Книга: Хозяйка книжной лавки на площади Трав
Назад: Сестра Вероника. Простое счастье
Дальше: Соланж. О том, как важно возделывать свой тайный сад
Артур. «Стань тем, кто ты есть»
Я открываю книжную лавку в девять утра, но прихожу на час раньше, чтобы навести порядок на тех полках, где он был нарушен накануне.
Зимой в восемь часов утра совсем темно.
Открывать магазин ночью намного страннее, чем закрывать его в полной темноте.
Мне кажется, что я разбудила книги и всех, кто спит внутри книг. Я люблю поспать, и поэтому мне становится жаль весь этот маленький народ.
В то утро больше всего беспорядка было на полке классиков. Гюго стоял головой не в ту сторону, Мопассан был обнаружен среди детективов, а Расин оказался на столе новинок.
Обычно я езжу на велосипеде. На красивом голландском сиреневом велосипеде. Он почти такого же цвета, как такси Фреда Астера в фильме Ива Буассе по книге Мишеля Деона.
Одна корзина прикреплена спереди к щитку велосипеда, другая сзади к багажнику. Это позволяет мне возить в первой книги, а во второй покупки, сделанные на рынке. В Юзесе все знают «велосипед хозяйки книжной лавки», и я иногда нахожу в одной из корзин пустую банку из-под варенья или немного свежих фруктов или овощей.
В разгар зимы я езжу на автомобиле, и в те дни, когда должна соскребать изморозь с лобового стекла, мне кажется, что я живу на Аляске. Я ведь еще и мерзлячка!
Есть еще один человек, который всегда ездит на велосипеде, – молодой почтальон Артур.
Часто он бывает первым, кто входит в книжную лавку. Кроме официальных писем от учреждений, он вручает мне книги, присланные независимыми издательствами, продукция которых не распространяется через сети крупных издательских домов. Часто эти книги бывают заказаны клиентами, и я обращаю на них большое внимание, потому что иногда обнаруживаю среди них настоящие драгоценности.
Артур – сдержанный человек. Его глаза, глубокого черного цвета, почти не видны за большой прядью волос, которую он постоянно поднимает, когда с кем-то разговаривает. И летом и зимой он ходит в коричневой очень изношенной кожаной кепке, которая делает его похожим на бандита из американского фильма времен «сухого закона».
Наш с ним первый настоящий разговор состоялся как раз из-за книги Расина. Увидев, что я готовлюсь поставить ее на место, молодой почтальон сказал, словно разговаривая с самим собой:
– «И ночи здешние прекрасней ваших дней».
– Простите, вы что-то сказали?
– Это слова Расина. И он написал их под небом Юзеса.
– Я их не знала, но они меня не удивляют. У нас здесь действительно настоящие небесные спектакли.
– Да. И здесь же он закончил свое сочинение об «Одиссее» Гомера.
Я почувствовала, что этот образованный почтальон вызывает у меня интерес и любопытство, и попыталась продолжить разговор:
– Вы любите произведения Расина?
– Да, но не только их. Я люблю театр и поэзию. Здесь все школьники изучают письма Расина!
– Похоже, в вашем сознании кое-что осталось от этой переписки!
– Да, это благодаря месье Шале, нашему преподавателю французского языка. Я с таким нетерпением ждал каждый его урок! Все началось, когда я прочитал «Побережье Сирта» Грака. Тогда я понял, что слова – не просто инструменты человеческой мысли, посторонние для нее. Что они больше чем плющ на дереве – они само дерево.
– Мне очень нравится «Побережье Сирта». Я до приезда в Юзес тоже преподавала литературу.
– Хорошая профессия! Как жаль, что вам пришлось уйти из нее!
– Торговать книгами тоже прекрасное занятие.
– Конечно. Но я знаю, что моим самым счастливым временем было время учебы в школе. Поэтому я очень благодарен преподавателям.
Когда молодой человек это говорил, в его глазах на мгновение мелькнуло что-то похожее на туман. Артуру, на мой взгляд, было меньше двадцати лет. Я не хотела задавать нескромных вопросов, но с ним что-то было не так. В этом возрасте молодые люди, которые любили школу, не работают, а продолжают учиться.
– Ладно, – закончил он. – Я еще не все сказал, но пора уезжать! Хорошего вам дня, мадам!
– Вы можете называть меня Натали.
