Эрдэл стоял погруженным в сумерки, окутываемый плотным, беспроглядным туманом, спускавшимся с окружавших земли столицы гор. Людей на улице не было видно. Большинство фонарей продолжали светить мутным и холодным синеватым светом, придавая городу загадочности. Раз в пять минут из парящих оповещателей доносились обращения представителя Мастера над Хранителями в Эрдэле с просьбами сохранять спокойствие и оставаться в своих домах до конца операции по зачистке территорий от акхэи. Ближе к дворцу стало оживленнее, здесь было много хранителей из самых разных корпусов и подразделений. Каждый был занят своим делом, и пройти внутрь просто так явно не удастся. Эвала остановилась за сто метров до первого пропускного пункта, оставаясь в тени дома. Как защитника ее бы отправили на одну из точек прорыва темной субстанции и уж точно не пустили бы к императору. Внезапно она услышала, как где-то за спиной, в нескольких метрах, что-то ударилось о стену. В тумане было не разглядеть, но Ран пошла на звук. Оказалось, что это была болтающаяся на паре петель дверь. Она явно была повреждена, причем изнутри. Хотя никаких очевидных следов не было. Эваларин включила фонарик и заглянула внутрь. Сразу от входа вниз уходила длинная лестница. Снизу пахло сыростью и слышался шум воды. Офицер включила наручный компьютер, и на экране перед глазами отразилась карта помещений внизу. Девушка довольно ухмыльнулась.

– Система водоснабжения…

Схема была крайне путаная, и многие помещения не отображались, но принцессе нужно было лишь добраться до того пути, что вел во дворец. Причем не в новую его часть, а в старую, давно заброшенную. Как раз из нее Эвала знала, как попасть через подземные лабиринты дворца в жилые покои.

Следующая дверь внизу была так же выломана. Кто-то очень спешил вырваться из города любым путем. Шум воды заглушал любые звуки. Бурные потоки проносились мимо, принося в каменные коридоры холодный воздух. Идти можно было лишь вдоль стен по узким, меньше метра шириной, перекладинам с прочными перилами. Правда, кое-где они были погнуты разбушевавшейся стихией. Чем дальше уходила Эвала, тем уже и темней становились коридоры. Современная каменная кладка сменилась древней. На идеально гладких монолитах то тут, то там просматривались знакомые символы Храмовников и дома Фэро. Дворец был близко. Через помехи в эфире кто-то пытался связаться с Эваларин. Это был Нуки. Голос у командира был взволнованный, и мужчина чувствовал себя явно не в своей тарелке.

– Где тебя только черти носят?! Ты должна была вернуться в корпус еще вчера!

– Я знаю, что ты не это хотел сказать. Ситуация изменилась и требовала незамедлительных действий.

– Я уже наслышан о твоих действиях, – огрызнулся Альви. – Мне доложили, что ты учинила в эфире с самим Мастером. О, творцы, зачем ты это сделала?!

– Сделала что? – удивилась Ран. – Я всего лишь сказала о том, что технологии Храмовников могут помочь нам в нашей борьбе с тьмой и их нужно использовать.

– Что это у тебя за шум там? Я не могу определить твое местоположение. Где ты вообще?

– Исходя из обстоятельств, мне это только на руку, – холодно ответила принцесса, заметив впереди круглый каменный диск, перекрывающий путь. На нем зеленым светом горели перекрещенные мечи дома Фэро. По краю массивной плиты тянулись слова на древнем южном наречии.

– Ты не понимаешь, что произошло, да? – понизил голос Альви, явно переходя в более тихое и укромное место. – Тебя обвиняют не в чем ином, как в… измене.

Ран улыбнулась, касаясь символа, от которого исходило приятное тепло.

– Как мило, Нуки, полагаю, я уже не состою в корпусе Защитников? – Эвала удивилась лишь внутреннему спокойствию, ей стало абсолютно все равно. Будто она уже выбрала свой путь, и он не был путем Хранителя.

– Не состоишь, – выдохнув, ответил Альви явно с недовольством. – Твой брат собрался тебя отлучить от Хранителей, да еще и прилюдно. Если есть где спрятаться, то пережди бурю там. Не знаю, в вольных городах, которые ты так любишь. Уверен, они тебя не выдадут.

– Я не прячусь от врагов, Нуки, – покачала головой принцесса, касаясь багрового кристалла сбоку от двери. Она почувствовала, как что-то острое кольнуло пальцы. На коже выступили капли крови, и они же остались на кристалле. Они медленно стекали по кристаллу, оживляя его. Он постепенно менял свой цвет, пока не стал ярко-зеленым. Щелчок – и каменная плита стала задвигаться во внутреннюю нишу. – Я их убиваю, друг мой, – закончила она свою мысль, проходя вперед.

– Эвала, это уже не шутки. Я говорю серьезно. За тысячи лет тебя первую объявляют изгоем, и я знать не знаю, как тебе помочь…

– Ты уже достаточно для меня сделал, не беспокойся. Я справлюсь сама.

– Слушай, – после некоторой паузы снова заговорил Нуки, – ты правда думаешь, что их технологии могут помочь остановить ее? Уничтожить вовсе?

– Я знаю это и докажу вам, что в моменты опасности не важны былые распри. Иногда нужно примириться с прошлым, чтобы спасти будущее.

– И все-таки, милая моя, где бы ты сейчас ни была – не высовывайся. Уничтожь передатчик, не свети своими документами где попало… Замаскируйся, что ли. Я сделаю все, что смогу, чтобы сдержать волну или хотя бы ослабить ее.

– Зачем тебе это, Нуки? Так подставляться из-за меня… – Принцесса остановилась перед очередным темным коридором и услышала, как за спиной закрылась тяжелая дверь.

– Хотя бы затем, что моя душа не на месте, когда тебе плохо. Она рвется на помощь странной и взбалмошной девчонке, нарушающей все правила. С одной стороны, я должен подчиниться воле Мастера над Хранителями, но с другой – я по-прежнему на стороне Марса, ведь помогаю перводуше. Пусть и малой ее части. Я не считаю тебя злом или предателем… Для меня ты воплощение перводуши, – признался Альви. – Ивалиран никогда не рисковал всем ради планеты, а ты готова стать никем, лишь бы спасти ее…

– Значит, я на верном пути, – ответила ему девушка. – Мне нужно спешить, Нуки. Надеюсь, мы еще встретимся и в тот час не будем врагами.

– Хех, – натянуто улыбнулся командир, вспомнив эту фразу из одной книжки, что читал в детстве, – так говорил Кан Фэро в той сказке о новой эре. Смотрю, ты решила идти по их пути.

– Я еще ничего не решила. Я просто делаю то, что считаю необходимым.

– Как знать, – шумно выдохнул Нуки, – говорят, ты не осознаешь своего выбора, пока не прошел полпути по нему… Что ж, в любом случае удачи тебе, Эвала!

– И тебе, друг.

Ран отключила передатчик и вынула из мочки уха сережку с черным кристаллом. Несколько секунд она смотрела на нее, а затем бросила в поток воды. Впереди снова были каменные лабиринты, через которые она шла по интуиции, поворачивая то в одну сторону, то в другую. Прислушиваясь к себе, к душе и к ветру, она бесстрашно шла вперед, обдумывая произошедшее с ней за каких-то пару-тройку дней. В мгновение ока ее жизнь изменилась кардинально. Больше не было предопределенности и уверенности в завтрашнем дне, словно пробил час действовать согласно древнему, последнему пророчеству марсианского оракула. Вдруг впереди появились призрачные сине-белые огни, стягивающиеся в одну точку, собираясь в знакомый образ. Снова ей явился Сет Первый. Посмотрев на Ран, он кивнул, будто бы в знак одобрения. В этот раз он ничего не говорил, он просто шел рядом, изредка посматривая на свою спутницу.

– Что еще предсказал оракул? Что будет дальше?

– Даже если ты узнаешь и попытаешься изменить предначертанное, то ничего не получится. Я сам много раз пытался, но против замысла Творца мы ничто.

– А если его переубедить? Он ведь может изменить ход вещей?

– Я не говорю о творце Марса, Странник, я говорю о Творце творцов и замысле, что исполняют все во Вселенной островов. Сотворивший наш мир помогает нам, как может, смягчает удары судьбы, но даже ему не под силу уйти от будущего, предначертанного нам.

– Звучит как-то не обнадеживающе… – покачала головой Эвала. – Будто все идет к своему концу, все пути ведут к смерти? Ты эту истину от меня прячешь?

– Все пути ведут к смерти, – кивнул Сет. – Но не каждая смерть ведет к концу всего. Тот учил нас, что Творец творцов ведет Вселенную вперед, заставляя ее рождаться и умирать, перерождаться и умирать вновь. В каждом витке его замысла есть место смерти, но есть место тому, кто сделает ее новым началом.

– Я не дам Марсу погибнуть, не дам исчезнуть Вселенной островов! Мой дом… – Она осеклась, почувствовав укол в сердце, поняв, что заговорила ее душа. – Мой дом возродится изо льда и воссияет вновь в короне Творца!

– Знаю, – улыбнулся Фэро, останавливаясь перед выходом из лабиринта. – Именно поэтому ты – главный герой Его замысла. – Сказав это, Сет рассыпался на огни-призраки, которые тут же разлетелись по сторонам.

Эвала несколько секунд постояла перед дверью, ведущей в старые, заброшенные части дворца. Затем, сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, открыла ее и вошла внутрь. Быстрым шагом она проходила поворот за поворотом. Позади остался ее тренировочный зал со все еще целыми деревянными манекенами. Ощущение опасности не покидало с самого прибытия во дворец. Глубоко под землей притаилось зло, и принцесса чувствовала биение его ледяного сердца. Время от времени по полу пробегала дрожь – следствие подземных толчков. Тьма рвалась наверх. Эваларин высматривала, возможно, оставленные Фэро указатели на семнадцатый барьер, но ничего не находила. Наконец она оказалась перед входом в жилую часть дворца. В коридоре было пусто, и лишь вдалеке слышались голоса. Доверившись интуиции, девушка направилась в библиотеку, примыкающую к залу совещаний. Чутье подсказывало ей, что Бес именно там и, возможно, один. Избегая освещенных мест, держась в тени, принцесса довольно быстро дошла до нужной комнаты. Через главный вход не зайти – стражи слишком много, и объяснять им, что к чему, желания не было. Воспользовавшись секретным входом, Ран проникла в библиотеку, на второй этаж. Бесшумно подошла к перилам и посмотрела вниз – император сидел за столом в полном одиночестве. Он просматривал последние донесения на трех экранах перед собой. Эвале вдруг показалось, что кто-то шепчет ей на ухо нечто неразборчивое. И голос становился все громче и настойчивей. Чуть наклонив голову в сторону, она попыталась разобрать хотя бы одно слово. И в этот момент ее внимание привлек выложенный на полу символ – это были перекрещенные мечи дома Фэро внутри пирамиды, по краям которой были вписаны слова. Время их не пощадило, и они почти стерлись, но некоторые все еще были читаемы. Принцесса почувствовала, как в виски ударила пульсирующая боль, и, поморщившись, снова посмотрев вниз. Сквозь камень, сквозь землю она увидела последний целый барьер, сияющий зеленым светом. Запас прочности был давно исчерпан, и катастрофа была необратима. Нарастающий шум, который слышать дано лишь перводуше, шел со всех сторон – это акхэя устремлялась к своей главной цели.

