XVIII. Смерть Галландуса от руки Корсуса
О бунте в войсках Короля Горайса XII в Демонланде; откуда видно, как тиранство и упрямство старого вояки может угробить хорошее командование; и как терпение великого Короля кончается, когда нарушается его политика
После отплытия флота из Тенемоса до самого августа никаких новостей не было. Потом с запада приплыл дракар Колдунии, поднялся по реке к Карсэ и причалил у шлюза. Шкипер сразу поднялся во дворец и пошел в новый пиршественный зал, где Король Горайс XII ел и пил со своими приближенными. И шкипер вручил Королю письма.
К тому времени наступил вечер, в зале горели яркие огни. Пир приближался к концу, пришли рабы разливать темные вина, как полагалось напоследок. Рабы выставили перед пирующими дивные сласти: быков, свиней, грифонов и прочих зверей из сахарной пасты, у некоторых в заткнутых пробкой животах было вино, и к каждому подавалась отдельная серебряная вилка. В зале царило веселье, но тут все замолчали, смотря, как Король читает письма, сидя на троне. По лицу Короля нельзя было ничего понять, оно было непроницаемым, как стены Карсэ. Письма пришли от Корсуса. Вот что в них было.
«Великий Король и высокие принцы и лорды. Тебе, Король Колдунии, Демонланда и всех прочих королевств под солнцем Горайс Двенадцатый, пишет твой слуга Корсус, простертый перед твоим величеством на земле. Да наградят тебя Боги, благороднейший Повелитель, здоровьем, долгой жизнью и безопасностью. После того, как я получил твое повеление и отправился от твоего величества, милостиво назначившего меня командующим военных сил, снаряженных и посланных тобою в Демонланд, я поспешил, чтобы доставить тебе удовольствие, направить свое войско, оружие и орудия, а также припасы в те части Демонланда, которые лежат на берегу восточных морей. Здесь с двадцатью семью кораблями и большей частью войска я заплыл в залив Миклфрит и обнаружил 10 или 11 кораблей демонов под командованием Волла перед гаванью Лукинг, и по очереди затопил все без исключения корабли вышеупомянутого Волла, и убил большую часть демонов, которые были с ним и на его кораблях.
Теперь я хочу объяснить тебе, о милорд Король, что как только мы высадились, я разделил свое войско на 11 отрядов и отправил Галландуса с тринадцатью кораблями на север, чтобы он высадился с пятнадцатью тысячами воинов в Экканойсе. Оттуда был ему путь вверх в горы через Кельяланд, дабы он захватил перевал, называемый Стайл, чтобы никто не прошел там с востока, потому что это удобное место для боя, где можно отбиваться от большого числа противников, если не быть ослом.
Так я отлично отделался от Волла, и, как и надеялся, и как мне донесли, это был весь их флот, который теперь разбит и утоплен мною. Это была легкая работа, их было так мало против моего войска, что я пошел по суше в место, называемое Грунда, у северных берегов залива, где воды Брейкиндейла впадают в море. Здесь я разбил лагерь и построил укрепления, доходящие до берега соленого моря, которое плескалось передо мной и позади меня, и я приказал перенести запасы и пригнать рабов, и выслать всадников в разведку, чтобы доставили вести. На четвертый день я получил известие о большом войске, подходящем с юга из Аулсвика, чтобы напасть на меня в Грунде. И я дрался с ними и отогнал их назад, их было четыре или пять тысяч. За теми, кто отступал в Аулсвик, я погнался, и нагнал их в месте, называемом Кросби Аутсайкс, куда они переместились, чтобы удержать форты и броды через реку Этри. Здесь произошла ужасная и великая битва, в которой твой слуга подавил и разбил этих демонов с большим искусством, устроив им такую кровавую и жестокую резню, какой в памяти народов не бывало ни одного раза. Я с радостью сообщаю тебе о том, что Визз, кого они сделали главным, убит, он умер от моего меча на поле при Кросби.
