Глава 38

Шериф оказался крупным мужиком с лысой головой и густой черной бородкой. Он вежливо попросил меня сесть на заднее сиденье полицейского автомобиля, но я понимал: его просьба была из числа тех, на которые не принято отказывать. Я рассказал ему свою историю от начала до конца. Когда я закончил, он запросил диспетчерскую проверить, не выдавались ли когда-нибудь ордера на мой арест. Не выдавались. Но и в списках пропавших я тоже не значился. Я не сообщил Лайле о том, куда собираюсь ехать. И она наверняка решила, что я отправился в Остин уладить дела с Джереми и матерью.

– А куда мы едем? – поинтересовался я, когда он включил зажигание и развернул автомобиль.

– Я везу тебя в город, в правоохранительный центр.

– Вы что, собираетесь посадить меня в тюрьму?

– Ну, я пока не знаю, как с тобой быть. Полагаю, я могу арестовать тебя за незаконное проникновение в охотничью хижину. Это кража со взломом третьей степени.

– Кража со взломом?! – возмутился я. – Локвуд пытался меня убить. Мне пришлось укрыться в той хижине.

– Это ты так говоришь. Но я тебя вообще не знаю. И никогда не слышал об этом самом Локвуде. В списке пропавших ты не значишься, и, пока не докопаюсь до истины, я буду держать тебя под своим надзором.

– Ой, я вас умоляю! – Я возмущенно скрестил на груди руки.

– Если твоя история подтвердится, я не собираюсь тебя задерживать, но не могу тебя отпустить до выяснения всех обстоятельств дела.

По крайней мере, он не надел на меня наручники, подумал я. В тесном пространстве заднего сиденья автомобиля я вдруг почувствовал едкий запах, исходящий от полотенец, поролона из диванных подушек и вейдерсов: запах, которого я до этого как-то не замечал. И пока я размышлял, откуда такая вонь, меня вдруг осенило. Я знал человека, способного подтвердить шерифу, что я говорю правду.

– Позвоните Максу Руперту, – сказал я.

– Кому?

– Детективу Максу Руперту. Он из убойного отдела полиции Миннеаполиса. Он все знает про меня и Локвуда. И наверняка за меня поручится.

Шериф взял рацию и попросил диспетчера связаться с детективом Максом Рупертом из Миннеаполиса. Какое-то время мы ехали молча, шериф беспечно посвистывал на переднем сиденье, а я напряженно ждал, когда диспетчер подтвердит ему, что я не сумасшедший и не взломщик. Когда шериф въехал в задние ворота городской тюрьмы, рация ожила и сквозь треск послышался голос женщины-диспетчера, которая сообщила шерифу, что Макса Руперта сегодня нет на работе, но они пытаются с ним связаться. Я уныло повесил голову.

– Прости, – сказал шериф. – Но придется тебя на время запереть.

Он припарковал автомобиль, открыл дверь с моей стороны и надел на меня наручники. После чего провел в приемник, где тюремщик выдал мне оранжевый комбинезон заключенного. Когда за мной закрылась дверь камеры, я, как ни странно, вдруг понял, что вполне доволен жизнью. Я был в тепле, я был в безопасности, и я остался в живых.

Примерно через час пришла медсестра обработать порезы, перевязать глубокие раны и нанести антибактериальную мазь на остальные. У меня пока не восстановилась чувствительность кончиков пальцев рук и ног после обморожения, но она сказала, что это пройдет. После ее ухода я прилег на койку отдохнуть. И моментально провалился в сон.

Разбудил меня звук приглушенных голосов.

– Он выглядит таким умиротворенным. Даже жалко его будить. – Голос показался мне смутно знакомым.

– Мы с превеликим удовольствием продержали бы его здесь еще парочку дней, – послышался другой голос, который, как я сразу понял, принадлежал шерифу.

Я сел на койке, протер заспанные глаза и увидел в дверях камеры детектива Макса Руперта.

– Эй ты, спящий красавец! – воскликнул он. – Мне сказали, что тебе это, возможно, пригодится. – Он швырнул мне фуфайку, куртку и пару зимних ботинок на три размера больше, чем нужно.

– Что вы здесь делаете? – удивился я.

– Да вот, решил подвезти тебя домой, – сказал он. – Нам еще нужно кое-кого поймать.

Он повернулся и ушел с шерифом обратно в диспетчерскую, а я, не теряя времени даром, поспешно переоделся. Десять минут спустя я уже сидел в неприметном патрульном автомобиле Макса Руперта, на сей раз на переднем сиденье. Мы направлялись в Миннеаполис. Солнце спряталось за горизонт, но его меркнущий свет по-прежнему озарял небо на западе. Я рассказал Руперту о том, что произошло. Он меня терпеливо выслушал, хотя шериф наверняка ввел его в курс дела.

– Думаю, он собирался утопить меня в реке, – сказал я.

– Что ж, с этим трудно поспорить, – отозвался Руперт. – Когда я услышал, что ты, словно какой-то сумасшедший горец, вышел из леса, заявив, будто тебя похитил Локвуд, я сразу навел кое-какие справки. Твой автомобиль вчера оштрафовали и отбуксировали. Он был припаркован в Миннеаполисе, на дороге, предназначенной для эвакуации при снежных заносах. Прежде чем направиться сюда, я заехал на штрафстоянку. – Пошарив на заднем сиденье, детектив протянул мне мой рюкзак с сотовым телефоном внутри и ключи от машины. – Вот, лежало в твоем автомобиле.

– А вы, случайно, не находили бумажника и цифрового рекордера?

