Глава 16
Грэм
Мне казалось, что Сорайя ускользает от меня. Ее желание провести время с друзьями было только предлогом. Полная чушь. Хуже того, я даже не мог сказать, что обвиняю ее за это. Представим, что ситуация перевернулась. Как бы я с ней справился, зная, что она родила ребенка от другого мужчины? От этой мысли меня затошнило. У меня было такое чувство собственника по отношению к ней, что я даже представить такого не мог.
Эта неделя стала кошмаром, от которого я не мог проснуться. Мне хотелось вернуться назад, чтобы все стало так, как на прощании с Лиамом. Тогда все было таким простым.
У меня было очень много работы, но я не мог перестать думать о двух женщинах, проникших в мои мысли, о Сорайе и Хлое.
Если девочка действительно моя дочь, тогда я столько ей должен. В случившемся не было ни малейшей ее вины.
«Не торопи события».
Мне необходим был тест на отцовство. Какая-то часть меня ни за что не поверила бы в происходящее, пока я не получу доказательства. Я не мог позволить себе вкладываться эмоционально, пока у меня не будет сомнений в том, что она моя дочь.
Голос моей секретарши прервал мои мысли.
– К вам пришла миссис Моро.
Звякнув часами, я сделал глубокий вдох и сказал:
– Пригласите ее войти.
Дверь открылась, и Женевьева самодовольно вошла в кабинет с таким видом, будто фирма принадлежала ей. Когда-то так почти и было. Женевьева, Лиам и я засиживались в этом самом кабинете до рассвета. Она не раз отсасывала мне под этим самым столом, перед которым села сейчас и скрестила ноги. Казалось, все это было вчера, если не считать того, что моя тогдашняя любовь к ней превратилась в нечто весьма похожее на ненависть.
Женевьева поставила белую коробку на мой стол.
– Я принесла тебе твои любимые капкейки из «Магнолии». С арахисовым маслом. Я помню, как сильно ты…
– К черту! Заткнись! Хватит трещать о капкейках, – взвился я. – Она моя?
Слишком сильно для постепенного входа дискуссию. Ее глаза расширились.
– Что?
– Ты слышала. Хлоя моя дочь?
На лице Женевьевы появилось выражение крайнего шока, а ее щеки вспыхнули. Неужели она не предвидела такого поворота событий?
Она промолчала, поэтому я продолжал:
– Почему ты выглядишь такой удивленной, Женевьева? Неужели ты действительно думала, что я увижу ее на прощании и не задам тебе этот вопрос?
– Я не знаю, Грэм.
– Что значит ты не знаешь?
– Пять лет я боялась этого момента. Не знаю, как тебе объяснить ход моих мыслей, чтобы ты меня понял.
– Что ж… Весь день в моем распоряжении. Придумай что-нибудь. – Женевьева продолжала молчать. – Ладно, тогда я сам начну. Ты трахалась со мной и Лиамом одновременно, верно?
– Да.
– Через сколько времени после того, как мы в последний раз были вместе, ты выяснила, что беременна?
– Через месяц.
– И какой был срок?
– Два месяца.
В гневе я швырнул ручку через комнату.
– Как, черт подери, ты могла так поступить? – Слюна вылетела у меня изо рта вместе с этими словами.
Из глаз Женевьевы потекли слезы.
– Можешь попытаться и позволить мне все объяснить?
– С нетерпением жду того момента, когда ты попытаешься объяснить, как нам из этого выбираться.
Она на мгновение закрыла глаза, потом сказала:
– Я любила вас обоих, Грэм. Правда любила. Это было эгоистично с моей стороны, но я решила, что имею на это право. Я хотела, чтобы так продолжалось вечно. Быть с вами обоими – это было самое лучшее в обоих мирах. Я знала, что, как только ты об этом узнаешь, все закончится. Раньше я сказала Лиаму, что мы с тобой давно не спим вместе. Он не знал, что я сплю с вами обоими. Судя по всему, ты ему тоже об этом не сказал.
