Глава 5

Твердые, уверенные шаги, десяток метров до магазина. За его порогом было душно, давил вязкий, переполненный эмоциями воздух. Сплошь радость и восторг, ярко-детский, да мелькание разноцветных курточек. Дышалось тяжело, молоточками в висках отстукивал таймер – тот самый, что с даром идет в комплекте. Нормально, время в запасе есть. Сконцентрироваться, мысленно отгородиться. Окрасить мир в черно-белую гамму. И вперед. Наслаждаться моментом. Сто лет с Артемом вдвоем никуда не выбирались!

Он возился у стола с собранной из конструктора железной дорогой. Преспокойно держал в Лектуме продавца-консультанта, пытаясь незаметно от остальных подвинуть паровоз к тоннелю. Не выходило.

– Хорошо приклеили? – поинтересовалась я сзади строгим голосом.

– О, Лейка! – Этот нахаленок обернулся. Консультант мгновенно отвис, продолжив бдительно присматривать за выставкой. – А я что, я ничего… Мы уже все, домой?…

– Пока нет. – Не удалось сдержать ни волнения, ни раздражения, прорвались скопом. Обсуждают там некоторые непонятно что на непонятном языке. Воспитанные люди так себя не ведут! – У них свои дела, особо секретные.

– Про гадов наших в Европе, наверное, – выдал Артем и склонился над поездом.

– Чего? – Голова пошла кругом. – Кто? Где? Откуда ты это взял?…

– Феликс рассказывал. Все утро!

– Тебе?!

– Не-е-ет, – Артем медленно обошел стол, буравя меня хитрым взглядом, и отвечать почему-то не спешил. – Не мне. Всяким другим, по телефону.

– И ты понял про что? – удивилась я.

– Ну, вообще-то, я знаю французский…

О! Конечно… К нему же репетиторы весь год ходили. Должны были научить. Это для меня разговоры Феликса – каша из тарабарщины, а Артем мог уловить смысл.

– При чем тут гады из нижнего Потока? – Я нервно облизала губы. – Что они делают в Европе?

– Между прочим, – Артем задрал подбородок и мстительно напомнил: – ты меня вообще с собой брать не хотела.

Сверкая обидой и пятками, убежал в другой угол. Минуту! Я пошла за ним, искренне жалея, что и из кафе его выпроводила. Сколько бы всего прояснилось… Настигла у инсталляции парикмахерской. Он крутился у зеркала и примерял угловатый пластмассовый парик. Надо же, не приклеенный оказался.

– Ты молодец, – вздохнула я виновато, – просто настоящий шпион.

– А то, – Артем задрал подбородок еще выше, чуть не уронив с головы парик. – Ты хвали дальше, хвали…

– Рассказывай давай.

– Уговорила, – снисходительно согласился он. – В общем, так. Двое в их клиниках очнулись. И бабах! Померли. Вокруг у всех обморок, глюки и прочее. Кошмар, короче.

Ничего себе. Ладно – один, но двое! Что Крис, Яника и Иллит задумали?…

– Что еще слышал?

– Слышать-то все слышал, – стушевался Артем и нехотя признался: – Честно говоря, я не очень хорошо знаю французский. Да и английский тоже. А уж немецкий… Теперь буду лучше учить.

Угу. В шпионских целях! Жаль, раньше не знала, как можно мотивировать.

– Класс, там замок, – воодушевился он и двинулся в противоположный конец зала.

Я – следом, пытаясь стащить с него парик. Не уверена, что это разрешено забирать. Артем сопротивлялся и издевательски прибавлял шаг.

– Верни, где брал…

– Не могу, – делал он страшные глаза. – Приклеилось.

– Верни! – повторяла я строго, но губы невольно растягивались в улыбке.

– Только вместе с головой, – хихикал Артем, наглаживая пластмассовый затылок. – Так что придется оставить. Насовсем!

– Шапку все равно носить будешь.

На его заразительный громкий смех повернулось трое консультантов сразу, пришлось реквизит вернуть и извиниться. Самым сложным при этом было изображать серьезность… Пробивало на смех, Артем выкручивал сочувствие у администратора на максимум и обещал больше не шалить, чуть ли не слезу пуская. Получил от нее конфету и бесплатного лего-зайца. Артист!

У замка он притих и принялся рассматривать инсталляцию с щедро напиханной снаружи и внутри мелочевкой. Конусы башен с флажками, мост на цепи, кусты и деревья, фигурки рыцарей и принцессы. Даже приземлившийся на башню дракон, с пламенем из пасти, похожим на рыжую бороду. Для пущей кровожадности ему разве что вилки в лапе не хватает! Я массировала виски, с сожалением чувствуя, как отпущенное время уходит. Чужие эмоции скреблись в мозг, каждый новый вдох давался труднее. Справлюсь. Не впервой.

Подслушанное Артемом озадачивало. Неужели враги сдают позиции? Лимит на вселения не бесконечный, и процесс рискованный. Истратили полноценные попытки, и теперь не могут удержаться в теле? Окружающих людей, вероятно, задели случайно, умирая. Захотели бы навредить – крышу влет снесли. Но даже если никто сильно не пострадал, шума получилось много. Работы у Совета прибавилось, попробуй найди таким происшествиям правдоподобное объяснение. Непонятно, какого черта эти гады повылазили в Европе. Сомневаюсь, что телом промазали, еще и дважды! Пахнет слаженными действиями, неким планом. И, главное… Почему Феликс мне не сказал? Ни слова, будто не мое это дело! Впрочем… С проблемами на территории Совета он без меня разберется. Какие бы у него ни были причины, чтобы промолчать, будем считать, что они важные. В конце концов, я тоже ему про Тео не сказала.

