Глава 47
Прежде Эдиону казалось, что его солдаты будут до конца стоять плечом к плечу и погибать, сражаясь. А их убивали, как зайцев, спасающихся бегством. По одному.
Удар сил Мората по центру вынудил Эдиона удалиться в тыл. К этому времени лошадь под ним убили. Даже солдаты легиона Беспощадных покидали передовую. Еще немного – и вся террасенская армия начнет разбегаться.
Лучники еще продолжали стрелять. Рену удалось сохранить остатки порядка. Стреляли в основном для прикрытия отступления.
Какой там упорядоченный марш на север! Солдаты бежали со всех ног, расталкивая соратников.
Позорный конец, о котором даже стыдно упоминать. Позор для Террасена.
Эдион решил, что не отступит. Останется и будет сражаться, пока его не убьют. А мимо него бежали тысячи террасенских воинов с вытаращенными от страха глазами. Морат устроил за ними погоню. Валгские принцы улыбались, ожидая скорой победы.
Разгром. Полный разгром на безымянном поле близ Перранта.
И вдруг между дрогнувших цепей разнесся крик. Беглецы начали останавливаться и поворачиваться туда, откуда он прилетел.
Эдион проткнул мечом подскочившего к нему моратского солдата и лишь потом окончательно понял смысл услышанного.
«Королева вернулась! Королева на передовой!»
Питая глупую надежду, он даже поднял глаза к небу, ожидая увидеть волну пламени.
Небо оставалось серым. И тогда в сердце Эдиона проник страх. Такого страха он еще не испытывал.
«Королева на передовой! Она сражается на правом фланге!»
Лисандра. Лисандра вновь приняла обличье Аэлины.
Эдион устремился к несуществующему правому флангу. Там золотоволосая королева, позаимствовав чьи-то доспехи, билась с двумя илками. Меч в одной руке, щит в другой.
Нет!
Это слово ударило его изнутри сильнее, нежели внешние удары. Эдион побежал, расталкивая своих же солдат. Он несся к правому флангу, оказавшемуся слишком далеким. Туда, где оборотень сражалась с двумя илками. Ни когтей, ни клыков. Только меч и щит, владеть которыми она не умела.
Нет!
Эдион бежал дальше. Испуганные солдаты, снег, грязь – все замедляло его бег. Илки лениво приближались к оборотню, предвкушая убийство.
Но число беглецов уменьшилось. Иные вновь выстраивались в цепи, когда над охваченной паникой армией прозвучало: «Королева с нами! Она сражается на передовой!»
Эдиону был понятен отчаянный замысел, обрекавший Лисандру на гибель. Легкая добыча для илков.
Нет!
Илки кружили над нею, скаля свои отвратительные, уродливые лица. А Эдион был еще слишком далеко, чтобы вмешаться.
Илк протянул длинную когтистую руку и полоснул ядовитыми когтями по бедру Лисандры. Ее пронзительный крик перекрыл гул битвы. Лисандра упала, пытаясь прикрыться щитом.
Эдион был готов отречься от всего. От всех обидных, унизительных слов, сказанных Лисандре. От каждого мгновения гнева, охватывавшего его сердце. Ноги несли его вперед, а сам он утратил способность думать и, кажется, даже дышать.
Он готов просить у нее прощения за все. Он сам не понимал, как эти жуткие слова выскакивали из него.
Лисандра попыталась встать на раненую ногу. Илки захохотали.
– Пощадите ее! – закричал Эдион. Его крик потонул в криках и стонах умирающих. – Пощадите!
Если илки ее пощадят, он пойдет на любую сделку. Он продаст душу темному богу.
Все эти месяцы он был рабом своего гнева. Гнев повелевал им, как валгский демон.
Он посмел назвать ее «бесполезным оборотнем». Выгнал на снег босую, в одном плаще.
Он готов стоять перед ней на коленях. Только бы осталась жива.
По щекам Эдиона текли слезы. Лисандра вновь попыталась встать, опираясь на щит.