Сейчас я держу в кулаке, благодаря этой победе, все эти земли Демонланда, которые завоеваны, и которыми я овладел. Ближайшее мое дело – расправиться с их замками, деревнями, богатством, скотом, лошадьми и жителями на моем пути по всему восточному берегу в пределах 50 миль. Мое войско будет убивать, жечь, насиловать, и вводить строгий порядок, согласно воле твоего величества. В Аулсвике моим отрядам противостоит проклятый Спитфайр, у него большой замок и крепость, которая одна жива в этой опасной земле со злобными врагами, и этот Спитфайр при моем появлении бежал в горы. Все могут покориться и стать вассалами твоего величества. Но я решил, и не допущу мира ни с мужами, ни с женами, я убью их всех, ибо заранее знаю, что послужит удовольствием тебе.
Чтобы не писать слишком много, я кончаю послание, сообщая тебе не все о многих замечательных событиях и наблюдениях, которые я оставляю в памяти до того времени, когда вернусь домой, или до следующего письма. Лаксус, называющий себя королем, возносится и противоречит мне, утверждая, что он выиграл морское сражение, но я хочу сообщить тебе обратное. Гро наблюдает за битвами и принимает в них участие, как ему позволяет хилое сложение, и хорошо себя показал. О Галландусе я должен сказать, что он слишком часто перечит мне и требует делать то или другое, чего я не намерен. Он стал непочтителен, и то, как он обращается со мной, я пока терплю, но не намерен терпеть долго. Хотя я не обращаю внимания на клевету и все такое, он клевещет на меня, и я прошу твое величество сообщить мне, если это дойдет до тебя. В подтверждение того, как я ценю твои милости ко мне, целую твою руку.
Униженно и почтительно написал милорду Королю и поставил свою печать, – Корсус».
Король сложил послание и спрятал на груди.
– Принесите мне чашу Корсуса, – повелел он.
Чашу принесли, и Король сказал:
– Наполните ее трамнианским вином. Опустите туда изумруд, дабы удача вошла в чашу, и выпьем за удачу и мудрость, которые принесут победу.
Презмира, наблюдавшая за Королем, как мать следит за ребенком в переломный момент болезни, просияла, вскочила с места и воскликнула:
– Победа!
Все принялись кричать и колотить по столу, пока от великого крика не затряслись потолочные балки. Король отпил первым и передал чашу по кругу, чтобы все могли выпить по очереди.
Но все же Король Горайс сидел хмурый, как серпентиновый утес над танцующим летним прибоем.
Когда женщины уходили с пира, леди Презмира подошла к Королю и сказала:
– Ты хмуришься, Повелитель. Действительно ли эти вести настолько хороши, чтобы твоя душа возрадовалась?
Король ответил:
– Миледи, это очень хорошие вести. Запомни, что трудно поднять полную чашу, не пролив.
Лето кончалось, урожай собирали в закрома, и на двадцать седьмой день после первых вестей с запада по неспокойному морю пришел еще один дракар колдунов. Гребцы провели его по реке Друйме и Эргаспийским топям, и он бросил якорь возле Карсэ за час перед ужином. Был светлый вечер, солнце еще не село, и Король Горайс возвращался с охоты как раз в тот момент, когда корабль оказался у шлюза. На борту был лорд Гро. Когда он сошел с корабля и встал у стремени Короля, цвет его лица напоминал негашеную известь.
Король внимательно посмотрел на него, потом милостиво и беззаботно приветствовал и пригласил в свои покои. Там он заставил Гро выпить большой бокал красного вина, и сказал:
– Я весь в поту после охоты. Идем вместе со мной в бани, там все расскажешь, пока я купаюсь перед ужином. Из всех живущих властителям угрожают наибольшие беды, когда простые смертные боятся сообщать им об опасностях. Ты странно выглядишь. Но знай, если ты даже объявишь мне о гибели моего флота и войска в Демонланде, сегодня вечером это не испортит мне аппетит. Колдуния достаточно богата, чтобы трижды и четырежды восполнить потери, и в моем кошельке еще останутся деньги.
