Если мы ведем речь о существах с индивидуальностью, воспоминаниями и способностью распознавать друг друга как индивидуумов спустя некоторое время, то возможно заговорить и о более замысловатой форме взаимодействия: о долгосрочных социальных отношениях. Чтобы обеспечить себе средства к существованию, придорожный бизнес вроде парикмахерских и ресторанов, предоставляющий услуги на месте, рассчитывает и на случайных клиентов, и на постоянных посетителей. В мире конкуренции можно собрать собственную клиентскую базу, только предлагая хороший товар или услугу. Клиенты не вернутся после того, как их плохо побрили, а если уж кончилась еда, то, в общем, есть и другие места, где можно поесть. Иногда бизнес оказывается мошенничеством. Тогда обычно следует наказание, а репутация оказывается подмоченной. Ситуация на рифе мало чем от этого отличается.

Давайте рассмотрим симбиоз рыбы-чистильщика и клиента. Это одна из самых сложных и замысловатых социальных систем среди всех животных, не только среди рыб. Система работает следующим образом. Одна или две рыбы-чистильщика сигнализируют о готовности вести дела. Они работают в определенных местах, используют различные движения и яркие цвета, чтобы усилить заметность сигнала (рыбья версия вращающегося красно-бело-синего цилиндра рядом с парикмахерской). Другие рыбы собираются на станции очистки, где ждут своей очереди обслуживания чистильщиками. Эти так называемые рыбы-клиенты будут иногда сигнализировать о своей готовности к очистке, застывая в неподвижной позе вверх или вниз головой. Чистильщики часто приближаются к заинтересованным в них клиентам, производя особые движения. Они выгрызают с тел клиентов паразитов, омертвевшую кожу, водоросли и другие нежелательные загрязнения. Клиенты получают выгоду от «спа-ухода», в том числе – от удаления паразитов. Чистильщики кормятся.

Разнообразие видов, которые занимаются работой чистильщика, свидетельствует о ее большой полезности как профессии. Поведение чистильщиков у рыб независимо возникало в процессе эволюции несколько раз, и эти услуги предоставляются в самых разнообразных биотопах по всему миру. В число морских рыб-чистильщиков входят многие губаны, некоторые спинороги, рыбы-бабочки, помацентровые, рыбы-ангелы, бычки, единороговые, иглы-рыбы, кифозовые, эмбиотоковые, рыбы-прилипалы, каранксы и атеринопсы. Среди пресноводных рыб-чистильщиков – цихлиды, гуппи, карповые, солнечники (ушастые окуни), икромечущие карпозубые и колюшки. Некоторые беспозвоночные, в том числе несколько видов креветок, также предоставляют услуги по очистке. Список клиентов насчитывает значительно больше сотни известных видов рыб, в том числе акул и скатов. Другие клиенты – омары, морские черепахи, морские змеи, осьминоги, морские игуаны, киты, бегемоты и люди^, .

Хотя я видел рыб-чистильщиков ожидающими очередного клиента, у них также могут выпадать весьма жаркие рабочие дни. Исследование на Большом Барьерном рифе установило, что один губан-чистильщик обслуживал в среднем 2297 клиентов ежедневно. Отдельные клиенты посещали одного и того же чистильщика в среднем до 144 раз в день. Одно посещение каждые пять минут в течение двенадцатичасового светового дня! Это уже напоминает нечто на грани патологической привязанности. Если бы единственная цель посещения чистильщиков состояла в избавлении от паразитов и водорослей, то для того, чтобы оправдать такой объем работы по очистке, пораженность ими должна быть просто запредельной. Но это не снижает роли паразитов в поддержании мутуалистических отношений между чистильщиком и клиентом. Исследования Александры Граттер и ее коллег из Квинслендского университета в Австралии установили, что в среднем чистильщик удаляет с клиентов около 1218 паразитов в день. Когда Граттер мешала доступу к рыбе-чистильщику, заключая рыб-клиентов одного из видов, губанов Hemigymnus melapterus, в клетку на рифе на двенадцать часов, бремя паразитов на клиентах возрастало в 4,5 раза.