Террасенские солдаты молча смотрели на нее, ожидая, как поведет себя Огненосица. От нее ждали, что сейчас она испепелит илков дотла… Не будет вдохновляющего зрелища. Не будет ничего, кроме ее смерти.
Однако Лисандра встала. Золотистые Аэлинины волосы лезли ей в лицо. Она подняла щит, направив меч на илков.
«Королева вернулась! Королева сражается в одиночку!»
Опомнившиеся солдаты спешили на передовую. Меч в руке Лисандры не дрогнул, гневно и дерзко указывая на илков.
Она была готова к скорой смерти. Она с самого начала была готова пожертвовать собой. Согласившись с замыслами Аэлины, Лисандра понимала, что они могут окончиться, как сегодня.
А ведь вернись она в обличье дракона, от илков только бы мокрое место осталось. Но она оставалась в облике Аэлины, стоя с высоко поднятым мечом – своим единственным оружием.
Террасен был ее родиной. Аэлина – ее королевой.
Она погибнет, только бы заставить дрогнувшую армию опомниться, укрепить передовую и собрать солдат для последнего боя.
Кровь из раненой ноги вытекала на снег. Илки принюхались и снова засмеялись. Они знали: королева перед ними – ненастоящая и магическим огнем их не сожжет.
Лисандра держалась, не отступая ни на шаг. Илки не торопились. Добыча никуда от них не уйдет. Она делала это во имя Террасена. Ради Аэлины.
Он покается за все.
До Лисандры оставалось локтей тридцать, когда илки ее атаковали. Эдион закричал, видя, как тварь слева взмахнула когтями. Тот, что был справа, метнулся к ней с явным намерением опрокинуть в снег.
Удар левого илка Лисандра отразила щитом. К удивлению Эдиона, илк не устоял и распластался на снегу. Рыча, Лисандра метнулась к правому, взмахнула мечом и располосовала ему живот.
Хлынула черная кровь. От воплей илка у Эдиона зазвенело в ушах. Раненая тварь повалилась на снег, зажимая окровавленное брюхо.
Эдион побежал быстрее. До Лисандры оставалось локтей десять. Никто не загораживал ему путь.
Правый илк выбыл из сражения. А вот левый очухался и собирался снова царапнуть Лисандру по ногам. Она приготовилась отбить его атаку. В это время Эдион метнул Меч Оринфа.
Лисандра пятилась, прикрываясь щитом. Меч она выронила. Когти илка едва коснулись ее ног, когда меч Эдиона пробил илку череп.
Лисандра упала на снег, крича от боли. Подбежавший Эдион поднял ее одной рукой. Другой вытащил меч из головы илка и несколько раз ударил по жилистой шее твари.
Голова илка скатилась в грязный снег. Второго затоптали моратские солдаты, остановившиеся поглазеть на королеву и ее главнокомандующего. Еще немного – и то, что не успели сделать илки, докончат одержимые валгами солдаты.
Из-за спины Эдиона выскочили террасенские воины и ринулись на противников. Передовые цепи восстанавливались, но Эдиону было некогда отдавать команды солдатам, пристыженным и воодушевленным примером королевы. Он торопился оттащить Лисандру подальше от передовой.
Нужно как можно скорее удалить яд из ее раны. Вот только где в этом хаосе найдешь лекаря? Дорога каждая секунда. Через несколько минут яд доберется до сердца.
Лисандра спотыкалась и стонала на каждом шагу.
Перекинув щит за спину, Эдион взвалил Лисандру на плечо. Мельком взглянул на ее поврежденную ногу. Кожа была основательно содрана, и… все. Никаких следов зеленоватой слизи.
Видно, боги услышали его мольбы и явили свое милосердие как могли. Прежде чем добраться до Лисандры, илк успел растратить весь яд на других жертв.
Но она потеряла много крови… Эдион зажал окровавленную рану. Лисандра опять застонала.
