Из-под схем нервной системы тотчас проступил электронный каталог. Джаред так долго искал зашифрованные файлы по Инкарцерону, что устали глаза и начала мучить страшная жажда. Но с первыми раскатами грома он их нашел.
Читать один текст из-под другого Джаред научился давно и в совершенстве. Главное – максимально сосредоточиться. От такого чтения болит голова, но он потерпит. За десять минут Джаред вывел ключ к расшифровке и определил, что файлы на древнем языке сапиентов, который он когда-то изучал.
Джаред занялся переводом, и масса странных символов превратились в слова и фразы.
Список первых Узников.
Приговоры и судебные распоряжения.
Досье Узников (фотокопии).
Обязанности Смотрителя.
Джаред коснулся последней строчки. Экран видоизменился, из-под схем нервной системы проступила надпись: «Информация засекречена. Назовите пароль».
Джаред тихо выругался.
«Пароль неверный, – ответил экран. – Число попыток до включения аварийного сигнала – 2».
Джаред прикрыл глаза и постарался не застонать. Он огляделся по сторонам – в окна стучал дождь, внизу на столах лампочки загорелись чуть ярче. Джаред заставил себя дышать ровно и почувствовал, что спина взмокла от пота.
– Инкарцерон! – шепнул он.
«Пароль неверный, – ответил экран. – Число попыток до включения аварийного сигнала – 1».
Нужно сделать паузу и подумать. Если в Академии узнают, чем он занимается, не видать ему больше Эзотерики. С другой стороны, время против него. Время, которое в Королевстве не признавали, решило отомстить.
Внизу сапиенты корпели над фолиантами, а Джаред склонился над экраном и увидел свое бледное лицо с темными впадинами глаз. В голове крутился еще один вариант пароля, но Джаред не знал, верен ли он.
Кто на экране – он сам или тот, другой? Узкое лицо в обрамлении темных волос – Джаред посмотрел на него и шепотом позвал:
– Сапфик!
Списки, имена, данные – они растекались по экрану, словно вирус, поверх схем и всего остального. Информация загружалась с невероятной быстротой. Джаред коснулся диска, чтобы скопировать все файлы.
– Господин Джаред!
Сапиент чуть не выпрыгнул из кресла.
К нему подошел один из прислужников Академии, здоровяк в темном сюртуке, залоснившемся от долгой носки. Его посох украшала белая жемчужина.
– Простите, что отрываю от работы, господин Джаред, но вам письмо из Хрустального дворца. – Он протянул свиток пергамента с черным лебедем, символом Клодии, на печати.
– Благодарю. – Джаред взял письмо, вручил служителю монету и безмятежно улыбнулся. Экран у него за спиной пестрел медицинскими схемами. Вышколенный строгими сапиентами прислужник с поклоном отошел на почтительное расстояние.
Письмо Джаред вскрыл, сломав красную печать. Тем не менее он не сомневался, что королевские шпионы уже прочли его.
Дорогой господин Джаред!
Случилась беда. В подвалах восточного крыла разгорелся пожар. Уничтожен первый этаж, сильно повреждены верхние. Пострадавших нет, но вход в Портал завален тоннами обломков. Ее величество уверяет, что порядок непременно восстановят, но я в отчаянии! Отца моего теперь не вызволить, а Джайлз горюет о своих друзьях. Сегодня он участвует в проверке личности претендентов на трон. Уповаю на успех ваших поисков, дорогой друг, ибо последний наш шанс теперь в тиши и тайнах.
С любовью и уважением,
ваша ученица Клодия Арлекса.
Джаред горестно улыбнулся: ох уж этот Протокол! В письме так мало фактов! Впрочем, оно же не только для него, но и для королевы. Пожар! Сиа действует наверняка – сначала устраняет его, потом блокирует вход в Портал. Вот только ей вряд ли известно то, что знают они с Клодией: есть еще один вход в Портал, он в кабинете Смотрителя, в тиши его поместья. «Последний наш шанс теперь в тиши и тайнах». Клодия не сомневалась, что он поймет.
Прислужник, переминавшийся с ноги на ногу в почтительном отдалении, проговорил:
– Через час гонец отправится обратно в Хрустальный дворец. Желаете подготовить ответное послание?
– Да, прошу вас, принесите бумагу и чернила.