Говоря так, Король вместе с Гро вошел в свой банный покой, где стены и полы были облицованы зеленым серпентином. Из того же камня были вырезаны дельфины, из которых в ванны лилась вода, а сами ванны из белого мрамора, широкие и глубокие, находились в полу: горячая ванна слева, а холодный бассейн для плавания, во много раз больший, справа от входа. Король отпустил прислугу, пригласил Гро сесть на подушки на скамью над горячей ванной и предложил ему еще вина. Сам Король снял короткую черную куртку из воловьей кожи, шоссы и белую рубаху из бештрианской шерсти, и погрузился в ванну, из которой шел пар. Гро с удивлением рассматривал могучие мышцы Короля, который был худ и необычайно силен, словно сделан из железа. Удивительно было, что, сбросив королевские одежды и входя в ванну полностью обнаженным, он не потерял царственности и величия, и по-прежнему внушал благоговейный ужас.
После того как Король полежал в воде, намылился с ног до головы, потом нырнул и вынырнул, он разлегся в ванне на спине и сказал Гро:
– Расскажи мне о Корсусе и его сыновьях, а также о Лаксусе и Галландусе, и всех, кто отправился за море. Рассказывай так, словно их жизнь и смерть так же важна, как полет скарабея. Говори и не бойся, ничего не скрывай и не льсти. Страшись лишь обмануть меня.
Гро заговорил:
– Милорд Король, ты, я думаю, получил письма от Корсуса с рассказом, как мы пришли в Демонланд, и как одержали победу над Воллом в морском сражении, и как высадились в Грунде и выдержали две битвы с Виззом, наконец, сокрушили его, и он мертв.
– Ты видел эти письма? – спросил Король.
– Да, – ответил Гро.
– Они рассказывают правду?
– В основном, правду, о Король, хотя иногда, когда Корсус правдиво излагает ход событий, он несколько преувеличивает свои заслуги. Например, он говорит об огромном войске демонов в Грунде, а по справедливому счету их было меньше нас, и при этом битву они сначала выигрывали, потому что пока наш левый фланг держал их у моря, они атаковали нас справа. Я уверен, что Визз собирался заманить нас внутрь страны, на что было похоже, когда он отступил к Аулсвику ночью. Но что касается сражения при Кросби Аутсайксе, тут Корсус хвастает в меру. Битва была великолепно задумана им и так же великолепно проведена. Он своими руками убил Визза в пылу сражения и одержал великую победу. Неожиданно напав, он воспользовался преимуществом и рассеял их войско.
Говоря так, Гро тонкой белой рукой взял бокал и выпил. Потом, нагнувшись над коленями и расчесывая пальцами надушенную черную бороду, продолжал:
– О Король, я должен тебе поведать о бунте недовольных, который помешал нашим удачам и сбил с толку всех. Один раз Галландус покинул Брейкиндейл с немногими воинами, оставив основное свое войско, около четырнадцати тысяч, удерживать Стайл, что было решено раньше. Галландус узнал, что Спитфайр сначала жил в горах в западных землях и охотился на медведей, которых там много. Теперь он быстро двигался на восток и собирал войско в Гейлинге. По настоятельной просьбе Галландуса мы держали военный совет через три дня после Кросби Аутсайкса, и на нем Галландус потребовал, чтобы мы пошли на север к Гейлингу и разогнали врагов там, пока не поздно.