Трезэ почувствовал на себе чей-то взгляд и резко вскинул голову.

– Эвала… – прошептал он, поднимаясь с кресла. – О творцы, что ведут тебя… – покачал мужчина головой. – Как же я рад, что ты жива!

Принцесса спустилась вниз и подошла к императору. Пару секунд двое смотрели друг на друга, словно не веря своим глазам, а затем Эвала первой обняла императора, утыкаясь лицом ему в плечо. Тепло, исходившее от этого человека, опутывало с ног до головы, лишь рядом с ним она могла забыть об опасностях и тревогах. Они просто отступали. Одно присутствие Трезэ дарило ей чувство защищенности. Бес прижал ее к себя, гладя по голове, и с опаской смотрел на дверь, обдумывая свои следующие действия.

– Из всех мест ты нашла самое опасное, – прошептал он. – Что ты задумала, милая? Расскажи мне, что произошло? И почему из всех дорог твой выбор пал именно на эту?

– Бес, – она подняла голову, и ее изумрудные глаза впились в его лицо, – мы обязаны воспользоваться технологиями, машинами, всем тем, что оставили Храмовники и Фэро! Я видела, на что они способны – это все может ее сдержать. Последний барьер, что под дворцом, вот-вот падет, но это не конец. Фэро сделали несколько уровней защиты… Понимаешь? Там еще два препятствия для акхэи, и это время для нас, время, чтобы ее остановить. – Глаза девушки блестели.

– Нет никого, Эвала, кто знает, как всем их наследием пользоваться. Я знаю массу примеров, когда попытки оканчивались трагедией. Хранители не просто так запретили использование их технологий. Я думаю, – он на пару секунд замолчал, – Фэро… оставили все это не для защиты, а лишь потому, что не смогли забрать с собой.

– Все, что сегодня сдерживает акхэю на Марсе, принадлежит им! – отшатнулась от него принцесса.

– Знаю, – кивнул император. – И то, что, если бы не барьеры и прочие их изобретения, мы давно бы сгинули в этой темной жиже… Но…

– Я знаю того, кто может их использовать, кто знает, как они работают! – перебила его Ран. – Вместе мы сможем остановить ее, спасти Марс и защитить обитель Творцов!

Бес сделал глубокий вдох и подошел к витражному окну, выходившему на сад, давно утративший свое великолепие и превратившийся в буйные, непроходимые заросли.

– Ты не первая, кто просит отбросить былые противоречия, забыть о распрях, отказаться от традиций и устоев ради великой цели, для которой все хранители были когда-то созданы…

Эвала молча слушала. Она никогда не слышала о таком, ни в одной дворцовой книге подобной информации не было.

– Однажды, триста лет назад, эта просьба была удовлетворена. Твой предок, император Рэн, дал добро на снятие запретной печати с наследия Храмовников. – Трезэ сложил руки за спиной.

Девушка нахмурила брови, почувствовав при этом, как усиливается головная боль. Тьмы глубоко внизу становилось все больше, и она яростно прокладывала себе путь к семнадцатому барьеру. Все инстинкты кричали о смертельной опасности, душа же рвалась вниз, перекрыть путь тьме любой ценой.

– И что было дальше? Им удалось снять защиту? Что произошло? И кто это был?

Бес грустно улыбнулся.

– С большим трудом удалось добыть ключ от всех врат, Око Ра, что хранилось в пирамиде Эрдэла. Погибло много воинов, преодолевая расставленные ловушки Фэро… Но все семьсот смертей оказались напрасны. Потому что ключ был покрыт черной копотью. Око Ра было закрыто, окутано темнотой, слепо и, разумеется, не сняло защитных полей. – Эвала сжала кулаки, отворачиваясь. – Потом были найдены части их наследия без защиты, и нашлись двое смельчаков, думающие, что они знают, как этим пользоваться. Но стоило хранителям воспользоваться тем, что было создано уничтожать тьму, как огромная равнина в южном полушарии была в одночасье испепелена и стала новой зоной отчуждения.

– Это о земле Прометея, что ли? – Бес кивнул. – Но там нет акхэи, она была там выжжена тетахом. Тем самым огнем, что в наше время придумал Амон Риджу…

– Проблема была не в том, что те двое не знали, куда будет направлен удар, потому что доверились Храмовникам вопреки заветам истинных праотцев. А в том, что когда-то там стояли города, и они были стерты с лица Марса. За что и поплатились двое жизнью, а их имена были стерты со страниц марсианской летописи жизни…

– Если удар пришелся по тем городам, значит, тьма была уже там, – настаивала на своем Эвала.

– Пойми, милая моя, Хранители избрали путь других праотцев. Путь Тота и Маат для нас закрыт навсегда. Нельзя проснуться и встать на новый путь. Время выбора прошло, и мы имеем лишь его последствия. Нравится нам это или нет. С их наследием мы будем как слепцы с горящими факелами в пересохшем лесу. Нам нужно искать свой путь, свои решения. Мы не можем надеяться на случай или удачу, Эвала. Око Ра останется закрытым, потому что не осталось на Марсе ни одного наследника Фэро, ни одного храмовника.

В зале повисла тишина.

– Кто были те двое? – нарушила тишину принцесса.

– Одним из них был… я, – тихо ответил император.

– Ты?! Триста лет назад?

– Душу казнить нельзя, – повернулся к ней Бес. – Ничто не мешало мне родиться вновь. Как и второму хранителю… из дома Риджу. Это я был тем хранителем, кто просил отменить все и спасти Марс любой ценой. Предок известного тебе Амона был моим верным другом и соратником. Мы сделали это вместе. И каждый был наказан. Думаю, и в этот раз ты говорила о ком-то из этого семейства. Так ведь? Скорей всего, о том самом гении инженере, что хвалит весь Юг.

Ран молчала. Звуки из недр земли становились все громче, а шепот ветра навязчивей. Он пытался прорваться сквозь акхэю и что-то сказать, но девушка не могла разобрать ни слова.

– Мы ничего не можем сделать с ней, – наконец заговорила она. – Ни одно наше изобретение не способно ее остановить или хотя бы задержать. Я знаю, что у меня может получиться. Я понимаю Фэро, разделяю их путь. Верю в это, как в то, что солнце встает на востоке и садится на западе.

– Ран, разделяющая путь Фэро… – задумчиво сказал император, подходя к девушке. – Хранитель, уходящий на путь Храмовника… И все это в Эру Перемен. – Он взял ее за плечи и посмотрел в ее глаза. – И тем не менее я не могу подвергать тебя смертельной опасности. Мне удастся отвести от тебя угрозу сейчас, смогу договориться с твоим братом, усмирить его. Иначе ты будешь одна против всего Марса. Эта дорога воинов храма ведет к смерти.

– …Все дороги ведут к смерти, Бес. – В изумрудах ее глаз император видел свое отражение, свою душу, смиренно кивавшую в знак одобрения. – Вопрос лишь в том, какой она будет и что станет венцом твоей жизни. Что унесешь с собой в Источник, что расскажешь ему после ухода. Я не хочу извиняться исчезающей душой перед иссохшим потоком за то, что не сделала того, о чем просило меня мое сердце.

Трезэ улыбнулся, но глаза его оставались грустными.

– Даже если Марс падет, я хочу быть уверенной в том, что я сделала все ради его спасения… Мне нужен лишь ключ Храмовников, чтобы снять защитное поле. – Она посмотрела Бесу в глаза. – Где он?

Обойдя принцессу, император подошел к столу и взглянул на разбросанные по нему бумаги.

– Моя казнь триста лет назад была быстрой. Менесу Риджу повезло меньше. Дом Ран всегда недолюбливал дома Олимпа… – Воспоминания Бесу давались с трудом, ему до сих пор было не по себе от тех событий, даже пару жизней спустя. – Ран приказал выколоть ему глаза, а затем повесил ему на шею Око Ра, сопровождая все это устными унижениями и насмешками. Стража сопроводила его ко входу в пирамиду Эрдэла и толкнула внутрь. – По спине Эвалы пробежал холодок, она пыталась вспомнить, не видела ли каких скелетов где-то в пирамиде, но в памяти ничего похожего не всплывало. – Я знаю лишь то, что Менее в Источник не вернулся и больше никогда не рождался. Думаю, он до сих пор в этой пирамиде, сторожит наследие Фэро вместе с другими.

– Значит, я пойду в пирамиду и добуду его.

– Прежде нам нужно снять с тебя обвинения в измене. Онки сказал, что тебя уже повсюду ищут, а император практически не имеет власти над Мастером над Хранителями. Это будет трудный бой, – покачал мужчина головой.

– Не нужно, Бес, – подошла к нему Эваларин и взяла за руку, крепко ее сжимая. – Я одна могу убить их всех. Никто из марсиан не может причинить мне вреда, они не смогут даже подойти ко мне.

– Ты всегда была самоуверенным бойцом, – улыбнулся Трезэ, положив свою руку поверх ее. – Но твой брат не из тех, кто пойдет с тобой в прямое столкновение, а в интригах ты ему сильно уступаешь. Он найдет способ всадить тебе нож в спину… Моя же задача этого не допустить. – Бес задумался. – Хм-м, пирамида может стать неплохим укрытием для тебя, пока все не стихнет… Только не в Эрдэле. С ней явно что-то происходит, но любая другая вполне сойдет.

– Я не буду прятаться, и мне нужна эта. Раз Око Ра там видели в последний раз – я его найду. – Боль усилилась, и от нее начало звенеть в ушах. Шум и шепот, прорывавшийся через него, смешивались, превращаясь в ультразвук, разрывающий голову на части. Тьмы внизу было слишком много, а ее пульсирующее сердце совсем рядом, приближается к залу совещаний.

