XXI. Переговоры у врат Кротринга

Тут следует сказать, что Зигг выполнил просьбу Спитфайра и быстро собрал войско числом более полутора тысяч всадников и пехотинцев. Он набрал их в северных долинах, поселениях вокруг Шагретской Пустоши, на пастбищах Кельяланда и Свичуотера, и в области Раммерик, быстро миновал Стайл и направился в Гейлинг. Но когда Кориниус узнал о его походе с запада, то с тремя тысячами воинов вышел им навстречу, чтобы перехватить их над озером Мунмир и не пропустить в Гейлинг. Но Зигг был еще в верхних ущельях Брейкиндейла, когда до него дошли вести о великой резне под Тремнирским Обрывом, и о том, что войска Спитфайра и Волла разбиты и рассеяны, а они сами бежали в горы. Зигг решил, что с малым войском не стоит давать бой Кориниусу, повернул свои отряды и быстро вернулся к Стайлу, откуда пришел. Кориниус выслал малые силы, чтобы задержать его отступление, но поскольку не намеревался идти за ним в западные земли, приказал построить укрепление у перевала в выгодном месте, оставил там достаточно воинов, а сам вернулся в Аулсвик.

Кориниус уже имел в Демонланде большое и грозное войско из более пяти тысяч воинов. Погода была хорошая, и он за короткое время покорил весь восточный Демонланд, кроме Гейлинга. Гейлинг для лорда Джасса сохранил Бремери из Шозов. С семьюдесятью бойцами ему удавалось отбивать все нападения. Кориниус надеялся, что после сбора остального урожая этот плод созреет и сам упадет ему в руки, и решил повести свои главные силы в западный Демонланд, оставив малые отряды держать в повиновении восточные земли и не давать Бремери выйти из Гейлинга. К такому решению его привело знание военного искусства и собственные устремления, ибо, кроме воинственной политики, его туда притягивали два магнита: во-первых, старая незарубцевавшаяся ненависть к лорду Брандоку Даху и замок Кротринг как самая желанная добыча; а во-вторых, неистовое похотливое желание овладеть леди Меврианой. Причем он знал ее лишь по портрету, который нашел в шкафу Спитфайра вместе с перьями, чернильницами и прочими мелочами, но, раз увидев, поклялся, что с благословения небес (да и без него, если получится) она должна стать его любовницей.

Итак, ясным морозным утром в четырнадцатый день марта он со своим войском поднялся по Брейкиндейлу и перешел через Стайл по той же дороге, по которой некогда летом на совет в Кротринг перед походом в Бесовию приехали лорд Джасс и лорд Брандок Дах. Колдуны подошли к слиянию рек и свернули в Буш. Не найдя там ни Зигга, ни его жены, они разграбили пустой дом, сожгли его, и пошли дальше. В Кельяланде они ограбили и сожгли знаменитый замок Джасса, потом еще один по дороге в Свичуотер, а также зимний дворец Спитфайра на холме над озером Раммерик. Так они победно продвигались вперед, и некому было их остановить, потому что все бежали, завидев такое большое войско, и скрывались в тайных убежищах в горах, надеясь спастись от смерти.

Когда Кориниус прошел по узким тропам Гаштерндейла и добрался до окрестностей Кротринга, он разбил лагерь под утесами Эрнгейта, где западный склон горы круто поднимался к выветренным скалам, похожим на зубчатую стену на фоне неба.

Кориниус подошел к лорду Гро и сказал ему:

– Ты будешь моим доверенным послом к этой Мевриане. Ты пойдешь с белым флагом, чтобы войти в замок. А если тебя не пустят, пусть она говорит с тобой из-за стены. Примени все свои придворные уловки и умения, дабы облегчить переговоры, и скажи: «Кориниус ныне обрел корону Демонланда по милости великого Короля и, благодаря мощи своих рук, сидит, как ты можешь видеть, перед твоим замком с непобедимым войском. Он желает через меня передать тебе, что пришел сюда не воевать с женщинами и девами, и ты можешь пребывать в уверенности, что ни тебя, ни твою крепость он не тронет, если ты примешь от него честь стать его женой и королевой Демонланда». Если она ответит согласием, все хорошо. Мы мирно войдем в Кротринг и завладеем им и женщиной. Но если она откажет, ты скажешь ей со всей жестокостью, что я наброшусь на ее замок, как лев, и не будет ни передышки, ни перемирия, пока я не разобью его в щебень у нее на глазах, и не убью всех ее сородичей своим мечом. А то, в чем она мне отказала, когда я просил мирно и с добром, я возьму грубой силой, чтобы она и ее упрямые демоны поняли, что король и хозяин здесь я, а они всего лишь мой скарб, тела для моего удовольствия.

Гро сказал:

– Король, молю тебя, найди другого, более подходящего для такого поручения, чем я.

И он долго отказывался совершенно искренне. Но чем упорнее Кориниус настаивал на отвратительном для Гро посольстве, тем яснее становилось, что именно он должен взять его на себя. Так что Гро, в конце концов, вынужден был согласиться, и сразу пошел к вратам Кротринга с белым флагом, который перед ним нес один из одиннадцати сопровождавших воинов.