– Тогда зовите меня Артуром.
– Хорошего дня и вам, Артур!
Я пообещала себе, что при первом подходящем случае продолжу этот разговор.
На следующее утро такого случая не было, но еще через день Артур доставил мне две посылки и связку писем.
Я в это время готовила афишу – объявление о вечерней встрече с Абденуром Бидаром, который тогда только что опубликовал «Ткачей» – очень красивую книгу о том, что человек получает доступ к золотой нити, если умеет питать три связи – с самим собой, с другими и с природой. Ткачами он называет тех, кто этой золотой нитью чинит порванную ткань мира.
– Доброе утро, Артур.
– Доброе утро, мадам…
– Натали.
– Вы правы. Доброе утро, Натали.
– Я сейчас делаю афишу: в пятницу я принимаю здесь Абденура Бидара. Он представит свою последнюю книгу и даст автографы. Не хотите ли прийти?
– Пришел бы охотно, но разве эта встреча не только для ваших покупателей?
– Нет, вход свободный.
– Тогда я приду. Мне очень понравилось его «Открытое письмо мусульманскому миру».
– Вот как! Вы прочитали это письмо?
– Да, я взял его в фонотеке.
Мне показалось очень бестактным мое удивление тем, что он мог прочитать эту книгу: сказав это так неуклюже, я вынудила Артура признаться, что он слушает книги в записях из фонотеки, а не читает.
– Чудесно! Значит, вы придете?
– Да, да!
Все мероприятия, которые я организую в магазине, проходят в подвале, связанном с книжным магазином внутренней лестницей. Там есть маленький амфитеатр – несколько ступеней из грубого бетона, он вмещает около ста человек. Это большое преимущество для организации встреч, необходимых, чтобы книжная лавка оставалась жизнеспособной и сохраняла свой престиж.
На всех мероприятиях, которые я провожу, зал бывает полон.
Последняя по времени встреча была посвящена Франсуазе Югье в связи с выходом в свет ее автобиографии «Пальцем и глазом». Эта книга читается как хороший приключенческий роман. До того как стать знаменитым фотографом, которого все единодушно хвалят за способность поймать в объектив героев повседневности, эту женщину в детстве, когда ей было восемь лет, похитили в Камбодже. Без излишней чувствительности, но с большой искренностью она рассказывает читателям свои детские воспоминания, а потом комментирует несколько знаменитых репортажей, которые сделали ее известной.
Я установила в подвале проектор, который позволял соединить ее слова и фотоснимки. Мы попадали из Японии в Сибирь, останавливаясь по пути в Африке, Сингапуре, Куала-Лумпуре… Общим для всех снимков было то, что на них показаны обычные люди в ситуациях, которые иногда беспокоят нас потому, что очень далеки от повседневной жизни западного человека. Франсуаза Югье рассказала нам о том, как ей удавалось войти в дома этих безымянных людей и получить от них разрешение сделать фотографию в интимные, иногда откровенно интимные моменты. У каждой фотографии есть своя история, и я обожаю истории Франсуазы Югье.
Вечер с ней оставил след в наших душах и вызвал у меня желание провести встречи с другими фотографами, чтобы они помогли нам разобраться в специфическом словаре и грамматике искусства фотографии. В мире, по которому непрерывно течет поток изображений, а текст иногда – всего несколько строк – подпись, в которой нет никакого анализа, необходимо учить людей «читать» изображение, видеть дальше первой эмоции, которую оно может вызвать.
Натан, если он дома, приходит ко мне и помогает проводить эти встречи. Он был вместе со мной на встрече с Абденуром Бидаром, и перед ее началом я рассказала Натану о своих беседах с молодым почтальоном, потому что хотела познакомить его с Артуром.
– Не знаю, почему я так думаю, но в жизни этого мальчика есть нечто такое, что я хочу понять.
– Ты же не собираешься стать самой великой кумушкой в Юзесе?!
– Вовсе не собираюсь. Я только думаю, что этот мальчик находится не совсем на своем месте. Так подсказывает интуиция.
– А, вот в чем дело… Тогда я склоняюсь перед знаменитой женской интуицией. Но, знаешь, почтальон – симпатичная профессия, и он очень нужен людям.
– Да, но с тех пор, как почтовые ящики ставят группами на обочинах дорог, словно социальное жилье, почтальон в поездке видит мало людей. Еще один случай, когда социальные связи разрушены ради повышения производительности труда!