Наличие санитарных станций настолько важно для сообществ рифовых рыб, что чистильщики могут оказывать существенное влияние на видовое разнообразие рыб на рифе. Когда команда исследователей под руководством Граттер выловила губанов-чистильщиков и убрала их на восемнадцать месяцев с маленьких рифов у острова Лизард-Айленд близ восточного побережья Австралии, видовое разнообразие рыб сократилось вдвое, а общее количество рыб на рифе уменьшилось до четверти для видов, мигрирующих с одного рифа на другой. Исследователи сделали вывод о том, что многие виды рыб, в особенности те, что мигрируют между рифами, выбирают последние, основываясь в том числе на присутствии рыб-чистильщиков. Похоже, что последствия такого снижения численности вида наступают медленно; на протяжении первых шести месяцев после удаления рыб-чистильщиков видовое разнообразие снижалось незначительно.

Клиенты – не пассивные участники действия. Когда подходит их очередь, они приближаются к пункту очистки и парят на одном месте, растопырив плавники, чтобы помочь чистильщикам добраться до всех труднодоступных мест. Некоторые раскрывают рты и открывают жаберные крышки, чтобы позволить чистильщикам, обычно значительно меньшего размера, забраться внутрь и вылезти. Изредка чистильщик толкает своим рылом плавники и жаберные крышки рыбы-клиента, чтобы дать ей сигнал растопырить их для осмотра. Также чистильщики вибрируют своими брюшными плавниками так, чтобы те похлопывали по телу хозяина, подавая сигнал, означающий: «Пожалуйста, держите эту часть вашего тела неподвижно для осмотра».

Сцена смотрится драматично, если клиент – крупный хищник. Хотя акула или мурена может легко проглотить чистильщика как легкую закуску, просто нет смысла съедать того, кто оказывает тебе услугу.

Но было бы честно высказать одно соображение. Груперы, например, пользуются сигналами в помощь рыбам-чистильщикам, которые ухаживают за ними. Широко распахнутая пасть действует как приглашение. Пока чистильщик занят работой, групер следит за возможными угрозами. Если при приближении опасности чистильщик оказывается у групера во рту, групер захлопывает пасть, но оставляет как раз достаточно места для того, чтобы чистильщик выскочил и бросился в безопасную трещину на рифе. Если чистильщик находится в жабрах, происходит то же самое, только в этот раз остается приоткрытой жаберная крышка.

Темноперые серые акулы приглашают чистильщиков обслужить их, поворачивая тело вверх и широко разевая рот. Чистильщики не выказывают страха, входя в смертоносную пещеру акулы. Похоже, они знают: крупный хищник, превышающий их собственный размер в сотни раз, не причинит никакого вреда.

Нет сомнений в том, что рыбы-чистильщики проявляли впечатляющие когнитивные навыки благодаря высоким требованиям, которые предъявляет их ремесло. Отношения между рыбой-чистильщиком и ее клиентом не случайны (вспомните о 144 посещениях за один день). Они построены на доверии и взращиваются неделями или месяцами. Социальное соглашение вроде этого требует, чтобы отдельно взятые чистильщики узнавали своих клиентов. Когда на одного чистильщика приходятся десятки клиентов, рыбы держат в уме солидную базу данных своей клиентуры. В экспериментах с предоставлением выбора, когда чистильщик мог выбрать возможность плавать рядом с одним из двух клиентов, чистильщик провел больше времени рядом со знакомым. Интересно, что в ходе экспериментальных попыток клиенты не выказывали никакого предпочтения подобного рода – возможно, потому, что должны помнить лишь то место, где чистильщик занимается своим делом, чтобы осуществлять повторные взаимодействия с одним и тем же индивидом.