Руперт покачал головой:

– Нет, но зато мы нашли на заднем сиденье ручной шнек для бурения льда и кувалду. Спорим, они не твои.

– Нет, – подтвердил я.

– Вероятно, он планировал скинуть твое тело в прорубь на реке Сент-Круа. И тогда мы тебя никогда бы не нашли.

– Думаю, он решил, что я умер.

– Скорее всего, – подтвердил Руперт. – При удушении человек теряет сознание из-за отсутствия притока крови к голове, но при этом умирает не сразу. А если учесть, что холодная погода способствовала резкому понижению температуры тела, Локвуд стопроцентно принял тебя за покойника.

– Что было недалеко от истины, – ответил я. – Вы вроде говорили, мою машину нашли на дороге, предназначенной для эвакуации?

– Угу. Припаркована в квартале от автобусной станции, – сообщил Руперт. – Локвуд наверняка уже катит куда-нибудь на автобусе.

– Он что, в бегах?

– Очень может быть. Впрочем, возможно, он хочет, чтобы мы решили, будто он ударился в бега. Мы проверили покупки по кредитной карте на его имя, но ничего не нашли. Хотя он вполне мог купить билет за наличные. Я попросил пару ребят проверить записи камер видеонаблюдения на автобусной станции. Но пока им не удалось обнаружить на пленках Локвуда. Мы дали на него ориентировку.

– Ориентировку?

– Поместили в список разыскиваемых.

– Значит, теперь вы мне верите? – спросил я. – Что это он убил Кристал Хаген?

– Похоже на то. У меня достаточно оснований, чтобы арестовать его за твое похищение, а значит, мы сможем получить образец ДНК… когда найдем его.

– А что, если отправиться к нему домой? – предложил я. – Он пил виски прямо из бутылки. На бутылке наверняка сохранилось его ДНК. Или, например, на его зубной щетке.

Руперт тяжело вздохнул:

– Я отправил наряд полиции в дом Локвуда. Когда они туда прибыли, пожарный расчет уже заканчивал работу. Дом сгорел дотла. Пожарный дознаватель почти на все сто уверен, что это поджог.

– Неужели Локвуд спалил собственный дом?

– Он пытался замести следы – спрятать концы в воду. Нам не удалось найти даже сигаретного окурка или пивной бутылки. Короче, ничего со следами ДНК.

– И что мы будем делать дальше? – спросил я.

– Больше никаких «мы»! – отрезал Руперт. – Ты выходишь из игры. Я не желаю, чтобы ты шлялся где ни попадя в поисках Локвуда. Тебе все понятно? Мы уже ведем расследование. Остальное – лишь вопрос времени.

– Но в этом-то и вся загвоздка. Времени практически не…

– Локвуд едва тебя не убил, – сказал Руперт. – Понимаю, тебе не терпится закончить дело, пока Айверсон еще жив. Чего мне тоже очень хотелось бы. Но тебе нужно перестать светиться и уйти в тень.

– Теперь, когда вы задействовали ваших ребят, он больше не явится по мою душу.

– Ты полагаешь, что Локвуд – разумный человек, не способный убить тебя просто так, чтобы свести счеты. Ты действительно считаешь его разумным?

– Что ж, давайте посмотрим, – произнес я с плохо скрытым сарказмом. – За то короткое время, что я провел с Локвудом, он успел сто раз процитировать Библию, разбить о мою голову бутылку из-под виски, затянуть на моей шее ремень, засунуть меня в багажник и попытаться подстрелить. Такого человека трудно назвать разумным.

– Я тоже так думаю, – согласился Руперт. – Нам нужно за тобой приглядывать. Если Локвуд ошивается где-нибудь поблизости, он, вероятно, попытается до тебя добраться. Поскольку считает тебя корнем зла и источником своих проблем. Не сомневаюсь, он знает твою фамилию и твой домашний адрес. Все это можно было узнать, порывшись в твоем бумажнике.

– Проклятье!

– У тебя есть какое-нибудь место, где можно было бы на время отсидеться? У родителей, например?

– Ну, я могу пожить у Лайлы. Вы с ней уже знакомы.

Я решил не упоминать о том, что Лайла жила со мной на одной лестничной площадке. Ведь о том, чтобы вернуться в Остин, не могло быть и речи.

Руперт порылся в бардачке и достал еще одну визитку:

– На случай, если он, не дай бог, объявится. Я написал здесь свой личный номер мобильного телефона. Если тебе вдруг понадобится со мной связаться. Можешь звонить в любое время дня и ночи.

К совету Руперта отойти в сторонку я отнесся довольно кисло. Ведь это был мой проект. Именно я нарыл эту историю. И принес ее Руперту на блюдечке с голубой каемочкой. И вот теперь, когда мы вплотную подошли к решению проблемы и Локвуд был практически у нас в руках, Руперт хотел выкинуть меня из игры. Он сказал: «Мы продолжаем вести расследование». Но я услышал совсем другое: «Мы добавим это дело к общей куче текущих дел и, если Локвуд объявится, арестуем его». В отчаянии я закрыл глаза, у меня в голове вдруг промелькнуло странное видение. Я увидел, как Карл барахтается в реке, уходя под воду, его руки запутались в спасательном жилете моего дедушки. В своем видении я держался за якорный канат и не хотел его отпускать, отказываясь спасти жизнь Карла. Нет, такого больше не повторится, сказал я себе. Я еще не закончил свой проект. Я найду способ совершить невозможное. И сделаю все, что в моих силах, чтобы ускорить расследование и посадить Локвуда за решетку до того, как Карл отойдет в мир иной.