– Ты помнишь прекрасную песню Мустаки, которую я пел под гитару, когда встретил тебя?
– Конечно!
И мы запели вдвоем:
Он каждый день стоял в твоих дверях
И все слова моей любви держал в руках.
<…>
И он унес с собой на небеса
Последние написанные мной слова.
<…>
Любовь не может путешествовать: она
Теперь лишилась своего гонца.
Ступени понемногу заполнялись людьми.
Я ждала Артура, но настало время открывать вечер, и я была вынуждена начать без него.
Вечер прошел прекрасно, но Натан заметил, что я расстроена из-за того, что Артура там не было.
Утром молодой почтальон не появился и на следующий день тоже.
Я позвонила на почту и спросила, не случилось ли с ним чего-то неприятного, но меня успокоили: просто в эти два дня для меня не было почты.
Когда Артур снова открыл дверь книжной лавки, я почувствовала облегчение и наконец смогла понять, какая загадка скрывалась в его прошлом.
– Здравствуй, Натали. Я так жалел, что не мог прийти на твой вечер. Уверен, что все прошло очень хорошо.
– Да. Но нам не хватало тебя. То есть мне не хватало тебя. Я надеялась, что ты придешь.
Я сказала это с искренним сожалением, без упрека.
– Вы были очень любезны, но я не всегда могу делать по вечерам все, что хочу. Моя мать владеет рестораном и иногда, если клиентов много, просит меня помочь ей.
– Ах, вот оно что. А твой отец?
– Мои родители расстались. Отец живет недалеко от Лилля.
– Да, это нелегко.
– Вы правы, но это моя жизнь.
Я почувствовала в словах Артура полную покорность судьбе. Как будто его жизнь упала сверху и накрыла его собой, как та прядь волос, которая загораживала ему лицо.
– И поэтому ты работаешь почтальоном?
– Что вы хотите этим сказать?
– Потому что не смог учиться?
– Да. У отца никогда не было денег, чтобы платить алименты моей матери, а ресторанное дело очень рискованное. Но представьте себе, я не жалуюсь. Почтальон в двенадцать часов дня уже заканчивает работу, и у меня остается много времени, чтобы читать и помогать матери.
– А кем бы ты действительно хотел быть?
– Актером. Я хотел бы стать актером!
Артур произнес это так, словно делал торжественное заявление. Он откинул прядь волос со лба, и его глаза заблестели – в первый раз за время нашего знакомства.
– Но, Артур, ты не можешь оставаться в этом положении! Жизнь была дана тебе не для того, чтобы ты работал почтальоном. Ты хочешь, чтобы на твоей могиле написали: «Здесь похоронены неиспользованные возможности»?
Я не старалась выбирать слова, но, произнося эту фразу, ясно увидела, что дошла почти до предела. Кто я такая, чтобы знать, что хорошо и что плохо для этого мальчика?
– Я уверена, что ты рожден быть актером! Ты мог бы даже стать великим актером!
– Вы очень любезны, но это невозможно. Вы не представляете себе…
– Послушай, здесь у нас нет возможности поговорить обо всем этом подробно. Встретимся завтра в «Десятке», когда ты закончишь работу, позавтракаем там и побеседуем о том, что невозможно. Ты согласен?
– О'кей.
Выходя из книжной лавки, я встретила Эрве – человека, которого здесь знают все, потому что он поет на террасе кафе. Поет он на окситанском языке очень красивые песни, аккомпанируя себе на гитаре. Перед началом каждой песни он коротко рассказывает ее содержание на французском. Это позволяет потом понять некоторые слова текста.
Я люблю разговаривать с Эрве, потому что он лучше всех знает историю нашего края.
В этот раз он пел про нашу реку Эр, которая служит для Юзеса источником питьевой воды.
Эр течет по маленькой долине напротив Юзеса. Эта река знаменита тем, что в античную эпоху именно она поила водой Ним, и тем, что именно ради нее был построен знаменитый Гарский мост.
Жители Юзеса гордятся богатой историей своего города, хотя иногда она бывала беспокойной: городской собор три раза пришлось отстраивать заново, а во время гонений на протестантов горожанам пришлось платить тяжелый налог, потому что Юзес был пятым по величине протестантским городом Франции.