В дополнение к умению запоминать, кого очищали, губаны-чистильщики также могут помнить, когда они чистили этого клиента. Они с большей вероятностью обслужат в первую очередь, например, определенного спинорога, который пропустил их прошлую встречу, потому что этот клиент, возможно, будет нести на себе больше паразитов. (Это напоминает мне способность колибри посещать определенные цветы стратегически, основываясь на том, когда они в последний раз сосали из них нектар.) В экспериментах, где рыбам-чистильщикам предлагалась пища на тарелках с четырьмя различными цветами и узорами, они учились выбирать тарелки, которые наполнялись пищей быстрее, предпочитая их тарелкам, на которых запас еды пополнялся медленнее. Рыбы-чистильщики способны выучить, какого клиента лучше очищать. Используя память о трех параметрах – «кого», «когда» и «как», – они демонстрируют так называемую эпизодическую память, когнитивный навык, к которому биологи относятся с большим уважением.

Если рыба может отслеживать события прошлого, способна ли она также прогнозировать будущие события? Согласно исследованию, проведенному во Французской Полинезии, бродячие губаны-чистильщики регулируют свое поведение в соответствии с тем, что называется тенью будущего. У людей этот термин из области теории игр относится к нашей склонности теснее кооперироваться с партнером, когда существует более высокая вероятность будущих взаимодействий. Бродячие чистильщики теснее кооперируются со своими клиентами вблизи центра их территории проживания, где они с большей вероятностью вновь столкнутся с рыбами-клиентами. В ходе взаимодействий, связанных с чисткой, они реже сщипывают фрагменты слизи с тел своих клиентов, в результате чего те меньше их «отталкивают». Это исследование дает нам один из тех очень немногих примеров, когда животное (не человек) регулирует степень своего сотрудничества с отдельными партнерами, оценивая будущее вознаграждение.

Сщипывание слизи? Толчки? Именно здесь симбиотические отношения чистильщика и клиента становятся более запутанными и даже коварными. Симбиоз чистильщика и клиента может выглядеть прилично и аккуратно – каждый из участников получает пользу, безраздельно властвуют вежливость и внимание к окружающим, – но система, связанная с доверием и добровольностью, уязвима к ее эксплуатации сторонами с более эгоистичными интересами. Когда ученые глубже исследовали мутуализм чистильщика и клиента, они обнаружили конфликтующие интересы и раскрыли сомнительную сторону процесса.

Оказалось, что чистильщики предпочитают собирать со своих клиентов слизь, которая, на удивление, обладает большей пищевой ценностью, чем водоросли и паразиты. Вдобавок она может просто быть лучше на вкус. Само собой разумеется, клиенты не любят, когда с их тел сщипывают кусочки слизи. Толчок происходит, когда клиент вздрагивает из-за того, что чистильщик отщипывает кусочек защитного слоя слизи, покрывающего тело рыбы. Они могут толкаться (вздрагивать), потому что им больно; но толчки также сообщают чистильщикам, что те укусили то, что не следовало, и что клиент знает об этом.

Этот конфликт интересов между чистильщиками и клиентами запускает целый каскад последствий. Чистильщики демонстрируют повышенную обходительность с клиентами на ранних стадиях их отношений. Она включает применение по отношению к ним тактильной стимуляции. Они делают это, поглаживая клиента быстрыми движениями своих брюшных и грудных плавников. Очевидно, это обходительное поведение проявляется по двум причинам: чтобы поощрить клиента подольше оставаться на пункте очистки и чтобы успокоить вздрагивающего клиента. Чистильщики с большей вероятностью будут ласкать хищного клиента – вероятно, потому что это снижает риск быть съеденным потенциально опасным клиентом. Голодные хищные клиенты получают больше ласки, чем сытые, независимо от пораженности этого клиента паразитами. Вероятно, существуют реальная опасность оказаться объектом преследования и возможность быть пойманным и съеденным рассерженным клиентом, хотя я не знаю ни одного ныряльщика, который видел бы, как это случалось.