– После того, как я вас застукал, я практически не разговаривал с вами обоими.
– Я знаю. Я помню об этом. Случившееся до сих пор разрывает мне сердце. – Женевьева перевела взгляд за окно и несколько минут собиралась с мыслями. Потом она все же заговорила снова:
– Когда родилась Хлоя, кожа у нее была светлее, чем сейчас. Волос у нее почти не было. Не сразу стало заметно, что она не похожа ни на Лиама, ни на меня. Когда Хлоя сделала первые шаги, я поняла, что Лиам начал замечать, насколько она похожа на тебя. Он предпочел игнорировать это. Мы оба предпочли делать вид, что все в порядке. Отношения между нами – тобой, Лиамом и мной – были очень плохими в то время. А Лиам любил Хлою больше жизни. Он не мог рассматривать возможность того, что она не его дочь.
– А как насчет меня? Или ты думала, что я никогда об этом не узнаю?
– В глубине души я всегда чувствовала, что она твоя. И честно говоря, это сделало меня счастливой. После свадьбы наши отношения с Лиамом испортились достаточно быстро. Я поняла, что совершила огромную ошибку. Я все еще очень сильно любила тебя. И я всегда буду сожалеть, что причинила тебе боль.
– Но я все равно не понимаю, как ты могла скрывать это от меня.
– У меня нет оправданий, если не считать того, что мне не хотелось разрушать жизнь Хлои. И часть меня чувствовала, что я не могла так поступить с Лиамом. Я оставалась с ним, потому что это было наименьшее из зол, так как я знала, что ты никогда не примешь меня назад. Поэтому я все оставила как есть. Я просто пыталась сохранить покой. – Новые слезы покатились по ее щекам.
Но я не мог смягчиться.
– Мне нужен тест на отцовство. Немедленно.
– Я не собираюсь противодействовать тебе в этом, Грэм. Я дам тебе все, что ты хочешь. Время с ней. Тест на отцовство. Я прошу только об одном. Если выяснится, что ты отец, пожалуйста, подожди с рассказом об этом до того времени, когда девочка станет немного старше и сможет лучше понять. Она только что потеряла отца, которого знала. И она опустошена.
– Я бы никогда не сделал ничего, что могло бы причинить ей вред. Я не стану ничего говорить ей некоторое время, если это в ее интересах.
– Я действительно люблю тебя. Я никогда не хотела причинить тебе боль. Пожалуйста, поверь в это.
– Тест на отцовство должен быть сделан в течение недели, Женевьева. Я сам обо всем договорюсь, чтобы я мог быть уверен в результате.
На ее лице вдруг появилось выражение паники.
– Ты же не собираешься забрать ее у меня, нет?
– Я бы никогда не забрал ребенка у матери.
Женевьева шмыгнула носом.
– Спасибо.
– Если выяснится, что она моя, то я хочу, чтобы ты собрала все фото девочки, которые ты сделала с момента ее рождения. Ты меня понимаешь?
Она не колебалась ни секунды.
– Разумеется.
* * *
В тот вечер я хотел только одного. Увидеть Сорайю. Вдохнуть аромат Сорайи. Спать рядом с Сорайей. Мое тело вело себя так, как будто его лишили сильнейшего наркотика. Я провел без нее всего несколько дней, но мне казалось, что прошла вечность. И это была не только физическая потребность. Мне не хватало ее юмора, ее сарказма, ее смеха.
Было поздно. Я только что вернулся из госпиталя, навестив Мими, и не был уверен, что Сорайя еще не спит. Луиса, моего водителя, я отпустил на остаток вечера. Не раздумывая, я схватил пиджак и направился вниз, в гараж.
Я не стал ни звонить ей, ни писать сообщение. Поэтому ехать к ней домой было рискованно. Но я не мог дать ей шанс сказать мне, чтобы я не приезжал.
