Глава 30
Сорайя

Мне приснился кошмар, и я проснулась в поту. Хотя я не помнила его ясно, но я точно видела обнаженных Грэма и Женевьеву. Это меня так расстроило, что я не смогла заснуть снова.

Случайные автомобили отбрасывали отблески света, а я сидела в темной спальне все с тем же пугающим чувством сомнения, которое посещало меня почти каждую ночь после фиаско с Грэмом и Марко.

«Правильно ли я поступила?

Что, если все это было впустую?»

Такие мысли проносились в моей голове. Я постоянно гадала, где он, чем он занят и не обрабатывает ли он ее. Он ушел от меня с такой раной в душе. Меня бы не удивило, если бы Женевьева воспользовалась ситуацией в ту же секунду, когда узнала о ней.

Его последние слова продолжали преследовать меня. «Посмотри на меня».

У меня сдавило грудь. Я либо самая бескорыстная женщина на земле, либо самая глупая. Как бы там ни было, боль от потери Грэма не утихала. Я сомневалась, что вообще смогу когда-нибудь перестать желать его, но, может быть, мне станет хоть чуточку легче? Пока что время меня не лечило.

Топил ли он свои печали в ком-то другом или нет, я знала, что Грэм опустошен. Он по-настоящему любил меня. Почему-то я была уверена, что он все еще любит меня, даже если разочаровался во мне. Любовь, которой суждено было продлиться, не заканчивается так быстро. Я действительно чувствовала, что наша любовь выдержала бы испытание временем, если бы я не положила всему этому конец.

Когда первые лучи солнца проникли в мое окно, я взяла телефон. Делия всегда просыпалась на рассвете. Постоянно нуждаясь в уверениях, что я поступила правильно, я звонила ей при первой возможности.

В трубке раздался голос Делии.

– Ты опять не спала?

– Знаю-знаю, нужно что-то делать. Я просто развалина. Мне даже не хватило энергии, чтобы выкрасить кончики волос в красный цвет.

– Вот теперь я точно знаю, что ты в беде.

– Серьезные дела, верно? Я все еще ношу голубые кончики волос, как будто мой мир не перевернулся вверх тормашками!

– Послушай, Королева радуги, я вчера говорила с Тигом, и он согласен с тем, что нам надо уехать.

– Тебе и Тигу? – Я запаниковала. – Вы не можете оставить меня одну сейчас!

– Нет, тебе и мне! Типа девчоночьей вылазки. Тебе нужно выбраться из города. Все здесь напоминает тебе о Грэме.

– И куда же мы поедем?

– Ну, учитывая то, что у тебя больше нет дружка-миллионера, нам определенно нужно думать о ценах, но я думаю, что у меня есть идеальное решение.

– ОК…

– Я говорила тебе, что мой брат Эйб работает в «Джапанимейшн»? На самом деле он сейчас в Японии.

Я сонно побрела в кухню, чтобы сделать кофе, и зевнула.

– Ты хочешь полететь в Японию?

– Нет! Эйбу принадлежит квартира в кондоминиуме на берегу океана в Калифорнии. В Хермоса-Бич. Сейчас дом пустует. Мы можем жить там бесплатно. Я вчера вечером посмотрела, что с билетами. Цены вполне разумные, не дороже трехсот долларов. Что скажешь?

Все лучше, чем оставаться здесь и хандрить. Я не могла вспомнить, когда я в последний раз была в отпуске.

Мне было легко принять решение.

– Знаешь что? Давай сделаем это. Летим в Калифорнию.

Я выросла в Бруклине и всегда мечтала увидеть Калифорнию, место действия многих телевизионных шоу, которые я смотрела, пока росла. Пусть я была, вероятно, полной противоположностью стереотипной калифорнийской девушки, мне не терпелось увидеть Тихий океан и попробовать беззаботное житье, которое у меня всегда ассоциировалось с Западным побережьем. Это всегда казалось противоположным полюсом Бруклину.

Дом Эйба, брата Делии, стоял у самой воды. Я сидела на песке и слушала шорох волн, и сразу пришли мысли о Грэме. Делия спала в квартире, а я воспользовалась одиночеством, чтобы насладиться тишиной пляжа до появления толпы.

Мое внимание привлекли женщина и маленькая девочка. Больше на пляже никого не было. Они сидели рядом, скрестив ноги в позе лотоса, которую я узнала, когда пробовала заниматься йогой.

Их глаза были закрыты, они вдыхали и выдыхали, впитывая звуки океана. В отчаянной попытке успокоить мозг я сделала то, на что никогда бы не решилась при обычных обстоятельствах. Подойдя к ним, я спросила:

– Вы не будете возражать, если я к вам присоединюсь?