Эвала почувствовала, как задрожал под ногами пол, и дворец начал сотрясаться от подземных толчков. По стенам пошли мелкие, а затем и крупные трещины. В этот же момент вся комната стала наполняться ярко вспыхивающими огнями-призраками. Они просачивались сквозь мебель, стены, спускались с потолка и собирались вокруг Ран. Она смотрела на осколки чужих душ, и на ее глазах они принимали свой истинный облик. Вокруг нее стояли все те, кто когда-то выбрал путь Храмовников, кто поклялись перед статуей Сета Первого охранять обитель Творцов, защищать остров Хранителей, те, кто отказался от истинных праотцев и примкнул к Тоту и Маат. Сотни глаз были сейчас устремлены на девушку. Головная боль становилась невыносимой, и Эвала не могла понять, что происходит. Она чувствовала, как теряет равновесие, земля уходила из-под ног. Души храмовников одновременно говорили с ней, и их голоса сливались в монотонный гул, смешивающийся с шепотом ветра и нарастающим режущим звуком приближающейся тьмы. Принцесса сжала голову руками, не в силах терпеть.

– Эвала? – Бес быстро подошел к ней, обеспокоено смотря на нее. – Что с тобой?

– Мы пройдем весь путь с тобой, – повторяли призраки. – Мы поделимся всем. Мы расскажем всё… Ты приведешь нас к Творцу!

В следующее мгновение Эваларин почувствовала, как ее спины коснулось нечто холодное и в то же время обжигающее. Не в силах стоять на ногах, она опустилась на пол, поддерживаемая не понимающим, что происходит, Трезэ. Она делала редкие вдохи, пытаясь захватить как можно больше воздуха, которого не хватало, и сквозь туманную пелену видела, как душа Странника из Вселенной протягивает руки то к одному призраку, то к другому, поглощая их и делая частью себя. На их лицах была лишь смиренная благодарность. Прошло не больше двадцати секунд, и сотни вспышек из прошлых жизней всех огней стали вспыхивать перед глазами Эвалы, причиняя еще большую боль. Она словно проживала все эти жизни, видела Марс таким, каким он был когда-то. И из каждого воспоминания на нее смотрели изумрудные глаза Сета Фэро, молчаливо наблюдавшего за происходящим.

По дворцу снова прокатилась ударная волна, от новых подземных толчков здание буквально заходило ходуном. На втором этаже библиотеки упали несколько шкафов с книгами. Бес услышал, как к залу бежит стража.

Не медля ни секунды, он подхватил почти потерявшую сознание Эвалу на руки и поспешил к потайному выходу из комнаты, как внезапно обрушившийся с потолка крупный кусок камня перегородил им путь.

– Ваше величество! – слышал он голоса своих воинов. – Господин Трезэ! Где вы?!

Бес посмотрел на принцессу и быстро огляделся по сторонам в поисках возможного безопасного места для нее хотя бы на время. Ему на глаза попалась глубокая ниша, в которой стояла массивная статуя Тота, но с перебитым ликом, измененным на лицо другого праотца. Он отнес девушку туда. Усадив ее за каменный щит статуи, он коснулся ее лица и с тревогой почувствовал, что кожа ее была словно лед.

– Оставайся здесь, милая, – прошептал он, – я уведу их, а потом вернусь за тобой или пришлю Онки.

Поднявшись, Бес поспешил вернуться в зал, к столу. Глянув в сторону ниши, он убедился, что девушку отсюда было трудно заметить. Двери в зал распахнулись настежь, и внутрь вбежали пять человек из королевской стражи, а следом за ними шел сам Мастер над Хранителями с застывшей ухмылкой на лице.

– Ваше величество, с вами все в порядке? Нам нужно срочно покинуть дворец! – бросился к нему командир стражи. – Идемте же! Поторопимся!

Ивалиран захлопнул за собой дверь, от чего стражники невольно вздрогнули. Бес перевел взгляд на Мастера. Серые глаза Рана зло просияли.

В эту же секунду нечто мощное ударило в пол под залом, по символу дома Фэро пошли трещины. Люди стали отступать на безопасное расстояние, но медленно обрушившийся потолок не оставлял безопасных мест. Только Бес стоял как вкопанный, глядя на Ивалирана и не узнавая его. Впервые он видел в нем не хранителя и даже не человека, а нечто иное. На правой стороне его лица от лба до подбородка расходились черные линии сосудов, в которых пульсировала темная субстанция. Правый глаз был абсолютно черным. Мастер снял с пояса этах и раскрыл его.

– Пришло мое время, ваше величество, – процедил сквозь зубы Ивалиран, делая пару шагов вперед. – Ваше правление окончено, наступает долгожданное и обещанное время перемен.

– Мастер?! Что вы такое говорите?! Мы должны уходить немедленно! – перегородил ему дорогу командир стражи. – Здесь опа… – Он не успел договорить, как острый клинок этаха проткнул его насквозь. Непонимающими глазами он смотрел на Ивали, не в силах осознать произошедшее. Медленно он осел на пол, и Мастер вытащил клинок, давая телу упасть.

Стражники на несколько секунд остолбенели от неожиданности, оттого мешкали, не зная, что им делать, – все они подчинялись Мастеру над Хранителями, но не могли позволить чему-либо произойти с императором хотя бы потому, что он такой же хранитель, как они. Через пару мгновений все четверо обнажили свое оружие и вышли вперед, закрывая собой Трезэ.

– Вы стоите в правильном месте, – кивнул Ран, вытирая кровь с этаха о тело убитого, – оттуда вам будет виден триумф акхэи. Еще чуть-чуть, и Источник станет ее обителью.

Бес нахмурился, вспомнив слова Эвалы о нескольких уровнях защиты священного потока.

– Он заражен ею… – прошептал один из солдат, – тьма коснулась перводуши Марса… она управляет Мастером… – качал он головой, отказываясь в это верить.

– Но как она смогла добраться до него? – спросил другой, во все глаза смотря на довольного собой и бездействующего Ивалирана. – Он никогда не…

– Значит, часть перводуши в Эваларин не заражена! – сказал его напарник. – И поэтому он хочет ее убить!

– Какие же вы… скучные, – тихо проговорил Мастер, смахивая с лица белоснежные волосы. – Моя сестра прежде всего предательница, пожелавшая нарушить заветы праотцев и предков, она избрала путь изменников Фэро и Храмовников… Она достойна смерти хотя бы поэтому. Что до ее души, – Ран провел пальцем по паре символов на рукояти этаха, и черный кристалл начал собирать энергию, – то ее ждут муки посерьезней ваших…

Бес мельком глянул в сторону ниши, мысленно умоляя Эваларин не показываться на глаза брату. Ситуация явно выходила из-под контроля и превращалась в самый страшный кошмар Хранителей. Не желая отступать, император снял с пояса свое оружие – двуручный этах, который обладал лишь одним лезвием, был массивнее, тяжелее и нес в себе куда более сокрушительную силу чем обычный клинок хранителей. Бес намеревался сражаться вместе со своими людьми. Как всегда. Лезвие его меча сияло желто-оранжевым светом, излучая тепло. Трезэ сделал шаг вперед, вынуждая стражу расступиться, пропуская его вперед.

– Эвала всегда видела в тебе это и боролась со злом в тебе всеми силами, – тихо сказал Бес. – Я не понимал почему, а она не могла рассказать. Теперь же правду видим мы все…

– С ней вы и умрете, – ухмыльнулся Ивалиран, явно ждущий чего-то. Он то и дело наклонял голову, словно прислушиваясь к чему-то. – Бесславно и навсегда. Без права перерождения, пока я буду творить новый мир. – Голос Мастера менялся. В нем появились холодные нотки, и он звучал как эхо. Бесу показалось, что с ними его устами говорит сама акхэя.

– Как ты мог сдаться тьме, ты, перводуша острова Хранителей и пал…

Чем больше он всматривался в лицо Рана, тем отчетливее видел, как отличается тьма внутри Ивали от той, с которой они сталкивались в зонах отчуждения. Эта была иной – сильнее, умнее и хитрее. В какой-то момент он увидел ее сердце, пульсирующее внутри Мастера над Хранителями. Сейчас ее видели и другие четыре воина. Сам Ивалиран этого не скрывал, он с удовольствием показывал им истину.

Корабль Амона держал курс на Криджу, когда Диркан доложил об энергетическом выбросе с Земли. Сине-голубой луч вновь вырвался из обители Творцов и взял курс на Марс. Риджу, не поверив своим ушам, подошел к мониторам и убедился лично.

– Эвала… – прошептал он, вспомнив, что последний раз Творец вмешивался в события, как раз когда принцесса была в опасности. – Следи за ним и конечную точку входа скажешь!

– И что ты сделаешь? – поинтересовался робот, посмотрев на южанина. – Полетим туда, в эпицентр? Разве у нас не другой план?

Парень молчал, борясь с самим собой.

– Просто доложишь мне, куда он ударит, – холодно попросил Амон, возвращаясь в кресло пилота. Он молча смотрел вперед и невольно достал из кармана цветок Эрдэла. Бутон оставался плотно закрытым, но уже источал приятный, сладковатый аромат.

Эвала открыла глаза, приходя в себя. Последняя древняя душа была поглощена Странником, и все воспоминания наконец-то стихли, навсегда становясь частью космической сущности. Принцесса еще с трудом могла извлекать нужные моменты из чужих жизней, но многое уже смогла разглядеть и понять. Мир во времена Фэро еще никогда не был таким ярким. Все пробелы истории заполнялись увиденным очевидцами. Она могла рассмотреть все конфликтные ситуации с разных сторон. Только пока все попытки заглянуть в собственную душу вызывали сильную головную боль. Девушка чувствовала, как тьма поднимается снизу, слышала, как та заполняла собой пустоты, как прорывалась через мелкие трещины, раскалывая камни. Окончательно она пришла в себя, когда услышала голос брата. Выглянув из своего укрытия, Эвала увидела, как он стоит напротив стражи и Беса во главе с ними.

Принцесса лишь на мгновение закрыла глаза, а душа успела показать ей, что произойдет через несколько секунд – символ дома Фэро будет пробит потоком акхэи, которая уничтожит на пути все живое. Ивалиран присел на одно колено, прикладывая ладонь к полу. Его губы шевелились, произнося слова на неизвестном языке. От пальцев по полу стали расходиться черные линии, устремляясь в центр перекрещенных мечей, выложенных из позолоченного металла. Времени у Эвалы на раздумья больше не было. Предвидев неотвратимое, она успела выйти из своего укрытия и со всех ног бросилась к Бесу. Новый сильный удар снизу заставил вздрогнуть уже весь дворец. Трещины на полу стали увеличиваться, и через них начала очень быстро просачиваться акхэя. Еще чуть-чуть, и она потоком хлынет наружу.

– Назад! – крикнула девушка, а стражники и сами не собирались стоять на месте и успели отпрыгнуть. Только Трезэ не собирался пасовать перед тьмой.