Гро послал к воротам герольда объявить, что он хочет говорить с леди Меврианой. Вскоре ворота открылись, и леди спустилась во внешний зеленый сад перед шлюзом, чтобы встретиться с лордом Гро. Был конец дня, еще горячее солнце словно плыло меж низких облаков над горизонтом, его пламенные лучи отражались в водах Громового залива. Вдали над краем Западного Пограничья лежала полоса тяжелых темно-серых клубящихся туч, которые сами казались горами, словно боги их подняли над Демонландом в помощь настоящим древним горам, которые больше не служили надежной защитой от врагов. Здесь, в саду у Врат Кротринга, цвел куст пурпурного волчеягодника, расточая пряный аромат. Но лорда Гро не волновал ни этот аромат, ни огонь западного заката. Он не мог глаз отвести от темноволосой леди с белоснежной кожей, вставшей в воротах, как богиня охоты. Она была высока, величава и дивно красива.

Мевриана, заметив, что он потерял дар речи, сама произнесла:

– Милорд, мне сказали, что ты прислан с поручением от имени своего господина. Я видела большой военный лагерь под Эрнгейтом, и уже много месяцев слышу о разбое и грабежах в нашей стране. Я не жду ласковых речей. Поэтому, наберись смелости и прямо скажи, какие дурные вести ты принес.

В ответ Гро сказал:

– Скажи мне сначала, вправду ли ты леди Мевриана, чтобы я знал, что разговариваю не с богиней, спустившейся с сияющих небес, а с живой женщиной.

Она ответила:

– Я та, которую ты назвал, и любезности мне не нужны.

Тогда он сказал:

– Миледи, я бы не взялся за это поручение и не принес тебе слова моего господина, если бы не знал, что иначе сюда очень скоро придет другой, гораздо менее любезный и опечаленный, чем я.

Она грустно кивнула, как бы приглашая его продолжать, так что он, стараясь сохранить подобающее выражение лица, передал ей послание слово в слово, а в конце добавил:

– Миледи, так сказал король Кориниус, и так он поручил мне передать его слова твоему высочеству.

Мевриана внимательно выслушала его, не опуская головы. Когда он кончил, она минуту помолчала, изучающе глядя на него, потом заговорила:

– Мне кажется, я тебя узнала. Послание мне принес лорд Гро из Гоблинланда.

Гро ответил:

– Госпожа, того, кого ты назвала, давно нет на земле. Я лорд Гро из Колдунии.

– По твоей речи похоже, что так, – сказала она и опять замолчала.

Спокойное презрение в ее глазах словно ножом царапало его чувствительную кожу, ему было невыносимо неловко. Она заговорила снова:

– Я вспомнила тебя, милорд. Сейчас пороюсь в памяти. Одиннадцать лет назад мой брат воевал в Гоблинланде против колдунов, и одержал над ними победу на Лормеронском поле. Тогда он убил в поединке великого короля Колдунии Горайса Десятого, который до тех пор считался величайшим бойцом во всем мире. Моему брату тогда было всего восемнадцать зим, то был первый всплеск его славы. Король Гасларк устроил большой пир и великий праздник в Заджэ Закуло, по поводу освобождения своей страны от захватчиков. Я была на этих празднованиях. Я видела тебя там, милорд. Одиннадцатилетняя девочка сидела у тебя на коленях во дворце Гасларка. Ты показывал мне книги с картинками. Они были разрисованы незнакомыми красками, зеленой, золотой и алой, там были птицы и звери, книги рассказывали о дальних странах и чудесах. Невинная девочка думала, что ты добрый и хороший, и полюбила тебя.

Она замолчала, а лорд Гро совершенно смутился и стоял, как опоенный зельем, не в состоянии собраться с мыслями. Наконец, она сказала:

– Расскажи мне об этом Кориниусе. Он в самом деле такой великий воин, как о нем говорят?

– Да, – ответил Гро. – Он один из самых прославленных полководцев. Этого не отрицают его злейшие враги.

Мевриана сказала:

– Как ты думаешь, он будет подходящим мужем для женщины из Демонланда? Вспомни, я отказывала законным королям. Я хочу знать твое мнение, ибо ты несомненно его близкий друг, раз ты у него на посылках с такими поручениями.

Гро видел, что она насмехается, и опять смутился.

– Госпожа, – сказал он слегка дрогнувшим голосом. – Не слишком презирай меня за низость. Я принес тебе позорнейшее предложение, это правда. Но я сделал это не по своей воле. У меня не было выбора. Я мог либо расшибить голову о грозный мрамор, либо слово в слово передать тебе порученное.

– Твой язык бьет меня по лицу каленым железом, – сказала Мевриана. – Возвращайся к своему господину. Если ему нужен ответ, он написан золотыми буквами над воротами замка.

– Но твоего благородного брата, миледи, сейчас здесь нет, – сказал Гро, – и он не может подтвердить твой ответ.

Он подошел близко к ней и, понизив голос так, что, кроме нее, никто не мог его услышать, сказал:

– Не обольщайся, миледи. Этот Кориниус капризный, порочный, безнравственный юнец, привыкший к роскоши. Если он силой ворвется в замок Кротринг, то использует тебя без всякого почтения. Было бы разумнее разыграть представление, принять его, а потом под благовидным предлогом отвлечь его красивыми словами. Может быть, так тебе удастся совершить побег.

Но Мевриана сказала:

– Я дала тебе ответ. Я не стану слушать его предложений. Добавь к этому, что мой двоюродный брат лорд Спитфайр залечил раны и уже собрал войско, которое отгонит этих колдунов от моих ворот, долго ждать не придется.

Сказав так, она с великим презрением отвернулась и ушла в замок.

А лорд Гро вернулся в лагерь к Кориниусу, который спросил его, как прошли переговоры. Он ответил, что она наотрез отказала.

– Значит, киска дала мне пинка, – сказал Кориниус. – Моему пылкому желанию придется чуть подождать, тем с большим шумом я ее прихлопну. Ибо она будет моей. А скромность и упрямый отказ только подогревают мое упорство.