– Вовсе нет, – ответила женщина. – Мы уже почти закончили с разогревающей медитацией. Садитесь на песок и повторяйте за нами.

Закрыв глаза, я усилием воли отогнала тревожные мысли о Грэме и Женевьеве и постаралась сосредоточиться только на дыхании и на звуках вокруг меня. В следующие полчаса я повторяла движения матери и дочери, работавших с удивительной синхронностью. Они показали мне разные позы, такие как собака головой вниз. Я попыталась не думать о том, что они немного напоминали мне Женевьеву и Хлою. Девочка была чуть старше дочки Грэма.

Когда мы закончили, я действительно почувствовала себя спокойнее.

Женщина протянула мне бутылочку воды, которую достала из сумки.

– Вы местная?

– Нет. Я приехала на неделю из Нью-Йорка.

– Мне всегда хотелось поехать в Нью-Йорк! – сказала девочка, повернувшись к матери.

– Возможно, мы с папой сможем отвезти тебя туда на следующий год.

В глазах девочки засветилась радость.

– Правда?

– Вы часто путешествуете семьей? – спросила я.

– Только короткие поездки на уик-энд. Мы с мужем делим опеку над Хлоей с ее матерью.

Я чуть не подавилась водой.

– Вы сказали Хлоя? – Я повернулась к девочке. – Тебя зовут Хлоя?

– Угу. – Она улыбнулась.

– Какое красивое имя.

– Спасибо.

Снова повернувшись к женщине, я задала следующий вопрос:

– То есть… Вы ее мачеха?

– Да.

– Вау. А я подумала…

– Что она моя дочка? Потому что мы с ней близки?

– Да.

– Что ж, вы не ошиблись. Она моя дочь. Я считаю ее моим собственным ребенком, пусть у нас нет с ней кровной связи.

– Мне повезло, у меня две мамы, – добавила Хлоя.

Я кивнула.

– Да, это так.

– Ну, нам пора бежать. Хлоя занимается балетом. – Женщина протянула мне руку. – Кстати, меня зовут Наташа.

Я пожала ей руку.

– А я Сорайя.

– Очень рада была познакомиться с вами, Сорайя.

Надеюсь, вам понравится Хермоса-Бич.

– Может быть, мы увидимся в Нью-Йорке в следующем году! – воскликнула Хлоя, подпрыгивая на месте.

Я улыбнулась:

– Может быть. Еще раз спасибо за урок йоги.

Снова оставшись в одиночестве на песке, я задумалась над тем, что значила эта встреча. В дни, предшествовавшие моему расставанию с Грэмом, я искала знаки, подтверждавшие то, что я поступаю правильно. Сегодня я вообще не искала никаких знаков, и этот разговор ударил мне в лицо словно тонна кирпичей.

Хлоя.

Какое совпадение.

Я никогда раньше не думала, что ребенок может воспринимать появление мачехи как приобретение еще одного родителя, а не как потерю отца, ушедшего к другой женщине. Мой собственный опыт руководил моими решениями. Тереза никогда не пыталась узнать меня, не говоря о том, чтобы вести себя как вторая мать. Она ни разу не попыталась включить меня в то, чем занимались мой отец и ее дочери. Но со мной и Хлоей все было бы иначе. Почему я никогда не рассматривала ситуацию под этим углом? Страх, стресс и чувство вины ослепили меня. И только теперь я посмотрела на происходящее с другой точки зрения. Но было уже слишком поздно.

Ближе к вечеру мы с Делией расслаблялись в гостиной, где работал кондиционер, после дня, проведенного на пляже.

Я импульсивно взяла телефон и открыла обмен сообщениями между мной и Грэмом, просматривая их с самого начала наших отношений. Последнее сообщение было отправлено утром того дня, когда он застал меня с Марко. В нем было всего три слова: Я люблю тебя.

Делия не знала, чем я занималась последние несколько минут. Она, вероятно, думала, что я просто вышла в интернет. Когда Делия заметила, что по моим щекам покатились слезы, она подошла ко мне и неожиданно вырвала телефон у меня из рук.

– Просматриваешь старые сообщения от Грэма? Так и есть! Я забираю у тебя телефон и выключаю его. Я везла тебя в Калифорнию не ради этого дерьма.

– Ты не можешь просто так взять и отобрать у меня телефон!

– Следи за руками. – Она нажала на кнопку отключения. – Назад получишь в Нью-Йорке.