В ушах загудело, воздух кончился. Рано… Как-то очень рано! На границе миров бушевала энергия, накатывая мощными волнами, всплески оглушали. Ноги подкашивались, настойчиво уносило, и вовсе не в беспамятство. Черт! Что-то не так! Я вцепилась в стол и собственное сознание. Стой-стой, задержись… Концентрация, приложенные старания – все, на которые была способна. Тщетно. Неведомо что накинулось извне, подхватило и потащило за собой. Сквозь миры и расстояние, ныне несущественное, на зыбкую глубину…

Отпустило резко, практически вышвырнуло. К чему-то серому, горячему. Присмотреться вышло не сразу, а когда вышло… Воронка, танец кривых линий. Граница! Энергия плясала, манила, притягивая к себе магнитом. Ни сбежать, ни хотя бы отойти. Ощущала связь всем нутром. Родные сгустки, однажды влитые в портал, их яростный зов. Кажется, от общей с Эсте сущности не одни бонусы… Рядом возникла Яника, ослепляя блеском диадемы и торжествующей улыбкой. В сознание словно сотня крючков впилась.

– Зря ты не согласилась тогда на мое предложение, – донеслось, на мгновение заглушив гул.

Не будет больше разговоров… Начало душить, смыкаясь, плотное кольцо. Ловушка, или нечто вроде. Ну, нет! Не получит эта королевская стерва ни меня, ни мои воспоминания об Артеме. Она рывком приблизилась, огребла атакующий импульс в довольную физиономию. Кушать не подано… В ответ откровенно усмехнулись, я рванула прочь. Ни на миллиметр ни сдвинулась. Спокойно! Надежду не терять, сопротивляться! Воронка тянула к себе, опаляя жаром. Я повторила маневр – отвратительно бесполезный, Яника издевательски изогнула бровь. Стала еще ближе, вся разом. Выше, увереннее, не девочкой юно-смазливой вовсе. Хищный изгиб носа, жестко сжатые губы, в глазах – голодная бездна. Я уже видела тот взгляд. Другая я… Внутри заискрила решимость, прилило сил, или просто Эсте наскребла в правильных местах. Напряжение, нажим, удар!

Тряхнуло неслабо, наступление ловушки замедлилось всего на миг, до обидного несущественный. Опять беспомощность и удавка из липкой, жадной энергии. Яника нависла сверху и сбоку, везде, куда ни глянь. Сожрет, и не подавится! Предел возможностей исчерпан, а итог… В памяти всплыл Камин смех: «Понадобится нечто большее». Все равно не сдамся. Усилие, новый удар! Сдвинулась немного. Тут же впечатало обратно в портал. Может, войти?… Чтобы ей одной не достаться. Явно она Иллит с Крисом на обед не позвала… Только уж точно не выберусь. Воронка зашипела, переплетая линии неведомыми узлами. Что в ней подкручено?! Яника дернула оттуда нить моей старой энергии, еще крепче сплетая со мной. Хитрая тварь! Так и вызвала сюда… Но там Артем и Феликс, они уже поняли, что у меня проблемы. Если дар загасит – это мне не поможет, привязка в границе крепкая. А вот отбиваться будет нечем… Черт!

Кольцо становилось все теснее, множа боль и духоту. Я закрылась, как могла. Сознание по кусочкам затрещало, неожиданно наполнило энергией. Откуда-то далеко, из реальности. Теплыми и родными сгустками, невозможно было не взять, и не дать. Обмен?! Хапнуло в невидимые объятия и с невообразимым напором толкнуло вниз. Шокированный взгляд Яники, мельтешение ярких волн. Вынужденная остановка – дно… Белое пространство, ослепительные переливы. Глубокий Лектум?! Зачем Артем меня сюда выкинул?…

Я поднялась, силясь рассмотреть что-нибудь в бесконечном свете. Ничего, никого. Надолго ли? Яника явится следом. Но Артем поступил верно, здесь – единственно безопасное место, как бы это безумно не звучало. У границы прикончат, в реальность мне нельзя – утянет назад. Из любого мира Потока тоже утянет. Пока линии воронки сплетены с моими. А кто распутает? И каким образом?! Долетели отголоски чьего-то присутствия и раскаты не то грома, не то шумного прощупывания территории. Я кинулась в другом направлении, в голове вихрем проносились варианты спасения.

Тео? Не факт, что он до сих пор на нашей стороне после вчерашнего вынужденного применения силы. И кто бы с ним связался? Доконспирировалась…

Хранитель? Он уже, считай, помог – Артема предупредил. Видимо, заметил манипуляции Яники с порталом, но прямым текстом говорить для него – моветон!

Паша? Скорее за компанию угробится, в прошлый раз ему почти удалось.

Выходит, мне конец…

Белизна забеспокоилась, в пугающей близости громыхнуло. Настигают. Эсте, ну? Умные идеи имеются? Даже не умные сгодятся! Что-то заставило остановиться, непроглядно белое странно заискрилось.

Совсем рядом бахнуло. Проявились очертания стен, через секунду знакомо прозрачных. Статуи из конструктора, замок с драконом на башне, рекламная растяжка с буквами на манер титров: «The end». Я попалась! Шутить еще изволит, гадина. С надрывным скрежетом треснуло стекло, я обернулась, мощной волной сбило с ног. Звон осколков, пол. Яника на диване, разозленная явно.

Кольцо сжалось вновь – плотоядно и ненасытно. Картинка смазалась, исчезла. Муть да невнятные пятна. «Можно все что угодно». Плотной стеной обступила безысходность, чувства обострились. Злость особенно. Вдох, хоть воздуха и нет, протянутая рука. Просто жест. Энергия этого места сгустилась, по-прежнему непроницаемая. Горячая, очень, почему я раньше не замечала? Обратиться к дару, увидеть больше. Нащупать пульсацию силы. Взять. Я знаю как, я помню. Касание, жар. По коже, по венам, всюду. Короткое замыкание в сознании. Это неправильно. Так и было. Так есть.

Выверенное движение, и ловушка лопнула мыльным пузырем. Раскрошились цветастые статуи, слился с белизной потолок. Да! Податливая энергия вокруг, мягкая яркость, без рези по глазам. Вскочившая с растаявшего дивана Яника, на себя не похожая. Шок королевским особам не к лицу…

– Рот закрой, – я смахнула остатки магазина, словно пыль, – ничего не обломится.

– М-да, – была она краткой.