Едва служитель отошел, Джаред вытащил мини-сканер и провел по расправленному свитку. Поверх аккуратных строчек проступила надпись красным: «ЕСЛИ ФИНН ПРОИГРАЕТ, НАС ОБОИХ КАЗНЯТ. ВЫ ЗНАЕТЕ, ГДЕ НАС ИСКАТЬ. Я ВАМ ВЕРЮ».
Джаред судорожно втянул воздух. Встревоженный служитель поставил на стол чернильницу:
– Господин Джаред, вам плохо?
– Да, – ответил побледневший Джаред и смял пергамент.
Кто мог подумать, что Сиа решит убить Клодию? А что подразумевается под «Я вам верю»?
Королева поднялась, и с мест вскочили все, даже те, кто еще не закончил трапезу. Летний ужин – мясное ассорти, пирожки с олениной, лавандовый крем и силлабаб – остался на столах, застланных белоснежными скатертями.
– Так. – Сиа промокнула рот салфеткой. – Сейчас уйдут все, кроме претендентов.
– Ваше величество, – Клодия сделала реверанс, – позвольте мне присутствовать при испытании.
Королева надула алые губки:
– Извини, Клодия, но в другой раз.
– И мне нельзя? – спросил Каспар, делая глоток.
– И тебе нельзя, милый. Иди лучше постреляй, – ответила королева сыну, но смотрела при этом на Клодию. Потом, чуть ли не шаловливо, она взяла ее под руку. – Ах, Клодия, с Порталом такая незадача! Очень жаль, но мне придется назначить нового Смотрителя. Твой дорогой отец был таким… проницательным.
Клодия старательно растянула губы в улыбке:
– Как пожелает ваше величество.
Не станет она умолять: именно этого добивается Сиа.
– Если бы ты только вышла за Каспара! Впрочем, даже сейчас…
Терпеть такое невозможно, а развернуться и уйти нельзя. Застыв на месте, Клодия проговорила:
– Момент упущен, ваше величество.
– Точняк, Клодия, – процедил Каспар. – У тебя шансы были, да сплыли. Теперь ты мне сто лет не нужна.
– Даже с двойным приданым? – перебила его мать.
– Ты серьезно? – удивился Каспар.
– Каспар, дорогой мой, тебя так легко дразнить! – Губы Сиа дрогнули в улыбке.
Дверь в конце зала отворилась, за ней стояли Инквизиторы.
Королевский трон был в форме огромного орла с крыльями-спинкой, с клювом, раскрытым в пронзительном крике, и с короной Хаваарна на шее.
Инквизиторы из Тайного Совета рассаживались вокруг трона, оставляя свободными белый и черный участки по его сторонам.
Отворилась еще одна дверь, и показались двое. Сперва Клодия решила, что это Финн и самозваный Джайлз, но увидела Инквизиторов Света и Тени.
Инквизитор Тени был в черной бархатной мантии с соболиной оторочкой, волосы и борода – под цвет одежды, лицо суровое, каменное. Грациозный, улыбающийся Инквизитор Света был в мантии из белого атласа, по краям расшитой жемчугом. Ни того ни другого Клодия прежде не видела.
Сиа подошла к трону и церемонно обратилась к Инквизиторам:
– Милорд Инквизитор Тени, милорд Инквизитор Света! Ваш долг – провести допрос и установить истину, чтобы мы и наш Совет могли вынести вердикт. Клянетесь ли вы провести допрос добросовестно?
Инквизиторы преклонили колени и приложились к руке королевы, затем сели – один в черное кресло, другой в белое. Сиа разгладила подол платья и вытащила из рукава маленький кружевной веер.
– Чудесно! Тогда приступим. Закройте двери.
Ударили в гонг. В зал вошли Финн и самозванец. Клодия нахмурилась: на Финне, как всегда, было темное, без малейших украшений платье; на его сопернике – баснословно дорогая мантия из чистейшего желтого шелка. Молодые люди встали друг против друга.
– Назовите ваше имя! – потребовал Инквизитор Тени.
Двери захлопнулись у Клодии перед носом, но она услышала, как претенденты хором ответили:
– Джайлз Александр Фердинанд де Хаваарн!
Клодия посмотрела на резную дверь, потом развернулась и быстро зашагала прочь. Ей чудилось, что она слышит насмешливый шепот отца: «Смотри, Клодия! Фигуры на шахматной доске. Как жаль, что победитель только один».