– Его совет всем понравился, кроме Корсуса. Он яростно противился, потому что решил выполнить то, что задумал, закрепить победу при Кросби Аутсайксе жестокими убийствами, пожарами и насилием в Верхнем и Нижнем Тиварандардейле, вдоль побережья в Онвардлите и на южном берегу. Он хотел сразу показать этому сброду, кто их хозяин, и заставить их поверить, что плеть в твоей руке, о Король, в случае неповиновения сдерет с них мясо до костей. На что Галландус отвечал, что приготовления в Гейлинге требуют немедленных действий. Он говорил: «Хорошенькое дело, если в Аулсвике и Дрепаби нас заставят опустить глаза, а те, которые соберутся в Гейлинге, вышибут из нас мозги». Корсус отвечал крайне грубо: «Я не верю твоим сведениям, их надо проверять». Он ничего слышать не хотел, сказал, что он все решил, а мы должны подчиниться, а то нам будет плохо. Он хотел покорять юго-восточные земли Демонланда с великой жестокостью, чтобы сломать шею сопротивлению, чтобы у тех, кто соберется в Гейлинге или в другом месте, был лишь один выбор: сдохнуть, подобно собакам. Он сказал, что глупо сразу идти на Гейлинг, он прочен, а страна непокорная, и он обещал, что быстро покажет Галландусу, кто главный. Члены совета разошлись в глубоком неудовольствии. Галландус остался перед Аулсвиком, а тебе известно, о Король, что это мощная крепость на мысе за гаванью, и мощеная дорога туда лишь во время весеннего отлива не заливается морем. На случай осады мы перевезли туда много провианта. Но Корсус со своими главными силами пошел на юг по стране, убивая и грабя. Он направился к отстроенному дому Голдри Блажко под Дрепаби, заявляя, что отныне про Дрепаби Майр и Дрепаби Комбаст перестанут говорить, что их сожгли вампиры, ибо вскорости он сам сожжет их оба в пепел.
– А, – сказал Король, выходя из ванны. – И он их сжег?
– Сжег, о Король, – ответил Гро.
Король поднял руки над головой и нырнул головой вперед в большой холодный бассейн для плавания. Поплавав, он вылез, взял полотенце за два конца и стал вытирать спину, стоя перед Гро.
– Продолжай, – сказал он. – Рассказывай дальше.
– Милорд, – сказал Гро, – так вышло, что Аулсвик, в конце концов, сдался Галландусу, а Корсус вернулся после того, как сжег Дрепаби Майр. Демонов в этих землях он обрек на самое жалкое существование. Но теперь на собственном горьком опыте убедился, какой ошибкой было не послушаться совета Галландуса и не пойти в свое время на север в Гейлинг.
Ибо пришла весть, что Спитфайр выступил из Гейлинга с тысячей и двумястами пеших воинов и двумя тысячами и пятьюдесятью всадниками. Мы исполнились боевого духа, пошли им навстречу, и в последнее утро августа встретили их войско в месте, называемом Бриманский Рапс в Нижнем Тиварандардейле. На душе у нас было спокойно, ибо мы превышали их числом (у нас было больше трех тысяч воинов, из них четыреста всадников), и располагали более удобной позицией, горным гребнем на краю долины, откуда мы смотрели сверху на Спитфайра и его войско. Некоторое время мы так стояли, ожидая, что предпримет противник, но Корсусу надоело ждать, и он сказал: «Нас больше. Я пойду на север, оттуда на восток и отрежу им путь на север в Гейлинг, чтобы они после поражения не побежали туда».
Галландус резко возразил, предлагая ему остаться, где стоим, и принять бой. Демоны умеют лазать по горам, и если мы не двинемся, наверняка атакуют нас на склоне, а нам это будет выгодно. Но Корсус, с которым все труднее было иметь дело, не стал его слушать и, не сдержавшись, обвинил его при всех в том, что он стремится взять командование на себя (что было ложью) и поэтому прошлой ночью подсылал убийц к шатрам Корсуса и его сыновей.
Корсус отдал приказ пересечь долину перед их передовыми отрядами, как я уже говорил тебе, о Король, что было приказом сумасшедшего. Ибо Спитфайр, увидев, как наш отряд идет по долине справа от него, направил своих воинов в атаку, напал на нас с фланга, разделил надвое, и через два часа наше войско было разбито, как яйцо, которое сбросили со сторожевой башни на гранитные плиты. Я еще не видел такого страшного поражения великого войска. С трудом мы пробились назад в Аулсвик, в живых осталось семнадцать сотен бойцов, из них несколько сотен тяжело раненных. Противник потерял всего две сотни, Спитфайр одержал над нами великую победу под Бриманским Рапсом, которой никто не ожидал. Наше бедственное положение усугубилось тем, что с севера пришли спасшиеся воины и рассказали, как Зигг напал на малый отряд, оставленный удерживать Стайл, и разгромил его. Так что мы оказались запертыми в Аулсвике, и нас почти держало в осаде войско Спитфайра, который никогда не одержал бы верх над нами, если бы не чудовищная глупость Корсуса.