Я всегда чувствовала интерес к людям, которые отличаются от остальных. Маргиналы часто бывают провидцами или разведчиками новых территорий, а иногда бойцами Сопротивления. Они могут открыто выразить то, что глубоко скрывается в нас. Они пробуждают эти погребенные части нашей души, когда мы соглашаемся противостоять их миру.
Многие артисты до того, как получить признание и стать теми, кому льстят и кем восторгаются, жили на этих территориях с нечетко определенными границами, и случалось, что, эксплуатируя свои неврозы, они превращали себя в гения.
Сколько писателей, классических и современных, построили мосты из слов над пропастями человеческого духа. Частью этих мостов были слова Антонена Арто, который провел много лет в психиатрической больнице. Вирджиния Вулф, Хемингуэй и Ромен Гари покончили жизнь самоубийством, но оставили нам в наследство самые точно передающие чувства произведения мировой литературы. Другие писатели страдали менее драматическими навязчивыми идеями: Колетт писала только на голубой бумаге, Барбе д'Оревильи – исключительно красными чернилами, а Эдмонда Шарль-Ру полностью обнажалась, чтобы творить.
Недавно я открыла для себя книгу Анни Эрно «Воспоминания девочки», где писательница в возрасте примерно двадцати четырех лет рассказала о своем постоянном стыде, причиной которого стал ее первый сексуальный контакт.
Я послала эту книгу Элизе вместе с длинным письмом, в котором писала, как сильно я желаю, чтобы она бережно относилась к этой очень интимной стороне нашей жизни, которая бывает разрушена, если мы открываем свои объятия незнакомцам, которых знаем всего один вечер, неразумным или грубым мужчинам.
Терраса ресторана, на которой я ждала Артура, купалась в солнечном свете. И – спасибо южному солнцу за эту великую привилегию – поесть на террасе можно было даже в середине зимы. День может начаться с инея, но быстро становится теплым, если мистраль не действует заодно с холодом.
Я спрашивала себя, придет ли Артур. Я очень плохо спала в ту ночь.
Я подумала про библейскую притчу о талантах. От нее самой в моем уме осталось лишь смутное воспоминание, в том числе слова отца, обращенные к сыну: «Что сделал ты со своими талантами!»
Вошел Артур. Вместо формы почтальона на нем были брюки и высокие кожаные сапоги, красивая бархатная куртка черного цвета и красная бандана на шее. Свою кожаную фуражку он и теперь надел на голову, но, здороваясь со мной, снял ее и положил на стол.
– Сначала я хочу извиниться перед тобой, Артур. У меня нет никакого права говорить тебе, что ты должен делать со своей жизнью. Я тебе не мать и тем более не отец.
– Не извиняйтесь. Я горячо люблю своих родителей, но знаю, что я не был для них самым важным в жизни. Мне приятно, если кто-то интересуется мной. Только учителя интересуются чужими детьми. Ваши слова «неиспользованные возможности»… я думаю о них с тех пор, как вы мне их сказали.
– Тогда, если хочешь, мы попробуем поговорить о причинах, по которым, как ты вчера мне ответил: «Это невозможно». Что мешает тебе совершать поступки, которые помогли бы тебе осуществить мечту?
– Я хочу поговорить.
Артур заказал себе рыбу с картошкой и чтобы картошка была пожарена действительно по-домашнему, а я выбрала салат с кальмарами, жаренными на гриле.
– Я слушаю тебя, Артур. Скажи мне, почему невозможно, чтобы ты стал актером.
– Потому что у меня нет денег, чтобы платить за учебу в театральной школе и жить в Париже. И я не могу оставить свою мать совсем одну в ресторане.
– Театральные школы частные?
– Да… кроме Национальной консерватории драматического искусства, но, чтобы попасть туда, нужно быть очень талантливым. Там очень строгий экзамен. Именно там учились Сабина Азема, Бельмондо, Жан Рошфор и большинство великих актеров.
– А ты не очень талантливый?
– Не знаю…
– Почему бы не допустить, что ты очень талантливый? И что ты сделаешь всё, чтобы подготовиться к этому экзамену. Ты знаешь, что там спрашивают?
– Точно не знаю. Думаю, что надо сыграть несколько сцен, разных по характеру и из разных репертуаров.
– Я могла бы узнать это для тебя.
– Да, но жизнь в Париже стоит очень дорого.