Выдать ей за все хотелось бешено, с процентами. Но задерживаться тут глупо, и незачем. Дар ощущался иначе: избыток заимствованных сил и контроль над ними, настолько полный, что и представить не могла. Будто на привычном пульте появились новые кнопки для управления всем, абсолютно. Даже тем, что в моем представлении было незыблемым! Плевать, что с границей. Из реальности меня против воли не вытянет никто. Вперед, туда… Я с легкостью подчинила сияющие гибкие волны и, прочертив мысленный путь к поверхности, оттолкнулась. Увы! Удерживало прочно, как невидимым крючком подцепили. Яника тотчас возникла позади, опутало сотней удерживающих нитей. Стало ясно – ее энергия. Не отпустит… Зато можно не отказывать себе в своих желаниях!

Разворот, собранная воедино воля. Импульс. Гораздо лучше, чем в прошлые разы! Она увернулась и быстро отступила. Белое полотно скрыло тонкий девичий силуэт. Откликалось послушно – рисуй, что хочешь. Поле… Зеленое, открытое всем просторам. Мягкий шелест травы, пряный запах. Картинка ожила наяву, как в Лектуме, только красивее, масштабнее, объемнее. Яника застыла среди подернутого влажной дымкой поля, в паре шагов от меня. Ну, куда теперь спрячется?… Я прицелилась вновь, она небрежно склонила голову набок. Прилетел удар. Безумный порыв ветра, колючие искры в лицо. Сильно, больно, хлестко. Потерянное на миг равновесие, мир вверх-тормашками. Припечатало к земле. Опрокинутое туманное небо, вместо зеленого ковра – жухлая серость. Спутанная сухая трава, острые шапки кустарников. Степь?… Нависла тень, в спину миллион иголок вонзилось. Кажется, местная флора собирается прорасти прямо через меня… Я попыталась встать, тяжесть навалились дикая. Ох… Самонадеянно было считать, что дар с бонусами решит мои проблемы. Яника слишком многое умеет, а у меня от пульта никакой инструкции.

Чистое упрямство, концентрация. Долой поля, любые! Выросли скалы, грозно заревел, роняя брызги, водопад. Говорят, я хорошо рисую миры… Правдоподобно. Поможет ли сейчас? Созданное, потакая моему приказу, крутанулось, каменистый берег приблизился к нам вплотную. Спине стало свободно, отличный момент, чтобы вскочить на ноги. Яника не шелохнулась, лишь посмотрела – пристально, сжигая воздух и мельтешащих в нем бабочек. Треск обрушившейся скалы, невнятный хрип водопада. Словно воду перекрыли… Я сделала глупость, непростительную – отвлеклась. У горла сомкнулась давящая энергия, все померкло. Кажется, она меня и так сожрет, даже без вилки!

Я сосредоточилась, стараясь не обращать внимания на разрываемый на куски мир. Где паника, там и потерянный контроль. Сонины слова – хоть с кем из пяти могу справиться, кроме Базиля. Тот с собой справился сам. Яника на фокусы с границей потратила немало, плюс на две сорванные ловушки. И расходует энергию, удерживая меня здесь. Шанс есть. Должен быть!

«Тихо, замри». Выждать момент? Мне – возможность собраться, Янике – ложное ощущение победы. Силы для рывка наготове, обратный отсчет. Третья секунда, вторая, первая – она же последняя. Как приставленным к горлу ножом царапнуло. «Пора». Зарядив импульсом практически наугад, я вырвалась. Останки изуродованных скал рассыпались прахом, все погрузилось в прежнюю белизну. Яника утомленно повела плечом, качнув кудрявой головой, обхваченной холодным обручем диадемы. Холодный блеск, бесстрастный взгляд. Разом сделалась старше, не на несколько лет, на целую вечность. Ложь. Не она прожила ее. Тут – не считается!

– Не все могут уйти достойно, – отметила Яника властным тоном.

Всегда у нее такой. Привыкла главной быть. Не желание тому причина, пришлось. Балансировать на шаткой вершине, просчитывать наперед. Думать за всех, не доверяя никому. Она пережила и мужа, и сына. Потеряла все, за исключением самой себя. А то, что получила потом, не отдаст ни за что.

Энергия волновалась, искрила. Метались яркие клочки света, последовательно сливаясь друг с другом. Густело белое марево, готовясь не обрушиться даже – придавить. Не выходило ни остановить, ни замедлить! Разве что ответить тем, что сотрет в порошок Янику. Других вариантов и нет. Или я или она.

«Не торопись, провоцирует». Я живо передумала нападать, присмотрелась. Белизна сочилась блеском, словно полиролями натертая, отражая коридор одинаковых сгустков. Зацикленную зеркальную поверхность, саму бесконечность. Чуть не попалась… Ударишь, обратно прилетит, рикошетом. Яника выжидающе улыбалась, плетя вокруг сеть или нечто вроде, и следила за мной неотрывно. «Ты знаешь». Да, знаю… Знание крепло, проникая в сознание, оформлялось в мысли. Оседало чередой образов, от собственных воспоминаний не отличить… Мы встретились впервые в ночь, полную тревог, у Камы. В храме, который та ошибочно считала своим. Искала, кого еще провести в сердце Потока, исследуя пути. А Яника искала что угодно, лишь бы найти. Идти ей тогда было некуда и незачем. Осталась. Она держалась рядом с каждым, но поодаль. Умела угадывать, не подглядывая, плести венки, интриги и сети. Ловушки тоже. Ее идея… Она прожила больше всех нас, но и жить хотела сильнее всех. Будто это возможно – снова стать той девочкой, которой была когда-то…

«Защищайся». Выставленные щиты, тут же разбитые вдребезги. Стальные объятия тугих нитей, мой залп ледяных иголок. Сеть разорвалась, мгновенно истлела. Кое-что возвратилось, больно уколов. Нападение – не лучшая защита… Концентрация улизнула, обвило новой сетью, более мощной. Накрыло волной удушающей энергии. Отовсюду издевательски сияли налитые жизнью отсветы, а во мне таяли. На что я рассчитывала вообще?… Эсте ушла давно. Сразу. И пять тысяч лет куковала в небытии. Избранная, чтоб ее! Марево утонуло в кругах – блеклых, мутных, разъедающих.