Эдион обвел глазами перестраивавшуюся армию. Лекарей всегда можно было отличить по белым вымпелам на шлемах. Как назло, никого. Он повернулся в сторону передовой. Вдруг отыщется фэйский воин, умеющий исцелять раны? И вдруг в нем осталась капля магической силы, необходимой для этого?
Увиденное заставило Эдиона на мгновение забыть о раненой. На горизонте появились… Железнозубые ведьмы. Несколько дюжин верхом на драконах. Но драконы не летели, а шли по снегу, волоча за собой громадную каменную башню на колесах. В сравнении с нею осадные башни казались игрушечными.
Это была ведьмина башня.
Эдион прикинул высоту – триста с лишним локтей. Башня стояла на площадке, устройство которой ему было не разглядеть из-за неровностей местности. Впряженные драконы тянули сооружение по равнине. Еще с десяток драконов кружили над башней – ведьмы охраняли свое чудовище с воздуха. Черный камень ее стен был не чем иным, как Камнем Вэрда. На каждом этаже виднелись ряды узких окон.
Нет, не окон. Отверстия предназначались для излияния силы зеркал, которыми башня была покрыта изнутри. Все так, как рассказывала Манона Черноклювая. Зеркала поворачивались на любой угол и направлялись на что угодно.
Требовался лишь источник силы, которую зеркала многократно умножат и отправят во внешний мир.
Боги милосердные!
– Отступайте! – крикнул Эдион солдатам, торопящимся на передовую. – Отступайте!
Острое фэйское зрение позволяло Эдиону разглядеть верхний этаж башни, представлявший собой полуоткрытую площадку. Ведьмы в темных одеждах вокруг большого вогнутого зеркала, направленного в полое внутреннее пространство башни. Для этого в середине площадки было вырезано круглое отверстие.
Эдион бросился бежать прочь, унося на себе Лисандру.
– Все назад!
Солдаты тоже заметили приближающуюся башню. Возможно, удивились: зачем тащить такую громадину, когда в поле нечего осаждать? Возможно, догадались, что башню тащат для другой цели. Но приказ Эдиона они поняли достаточно четко. Тем более он и сам убегал, унося на плече, как они думали, Аэлину.
Манона, которая рассказала им об этом устройстве, не знала, на какое расстояние способна ведьмина башня посылать накопленный заряд темной магии.
В этом поле не спрячешься. Никаких оврагов, куда можно свалиться вместе с Лисандрой, рассчитывая, что заряд пронесется мимо. Ничего, кроме снежных просторов и отчаявшихся солдат.
– Отступайте! – во всю мощь легких заорал Эдион.
Он оглянулся на башню. Ведьмы на верхней площадке расступились, пропуская одну, в черном плаще. Ее светлые волосы рассыпались по плечам.
Вокруг ведьмы вспыхнул черный свет. Ведьма подняла руки над головой, призывая силу. Эдион знал, как называется этот ритуал.
Выплеск.
Манона Черноклювая рассказывала им о единственной магии, доступной Железнозубым ведьмам. Выплеск – это ритуал призывания силы темной богини, дабы сжечь и сокрушить все и всех вокруг. Ведьма, совершающая ритуал, тоже погибает.
Темная сила нарастала, зловещим коконом обволакивая ведьму. Потом ведьма подошла к круглому отверстию и не то прыгнула, не то сошла вниз.
Эдион бежал не останавливаясь. Иного выбора у него не было, поскольку ведьма сейчас опускалась в зеркальные недра башни и множество зеркал принимали и умножали ее темную силу.
Окружающий мир вздрогнул.
Эдион сбросил Лисандру в грязный снег и сам упал на нее, словно это могло уберечь оборотня от гудящей силы, что извергалась из каменной башни.
Мгновение назад Эдион видел сражающийся левый фланг террасенской армии. Они отступали, как и прежде, но с боем… Еще через мгновение волна черного света накрыла четыре тысячи террасенских солдат.
Когда мрак рассеялся, на снегу не осталось ничего, кроме пепла и кусков сплющенного, вывороченного металла.