Рядом с ее домом парковки не было, поэтому мне пришлось идти два квартала под проливным дождем. Наконец оказавшись у ее подъезда, я нажал на кнопку домофона.
Ее голос прозвучал сонно.
– Да?
Я зажмурился. Мне так не хватало ее голоса.
– Детка, это я.
– Грэм… Уже поздно.
Я прижался лбом к стене.
– Я знаю.
Не говоря больше ни слова, она впустила меня. На меня нахлынуло облегчение, и я помчался вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.
Мои волосы и пиджак промокли насквозь. Должно быть, я выглядел как утопленник. Открыв дверь, Сорайя не сразу впустила в меня. Я не знал, собирается ли она выгнать меня или пригласит в квартиру. Следующий шаг был за ней. Я не имел права давить на нее после той неразберихи, в которую она попала из-за меня. Я вгляделся в нее. Сорайя была в одной лишь тонкой белой ночной сорочке. Ее соски приветствовали меня. Хотя бы они были рады меня видеть. Сорайя была ослепительно красива, даже с растрепанными волосами.
Их кончики были красными.
«Я теряю ее».
– О боже. Входи. Ты промок насквозь.
«Удачно, что идет дождь». В этот момент времени я был открыт для сочувствия.
Сорайя закрыла дверь, на мгновение исчезла и вернулась с полотенцем.
– Держи. Давай сюда твой мокрый пиджак.
Я стянул с себя мокрую ткань. Рубашка под пиджаком осталась сухой. Нужно мне было еще немного постоять под ливнем.
– Что случилось? У тебя все в порядке?
– Нет. Все не в порядке.
– Я так понимаю, что твоя сегодняшняя встреча с Женевьевой прошла неудачно?
– Она призналась, что не знала наверняка, Лиам отец Хлои или нет. В то время она трахалась с нами обоими, а после нашего разрыва поняла, что беременна. Она согласилась сделать Хлое тест ДНК в течение следующей недели.
– Не знаю, что и сказать.
Я заглянул ей в глаза.
– Скажи, что ты меня не бросишь.
Сорайя отвернулась.
– Грэм… Сейчас все настолько зыбко. Я совершенно сбита с толку.
– Я чувствую то же самое. Мои мысли вырвались из-под контроля, и в настоящее время я уверен только в одном. Ты знаешь, в чем именно, Сорайя?
Она смотрела в пол, но все же подняла глаза и посмотрела на меня сквозь темные ресницы.
– В чем?
– Я хочу тебя. Я хочу быть с тобой. Я влюблен в тебя по самую задницу, и мне еще нужно знать, что ты не уйдешь от меня.
Она чуть улыбнулась.
– Мне казалось, обычно говорят «влюблен по уши».
– Один черт. – Я обнял ее за талию и сцепил пальцы у нее за спиной. – Скажи мне, что не бросишь меня из-за этого.
– Мы не знаем, что будет дальше.
– Я знаю, чего я хочу.
– Грэм… Все может измениться.
– Ты нужна мне, Сорайя. Никогда в жизни я не говорил этого женщине. – Я прижался лбом к ее лбу и прошептал: – Ты нужна мне.
Она кивнула.
– ОК.
Взяв ее лицо в ладони, я поднял его, чтобы наши глаза встретились.
– И больше никаких попыток избегать меня.
– У меня были планы с Тигом и Делией.
Я выразительно посмотрел на нее, взглядом говоря, что это чушь.
– Ладно. – Она округлила глаза. – Я избегала тебя.
Я нагнулся и поцеловал ее в губы. Впервые после прощания с Лиамом мир, казалось, на мгновение перестал вращаться.
– Хочешь остаться у меня на ночь?
– Попробуй заставить меня уйти.
В ту ночь, обнимая Сорайю, я наконец забылся желанным сном. На следующее утро я даже проспал. Разбудил меня звонок моего телефона.
