Глава 51
На заднем плане играла приглушенная музыка Бон Джови. Качество записи было не очень хорошим, слабый отзвук слышался от голосов, но большинство фраз можно было понять. Разговаривали женщина и мужчина.
Она: Мы потеряли двадцать лет. Двадцать лет.
Он: Я знаю. Я… я хотел за тобой последовать. Но это не сработало. Он наблюдал за тобой. Если бы я связался с тобой, мы оба оказались бы в смертельной опасности.
Она: А сейчас? Он мертв?
Он: Официально мертв, но я знаю, что он все еще жив.
Она: А почему ты больше не боишься?
Он: Я стал другим. И он другой. Он не имеет больше надо мной власти.
Было слышно, что женщина плачет.
Он: Хватит плакать, Сильвия. Теперь для тебя начинается новая жизнь. Деньги, которые я забрал тогда, и твои тоже. Их стало теперь очень много.
О н а (плачет): Я не хочу никаких денег, Дитер. Я хочу тебя.
Комиссары взглянули на Отта, который уставился в планшет. Непроницаемое выражение было нарушено.
Он: Ты можешь поехать в Бразилию. Там невероятно красиво. Ты могла бы начать новую жизнь.
Она: Но как насчет нас? У меня сложилось впечатление, что тебя бы не случилось в моей новой жизни.
Он: Сильвия – это было двадцать лет назад. Жизнь продолжалась. Для тебя тоже. Во всяком случае, я предполагал это.
Она: Как это…
Она останавливается, слышно, что сглатывает и плачет.
Она: Как у тебя сложилась жизнь?
Он: Мои (колеблется, голос сдавленный)… обе дочери скоро станут взрослыми.
Она плачет безудержно.
Он: Прости, Сильвия… Сильвия…
Слышны громкие рыдания.
Майк переместил курсор на знак остановки, запись прервалась.
– Давайте остановим запись здесь. Так как вас зовут?
– Дитер Зиттинг. Бывший адвокат в Берлине. – Он упал на стул и изучал свои руки.
– Вы были адвокатом, – напомнил Валльнер. – И знаете, что не обязаны давать показания.
– Да.
– Хотите ли вы все-таки поговорить с нами?
Зиттинг посмотрел в окно, как будто ответ находился снаружи в ночи, сделал глубокий вдох и кивнул. Валльнер дал сигнал Майку, чтобы тот включил функцию записи на планшете.
– Начинайте, – сказал Валльнер.
Зиттинг сложил руки, на мгновение закрыл глаза. Наконец он заговорил.
– Меня зовут Дитер Зиттинг, я родился 19 марта 1954 года в Берлине. В 1996 году я работал юристом в Берлине. В ходе исполнения доверенного мне завещания я согласился, вопреки обязанностям, на приобретение компании по недвижимости. Наследница, госпожа Мириам Кордес, была тем самым лишена своего состояния. За эти незаконные действия я потребовал и получил три миллиона немецких марок, насколько мне известно, от Марка и Регины Аугустин, племянника и племянницы завещателя Герберта Аугустина. Но это не более чем предположение. Деньги были переведены мне с анонимного счета. В воскресенье, 31 января 2016 года, около одиннадцати часов вечера я вошел в дом Грегора Нольте, который жил там под именем Клауса Вартберга, и застрелил его в постели. Я вложил орудие убийства в руку спящей Лары Эверс, которая случайно оказалась в гостиной. Позже я притворился своим единоутробным братом, Рюдигером Оттом, и сказал полиции, что мертвый Грегор Нольте сам был Дитером Зиттингом. – Зиттинг сделал паузу, но не смотрел на комиссаров. – Я думаю, этого достаточно для начала.
– Если вы не возражаете, мы хотели бы услышать от вас еще несколько деталей, – сказал Валльнер.
– Пожалуйста. Спрашивайте. – Он оглянулся. – Я хотел бы стакан воды.
Валльнер пошел за водой на кухню, а Майк присматривал за Зиттингом.
– Почему вы исчезли в 1996 году? – спросил Валльнер. – Что случилось после этого?
– Я работал тогда на Грегора Нольте, как вы знаете. Он требовал от меня то, чего я не хотел делать. Криминальные вещи. И держал меня в руках. Он зашел так далеко, что избил моего тогдашнего секретаря. Она была в больнице в течение нескольких недель. Я должен был доставить в Россию список имен, который он мне дал. Список предназначался для русской мафии, или, по крайней мере, для преступников, которые хотели убить людей, упомянутых там. Ну, в то время у меня была возможность заработать много денег благодаря моей работе в качестве исполнителя. И я взял взятку. Три миллиона марок. Этого было достаточно, чтобы исчезнуть и построить для себя новую жизнь.
– Куда вы отправились?
– В Бразилию. Ресифе. Вложил в отели и недвижимость там и в несколько раз умножил три миллиона. Перед отъездом я предупредил людей из смертного списка.
– Вы его передали?
– Мне пришлось это сделать. Единственная цель акции состояла в том, чтобы я лично был замешан в убийстве.