Ивалиран лишь в последний момент увидел, как его сестра, выбегая вперед, неизвестно откуда взявшись, со всей силы оттолкнула императора в сторону, занимая его место.

– Эвала! Нет!!! – только и успел крикнуть Бес, поднимаясь на ноги в нескольких метрах от эпицентра, когда тьма пробилась наружу и мощным столбом вырвалась из-под земли. Стража и император оказались по разные стороны, а между ними пролегла глубокая пропасть.

Последнее, что успела увидеть принцесса, было довольное лицо Ивалирана. Поток вот-вот обрушится на принцессу. Она почувствовала холод, окружающий ее, и в следующую секунду, когда акхэя должна была поглотить ее, яркий сине-голубой луч в десять метров в диаметре прошел через крышу, обрушивая ее, и столкнулся с тьмой. Разливаясь по всему залу, лед покрывал его толстой сияющей пленкой, накрывая собой, словно куполом. Лед сковал тьму и уничтожал внутри себя, но в этот раз ее было слишком много и всю уничтожить было невозможно. Хранители озирались по сторонам на искрящийся чистейшим лазурным светом лед, сковавший весь зал. Стало невероятно холодно, и каждый вдох давался с трудом. Вокруг Эваларин стеной выросла защита, не пропускающая к ней акхэю. Ивали усмехнулся, коснувшись острием этаха ее ледяной тюрьмы.

– …Творец снова вмешался в твою судьбу, сестренка, – тихо сказал он. – Но слишком поздно. Источник уже мой.

– Рано радуешься! – крикнул ему Бес, перехватывая меч поудобней. – Взгляни вниз, тварь, там для тебя сюрприз от Фэро! – Император указал клинком вниз.

Эвала пыталась рассмотреть что-либо на дне, но пульсирующая внутри льда черная субстанция не давала ничего увидеть. Но вдруг она заметила, как красное свечение на семнадцатом барьере погасло и по каменной плите пошли трещины. Мгновение, и она разрушилась. Оставшаяся акхэя устремилась внутрь, ожидая там обнаружить Источник, но лицо Ивалирана резко переменилось, когда он осознал, что пала лишь первая линия защиты. Акхэя, разрушив семнадцать барьеров, увидела второй, состоящий из аналогичных входов, но запаса прочности у них было куда больше. Все символы на каждой плите горели ярко-зеленым. Лед тем временем подступал к бушующему внизу потоку и сковывал его. Однако силы были неравны, и ее было слишком много – все не заморозить. Небольшие ручейки акхэи продолжали пробиваться вверх и расползаться по полу зала совещаний. Крупные капли стекали по синей глади льда, пытаясь разрушить его, но тщетно. Бес увидел, как несколько капель упали на лицо Мастера. Ивали стер их рукой и небрежно стряхнул на землю. Акхэя не причиняла ему вреда, не проникала внутрь, не пожирала изнутри, как всех тех, кто становился ее жертвой. Трезэ наклонил голову, устремляя взгляд на подбирающуюся к новым препятствиям тьму.

Эвала с трудом смогла подняться. Только сейчас головная боль полностью отступила, а разум был свободен от чужих воспоминаний. Нужно было как-то выбираться из этого спасительного кокона, но лед был настолько толстым, что пробить его изнутри ей было просто нечем. Она ударила по нему несколько раз, но не осталось даже царапины. Холода она пока не чувствовала. Ветер Марса настойчиво шептал ей что-то, но проникнуть через это препятствие не мог. Земля под ногами продолжала вибрировать, и куски дворца обрушивались вниз во все увеличивающуюся пропасть. Старая часть владений императора уже полностью ушла под землю. Зал совещаний был отрезан внушительными провалами от остального Эрдэла. Хранители пытались пробиться к покоям императора, да и все знали, что Мастер тоже там. Марс не мог позволить себе лишиться двух главных людей в одночасье. Все горожане видели над дворцом лишь ледяной столб, словно гигантское древо, раскинувшееся над руинами, удерживающее темную субстанцию внутри себя. Сине-голубой лед сверкал в лучах заходящего солнца, заставляя всех поднимать глаза к небу и вспоминать о Творце и слать мысленные молитвы в сторону Его обители. Ровно то же самое происходило в районе остальных шестнадцати входов – барьеры рассыпались на части, открывая путь ко второму уровню защиты. Разница была лишь в том, что тьмы пока не было видно. Она вся была под столицей империи, прорываясь к первому препятствию.

Эвала спиной ощутила на себе взгляд брата, резко обернувшись, она увидела его искаженную гневом гримасу. Его губы шевелились, но она не слышала слов.

– Думаешь, что это меня остановит? – спрашивал сестру Ивалиран. – Это лишь вопрос времени, – подернул он плечами. – Не пройдет и месяца, сестренка, и твой любимый Марс падет, как и все планеты, созданные творцами до него…

– Ты не получишь Марс! Ты сдохнешь раньше! – крикнул кто-то из стражников, бросаясь с оружием на Мастера. – Предатель!

По технике боя с Раном мало кто мог сравнится, а уж тем более превзойти. Он с легкостью отражал любые выпады и пробивал защиту в считаные секунды, разя противников в самое сердце. Стражник не долго сражался в одиночку, его напарники подключились быстро, и вот уже четыре человека бились с Мастером. Они пытались окружить Ивали, а он отчего-то позволял им это сделать, подпуская их ближе, на расстояние вытянутой руки.

– Глупцы! – посмеялся Ран, и в следующую секунду скованный льдом пол под их ногами задрожал, и тонкие щупальца тьмы начали просачиваться сквозь образовавшиеся трещины. Мелкие ручейки устремились к своим новым жертвам. Подкравшись к их ногам, тьма принялась опутывать их подобно змее, проникая под кожу, хищно вцепляясь в их душу. Люди тщетно пытались стряхнуть ее с себя, но тем самым лишь усугубляли свое положение.

На глазах Эвалы и Беса четверо хранителей выронили оружие из рук и обессиленно осели на пол, бешено хватаясь кто за горло, кто за сердце, пытаясь вырвать из себя тьму. Еще мгновение, и все четверо закрыли глаза навсегда. Принцесса видела, как не щадила их акхэя, как поглощала их души, разрывая на части. Не осталось даже осколков, которые могли бы стать вечными странниками – призрачными огнями.

– Теперь твоя очередь, герой, – улыбнулся Ивали, посмотрев на Беса. – Твоя смерть не будет такой быстрой. Вынужден буду тебя помучить, чтобы помучилась она, – кивнул он на Эваларин. – Наслаждайся зрелищем, сестренка, и готовься… Ты следующая. Твой лед не сможет защищать тебя вечно.

Трезэ, сильно оттолкнувшись, перепрыгнул на другую сторону и оказался рядом с ледяным древом. Посмотрев на Эвалу, он приложил руку к защищающему ее кокону и грустно улыбнулся.

– Делай то, что велит тебе сердце, милая, и не оглядывайся ни на кого, – прошептал он. – Ты последняя надежда Марса. Творец не зря так оберегает тебя…

– Бес, уходи отсюда! – пыталась докричаться до него принцесса, качая головой. – Не сражайся с ним! – Но император ее не слышал. – Ты погибнешь!

– Позволь и мне стать твоим защитником.

Император скинул с плеч багровый плащ и приготовился к бою, выставив меч, пульсирующий желто-оранжевым светом, вперед.

– Надеюсь, ты со всеми попрощался. Ведь для твоей души через несколько минут наступит абсолютная темнота. Она узнает, что такое небытие.

– В конце это узнаешь и ты, – хмуро ответил Бес, сосредотачиваясь на предстоящей битве. – Пускай не сегодня, но и за тобой явится смерть.

– Это навряд ли, – покачал головой Ивалиран.

– Ты такое же творение творцов, как планеты и звезды, как утро и день, как люди и звери. Ты часть замысла Творца творцов, и ты покинешь сцену в самом финале…

– Продолжай себя в этом убеждать, Бес, с вашим финалом моя жизнь только начнется.

Дальше Ран медлить не стал, а сразу же выпустил три энергетических шара в Трезэ. Император играючи отразил эту атаку двумя быстрыми взмахами двуручного этаха. В ту же секунду он выпустил два в ответ, но они разделились на десятки мелких и дождем обрушились на Мастера. Воспользовавшись моментом, Бес смог выйти на ближнюю дистанцию. Не успел Ивали отбиться от мелких летающих сфер, как Бес обрушил на него каскад рубящих ударов. Тяжеленным двуручником Трезэ орудовал так, словно это был легкий деревянный прутик. Он крутил его над головой и снова обрушивал со всей силы на Рана. Мастер едва успевал уворачиваться, о блоке речи не шло вовсе. Бес пробивал защиту и умудрился уже дважды ранить противника. Из неглубоких ран на плече и ноге текла кровь, но Ивалиран не обращал на это никакого внимания. Уклонившись от очередного удара, он скользнул в сторону, крутанув в руке этах и готовясь перейти в нападение. Он чувствовал, как руки наливаются силой. Большой палец коснулся трех символов на рукояти, перезаряжая кристалл. Алые молнии забегали по телу серебряного этаха, а сам Мастер перешел в наступление, намереваясь оттеснить Беса к стене, за которой была Эвала. Принцесса же не оставляла попытки проломить лед и вырваться наружу, но пока все было тщетно. Трезэ почувствовал что-то неладное, когда клинок этаха Ивали наткнулся на лезвие его меча. Силы было в этом ударе куда больше, чем Бес ожидал. Вены на правой руке Рана проступили, и было видно, как в них пульсирует черная субстанция. Ивалиран сделал еще один удар, второй, а на третий взмах он выпустил в Беса сначала два, а затем еще пару энергетических шаров. Атака была настолько быстрой, что император не смог отследить каждое движение. Трезэ отразил лишь три шара, а четвертый пришелся ему в левый бок, оставив опаленную глубокую рану. Бес поморщился, чуть согнувшись, но оружия из рук не выпустил.

– Ты никогда не умел сражаться честно, – прошептал Трезэ. – Всегда рассчитывал на помощь тьмы внутри себя, да, Ивали? Обидно, должно быть, ничего из себя не представлять, быть лишь оболочкой для врага всех и вся… Может, и хорошо, что она сожрала твою подлую душонку, с Эвалой у Марса есть шанс.

– Ты наивен, – покачал головой Ран. – Ее душа не имеет ничего общего с островом Хранителей, она – чужак. Тот самый чужак, которого так ждали Фэро, кого просили не сбивать. Это она за твоей спиной. Тварь из космоса, о которой вы ничего не знаете…

– Тварь здесь только ты, – огрызнулся Бес, находя в себе силы для новой атаки. В этот раз он смог схлестнуться с Ивали лицом к лицу. Он смотрел ему прямо в глаза, чувствуя на себе взгляд самой акхэи.