Плохую ночь провели мы в Аулсвике у моря, о милорд Король. Корсус был пьян, и оба его сына залпом осушали бокал за бокалом вина из аулсвикских подвалов Спитфайра. В конце концов, Корсус повалился на пол между столами и стал блевать, а Галландус, от большой досады и стыда, закричал: «Воины Колдунии! Я устал от этого Корсуса. Он буян, развратник, чревоугодник, скандалист, он губит не вражеские войска, а свои. Он приведет нас в ад, а у нас нет приказа помешать ему. Я вернусь в Колдунию, чтобы больше не участвовать в этом позоре». Но все закричали: «Долой Корсуса! Будь нашим полководцем».
Гро с минуту молчал. Потом сказал:
– О Король, вышло так, что немилость богов и моя несчастная судьба ввергли меня в этот спор, и часть вины за его исход лежит на мне. Но не суди слишком строго. Я не думал, что каждое мое слово может способствовать тому, что Корсус продолжит свои пагубные действия. Все продолжали кричать: «Галландус! Галландус! Вырви сорняки, а то сгниет доброе зерно! Будь нашим командующим!» Галландус отвел меня в сторону, чтобы поговорить, потому что он хотел услышать от меня здравое суждение, прежде чем соглашаться на такое важное предложение. А я, видя в этих беспорядках смертельную опасность и думая, что единственный выход – в том, чтобы командование принял безупречный воин, который одновременно способен на высокие замыслы и благородные поступки, подтолкнул его к решению принять предложение. И он согласился, хотя и неохотно. Все захлопали, а Корсус ничего не сказал. Мы думали, что он был слишком пьян, чтобы говорить или двигаться.
В ту ночь все отправились спать. А утром, о Король, во внутреннем дворе Аулсвика раздался страшный шум. Я в одной рубахе выбежал в туманный серый рассвет и увидел Корсуса, который стоял в галерее перед палатами Галландуса. Он был обнажен до пояса, его волосатая грудь до подмышек и руки были в крови, и в руках он держал два окровавленных кинжала. И он кричал громким голосом: «Измена в лагере, но я вырвал жало! Подходите все, кто хотел Галландуса своим полководцем, я смешаю их кровь с его кровью».
К этому времени Король натянул шелковые шоссы, чистую шелковую рубашку, и зашнуровывал черный дублет, отделанный алмазами.
– Ты рассказал мне о двух ошибках Корсуса, – заметил он. – Сначала он проиграл битву, а потом убил Галландуса в приступе раздражения, хотя мог этого не делать.
– Убил спящего, – сказал Гро. – Отправил Галландуса из тени сна в вечную тьму.
– Ну что ж, – сказал Король. – В каждом месяце есть два дня, когда ничто начатое не заканчивается. Я думаю, что Корсус исполнил свои намерения относительно Галландуса в один из таких дней.
– Весь лагерь взбунтовался против него, – сказал лорд Гро. – Все были глубоко оскорблены убийством достойного воина. Но они не смеют открыто выступить против Корсуса, ибо его охраняют ветераны, а он уже выпустил кишки дюжине тех, кто роптал, так что остальные пребывают в страхе. Говорю тебе, о Король, твое войско в Демонланде в гибельной опасности. Спитфайр сидит под Аулсвиком с большим войском, нет надежды на то, что мы сможем долго продержаться без свежих сил. Есть опасность, что Корсус решится на отчаянный шаг. Я не вижу, как он вообще сможет успешно предпринять что бы то ни было с взбунтовавшимся войском. О нем идет дурная молва, и если он не загладит, как можно скорее, свою вину за провал под Бриманским Рапсом, позор ждет его. Существует мнение, что у демонов не осталось кораблей, и что Лаксус правит морем. Между флотом и Аулсвиком нет сообщения, но в Демонланде много хороших гаваней и мест для строительства кораблей. Если демоны смогут помешать нам сменить Корсуса, и не дадут Лаксусу успешно действовать на море, мы встретимся с огромными трудностями.
– Как тебе удалось ускользнуть? – спросил Король.