– Это верно. Но ты бы мог сделать, как делаешь здесь, – найти необременительную работу и зарабатывать немного денег. Ты не знаешь никого, кто бы мог поселить тебя у себя, хотя бы на время экзаменов?
– Нет. Вообще-то там живет двоюродная сестра моей матери, но я с ней очень давно не виделся.
– И ты мог бы обратиться к ней?
– Да…
– Тогда я предлагаю вот что. У моего мужа Натана есть подарок от Национальной компании французских железных дорог – бесплатный проезд на много миль. Он этот подарок не использует. Ты можешь бесплатно взять билет до Парижа, побывать в консерватории, узнать, что нужно для поступления, а потом повидаться с двоюродной сестрой матери. Во время этой поездки ты поищешь работу, которую мог бы выполнять так, что бы она не мешала тебе учиться. А я охотно помогу тебе работать с текстами, если ты решишь пойти на этот знаменитый экзамен.
Артур смотрел на меня и не верил, что это может сбыться. Он опустил голову и сбросил прядь волос на лоб, чтобы скрыть свой взгляд.
– А моя мать… Представьте себе, что меня туда возьмут. Что она тогда будет делать?
– Артур, чего, по-твоему, желали тебе мать с отцом, когда ты родился? Разумеется, они хотели, чтобы их ребенок был самым счастливым человеком в мире. Ты считаешь, теперь их желание изменилось? Что твоя мать сказала тебе сегодня?
– Что я должен покинуть Юзес и начать жить собственной жизнью. И чтобы я не оставался здесь только ради нее.
– Вот и поезжай! Ты знаешь, почему родители назвали тебя Артуром?
– Знаю. В честь короля Артура из сказания о рыцарях Круглого стола. Но еще и потому, что мой отец очень любит сказки про слона Бабара, а там есть Артур – хитрый кузен Пома, Флоры и Александра.
– Мои дети тоже очень любили, чтобы я читала им истории о Бабаре. Знаешь, твое имя указывает на первоначальное желание твоих родителей. Оно – первый импульс, который они тебе дали. Оно – план, который они придумывали для тебя, когда ты был в утробе матери и они еще не могли увидеть твой взгляд. Король Артур не может всю жизнь оставаться почтальоном в Юзесе… Что ты думаешь о моих словах?
– Я слушаю вас. У меня немного кружится голова, но я хочу верить вам. Я снова и снова вспоминаю фразу Сенеки: «Когда ты разучишься надеяться, я научу тебя хотеть».
– Очень красивые слова. Они были темой сочинения, которую я однажды дала своим ученикам. Вот и осуществи их на практике.
Расставаясь с Артуром, я не знала, действительно ли рыцарь сядет на коня. Я хорошо понимала, что для него значит сбросить с себя одежду, которую он носил до сих пор.
Натали означает «рождение». Мне очень подходит это имя: я считаю, что человек может каждый день рождаться заново и для себя, и для других. Мне повезло, что я могу быть верной этому порыву. Он тянет меня за невидимую нить, которую мои родители натянули над моей жизнью.
Имя много значит. Иногда оно так нагружено смыслом, что его лучше сменить. По этой причине моя подруга Софи назвала себя Аларой, когда узнала, что носит имя своей бабушки, которая всю жизнь страдала депрессией. Сменив имя, она хотела разорвать связь с этой нитью судьбы. Алара означает «путь в середине красного». С тех пор она выбрала ту, с кем пожелала идти по жизни.
Больше недели вместо Артура работал Симон, жизнерадостный и добродушный почтальон примерно пятидесяти лет. Он был гораздо разговорчивее, чем Артур.
– Здравствуйте, мадам! Я заменяю Артура. Он уехал на неделю в столицу, и я объезжаю клиентов вместо него. Обычно он развозит почту коммерсантам, а я частным лицам. Теперь я езжу и к тем и к другим. Но вы не проиграете от перемены: я почтальон, который приносит только хорошие новости!
– Это чудесно! Значит, вы никогда не привозите счета?