– Это было незадолго до вашего исчезновения?
– Я прилетел в Санкт-Петербург, и в день моего возвращения состоялась покупка компании. Я знал, что русские не будут стрелять в людей в тот же день. Это нужно было подготовить. Насколько я знаю, все смогли скрыться.
– Кто вам это сообщил?
– За все эти годы у меня был только один контакт с Германией. Это был Аксель Баум. Он работал на меня за отдельную плату.
– Почему он? Баум был по другую сторону в ваших переговорах с Аугустинами.
– Верно. Так я с ним и познакомился. Я подозреваю, что ранее он работал на Штази. Во всяком случае, этот человек – профессионал и довольно хорошо справляется со своей работой. Он был единственным, с кем, я был уверен, проколов не будет. И мне нужен был человек с контактами, который мог бы рассказать мне, что происходит с Нольте.
– И что происходило с Нольте?
– Вначале, конечно, он пытался, как одержимый, найти меня и обращался ко всем людям, которые имели ко мне какое-либо отношение. Мой секретарь, мой брат Рюдигер, который в то время жил в Уккермарке. Тем не менее у меня и раньше было не много контактов с ним.
– Конечно, мы хотели бы побольше узнать о вашем брате. Но давайте сначала остановимся на Бауме. Это он предложил вам три миллиона?
– Вам лучше спросить у него. Если он совершил тогда преступление, то оно, вероятно, подпадает под срок давности. Но я не хочу об этом говорить.
– Хорошо. Но Баум держал вас в курсе все эти годы. За плату.
– Это было не дешево. Но он был хорош. В какой-то момент он сообщил мне, что Нольте мертв. Автокатастрофа в Сербии. Возможно, убийство. И, вероятно, за этим стоят русские из Санкт-Петербурга. Позже он перепроверил эту информацию. Его источники сообщили ему, что Нольте мог имитировать свою смерть. Конечно, это не было для меня хорошей новостью. Очевидно, Нольте оказался в таком же отчаянном положении, как я, и скрывался от русских. Это не должно было успокоить его гнев на меня. Я знал, что он в конечном счете отомстит.
– Кажется, вы опередили его, – сказал Майк. – И довольно хладнокровно.
Зиттинг поигрывал своим стаканом.
– Я больше не тот Дитер Зиттинг, каким был двадцать лет назад. Это чувство беспомощности и самопожертвования глубоко повлияло на меня. Я не хотел вернуться в эту ситуацию. В Бразилии у меня был телохранитель. Там в этом нет ничего необычного, если у вас есть деньги. А у меня было много денег. Моим телохранителем был Веллингтон. – Зиттинг коротко рассмеялся. – Носивший имя того, кто победил Наполеона при Ватерлоо. Я нашел это подходящим. Как бы то ни было, я попросил Веллингтона научить меня тому, что он умел. Пользоваться ножом, чтобы защитить себя в атаке. И прежде всего, пользоваться огнестрельным оружием. Однажды ночью в доме оказались двое грабителей. Несмотря на все меры предосторожности. – Зиттинг остановился и посмотрел на обоих комиссаров. – Я застрелил их обоих. Непроизвольно. Эти люди опасны. Ну, возможно, я мог целиться им в ноги. Только я не хотел рисковать и… Хотя нет. Я думаю, что настоящая причина была иной: я до ужаса испугался. Это страх быть в чьей-нибудь власти. Как с Нольте. И я разозлился. Да, я думаю, что именно это стоило им жизни.
– Было ли продолжение?
– Это была самооборона. У начальника полиции и прокурора мнение совпало. Как я уже сказал, у меня есть деньги. – Зиттинг сделал глоток воды. – В последующие годы я дважды попадал в ситуации самообороны. Это обычно для Бразилии. Каждый раз было немного легче справиться.
– Что подтолкнуло вас приехать в Германию?
– На самом деле я почти не думал о Нольте. Один-два плохих сна в год. Но вдруг Баум звонит мне. Он нашел Нольте после всех этих лет. Тот жил в Верхней Баварии!
– У него были деньги?
– Его наследство стоит парочку миллионов. Он мог отправиться куда угодно. И вот, попросту Верхняя Бавария. Но тогда Баум указал мне причину. Сильвия Марек жила здесь. И совершенно очевидно, что Нольте предположил, что однажды он поймает меня, если будет достаточно долго наблюдать за ней.
– У вас не было с ней никаких контактов?
– Нет. В какой-то момент я дал ей триста тысяч марок. В качестве компенсации за то, что ей пришлось пережить из-за меня. Она была в больнице в течение нескольких недель. Затем реабилитация. Я думаю, ей понадобился год, чтобы вернуться к работе. Я не знаю, что она делала потом. Вероятно, переехала сюда около десяти лет назад.
– Она была просто вашим секретарем? Эта звукозапись, – Валльнер указал на планшет, – предполагает иное.
– Это было нечто большее. Да. – Зиттинг остановился на мгновение. – Но это было… у меня не так сильно, как у нее, если вы понимаете, о чем я.