Вдалеке прокатилось двойное эхо. Вспышка. Маленький рассвет, ослепляющий. Опять ярко, очень.

– Не трогай ее!

Артем?! Нет… Нет. Нет! Яника удивленно нахмурилась, он вышел из расступившихся волн и тоже нахмурился, только сердито. Я бы выпуталась из сети, да не из чего уже было. Исчезла. Толку-то! Ни шевельнуться, ни крикнуть… Крикнуть что?… Господи, боже!

– Что-то новое, – Яника оглядела его сверху вниз, повернулась ко мне. – Тебя совсем некому спасать?

Она не поняла… Не поняла!

Эхо усилилось, Артем шагнул ближе и спросил не детским вовсе голосом:

– А кто спасет тебя?

Ее лицо дрогнуло, губы изогнулись в странной улыбке. Снесло волной темного, вязкого. Холодного, как сама смерть. В памяти невольно воскресла клятая лужа, голодная и пожирающая изнутри. Я зажмурилась, но не ощутила ничего из этого… Наоборот! Стало легче, свободнее. Ни духоты, ни слабости, ни онемения. Вскочила, не мешкая. Тьма осела черной дымкой, обуглив молочную гладь. Пространство измученно трещало по швам, клочками пульсировали насквозь прожженные дыры. В них – пустота, до дрожи пугающая. На прежнем месте вполоборота стояла Яника, определенно истратившая на защиту все силы в ноль. С диким взглядом и рывком прочь, бессмысленным. Я в нее вцепилась крепко. Что, не ожидала, гадина? Не только ты держать умеешь…

Артем сделал еще шаг, она отчего-то замерла. Спину выпрямила, как не получилось бы ни у кого никогда. Вторая волна ринулась стремительнее первой, смазала белое полотно целиком. Ни конца, ни края! Ничего… Сошла так же быстро как накатила. Сквозь мешанину прерывистого сияния и пустоты виднелись покореженные сгустки. И два две пары пристально следящих глаз, на расстоянии. Иллит задумчиво облизала губы, Крис ухмыльнулся.

Черт! То двойное эхо… Вот почему Яника меня не добила! И сеть убрала! Почуяла, что свои явились, на отзвуки нашей борьбы. Застукали бы очередной за игрой в одни ворота. Впрочем, это ее и сгубило… Артем было воинственно двинулся к ним, но я сцапала его быстрее. Их двое. Они-то уж точно поняли. Концентрация, крючок, и бегом отсюда – в реальность!

Побелел усеянный кругляшами светильников потолок, в уши проник шум. Обрывки фраз, бодрая мультяшная мелодия, бубнеж дурацкий надоедливый. Голова… Раскалывается-то как! Продрать глаза было непросто.

– Очнулась, – выдохнули сверху.

Надо мной склонилась, мутно раздваиваясь, взволнованная девушка в строгой белой блузке. Магазин… Слева на стеллаже расплывались разноцветные коробки, справа с наскока атаковали чужие жалость и любопытство, от кучи зевак. Чтоб их! Я со стоном откинулась на спинку дивана, в руки ткнули стакан кофе.

– Я же говорил, с ней такое бывает, – раздался неестественно обходительный голос Феликса. – Еще минутку, и пойдем. Спасибо за беспокойство.

Как мы говорить-то умеем! Сделав несколько крупных глотков, я невольно закашлялась. Всколыхнулись мысли, больно стрельнув в мозг. Артем… Где он?! Поблизости нет. Забрала ли я его из Потока с собой? Зацепить – зацепила, но… Вдруг сорвался?… И сейчас там, с ними!

– Ар… – только и удалось выдавить.

Ноги не слушались, тело было неподъемно тяжелым.

– В туалете он, – Феликс придержал меня за плечо. – Допивай, как раз вернется.

Я послушно прильнула к стакану, игнорируя прилипчивые взгляды и на гул в голове. Артем умничка… При нем не стал в Поток соваться. Обменялся со мной энергией, вытолкнул в глубокий Лектум и нашел уединенное место, чтобы нырнуть следом. Спасать. Чем думал?! Рискованно же! Я ведь еле продержалась до его прихода. Эта хитрая тварь меня чуть не сожрала. Секунду! Запоздало дошло – Яника… После второй волны тьмы ее не было. Совсем не было. Улизнула? Исключено, я ее держала крепко. Значит… У нас минус один враг! Но какой ценой? Теперь они знают…

Магазин в последний раз качнулся и застыл, обретя устойчивость. Люди расходились, теряя ко мне интерес. Странные сияния, десятки прозрачных барьеров. Тронь, и пропустят, ни намека на защиту. Раскрытые всеми страницами разом книги, похожие на пластилин сознания. Лепи, что хочешь. Взятое из сердца Потока! Оно по-прежнему мое, со мной. Чувствовала силу каждой клеточкой тела, мощную, губительную. Внушение тоже сработает?… Проверять не буду. Опасно и для окружающих, и для себя. Неприемлемо совершенно. К границе не утянет больше, что до остального… Придумаю, как избавиться от этих способностей. Потом. Пока в борьбе с бессмертными гадами пригодится.

Феликс отобрал у меня пустой стакан, помог подняться. Странновато светится! Приглушенно, с едва уловимым, но все же оттенком. Не замечала раньше… С виду безликая нейтральность, а если присмотреться, то под нерушимой маскировкой отнюдь не пусто. Только глубже не заглянешь. При попытке приоткрыть крышку что-нибудь прищемит. Главное, что рука у него удобная, можно ухватиться. Шаг, другой, третий. Держать равновесие, не заваливаться, дышать полной грудью. Порог магазина, просторный холл, мигание огней гирлянды на стене. И летящий навстречу Артем, на всех парах. Остановился резко, в метре от нас. Шумно сглотнув, уставился на меня в оба глаза. Видит… Конечно, видит. Сияние чрезмерное, энергию неправильную. Которая одно желание вызывает – уничтожить. Кто я для него, когда такая?…

Я отпустила Феликса, каким-то чудом устояв на ногах. Сцепила пальцы в замок, шагнула вперед. К тому, на чьем усеянном веснушками лице ничего кроме замешательства не читалось. По эмоциям же – сплошной страх. Едкий, колючий, панический. Постепенно затухающий…

– Уф-ф-ф, – пробормотал Артем, смахнув со лба влажные пряди, – жива!