– Ни в коем случае! Понимаете, на самом деле непросто быть тем, кто привозит плохие известия, поэтому я пытаюсь немного подтолкнуть судьбу в лучшую сторону. Иногда, если я вручаю человеку заказное письмо и вижу у него на лице тревогу, я немного задерживаюсь и стою поблизости, пока он вскрывает конверт. Часто люди открывают такие письма, не дожидаясь, пока я уйду. Есть предприятия, где увольняют сотрудников, даже не поговорив с ними перед этим. Так случилось с моей маленькой соседкой, а она работала на большой кондитерской фабрике. Это свалилось на нее как снег на голову. Счастье, что я был рядом и мог подавать ей носовые платки.
– Значит, вы еще немного социальный работник.
– Вы сами не знаете, насколько точны ваши слова. Хотя почтовые ящики все собраны в группы, пожилым людям я по-прежнему доставляю почту на дом. Если бы я не приходил, они за целую неделю не увидели бы ни одного человека! Я, по крайней мере, проверяю, хорошо ли они себя чувствуют, и мы говорим друг другу несколько слов. Сейчас я как раз пойду погляжу, как себя чувствует бабушка, которая живет над вами. Я задаю себе вопрос: не подписалась ли она на ежедневную газету только для того, чтобы я приходил?
– Я не знала, что в этом доме живет старый человек.
– Ну, конечно, это потому, что она редко выходит из квартиры. Но она еще печет очень вкусные миндальные печенья. До завтра!
Я рассердилась на себя за то, что никогда не находила время поинтересоваться своими ближайшими соседями. Если бы Абденур Бидар был здесь, он бы напомнил мне, что связь с другими людьми, которую мы должны ткать, начинается с тех людей, которых мы встречаем каждый день, но не приходим к ним, и с тех, к кому мы не рискуем прийти потому, что они больны, стары или просто уединились у себя дома, придавленные тяжестью жизни.
Я пообещала себе, что схожу к этой старой даме, и сделаю это не только ради ее печений.
В следующий понедельник Артур снова открыл дверь книжной лавки.
Его широкая улыбка говорила о многом.
– Здравствуйте, Натали! Мне бы хотелось поблагодарить вас. Не знаю, пройду ли я в консерваторию, но вы меня разбудили. Я хотел бы подарить вам книгу. Немного странно дарить книгу хозяйке книжного магазина, но я понял, что вы любите природу и экологию, а эта книга для меня основополагающая, как Кессель, Жионо или Гюго.
– Спасибо, Артур! На тебя приятно смотреть! Я только завела звонок будильника. Человек, который проснулся, – это ты!
Развернув его пакет, я обнаружила внутри «Империю быка» Катрин Пейзан.
– В самом деле, эту книгу я не знаю. Мне очень повезло! Но расскажи мне, что было в Париже.
– Сначала я побывал у кузины моей матери. Ее сын учится в Канаде, и его комната свободна. Кроме того, она мне сказала, что будет счастлива мне помочь, потому что моя мать и она в детстве мечтали стать танцовщицами. Она осуществила эту мечту, а моя мать пошла другим путем. Кузина матери сказала мне, что они постоянно повторяли друг другу заключительные слова сказки Филиппа Шателя «Милая Эмилия»: «Делайте так, чтобы мечта съедала вашу жизнь, иначе жизнь съест вашу мечту». А потом я побывал в консерватории. Экзамен будет через три месяца. Мне дали обязательный текст, и еще я должен выбрать один современный текст и один классический. Вы мне сказали, что будете репетировать со мной, верно?
– Конечно, буду! И я полагаю, что ты уже знаешь, какого классика выберешь.
– Да, это будет Расин, «Андромаха». А что касается работы, в Париже людей нанимают везде. Там не хватает официантов. А я лучше всего знаю две профессии – официанта и почтальона.
Когда я пишу эти строки, Артур уже учится в парижской консерватории. Я провела прекрасные вечера, работая с ним, заставляя его повторять тексты, искать правильную интонацию и правильные паузы. Очень быстро я почувствовала, что его примут, потому что ему была нужна всего одна секунда, чтобы с изумительной точностью перевоплотиться в своего персонажа. Каждый раз, когда он играл, я забывала почтальона Артура.
Когда Артур узнал, что принят, он пригласил меня и Натана на обед в ресторан своей матери.
Это очень красивая женщина, она держится очень прямо и весьма элегантна. Видно, что жизнь ее не щадила, но что она остается гордой. В тот вечер ее самой большой гордостью был ее сын.
Назад: Сестра Вероника. Простое счастье
Дальше: Соланж. О том, как важно возделывать свой тайный сад