– Она ждала вас двадцать лет, – сказал Майк.
– Да. Мне жаль, что так случилось.
– Что вы думаете? Почему она убила себя?
Зиттинг пожал плечами:
– Я не знаю. Я сказал ей, что женат. Вы слышали это. Вот тогда ее мир рухнул. Я… – Он сглотнул. – Я просто не думал, что через двадцать лет она будет так хвататься за меня. Ей следовало давно устроить свою жизнь.
– Вы нашли госпожу Марек?
Зиттинг кивнул. Невозмутимость на мгновение его покинула, и он, казалось, был обеспокоен.
– Вы отрезали ее от веревки и уложили в постель?
– Да. До сих пор не могу поверить, что она это сделала. – Он вытер что-то двумя пальцами с глаз и провел рукой по рту. – Это так абсурдно – через двадцать лет верить, что жизнь без меня не стоит того, чтобы жить. Что она делала эти двадцать лет? Просто ждала? – Зиттинг глубоко вздохнул и покачал головой.
– Вы явились сюда с намерением убить Нольте? – спросил Майк.
– Когда Баум сказал мне, что тот все еще жив, я знал, что надо с ним покончить. В противном случае это будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь.
– Баум добыл для вас оружие?
– Я бы не стал затруднять этим Баума. Нет, я достал пистолет сам. Я подготовился в Бразилии. Баум одолжил мне свою машину. Пусть и нехотя. Но я сказал ему, что ничего не сделаю. И с деньгами, которые я заплатил ему за последние несколько лет, он не мог сказать «нет».
– Баум говорит, что следил за Вартбергом от имени клиента в тот вечер.
– Нет, этого не было. Он хотел удержать меня. Но у него был только один клиент, и это я. И я позаимствовал машину у Баума. После этого он настоял, чтобы я взял прокатный автомобиль.
– Тот, что перед домом?
Зиттинг кивнул.
– Что именно произошло в ту воскресную ночь?
– На самом деле я просто хотел сделать то, что сказал Бауму: изучить местность. Но потом я понял, что Нольте был пьян и пошел спать. Девушка вышла. Я думаю, она хотела взять сигареты из своего скутера. Во всяком случае, она возвратилась в дом и не закрыла дверь должным образом. Была пьяна. Это был намек на руку судьбы. Если я хотел сделать это, то было самое время. Поэтому я подождал, пока девушка уснет. Тогда вошел в дом. Дверь спальни была открыта, и Нольте лежал в своей кровати. Это было странно, потому что он не был похож на прежнего Нольте из-за пластической операции. Я стоял перед кроватью и целился ему в сердце. И тогда Нольте открывает глаза и смотрит на меня. Не удивлен, не шокирован. Нет, он смотрит на меня и говорит: «Вот, наконец, вы». Тогда я спустил курок.
– И вложили пистолет в руку девушки?…
– Это было под влиянием момента. Конечно, я не продумал все как следует. – Он посмотрел на Майка. – Лара Эверс действительно дочь Нольте и Мириам Кордес?
– Когда Нольте связался с госпожой Кордес, произошло нечто большее, чем просто светская беседа, – ответил Майк.
Валльнер последовал за его мыслью.
– Лара Эверс здесь?
Зиттинг кивнул.
* * *
Обходя дом вокруг, Майк сказал:
– Почему вы остались здесь? Вы могли бы просто улететь в Бразилию после того, как застрелили Нольте.
Зиттинг пожал плечами:
– Я хотел убедиться, что черта подведена. Нольте мертв, Дитер Зиттинг мертв. Тогда я мог бы спокойно провести остаток своей жизни. Оглядываясь назад, понимаю: это было бесполезно.
Деревянная дверь была приоткрыта, когда Зиттинг и комиссары подошли к сараю для инструментов. На Зиттинга надели наручники для безопасности. Валльнер и Майк сомневались, что этап сотрудничества Зиттинга продлится долго.
– Там? – недоверчиво спросил Майк.
– Во всяком случае, она была там.
Майк медленно открыл дверь. В сарае никого не было. Зиттинг указал на пол. Там лежал тонкий беловатый предмет, который образовывал своего рода букву «ипсилон».
– Я связал ей руки кабельной стяжкой.
Майк вошел в сарайчик, наклонился и поднял серп.
– Думаю, так она решила эту проблему. Девушка будет королевой беглецов.
– Я надеюсь, что она не наделает глупостей, прежде чем узнает хорошие новости.
Трое мужчин вернулись к дому, подошли к главному входу и вошли на площадку. Когда свет включился от датчика движения, стало очевидно, что что-то изменилось. На стоянке стоял только служебный автомобиль Валльнера и Майка. Прокатный автомобиль Зиттинга, стоявший рядом с полицейской машиной, исчез. Комиссары посмотрели на Зиттинга.
– Я всегда оставляю ключ в замке. Здесь, наверху, никто не крадет машины.
– Ах вот как, – сказал Майк и засунул руки в карманы.