И бросился мне на шею, едва не втолкнув назад в магазин. Маленький и теплый, тоже живой. Перепуганный все еще, пыхтящий на ухо: «Я же говорил, нельзя тебе одной». Боится за меня? Руки сомкнулись в объятиях, на глаза навернулись предательские слезы. Не вдохнуть, чтобы носом не шмыгнуть… С трудом сдержалась. Кошмар! Как я смела сомневаться?… Волна тьмы, дважды накрывшая нас с Яникой, мне вреда не причинила. Наоборот освободила. Вестники не могут убить тех, кого любят… Я стиснула его крепче, казалось, даже пуховая куртка заскрипела, а косточки хрустнули.

– Сдаюсь, – прокряхтел Артем, тайком вытирая о мой свитер залитые слезами щеки. – Пойдем домой, а?

– Поедем, – поправил Феликс, о котором я как-то и забыла. А он, между прочим, все так же рядом стоял. – Такси у выхода ждет.

Такси – это хорошо. Не уверена, что дошла бы пешком. Потряхивало, перед глазами то плыло, то танцевало. К счастью, от упомянутого выхода отделяло смешное расстояние, которое я преодолела почти сама, заодно вспомнив, каков он – твердый пол под ногами. В машине было тихо, дружелюбно шуршал мотор и вещал о поворотах навигатор. Я прижимала к себе на заднем сидении Артема и не хотела ни о чем думать. Мы живы, и мы вместе. Вполне благополучный исход.

При входе в подъезд у Феликса зазвонил телефон, за предельно коротким обменом фраз последовало предупреждение:

– Влад приметил кого-то. Очень близко.

Вот же! Оперативно Иллит или Крис вылезли, да еще сразу и у нас под носом. Как сумели так быстро Артема вычислить?! Тот подергал меня на рукав, скорчив выразительную рожу. Ох!.. Ну я и гений. Влад же обо мне! Я ринулась к лифту, и наверх ехала, до упора вжимая кнопку этажа и торопя его ползти быстрее. В прихожей веяло переполохом, из кухни выскочила Анита со здоровенной дымящейся кружкой чая наперевес. Удивительно, что не пролила…

– Ему нездоровится, – поделилась она, кивнув в направлении дальней комнаты. – Слег минут двадцать назад, и только сейчас внятно сказал, в чем дело.

Что происходит?… Я поспешила выяснить, на ходу скидывая сапоги. Толкнула дверь, влетела внутрь, невольно поморщившись из-за стрельнувшей в боку боли. Влад привстал с дивана, оперативно стащил со лба какую-то мокрую тряпку.

– Лейка, там это… – Он ошалело моргнул и раскрыл рот. – Э-э-э…

Я натянуто улыбнулась.

– Где именно «там»? – нарисовался в комнате Феликс.

Совсем немного обогнала… Порог переступила Анита с кружкой, протиснулся Артем в куртке. Опять дурацкая молния заела? А у Влада – пластинка. Повторил то же самое: «Э-э-э». Я опустилась на край дивана, отчаянно пытаясь вспомнить шпионский знак из их игр или вроде того. Тщетно. Кроме улыбки ничего изобразить не вышло. Словно прилипла к губам.

– Нигде, – торопливо выговорил Влад. – Показалось.

– А?… – Анита со стуком поставила чай на тумбочку. – Ты утверждал, это кто-то новый, и ты его прежде не видел.

– Забудьте, – страдальчески поморщился тот, – мне фигово, кроет жуть. Мельтешит перед глазами.

– Галлюцинации? – осведомился Феликс.

– Вы же пророчили мне скорое безумие, – Влад водрузил тряпку обратно на голову. – Чувствую его на подходе.

– С ним не все в порядке, – вмешалась я, и не для того, чтобы подыграть. Плохо ему стало еще до моего прихода, и отпечаток болезненно отсвечивал переливами чужеродных сгустков. Дикий расход сил, свалиться немудрено. – Избавляться от энергии Хранителя не помогает?

– С утра гасили, – ответственно отозвалась Анита. – Переборщить – опасно. Лучше уж галлюцинации, чем энергетическое истощение. Его выматывает их высматривать.

А видеть – тем более. Прекрасно… Не было печали, тут еще и я. Последних гвоздей принесла, в гроб вбить.

– Так чего вы здесь встали? – Артем все же ввалился в комнату, и весьма по-хозяйски. – Идите, дайте ему отдохнуть!

– Согласна, – Анита придвинула чай поближе к дивану и засуетилась вокруг Влада.

Не поняла! То есть уходить надо мне? Он нащупал кружку, довольно отпил и попросил у кивающей сиделки печенья, мороженого и пледик, который «где-то должен быть, вот точно». Развел бардак! Артем цапнул меня за руку и выволок в коридор, не дав высказаться на этот счет. Феликс вышел за нами, прикрыл дверь.

– Что было в торговом центре? – задал неизбежный вопрос.

– Ментальные подлости, – буркнула я. – Больше не повторятся.

Он кивнул, очевидно, таким ответом удовлетворившись. Замечательно. Выдумывать что-либо не тянуло… Артем выругался на «блинскую молнию», стащил куртку через ноги и заявил:

– Обедать пора… В животе бурчит. Может, закажем еды голодающим детям? Я знаю один сайт с та-а-акой вкуснятиной. Только Лейке показывать не надо! Она начнет читать состав, добавки с красителями искать и как всегда скажет, что самое клевое – вредно…

Феликс пожал плечами и исчез в той комнате, где был его ноутбук. Артем ринулся туда же, в темпе и блеском предвкушения в глазах. Ну, нормально! Я тут кому-то нужна вообще?