– Нет! Нет! – повторяла Эвала, снова и снова пытаясь разбить свою ледяную тюрьму, предвидя, что сделает ее брат дальше. Она знала, как сражается он, с ним не бывает честного боя, он всегда норовит ударить в спину, не ведая воинской чести.

Желто-оранжевый этах пытался сломать легкий клинок Мастера, искрясь от молний, испуская обжигающий свет. До шеи врага оставалось каких-то пара сантиметров, когда Ивалиран быстрым движением руки снял с пояса второй этах и, раскрыв его, загнал Бесу под ребра. Затем, выдернув его, нанес еще один удар рядом, сохраняя маску безразличия на лице. Лишь его глаза поблескивали от удовольствия. Он перевел довольный взгляд на Эваларин и улыбнулся, увидев отчаяние, охватывающее его сестру. Трезэ выронил из рук меч. Коснувшись скованного льдом пола, клинок погас.

– Это еще не все, сестренка… – прошептал Ивали, отталкивая от себя Беса, и в следующую секунду выпустил в него по очереди три шара. Последний буквально впечатал мужчину в ледяную стену. Его кровь медленно стекала по сияющей лазурной глади, смешиваясь с подступающей к нему тьмой.

Медленно Бес сползал на землю, но Мастер не позволил ему это сделать, а со всей силы метнул в него этах подобно копью, пронзая тело императора насквозь, прибивая к стене. Однако Бес все еще был жив и пытался высвободиться, вынуть из себя этах врага.

– Смотри, как тьма сожрет его душу, Эвала! Я прикажу ей делать это медленно, не оставлять ни кусочка! – сказал Ивалиран не своим голосом и громко засмеялся.

Эваларин снова и снова царапала руки о лед, пытаясь разбить его. Она без остановки наносила удар за ударом, сдерживая слезы и думая только об одном – как спасти Беса, и представляла себе, как голыми руками разорвет брата на части.

– Марс… – шептала она, – если ты меня слышишь… разожги огонь… Если ты меня слышишь, Творец творцов, – по ее щекам скатилось несколько слезинок и упали на синий лед, – я исполню твой замысел, только не забирай его у меня… – Еще одна слеза коснулась льда, и именно в этот момент стена поддалась и по ней пошли трещины.

Принцесса смогла вырваться наружу, но от Ивалирана ее теперь отделяла пропасть в десять метров. Он самодовольно стоял у дверей и мог беспрепятственно покинуть место боя.

Немедля она подбежала к раненому Бесу, который почти вытащил из своего тела копье. Его ног уже коснулась акхэя, но еще не дотянулась до его души. В этот момент Мастер, вытянув руку вперед, подал сигнал своему оружию вернуться. Вырвавшись из тела поверженного врага, этах вернулся к своему владельцу. Эвала помогла Трезэ лечь. Раны были слишком серьезными, и она не успеет его довести до врачей.

– Наслаждайся, Эвала! – крикнул ей брат, открывая дверь. – Она будет жрать его медленно, причиняя много боли! Тебе понравится!

Эваларин сжала кулаки, желая немедленно поквитаться с Мастером, но не могла и пошевелиться. Она беспомощно смотрела на императора, а он лишь улыбался одними губами, глядя на нее.

– Я вижу в изумрудах твоих глаз всю свою жизнь и вижу свою душу… Вижу, как Сет Фэро говорит мне спасибо. – Эвала зажмурилась, наклоняясь ниже и касаясь головой груди Беса. – Я не боюсь исчезнуть навсегда. – Он положил руку ей на голову. – Я знал тебя, я уже пришел в этот мир не зря. Эвала, слушай свое сердце и не оглядывайся на заветы. Прошлое не спасает будущее. Только настоящее в силах что-то изменить. Меняй…

– Я не хочу, чтобы ты уходил… – прошептала девушка, давая волю слезам.

– А я не хочу, чтобы ты видела, что со мной сделает тьма. Запомни меня человеком, а не пустым телом с поглощенной душой.

Ран подняла голову от резкого дуновения ветра. Она наконец-то услышала, что шептал ей ветер:

– Арис анимус… – повторял он из раза в раз, – душа, будет жить с тобой вечно… арис анимус… – Перед глазами девушки пронеслось воспоминание, как Амон подарил ей камень. Она быстро достала из поясной сумки подарок Риджу и снова посмотрела на опутывающую Трезэ тьму.

– Ты будешь жить, – проговорила она. – Мы снова будем вместе, стоять плечом к плечу, исполнять замысел Творца. – Она сжала камень, чувствуя, как он нагревается изнутри, готовясь принять душу. – Ты снова будешь мне отцом…

Арис анимус засиял ярко-зеленым светом, и девушка приложила его к груди Беса.

– Тогда… – с трудом прошептал он, умирая, – до встречи, милая Эвала. Увидимся в новой жизни.

Камень из Источника высасывал из умирающего тела душу, бережно сохраняя ее внутри себя. В тот момент, когда акхэя проникла внутрь, она увидела лишь мертвую плоть. Ей было нечем поживиться. Принцесса убрала камень и посмотрела на него, теперь уже ставший темно-зеленым, мутным, но в самом центре можно было различить пульсирующее ядро – душу Беса Трезэ. Поднявшись на ноги, Эвала огляделась по сторонам, ощущая внутри лишь звенящую пустоту. В сиянии сине-голубого льда она снова увидела смотрящего на него Сета Фэро. Храмовник сделал шаг навстречу.

– Твой путь начинается здесь, как и было предсказано последним марсианским оракулом.

Девушка посмотрела вниз на иссякающий поток акхэи и почувствовала биение сердца Источника глубоко под землей, все еще вдали от опасности. Она понимала, что времени у нее совсем мало и, чтобы спасти Марс, нужно начинать действовать прямо сейчас.

– Где ключ? – спросила она у призрака.

– Я знаю, что ты задумала. Следуй своему сердцу, и найдешь то, что ищешь.

– Я не могу убить Ивалирана сейчас… – покачала она головой, – как бы мне этого ни хотелось. Я не облегчу ей путь.

– Слушай ветер и смотри в огонь. – Призрак Сета растаял.

Некоторое время принцесса стояла недвижимо, собираясь с духом и силами. Тепло арис анимус грело руку, а ветер молча толкал в спину. Посмотрев на приоткрытую дверь, девушка решила идти следом за братом, потому что этого хотел сам Марс.

Некогда величественный дворец, построенный во времена первых императоров, стоял в руинах. Частично разрушенные стены кое-где были черными от бушующего огня-тетаха. Мелкие камни продолжали сыпаться вниз, после никак не затихающих подземных толчков. Вокруг ледяного древа кружили всевозможные роботы, делая необходимые замеры, беря пробы для будущих исследований. Сновавшие повсюду хранители искали выживших по всей территории, но детекторы молчали. Следов Беса Трезэ обнаружить не удалось, и все готовились к худшему. Единственным уцелевшим и не затронутым землетрясением зданием был золотой тронный зал, находившийся в пирамидальном сооружении недалеко от входа. Именно там сейчас был устроен экстренный штаб, где все полномочия императора исполнял Мастер над Хранителями. Ивалиран поднялся по ступеням и вошел сквозь распахнутые врата внутрь зала, где множество людей обсуждали план дальнейших действий. Остановившись в дверях, Ран окинул взглядом величественное помещение, казавшееся обителью гигантов. Длинная, выложенная из черного камня с золотыми вкраплениями дорога вела к трону, возвышавшемуся над залом. По бокам этого пути, почти у самого входа, стояли два идеально ровных черных каменных стола, на которых по обычаю было положено оставлять свое оружие, прежде чем идти дальше. Трон представлял собой каменный стул с высокой спинкой и без подлокотников. Весь он был изрезан символами и посланиями, излучавшими желто-белый свет. Слева и справа высились четыре ряда, выложенных полукругом, где восседали советники и главы домов во время принятия важных решений. Внизу же, перед троном и рядами мест для приближенных, была выложена в форме пирамиды своеобразная арена. Когда-то давным-давно в центре было изображено Око Ра, но сейчас оно было практически стерто. На этой площадке одни хранители пытались донести свою правду до других или же принимали свой приговор. По четырем сторонам в огромных нишах стояли четыре статуи. Каждая выполнена из белого камня, внутри них сияли ярко-желтые кристаллы, от которых расходились трещины, через которые сочился теплый свет. Две из них принадлежали Тоту и Маат. Лики этих праотцев были закрыты черной тканью. Другие две представляли собой статуи людей в длинных балахонах с накинутыми на голову капюшонами. В них не было кристаллов, они пугали тем, что внутри были пустыми. Считалось, что в эти каменные тела во время принятия великих решений вселяются творец острова Хранителей и сам Творец творцов. Если верить легендам, то последний раз такое случалось во времена Сета Первого, когда этот тронный зал и был возведен. Ивалиран взглянул на трон и довольно улыбнулся – то, к чему он так давно шел, вот-вот станет его по праву. С высоко поднятой головой и отстраненным лицом он подошел к хранителям. Вдруг его внимание привлекла груда непонятного железа, лежавшего на одном из столов. Что-то сверкнуло, поймав отблеск свечения статуи Маат. Ивалиран подошел ближе. Скинув со странных находок ткань, прикрывавшую их, он увидел несколько обломков старинных мечей из фаэтонской стали, шлемы и два целых хопеша, покоившихся в расписных ножнах. От клинков веяло холодом. Ран недовольно поморщился. Среди прочего лежали и какие-то амулеты, покрытые ржавчиной и черной глиной. В этот момент сзади подошел один из хранителей и, извинившись, бросил на стол еще несколько находок.

– Что это такое? – поинтересовался Мастер. – Откуда?

– Мы нашли это в разрушенной части пирамиды, Мастер! – бойко отозвался молодой воин. – Мне было приказано доставить все это сюда.

– Из пирамиды, говоришь… хм-м… – призадумался Ивалиран. – Это ведь мечи, которыми Фэро пользовались? – указал он на хопеши.

– Да, – кивнул хранитель. – Думаю, что всем этим когда-то пользовались храмовники. Только очень давно. Боюсь, они рассыплются от старости, достань их кто из ножен. Хотя… – он почесал затылок, – если это фаэтонская сталь, да еще и закаленная, может, и нет. В любом случае, – пожал парень плечами, – никто на Марсе не владеет техникой боя на хопешах.

– Не уносите их пока. Они мне пригодятся в самое ближайшее время. – Глаза Ивалирана хитро сверкнули.

– Слушаюсь!