– О Король, – ответил Гро, – после убийства в Аулсвике я каждый день боялся удара кинжалом, так что для спасения собственной жизни и ради Колдунии стал продумывать способы побега. В конце концов, я тайно добрался до флота, и держал совет с Лаксусом, который очень зол на Корсуса за деяния, после которых наши надежды могут развеяться в дым. Лаксус просил меня встретиться с тобой, о Король, и говорить как от своего имени, так и от имени всех верных сердец Колдунии, которые надеются на твое величие и не сдаются в надежде на твою помощь, пока еще не все пропало. Ибо воистину Корсусом овладело безумие, которое перевернуло его характер и рассеяло все доброе, что ты знал в нем. Удача покинула его, сейчас он может разбить нос, даже упав на спину. Молю тебя, нанеси удар, не то судьба ударит первой, и мы окажемся в опасности.
– Тьфу, – сказал Король. – Не пытайся поднять меня, пока я не упал. Пора ужинать. Сопровождай меня в зал для пиров.
Король Горайс к этому времени был уже в полном облачении для праздника, в блио из тонкого черного шелка, украшенного полосками черного бархата и расшитого алмазами, в черных бархатных шоссах, накрест перехваченных серебристыми шелковыми лентами с блестками, в широком плаще из медвежьей шкуры с золотым воротом. На голове его красовалась железная корона. По пути из своих покоев он снял со стены меч, кованный из синей стали с рукоятью, головка которой была вырезана из гелиотропа и имела форму черепа. В пиршественный зал он вошел с обнаженным мечом.
Все молча встали, выжидательно глядя на Короля. Он остановился в дверях между колоннами, поднял острый меч, и краб Колдунии в короне сверкнул алмазами у него надо лбом. Но сильнее всего их поразили его глаза. Они горели под густыми бровями, как адское пламя.
Он не произнес ни слова, но жестом дал знак Кориниусу подойти. Кориниус встал и медленно, как во сне, приблизился к Королю, послушный жуткому взгляду. Он откинул с плеч плащ из небесно-голубого шелка. Блестящая чешуйчатая серебряная кольчуга с короткими рукавами обтягивала широкую бычью грудь. На запястьях обнаженных рук сверкали золотые браслеты. Голова крепко сидела на мощной шее, полные губы, сотворенные для чаш и женских поцелуев, были крепко сжаты над квадратным бритым подбородком. На пышных светлых кудрях красовался венец из черной брионии. В темно-синих глазах дремал укрощенный огонь, только злые зеленые искры иногда вспыхивали под взглядом Короля.
Они простояли друг против друга так долго, что можно было глубоко вздохнуть двадцать раз, потом Король произнес:
– Кориниус, прими королевство Демонланд, которое Король, твой повелитель, дарует тебе, и служи мне верой и правдой.
Все в зале потрясенно выдохнули. Кориниус встал на колени. Король протянул ему обнаженный меч, который держал в руке, и сказал:
– Этим мечом, о Кориниус, ты загладишь позор, которым запятнал себя в моих глазах. Корсус утомился и допустил ошибку в Демонланде. Пьянство привело его к потере половины войска. Сейчас он заперт в Аулсвике. Я потерял хорошего военачальника из-за его зависти и злобы, столь жестоко направленной не на врагов, а на друзей. Страшный беспорядок в войске, если ты его не прекратишь, превратит всю нашу удачу в крах. Если сумеешь управиться, то одним сильным ударом можно будет изменить положение к лучшему. Иди, и докажи, что ты достоин.
Лорд Кориниус выпрямился, держа меч острием вниз. Лицо его вспыхнуло и стало красным, как осенние листья, когда на западе внезапно разрываются свинцовые тучи, и выглядывает солнце.
– Милорд Король, – сказал он. – Дай мне место, где сесть, я сам добуду место, где лечь. Когда луна станет полной, я отчалю из Тенемоса. Если в ближайшее время я не верну удачу, которую спугнул это кровожадный дурак, плюнь мне в лицо, о Король, прогони меня от своих очей и наложи заклятия, которые погубят меня.