За первой дверью громко шуршали, видимо, в поисках затребованного пледика, за второй было подозрительно тихо. Онемели на пару от той вкуснятины? Пусть сами ее в наказание и едят. Я удалилась в третью свободную комнату. Прилегла на кровать и поняла – следовало сделать это раньше. Сразу! По телу разлилась блаженная усталость, стена стала четкой, обнажив царапинку на обоях и мутный развод в углу. С ума сойти, насколько все до этого расплывалось… Переклеив вырезанную из бумаги снежинку на пятно, я грустно поскребла точно такое же, оказавшееся под ней, и решила считать это частью какого-нибудь авангардного стиля. Прикрыла глаза и сосредоточилась на себе, прислушиваясь к каждому ощущению. Течению энергии внутри и снаружи, пульсации силы. Никак по-особенному дар не чувствовала, а вот окружающий мир… Виделся ярче, откликаясь с послушной готовностью, являя скрытую ранее суть. Вещи с отпечатками теплоты недавних прикосновений, далекие облака чужих мыслей, раскрытые нараспашку незнакомые люди, любой в этом многоквартирном доме и даже за его пределами. Сотни незримых нитей, и все в моих руках. Достаточно лишь потянуть! Чувство странное, пугающее, но не новое. И мысль, уже пройденная – не дело так жить. Но как вернуть взятое? Нужна подсказка, и срочно. Вдох, нарисованный мысленно символ волны в незамкнутом круге. Выдох, слепящий свет.

С размаху окунуло в темноту, я распахнула глаза. За окном был день, мел крупный мокрый снег, со стены топорщилась бумажными краями снежинка. Что Эсте показала мне?… Намекает – единственный способ избавиться от силы это… убиться?! Я села на кровати, стряхивая остатки видения. А Хранитель, гляжу, с полом не сразу определился. Но косноязычие прежнее, неизменное. Интриган-затейник… Вспомню я потом, конечно. Знак-то под самый мой нос подсунул.

Дисплей телефона отобразил четыре часа дня и пропущенный вызов с незнакомого номера. Местный мобильный, никаких голосовых или текстовых сообщений. Пока я раздумывала, мог ли кто ошибиться номером, палец уже ткнул в зеленую кнопку. Длинные гудки, щелчок, звук прерывистого дыхания.

– Лейка? – вклинился в ухо радостный голос, не узнать который было невозможно.

Соня! Рука задрожала, я крепче сжала телефон, больше всего на свете боясь его выронить, и выпалила:

– Как ты после вчерашнего? Оправилась? Нормально себя чувствуешь? Что собираешься делать?… Чем помочь?

Сообразила, что обсуждать все это по телефону – не лучшая идея. С учетом потенциальных слушателей нашего разговора.

– Жива, здорова, накормлена, – отрапортовала Соня. – Отдохнула и выспалась! Хотела раньше позвонить, но…

«Эй, тащи свою задницу обратно» – раздалось фоном возмущенное. Ну, ясно. Занята была.

– Нет уж. Я проголодалась. Неси еды, и побольше, – крикнула она явно не мне и хихикнула в трубку: – Класс, слушается. Надеюсь, не лопну.

– Как жених поживает? – хмыкнула я.

– Пытался истечь кровью, безуспешно, – Соня понизила голос. – А замуж за него я не пойду, он мне не нравится…

«На обед будет много вкусной гречки» – прилетело мстительное.

– Опять нарывается, – шепнула она и протянула плаксиво: – Гречка-а-а?! Хочу кукурузных палочек, воду из-под консервированных ананасов и колбасу со сгущенкой! Да, строго все вместе! В этом твоем погребе вообще что-нибудь хорошее есть?

«Сейчас ты будешь» – донеслось ехидное. Что-то бабахнуло, оглушило тонким визгом.

– Соня?… – переспросила я осторожно.

«О, картошечка» – услышала ее неприлично довольное. Затем – шуршание и короткие гудки. Даже думать не буду, что там происходит! И перезванивать, пожалуй, тоже…

Скрипнула, проворачиваясь, дверная ручка. Я быстро убрала телефон. В открывшемся проеме, на пороге, появился Феликс. Воздух уплотнился, тяжелым взглядом почти придавило. Ни увернуться, ни перехватить. Эмоций при этом ноль… Даже теперь не видно. Только сияет как-то не так. Смазанно. Впрочем, прежде и того не было.

– Заказали вкуснятины? – прервала я напрягающую тишину. – Ну, той, с вредными красителями.

– Не понадобилось, – сухо отозвался он. – Твой подопечный вырубился на диване. Анита ушла за нормальной едой, вместе с Владом.

Я мысленно пошарила по окрестностям – его болезненный отпечаток мельтешил отнюдь не поблизости. Наверное, в крупном супермаркете соседнего района. От меня подальше смотался?

– Ему лучше?

Феликс молча переступил порог. Дверь за ним захлопнулась, я поднялась с кровати, хотя в коленях чувствовалась слабость и бок разболелся некстати. Зря о таблетках забыла…

– Тебе следует поторопиться, – сказали категорично.

– С чем?…

– Со всем. Можешь считать, что больше время не на вашей стороне.

В комнате разом стало тесно, облепивший оконное стекло снег будто отрезал солнце. Нет… Просто на улице темнеет.

– Я уже объясняла, что собираюсь делать…

– Меня не волнует – что, – перебил он грубо. – Главное, когда.

– Конечно, не волнует, не тебе же к ним идти! Я тут разбираюсь с теми, кто пять тысяч лет в Потоке безнаказанно хозяйничает, баланс восстановить пытаюсь. Предлагаешь точную дату назначить?

– Я предупреждал сразу. Высшая ментальная справедливость мне не интересна. В отличие от жизней людей, которых эти игры задевают. Количество жертв растет, а твое промедление дорого стоит. Хватит выжидать неизвестно чего. Действуй.

Я сложила руки на груди и процедила с вызовом:

– А если не получится?