Ран продолжил путь к трону. Заметив его, Онки призвал остальных к тишине.

– Мастер! Вы нашли императора? – обеспокоено спросил один из советников у Рана.

– К сожалению, – тихо заговорил Ивали, – Бес Трезэ погиб. Я пришел слишком поздно, – покачал он головой, – вырвавшийся поток тьмы поглотил его и его стражей. Сине-голубой луч не смог их спасти…

По толпе прошелся шепот негодования и вздохи отчаяния.

– Как он погиб? – вышел вперед Онки. – Его величество не мог просто стоять и ждать смерти…

– Ты прав, Онки, – кивнул Ивалиран, поворачиваясь к своему советнику, – Бес до последнего оставался собой – героем, которого мы потеряли. Он пытался защитить своих подданных, верных воинов, от Эваларин Ран.

Люди вокруг зашумели еще громче, требуя объяснений.

– Что ты такое говоришь? – возмутился Онки, теряя самообладание. – Эвала никогда бы не причинила вреда Бесу!

– И тем не менее, мой дорогой советник, – смерил его холодным взглядом Мастер, – она, видимо, явилась тайно во дворец и пыталась уговорить его величество воспользоваться наследием Храмовников и Фэро. Ты и сам слышал, что она хочет сделать.

– Что было дальше, Ивалиран? – спросил один из старейших глав домов, выходя вперед.

– Я видел лишь печальный конец, – развел руками Ран. – Она попыталась продемонстрировать Бесу силу технологий Фэро. Показала ему семнадцатый барьер, и именно в тот момент, когда акхэя нанесла свой удар.

Возгласы негодования носились над толпой, лаская слух Мастера.

– Помимо предательства… еще и цареубийца… – покачал головой старик, складывая руки на груди. – Где она? Ваша сестра смогла пережить атаку тьмы?

– Разумеется, – кивнул Ивали, – Творец бы не допустил легкой смерти для сошедшего с истинного пути хранителя.

– Ты лжешь! – повысил голос Онки, качая головой и подходя ближе к Мастеру. – Он для нее был как отец, Эваларин никогда бы не стала подвергать его опасности! Ты чего-то недоговариваешь! Ты просто жаждешь занять трон… ничем не отличаешься от своего отца!

– Придержи язык, Онки! – пригрозил ему старик, заступаясь за Рана. – Помни, с кем разговариваешь. Соблюдай заветы праотцев. Перед тобой тот, кому отныне суждено править островом Хранителей!

Ивалиран с трудом сдерживал улыбку.

– Такими темпами править ему будет нечем, – процедил сквозь зубы южанин.

– Мое милосердие не безгранично, – вновь заговорил Мастер, – любой, кто поддерживает предателя, будет осужден вместе с ним. И в отличие от моей сестры у тебя есть семья, есть за кого бояться. Не так ли? Ты не подумал, каково будет им, признай я тебя изгоем, а?

– Я не верю ни одному твоему гнилому слову. – Черные глаза Онки горели гневом. – И никогда не верил. Я не буду служить тебе, как и моя семья. Мы хранители по рождению, а не по-твоему признанию. Я могу уйти в вольный город и нести свою службу пред Творцом там, и никто мне не помешает.

– Сомневаюсь, что ты успеешь скрыться от правосудия в любом из этих городов, – ухмыльнулся Ран. – Верные Мастеру люди есть везде, а если нет таковых, то за скромную награду они с радостью выдадут нам твою голову.

– Бери ее, щенок, – прошипел Онки, – но помни, что она будет кусать тебя, а моя душа будет преследовать тебя, оставляя глубокие раны на твоем теле. Ни один хранитель не боится смерти, ни своей, ни чьей-либо еще, ибо все это замысел Творца! Мастер, не знающий заветов праотцев, – недостойный Мастер!

– Я нареку тебя изгоем, сразу же после суда над Эваларин, – спокойно ответил ему Ивалиран. – Ты станешь ее соучастником.

Люди вокруг одобрительно загалдели.

– Император мертв, – парировал Онки, – а Ран не коронован, чтобы судить. Как Мастер над Хранителями ты можешь лишь вызвать сестру на дуэль и попытаться победить ее. Лишь ее поражение будет означать, что Эваларин – предатель пути хранителей. Только так мы узнаем, на чьей стороне творец острова Хранителей.

– Ты ошибаешься, Онки, – снова заговорил старик, – ее маловероятная победа позволит ей уйти живой из этого зала, но не докажет ничего.

В этот момент двери в тронный зал распахнулись настежь. Сильный порыв ветра залетел в комнату и вихрем пронесся над толпой, заставляя людей поежиться от холода. Он поднялся к нишам и сорвал с ликов Тота и Маат черную ткань. Оглянувшись, все увидели стоявшую в дверях Эваларин Ран. Ее белоснежные волосы развевались на ветру, а на лице, руках и ногах были следы крови. Изумрудные глаза девушки сияли от гнева, со стороны казалось, что она светилась изнутри огнем Марса. Черные покрывала со статуй упали к ногам принцессы. Глаза их тут же вспыхнули белым светом, словно души их вернулись в мир вершить правосудие. Ивалиран улыбнулся одними губами.

– Мы рады, что тебе хватило духу прийти и предстать перед судом! – обратился брат к сестре под одобрительные возгласы собравшихся, с опаской посматривающих в сторону Эвалы. – Не будем же терять времени, господа! – развел руками Мастер, приглашая всех присутствующих занять свои места по разным сторонам от трона.

Эваларин медленно приближалась к выложенной на полу пирамиде. На ее лице было лишь презрение, а в глазах горел огонь ненависти, с трудом сдерживаемый силой воли. Окинув хранителей равнодушным взглядом, она остановилась перед троном, который уже поспешил занять ее брат.

– Ты зря сел, – заговорила она, – суда не будет.

Ивалиран удивился.

– Тут ты права, Эвала, – кивнул он, – твои проступки слишком тяжелы, и нам незачем тратить время на выслушивание твоих оправданий, мотивов и сожалений. Ты преступила черту, когда попросила нас – хранителей, отринуть заветы праотцев, наплевать на свое прошлое и будущее и воспользоваться наследием предателей и изгоев. И если это мы еще могли списать на твою юность и горячую кровь, но то, что ты совершила сегодня, не достойно нашего милосердия.

Изумрудные глаза девушки зло сверкнули. Она прекрасно понимала, к чему будет вести брат и в чем убедит всех собравшихся.

– Придет время, Ивали, и все узнают правду, – пожала она плечами, просчитывая свои дальнейшие действия, обдумывая, как будет сражаться со всеми сразу и кого убьет первым. Неосознанно она сложила руки за спиной, готовясь выхватить плети.

– Ты подвергла жизнь императора Трезэ опасности, ты позволила ему погибнуть, защищая тебя от твоей же глупости. – Принцесса стиснула зубы и, поморщившись, издала тихий звук, похожий на рык. Мастер нахмурился и, присмотревшись к сестре, снова увидел проступающие контуры души Странника из Вселенной. – Ты не исполнила приказа и не отдала за него свою жизнь. Смерть Беса… – Девушка исподлобья посмотрела на брата, чувствуя, как закипает кровь и руки наливаются силой. Онки, видя все это, бессильно качал головой, наблюдать за происходящим ему было трудно, и сердце обливалось кровью. А Ивалиран самодовольно продолжал: – …на твоих руках. Ты не справилась с предназначением хранителя. Твоя служба в корпусе Защитников далека от идеальной, а испытания Хранителей тобой так и не были пройдены…

По залу то и дело проносились возгласы возмущения и слова согласия с речью Мастера. Будто все они были в его власти, отказывались смотреть шире и хоть немного думать своей головой.

– Помимо этого ты лишилась обоих дарованных тебе Марсом купрум этахов. Ты отныне не можешь называть себя хранителем. Потеряв свое оружие, ты доказала свою неспособность держать его в руках. – Ивалиран смаковал каждое слово, он так давно хотел все это сказать сестре прилюдно. И его совсем не беспокоил тот факт, что все это было ложью.

Краем глаза Эвала заметила, как через пол стали просачиваться синие огни-призраки. С каждой секундой их становилось все больше, и они кружили вокруг нее. Она также удивленно отметила, что Мастер этого не видит. Как не видел он и призрака Сета Первого, стоявшего по правую руку от принцессы. Храмовник стоял с гордо поднятой головой, сложив руки на груди.

– За все это в нашей империи лишь одно наказание – смерть, – закончил свою речь Ивалиран, поднимаясь с трона. – Однако ты ступила на дорожку изменников и предателей. Прежде чем ты умрешь, ты станешь изгнанницей.

Эвала ухмыльнулась, поднимая глаза на брата.

– Как изгнанник я имею право отвоевать себе жизнь у Мастера над Хранителями в этом зале здесь и сейчас под присмотром праотцев Тота и Маат, под всевидящим взглядом творца Марса и Творца творцов! – ответила девушка негромко, но все услышали.

Ее брат довольно, едва заметно, улыбнулся:

– Зная это, ты должна осознавать и то, что, как только прольется первая кровь, за ней последует и смерть…

– Главное, что это осознаёшь ты, – парировала принцесса.

– Что ж, я чту традиции предков и заветы праотцев. Я сражусь с тобой, Эваларин, и убью тебя во имя правды. Однако ты не имеешь оружия. Твои плети в сражении использоваться не могут. Ты носила их как хранитель, и посему больше они тебе не принадлежат.

Эвала нахмурилась, переведя взгляд на призрак Сета, предположив, что Ивали хочет, чтобы она билась голыми руками. Храмовник одобрительно кивнул. Поморщившись, девушка сняла с пояса плети и отбросила их в сторону.

– Я не сражаюсь с безоружными. – Мастер спустился вниз и остановился в десяти метрах от сестры. – Так что для тебя у меня есть пара клинков. Считай это моим прощальным подарком. – Он кивнул кому-то стоявшему у дверей, и Эвала услышала, как звякнула сталь и кто-то, с трудом подняв нечто неизвестное, понес это к трону.

Юный воин-хранитель положил у ног девушки два хопеша, покоившихся в ножнах. Ран посмотрела вниз, не веря своим глазам. Огни-призраки буквально облепили мечи, стремясь прикоснуться к ним. Эвала подняла голову.

– Дикарке, – развел руками Ивалиран, – дикарское оружие, – улыбнулся он. – Мы не можем позволить, чтобы изгой касался сотворенного нами, поэтому твой удел лишь наследие предателей и изменников. – Мастер снял с пояса этах и сразу же раскрыл его, готовясь к бою.

Эвала присела на одно колено и коснулась ножен, затем посмотрела на Сета. У него на спине висели точно такие же. Рукояти имели вырезанные профили Тота и Маат. От мечей веяло холодом и пахло кровью. Девушка аккуратно вытащила хопеши из ножен и поднялась с пола. Мечи были тяжелыми, лезвия светились изнутри голубовато-белым светом. Даже издалека было видно, что они остры, как и в день создания. От кончика до самого эфеса тянулись надписи на древнем наречии и символы праотцев Тота и Маат сменяли друг друга. Эваларин затаив дыхание рассматривала их, не в силах перестать любоваться произведением оружейного искусства. Ощущение того, что она держит в руках клинки самого Сета Фэро, вызывало душевный трепет.

– Они твои по праву, Странник, – сказал Храмовник и растаял в воздухе. Теперь огни-призраки кружили лишь вокруг принцессы. Она умело крутанула их в руках, чувствуя, как душа пробуждается, почувствовав запах битвы. Хопеши лежали в руке как влитые, Эвала сама не заметила, как заняла боевую позицию. Странник из Вселенной снова держал в руках оружие, так похожее на свое.

Ивалиран видел сразу и сестру и исполинскую душу от которой веяло холодом. Странного вида волосы развевались на неощутимом ветру, и по ним бегали светлые молнии. Черные доспехи чужака поблескивали, ловя на себе свет сияния окружающих кристаллов. В руках у Странника были точно такие же хопеши, но больше и смертоноснее. Это была не только сталь, а чистая энергия, способная вспарывать животы целым мирам. Мастер сам не знал, откуда в его голову приходит эта информация. Мотнув головой и отогнав от себя сторонние мысли, он сосредоточился на сестре и на бое. Он знал, что никто не мог обучить ее технике владения этим дикарским оружием. Чувствуя, как руки наливаются силой, он перекинул этах в другую руку, активируя символы и готовя энергетические шары для атаки.

Онки смотрел на Эвалу, которая словно статуя из обители Фэро недвижимо стояла перед братом, занеся один меч за спину, другой чуть выставив вперед. В этот момент она была похожа на Сета, каким его изображали в легендах. Глаза принцессы были сконцентрированы на своей цели. Она не моргала и, казалось, перестала дышать. Прислушиваясь к затихающим ударам своего сердца, она пыталась достичь гармонии единения души и тела. Нужно было лишь позволить Страннику поделиться своим знанием. Самой Эвале безумно хотелось покончить с Ивалираном здесь и сейчас, но осознание того, что этого делать нельзя, лишь больше злило. Чтобы покинуть этот зал живой, ей было достаточно поцарапать Мастера так, чтобы хотя бы одна капля крови упала на каменное Око Ра, выложенное на полу. Ее взгляд вдруг сконцентрировался на его правой руке, сжимающей этах. Она видела, как внутри его вен пульсирует растущая акхэя, как придает ему сил. Несколько секунд, и вот двое врагов встретились взглядами. От напряжения воздух в зале дрожал и, казалось, вот-вот вспыхнет от наэлектризованности. Невольные зрители затаили дыхание. Поединок перводуши со своей частицей, пусть и малой, выглядел для них чем-то фантастическим. Подобного не было еще ни разу. Поистине Эра Перемен вновь проявляла себя. Онки с замиранием сердца смотрел на Эвалу, но из головы не шли мысли о погибшем друге. Он не поверил ни одному слову Мастера и хотел убедиться во всем лично. Южанин смог незаметно для всех покинуть зал и поспешил туда, где когда-то был зал совещаний. Ему с трудом удавалось пробираться через образовавшиеся руины, но цель оправдывала себя.

Тем временем Ивалиран устал ждать хода сестры и перешел в наступление, обрушивая на Эваларин град резких, быстрых ударов эта-ха. Тьма внутри него придавала сил, но девушка, как и раньше, была слишком быстрой для Мастера. Однако вместо уворотов она предпочла отступить на несколько шагов, не меняя стойки. Двигалась девушка бесшумно, не ощущая веса хопешей. Она продолжала ждать подходящего момента. Мастер злился, что она не нападает, и, сделав очередной выпад в пустоту, выпустил в сестру три энергетических шара. Каждый она отразила одной рукой. Движения были настолько техничными и неуловимыми, что казались магией. Хранители зашептались, делясь впечатлениями с сидящими рядом. Ивалиран обнажил и второй этах, решив продемонстрировать свой доведенный до мастерства навык. Не мешкая он начал рассекать острыми серебристыми лезвиями воздух, подбираясь к принцессе. Наконец она вступила в бой, преградив хопешем путь этаха. Звон удара стали о сталь взлетел к потолку и, отразившись от стен, оглушительным эхом пронесся над залом. Выпад, и Эвала направляет клинок в плечо брата, он успешно ушел в защиту и блокировал удар. Эваларин сражалась вполсилы и даже неохотно, что еще больше злило Мастера. Прошипев что-то себе под нос, он снова обрушил на нее шквал ударов, но каждый встретил преграду из хопешей, которые словно стена то и дело вставали на пути этахов. Принцесса сохраняла абсолютное хладнокровие, и ни один мускул на ее лице не дрогнул, когда она, изящно ступая вперед, кружилась, словно в танце, нанося удары по касательной. Но Ивалиран не сдавался, он, чувствуя прилив сил, продолжал искусно защищаться, выискивая брешь в защите сестры. Разойдясь в стороны, они на большой скорости снова сошлись лицом к лицу, и ни один не смог ранить другого:

– Вижу, как сильно ты хочешь меня убить, – шепнул он, встретившись с сестрой взглядом. – Ну так отомсти, где твой хваленый талант бойца?

Эвала со всей силы оттолкнула от себя брата, и они разошлись в стороны. Определившись с тактикой, Ивалиран предположил, что девушка сделает повторную такую же атаку, и уже определил, куда он нанесет свой удар. Именно в этот момент сердце принцессы будет без защиты. Пара секунд, и оба бросаются друг на друга, и все идет по плану Мастера, как вдруг глаза Тота и Маат с белого света сменились на алый. Когда Ивалиран намеревался уже пронзить тело сестры насквозь, она резко упала на колени и, проехавшись по гладкому полу, выгнувшись дугой, прошла под самым клинком. В следующее мгновение два хопеша зажали запястье в тиски. Усмехнувшись, Эваларин завершила маневр. Мастер Ран взвыл от боли и с ужасом смотрел на то, как кисть его руки падает на пол, заливая его кровью. Он осел на пол, и к нему сразу же стали подбегать хранители. Принцесса быстро отошла в сторону, опуская клинки. С пола она подобрала ножны и надела их, перекинув через голову. На ремешках все еще просматривались символы Храмовников и дома Фэро. Ивалиран поднял на нее полные ярости глаза, лицо его искажала гримаса боли и гнева.

– Мастер! Вам нужно срочно к врачу! – настаивал кто-то из советников. – Мы еще можем ее спасти! Нужно торопиться!

Эвала довольно стряхнула с хопешей кровь брата и посмотрела на него и руку, что убила Беса Трезэ.

– Спасибо за отличный подарок, братик! – сказала она с улыбкой и убрала мечи в ножны.

– Ты, – процедил сквозь зубы один из хранителей, выходя вперед, – заслужила право жить, но будь ты проклята отныне! Предательница! Чтоб ноги твоей не было на территории империи!

– Империи больше нет, – покачала девушка головой. – Мы стоим на пороге падения всего острова Хранителей, и только я делаю хоть что-то ради его спасения…

– Убирайся вон! – крикнул ей Мастер, поднимаясь с колен. – Следующая наша встреча будет последней, тварь!

– Как скажешь, Ивали, – холодно ответила ему Эваларин, разворачиваясь и направляясь к выходу.

Ее внимание привлекла груда находок, среди которых были и мечи. Она подошла к ним и, скинув покрывало с груды проржавевших и покрытых глиной вещей, взяла потемневший, крупный амулет. Снова глянув на Ивалирана, которого окружили хранители, она сжала в руках Око Ра, а когда перевела взгляд на пустые статуи творцов, ей показалось, что обе сейчас наполнены присутствием создателей. Эвала надела амулет на шею, и в этот момент на троне она увидела восседающего Сета Фэро, вокруг которого кружили призрачные огни.

Девушка подошла к дверям и, распахнув их, вышла навстречу заходящему солнцу. Пока она спускалась по ступеням, лучи его скользили по Оку Ра. К тому моменту как ее ноги коснулись земли, древний символ сиял золотым светом, возвещая о возрождении Храмовников. Не останавливаясь ни на минуту, Эваларин Ран покинула дворец. Забрав один из гравициклов, она взяла курс прочь из Эрдэла. Ее путь лежал туда, куда звал ветер, – в Кидонию.

У Онки ушло больше двух часов на путь в бывший зал совещаний. Он старался не попадаться страже на глаза, избегал освещенных мест. Да и порой пройти было крайне трудно, приходилось выдумывать разные способы. Вокруг ледяного древа продолжали кружить роботы и различная техника ученых, но войти внутрь никто пока не решался. Не было соответствующего приказа, а все датчики по обнаружению выживших молчали.

Советник Мастера стоял у приоткрытой двери, покрытой переливающимся льдом. На полу отчетливо просматривались цепочки следов. Оглянувшись, Онки, убедившись, что за ним нет слежки, аккуратно вошел внутрь. Про себя южанин отметил, что стало очень тихо, не было слышно даже характерного пиканья роботов. Словно это место покинули одновременно все. От увиденного в зале мужчина замер на месте. Повсюду был лед, который сковал акхэю, и тьма продолжала пульсировать внутри, пытаясь вырваться. На уцелевших островках то тут, то там он заметил обугленные останки стражников. Их оружие лежало неподалеку. Затаив дыхание и боясь пошевелиться, Онки посмотрел вперед и у ледяного ствола гигантского древа увидел мертвого императора. От него его отделяла ледяная пропасть, где в самом низу отчетливо просматривалась акхэя, прокладывающая себе путь к Источнику. Сильно оттолкнувшись, советник перепрыгнул на другую сторону, по веренице мелких островков он медленно перебрался к погибшему другу. На теле Беса он увидел следы от энергетических шаров этаха, глубокую рану в груди и сбоку. Еще посмотрев на оружие стражников, он убедился, что на них не осталось ни капли крови. Присев на одно колено рядом с Трезэ, он с горечью посмотрел на императора и покачал головой.

– У Эвалы не было этаха… – прошептал он, поднося кулак к губам, – тебя убил этот сукин сын… Мастер, будь он проклят… – Южанин шумно вдыхал морозный воздух, пытаясь собраться с мыслями.