– Сегодня получилось, – парировал Феликс. – Ваш Поток тряхнуло дай боже. Ровно во время твоего обморока, и точно так же, как в развлекательном центре неделю назад. Кого на этот раз не досчитались?

– Яники, – призналась я. Бессмысленно отрицать. Ему именно с ней повезло познакомиться лично, пусть знает. – Она снова вздумала в одиночку интриги плести, за то и поплатилась.

Усмешка его губы тронула странная, весьма издевательская.

– И в чем проблема? – голос был под стать. – Их же двое осталось.

– Почему двое?…

– Неужели ты решила, – он покачал головой, – и жениха лучшей подруги в расход пустить?

Ему известно про Тео?! Может, всего лишь подозревает?… Ну никак же тот прямо себя не выдал!

– В общем-то, кто он, легко проверить, – задумчиво произнес Феликс. – Адрес есть.

Слова оправданий застряли в горле. Я с трудом их сглотнула, все равно никчемные, и спросила прямо:

– Этот разговор из-за того, что в Европе происходит?

– Куда интереснее, что происходит с тобой. – Он шагнул ко мне. Оказался близко, очень. Чертовски маленькая комната… – Вопросами как открыть границу не задаешься, периодически выпадаешь из реальности с концами. Делаешь вдруг мастерски то, чему никогда не училась. Водительских прав у тебя нет, и не было. Уверен, сейчас ты машину даже не заведешь. Хочешь сказать, не так?

Я зачем-то мотнула головой.

– Говорить – не говори, – припечатали жестко. – А врать не надо.

– Я ведь не умею, – вырвалось не мягче, – стоило бы этому научиться вдруг! Учту на будущее, когда опять на раздачу бонусных сил попаду!

– Утром мало перепало? Пожалей Влада.

Я закусила губу, почти до боли, Феликс выжидательно замер, в том десятке сантиметров, который и расстоянием-то считать глупо. Напряжение росло, тикали секунды, собираясь в минуту. Тягуче долгую и без моего ответа. Разрешено не говорить, воспользуюсь! О многом догадался, значит… Еще бы. Три дня рядом, наблюдай, сколько влезет. А он далеко не идиот. Сама виновата. Подпустила. В висках загудело, перед глазами засверкали ярко-белые блики.

– Кардинально баланс восстанавливаешь, – заявили мне, – для поддержания потом своими же закусывать не потребуется?

– А тебе до них есть дело?

Я тряхнула головой, на лицо упала выбившаяся из косы прядь, закрыв обзор. Тусклее не стало. Белые всполохи, навязчиво мерцающие. Лектум на выезде!

– Лера, мне плевать на вашу ментальную возню. Но сюда ее тащить прекращайте. Там можешь все разнести и убиться за компанию, если хочется.

Энергия заискрила, или это была злость – та, что пульсировала во мне и рвалась наружу. Комната поплыла. Теряю контроль… Конкретно теряю!

– Идеальный финал? – усмехнулась я. – И идеальный мир! Все нелюди друг друга переубивали, нормальность восторжествовала и…

Феликс наклонился еще ближе, к самому моему лицу. Остатком фразы я подавилась, хоть и не успела его придумать даже. К вискам вместо злости прилила кровь. Мгновение замешательства, пересохшие губы. Дыхание на щеке неровное, запах сигарет. Взгляд такой, что перехватишь – насквозь прожжет. И отойти некуда… Сзади-то только кровать!

– Закончила? – тихо поинтересовался он.

Ладонь уперлась в его плечо, надавила, в попытке отвоевать пару сантиметров обратно. Ослепило ярчайшим всплеском, пальцы закололо, словно ток пробежал. Нет, что-то со мной не то! Выдох, рывок в сторону. Ненастоящий, мысленный… Свист в ушах, рассеченные волны границы миров. Зашелестели листья, долетели холодные брызги. Ни покрытых обоями стен, ни исхода дня за окном. Прибитая в небе луна да берег озера. Над зеркальной гладью воды – полотно паутины, хитрые плетения серебряных нитей. Ну, отлично! Прыгнула в Поток… Нашла при ком. Спустя миг это утратило любое значение, а челюсть отвисла. Феликс по-прежнему смотрел на меня, но теперь как-то озадаченно. Перевел взгляд на озеро, потом на паутину, и снова повернулся ко мне.

– Что за… – спросил мрачно.

Я лихорадочно облизала губы. Невозможно. Просто невозможно! Бред, чушь, натуральная белая горячка!

– Тебя здесь быть не должно, – сказала я так уверенно, будто его передо мной не стояло.

– Вот и убери.

Стоп. Поток, верхний мир, не глубокий. Сто раз в нем была, наизусть знаю каждую ниточку паутины, лесок вокруг потравиночно, монстра из озера со всеми повадками. Артема тренировала залезать по плетению наверх и держаться, не падая, а раньше Вениамин всех учеников по очереди таскал. Это он, тот самый мир, без сомнений. И мы тут, оба. Я сошла с ума?…

– Верни как было, – повторила галлюцинация настойчивее.

– Сейчас, – пробормотала я, стараясь сконцентрироваться.

Какое там! От недоумения в мыслях царил разброд. Есть дар – можешь попасть в Поток. Нет – то никак. Третьего не дано. Вот уж действительно – что за?…

– Ну и? – неласково поторопил Феликс.

Я силой воли освободила сознание от всего лишнего и отвлекающего, воцарилось шаткое подобие спокойствия. Приглушенная, странно отсвечивающая напротив энергия подступиться к себе не позволяла. Влиянию не поддавалась, от слова совсем. Как мне его в первый раз-то зацепить удалось и переместить? Видимо, согласие нужно, положительный отклик или… некая кратковременная… хм, открытость. Да уж!

– Какого черта ты делаешь? – осведомился он крайне невежливым тоном.

– Пытаюсь вернуть как было.

А могла бы и в озеро физиономией потыкать, приговаривая «хамить нехорошо»! Хм-м-м… Я немедленно сосредоточилась на его энергии, чтобы перестать думать эту нехорошую, но такую привлекательную мысль. Ночное небо опустилось ниже, задрожал диск луны – и не только в воде. Вибрации прокатились агрессивные, лес потемнел. Черт! Прихваченная из глубокого Лектума сила… Вестник ее у меня видит и, мягко говоря, не рад. В отличие от Артема, теплых чувств ко мне не испытывает. Счастье, что мир без конкретной точки выхода! Следует побыстрее убраться. Но кое-кто продолжал изображать неподъемный груз, а одной сматываться – не вариант.

– Попробуй расслабиться, что ли, – попросила я.

Из озера, в паре метров, высунулся шипастый хвост, хлестко ударил по воде. Сквозь залп брызг мелькнуло змееподобное существо, клацнув в кувырке зубами. Феликс не особо расслабленно хмыкнул.

– Та тварь безобидная, – уверила я, – из воды не вылезает ни при каких обстояте…

Тварь выпрыгнула, затейливо перекувыркнувшись, и приземлилась на берег. Э?! К нам прицельно ползли, дергая оскаленной чешуйчатой мордой. Совершенно из ряда вон! Воздух накалился, озеро подтаяло по краям. Девочка сердится… Судя по опыту пребывания в верхнем Потоке Базиля и Иллит, время у меня есть, но немного. Феликс покосился на змеюку недоверчиво, словно той вовсе не существовало. Если бы! Я встала перед ним, направила в раззявленную пасть атакующий импульс. Шиш. Никакого импульса, даже не колыхнулось ничего. Тварь высунула длинный тонкий язык, со свистом втянула назад и продолжила наступление. Корежились от шипастого хвоста камни, расстояние сокращалось. Небо нависло абсолютной чернотой, остро блеснула паутина. Я попятилась, лихорадочно посылая призыв за призывом. Ноль, как изолировало.

– Избранные уже не те? – ехидно прокомментировал Феликс.

– Между прочим, одной получится уйти без проблем!

Он взглянул на меня так, будто прикидывал отправить ли с пинка навстречу этой твари, или сама доползет. Думать, срочно думать! Управлять энергией мира я могу независимо от желания Вестника. Иллит могла, и в первородном мире я отбилась, хотя Нири явно желала мне смерти. Не в бонусах из сердца Потока дело. С чего эта полная невосприимчивость? К влиянию…

– Ах же! – Я обернулась к единственному возможному источнику иммунитетов. – Какого черта делаешь ты?…

Феликс вопросительно изогнул бровь, с искренним непониманием. Угу… Не делает. Лишь своим присутствием запрет на воздействие миру влепил. Способность гасить дар – весьма деструктивная. Поток ее множит, распространяя блок на всех кроме хозяйки мира. Попали! Неминуемо приближалась тварь, опускалось небо, руку протяни и дотронешься.

– Все плохо! – щедро поделилась я выводом и вцепилась в него обеими руками, раз иначе вцепиться не выходило. – Пожалуйста, пойдем отсюда, ну пожалуйста, пожалуйста…

Ответом был ступор, секундный. Ослабленная защита, нечто вроде отклика. Хватило! Как горсть теплоты зачерпнуть, протестующе пульсирующей. Но зачерпнулась все же! Не теряя с трудом установленный контакт, я рванула наверх, в реальность. Из волн вынырнули стены, обросли обоями, по-дизайнерски криво вырезанными снежинками. Навис обыкновенный потолок. Вдох, выдох. До боли стиснутое запястье. Я вздрогнула, Феликс убрал мою руку со своего плеча, но отпускать не спешил. Полыхало в нем что-то неприкрыто яростное, с каждым мгновением разгораясь.

– Я нечаянно… – прошептала я чистую правду.

– Конечно, – ответил он только с виду сдержанно, – в половине случаев именно это говорят.

Вопроса в каких таких случаях не возникло. Я сморгнула остатки мутно-белых кругов и произнесла на удивление ровно:

– Мне жаль, что так получилось.

Взгляд достался столь выразительный, что стало ясно – именно это говорит та вторая половина… Захотелось обратно в Поток. Стены давили, комната казалась все теснее. Запястье мучительно ныло.

– Мне больно, – сказала я тихо.

Его пальцы разжались, соскользнули прочь. Я спрятала руку за спину, жаль, самой спрятаться было нельзя. Колени предательски подкашивались.

– Не очень понимаю, что произошло… – призналась я.

– Лучше пойми, как оставшихся двоих гасить, – оборвал Феликс резко.

Я задержала дыхание, зажмурилась.

– Сутки, – прилетело прямо в ухо, – у тебя есть. После все решится без твоего участия. Тебе не понравится.

Доходчиво. Я кивнула и распахнула глаза, он отстранился.

– Не теряй времени, – посоветовал.

Еще кивок, шаг к двери. Не оборачиваясь. В коридоре был воздух, много воздуха. Вдохнула полной грудью, привалилась к закрытой за собой двери. Лишь на миг. Терять время действительно не стоит. Артем проснулся от первого же прикосновения, пробормотал сонно:

– М-м-м…

– Собирайся, – велела я, но голос предательски дрогнул, – как можно быстрее. Уезжаем.

Он зевнул, задумчиво ероша пятерней слежавшиеся волосы. Другой рукой нащупал телефон и выскочил в прихожую. Недолгие сборы… Я вышла за ним. Дверь соседней комнаты уже была открыта настежь, с кухни тянуло сигаретами. На автомате: сумка, сапоги, дубленка. Артем безрезультатно воевал с молнией куртки. Я присела рядом, развернула его к себе. Чертова застежка, с тобой-то уж мы разберемся…

Артем напрягся, кивнул в сторону кухни и серьезно спросил:

– Он тебя что, чем-то обидел?

– О, я его тоже обидела, – усмехнулась я. – Так что у нас все честно… Обоюдно. И взаимно!

Дернула застежку, молния вжикнула, доехав до ему самого подбородка.

– Ай, – пискнул Артем. – А куда мы?

Я отперла входную дверь и ответила единственное, что знала наверняка:

– Отсюда.