Только сейчас он заметил у ног Беса капли акхэи, но они отчего-то бездействовали, словно ожидая чего-то. Онки нахмурился. В этот же момент он почувствовал, как что-то острое сильно кольнуло его в плечо. Это была метательная стрела. Поморщившись, он вытащил ее и взглянул на прозрачный наконечник. Внутри, на его стенках осталась пара черных капель. Затем мужчина поднял глаза на того, кто на него напал со спины. На самом краю каменного острова стояла молодая девушка из первого отряда Хранителей. Южанин сразу ее узнал.

– Рими… – прошептал он, пытаясь подняться, но акхэя уже стала распространяться по его телу, устремляясь к сердцу, оставляя душу на закуску. – Как ты можешь защищать убийцу?.. – Боль нарастала, и он уже с трудом мог стоять на ногах.

– Ты посмел пойти против Мастера, Онки, – пожала она плечами, снимая с пояса серебристый этах, – мы все подчиняемся ему, и если он решил убить императора, значит, тот нарушил заветы праотцев.

– Дура! – выругался мужчина. – Как можно так слепо верить ему?! Он обманывает нас всех и всегда обманывал! Эвала была права, когда говорила о том, что единственная его цель – это трон! Посмотрим, что на это все скажет Совет всех Домов Марса…

– Ты не доживешь до совета, – улыбнулась Рими, – а Ивалиран займет свое место во главе империи и поведет нас к миру, обещанному истинными праотцами. – Лезвия этаха сверкнули. – Ты же в это время будешь рыть землю где-то в глубинах планеты. – Милое лицо девушки исказила злобная усмешка. – Или можешь убить себя сам.

Онки с ненавистью посмотрел на нее.

– Правда, тогда ты никогда не попадешь в Источник и будешь кружить где-то на орбите планеты до скончания времен… но зато не пропустишь ничего из важного. – Рими облизнула губы, а ее глаза сверкнули, поймав отражение прожекторов снаружи.

– Я лучше убью себя, чем буду помогать тьме уничтожать остров Хранителей.

– Источник не прощает самоубийц, – пожала плечами девушка, делая шаг в сторону и посмотрев вниз. – А так сможешь еще вернуться и попытать счастье в новом мире. Может, будешь умнее и займешь сторону победителей.

Онки посмотрел на Беса и почувствовал, как акхэя дотронулась до его души своими ледяными щупальцами. Он не чувствовал боли, запретил себе обращать на нее внимание. Вдруг его лица коснулся слабый ветер, и ему показалось, что он услышал чей-то шепот. Раскрыв глаза от удивления, советник стал озираться по сторонам. Рими насторожилась, не понимая, что происходит. Южанин повернулся лицом к исполинскому древу и увидел в нем свое отражение. Подойдя ближе, он разглядел, как оживает лед и маленькие кристаллы прорастают сквозь поверхность, будто цветы, и тянутся к человеку. Как завороженный Онки смотрел на это действо и слушал шепот ветра, который говорил с ним. Он мог поклясться, что это был сам Марс. Голос, который никто из хранителей не слышал столетиями. Онки ощутил на себе чей-то внимательный взгляд, посмотрев направо, он увидел перед собой сотканный из сине-белых огней призрак. В изумрудных глазах Сета Первого он увидел отражение своей израненной души.

– Источник дает тебе выбор, – сказал ему Фэро. – Коснись льда, стань льдом, отдай всего себя неизвестному… – Сет посмотрел вверх. – Стань частью души Странника из Вселенной, и он отведет тебя к Творцу творцов. Или умри навсегда…

– Странник… – прошептал советник, вспоминая старые сказки о герое, что спасет Марс. Отчего-то больше это не казалось ему вымыслом. – Если я могу быть ему полезен, то пусть забирает все…

– Что ты там бубнишь?! – возмутилась Рими, подходя ближе, собираясь лично прикончить человека, который угрожал репутации ее принца.

Но в этот момент Онки приложил обе руки к стволу дерева, и мелкие ледяные иголки впились в кожу, проникая внутрь со скоростью света, обволакивая душу изнутри и вырывая ее с корнем из тела и из лап акхэи. Обжигающая, невыносимая боль сотрясала тело, но старый воин не издал ни звука. Прошло не больше семи секунд, как все было кончено. На глазах Рими тело советника буквально вросло в ствол, покрывшись льдом. Это неизвестное творение поглотило его, сделав частью себя. Она не видела, как лед вырвал душу из тела и как та обратилась сине-белым угольком, сразу же вспыхнувшим ярким светом.

– Так даже лучше… – вслух подумала хранительница, опуская этах, – никаких следов…

Девушка ловко перепрыгнула на другую сторону и, обернувшись, выпустила в тело императора крупный энергетический шар. Огонь-тетах молниеносно вспыхнул и обратил тело императора в прах. Молча Рими покинула зал совещаний. Очутившись на достаточно безопасном расстоянии, она доложила ученым, что работали вокруг непонятного дерева, что теперь все чисто и они могут продолжать свои исследования. Вернувшись в Дом Хранителей, что располагался на противоположной стороне Эрдэла, она поспешила к Мастеру.

Ивалирану повезло, и руку ему восстановили. Правда, ощущения были непривычными и потребуется время на полное заживление. Мастер сидел в глубоком кресле, закинув ногу на ногу, и смотрел на разрушенный дворец, что отлично был виден из его покоев. Стража без лишних вопросов пропустила Рими. Хранительница вошла внутрь и остановилась у закрытых за собой дверей. Ран, не поворачивая головы, подозвал ее жестом руки ближе.

– Он мертв? – спросил мужчина.

– Да, Мастер, – с готовностью кивнула девушка, с замиранием сердца рассматривая человека, в которого была влюблена с детства. – Он предпочел уйти, и довольно странным образом. – Она замолчала. Ивали поднял глаза на Рими, ожидая продолжения рассказа. – После того как был отравлен, советник стал вести себя необычно, будто ему что-то причудилось… Затем он… он прикоснулся к этому дереву, – Рими кивнула в сторону ледяного исполина на другой стороне города, – и оно его поглотило…

Ран перевел взгляд на древо.

– Остальное завершил тетах, Мастер, – закончила свой доклад девушка. – Свидетелей не было, все как вы хотели.

Ивалиран сложил ладони домиком и задумчиво поднес их к лицу. Пальцы коснулись губ.

– Удалось отследить, куда направилась Эваларин?

– Судя по выбранному маршруту, в Кидонию, в эпицентр.

– Любопытно, – тихо проговорил Мастер. – Что же ты будешь делать теперь, сестренка, когда осталась совсем одна против всего мира?..

– Думаю, она еще не одна.

– Хм-м?

– Вольные города… я слышала, она там довольно известная личность. Кто-то ее да поддержит.

– Их поддержка ничто, – отмахнулся от этой идеи Мастер, – она им никогда не доверяла. Всех ее друзей и приближенных я уничтожил. Онки был последним.

– Ты не боишься того, что она возродила Храмовников? – резко перешла на «ты» Рими, позабыв о субординации, которую старалась не нарушать, но эмоции всегда брали верх в присутствии ее «принца».

– Она опять-таки одна и пользоваться всем их наследием не сможет. Да и не создавалось оно для спасения… Думаю, уже очень скоро мы навсегда забудем об этой ходячей катастрофе. Никто еще не возвращался из Кидонии или из пустыни Хризу, куда она наверняка захочет наведаться. Тьмы там предостаточно, как и зараженных ею.

Ран поднялся с кресла и подошел к окну. Его настроение заметно улучшилось – он получил, что давно хотел. Теперь он и только он определял будущее Марса. Свою часть уговора с перводушой Марса акхэя выполнила. Теперь наступал его черед отвечать ей тем же.

– Что дальше? – осторожно спросила Рими, подходя ближе к Мастеру. – Могу ли я еще что-то сделать для тебя?

– Нужно составить карту второго уровня защиты Источника со всеми новыми входами. Уверен, у тебя получится.

– И что делать после?

– …Уничтожить их, – ответил Ран с усмешкой, чувствуя, как акхэя внутри него довольно отозвалась.

– Разве это не навредит Марсу? – опешила девушка. – Зачем нам пускать тьму глубже?

– Хотя бы затем, что я перводуша и я знаю, что Источник этого хочет. Он говорил со мной, и остров изложил мне свою волю.

– Разве это его не погубит?

– Нет. Источник ждет тьму, чтобы победить ее. Только священный поток способен на это. Храмовники же во главе с Фэро специально возвели свои барьеры, чтобы навредить Хранителям, надеясь, что мы не сможем разрушить их преграды…

Рими согласно закивала головой, принимая каждое слово Рана на веру. Да и не шли слова Мастера вразрез с верованиями Хранителей на протяжении всех поколений.

– Зачем Фэро это сделали? – спросила она, сжав кулаки. – Неужели они хотели, чтобы мы все погибли и оставили обитель Творцов без защиты?!

– Не знаю, – покачал Ивалиран головой, – возможно, ответ кроется в далеком прошлом, когда им не удалось стать перводушой, не удалось уничтожить ее и занять ее место…

– Твари… – процедила сквозь зубы Рими. – Надеюсь, Творец творцов их хорошенько наказал… И Эвалу накажет.

– Само собой, – кивнул Мастер, хитро улыбнувшись.

Эваларин неслась вперед в Кидонию на максимальной скорости, когда почувствовала, как ее нагоняет чей-то призрак. Мгновение, и сине-белый огонек уже был на несколько метров впереди нее. Присмотревшись, она увидела и образ, скрывавшийся внутри.

– …Онки… – прошептала она, прикусывая нижнюю губу, – он убил и тебя… – Остановившись рядом с душой доброго друга, она спустилась с гравицикла и подошла к призрачной сущности. – Идем со мной, я обещаю, что доведу тебя до самого Творца творцов… – Принцесса протянула к нему руку, и в ту же секунду рука души Странника коснулась огонька и сжала его в кулак.

Эвала увидела глазами советника последние минуты его жизни, и вспышками промелькнули все его воспоминания. Оглянувшись назад, девушка посмотрела на потемневшее небо. Вдалеке сияла обитель Творцов, купающаяся в сотнях звезд, а на первый план выплывали Фобос и Деймос, обещающие страх и ужас на пути к заветной цели. Принцесса вдруг осознала, что больше не осталось никого, кто был ей дорог. Мастер забрал всех. Спасти ей удалось лишь двоих. Отчего-то она вспомнила время, проведенное вместе с Риджу.

– Его ты не получишь… – прошептала она на языке Странника, обращаясь к акхэе, – я вырву его из тебя, даже если ты попытаешься навредить ему…

Ран вернулась за руль гравицикла и, снова ударив по газам, продолжила свой путь в Кидонию. Око Ра же сияло золотым светом, отражая звезды и взошедшие луны острова Хранителей.