Хищные клиенты гораздо менее агрессивны в тех местах, где ведут свою работу рыбы-чистильщики, поэтому такие области на рифе считаются зонами безопасности. Есть смысл в том, что хищники хотят вести себя как можно лучше, пока находятся среди рыб, которые приносят им больше пользы, чем добыча. Я предполагаю также, что тактильная стимуляция клиентов чистильщиками оказывает умиротворяющее действие.

Однако подавляющее большинство видов клиентов – не хищники, и это означает, что они не могут использовать доступную хищному клиенту способность угрожать, чтобы убедить рыбу-чистильщика очищать их прилежнее и ласковее.

Так как же должны поступать мирные клиенты? У них есть иная стратегия, чтобы заставить чистильщиков вести себя хорошо. Это своего рода сделка «услуга за услугу». Предполагаемые клиенты наблюдают за действиями чистильщика, прежде чем решить, позволить ли осматривать себя конкретно данному чистильщику. Делая это, рыбы-клиенты повышают (я ни капли не придумываю) «репутацию» данного чистильщика «в глазах общественности». Считайте, что это рыбья версия оценки продавца на eBay. Щиплющих слизь чистильщиков, которые заставляют клиента толкаться сильнее, избегают в пользу более честных чистильщиков. Эта система гарантии качества поддерживает отношения более добродетельными. У чистильщиков есть репутация, и они платят свою цену за то, что переступают грань дозволенного, когда щиплют слизь. Неудивительно, что чистильщики честнее сотрудничают с клиентом, когда за ними следят.

Если оказывается обманутым новый клиент, не имеющий своей истории отношений с чистильщиком, он попросту уплывает. Но клиент, являющийся постоянным посетителем этих мест и построивший доверительные отношения с чистильщиком, ведет себя так, словно его оскорбили: он гоняет самого чистильщика. Наказание демонстрируется для того, чтобы настроить чистильщиков на более активное сотрудничество в ходе будущего взаимодействия.

Качество очистки также зависит от доступности клиентов. На рифах, где рыбы-клиенты меньше посещают пункты очистки, бычки-чистильщики работают честнее, проглатывая меньше чешуи по отношению к количеству заглатываемых паразитов. Это изменение в поведении чистильщика в сторону большей честности соответствует основному принципу экономики спроса и предложения: когда конкуренция за клиентов выше, клиенты имеют более высокую рыночную стоимость, и выгоднее предоставить им лучшее обслуживание.

Явление мутуализма между рыбой-чистильщиком и клиентом представляет собой одну из самых сложных и хорошо изученных социальных систем в природе. Редуан Бшари, ведущий специалист в области данного симбиоза, подозревает, что отдельные губаны-чистильщики способны узнавать более 100 индивидуальных клиентов различных видов и помнить о своих прошлых взаимодействиях с ними. Кроме того, система включает долгосрочные отношения, построенные на доверии, преступление и наказание, разборчивость, понимание нужд посетителей, репутацию и подхалимство. Эта социальная динамика поддерживает уровень понимания и сложности социальных отношений за рамками нашего обычного культурного представления о рыбах.

Хотя симбиоз чистильщика и клиента явно имеет эволюционную выгоду как для чистильщика, так и для клиента, я придерживаюсь мнения о том, что в его поддержании важную роль играет удовольствие. Удовольствие – это природный инструмент поощрения «хорошего» (адаптивного) поведения. Некоторые аспекты этих взаимодействий говорят в пользу вывода о том, что этот процесс вызывает приятные ощущения. Рыбы-клиенты активно выпрашивают очистку, даже когда у них нет паразитов или ран, требующих заботы. А чистильщики безвозмездно ласкают клиентов плавниками, чтобы выхлопотать благосклонность к себе. Клиенты также могут менять цвет, что, возможно, указывает на изменения в их эмоциях и сигнализирует о более радостном настроении. Ощущение удовольствия адаптивно само по себе – это свидетельство терапевтической пользы от массажа.

Несмотря на впечатляющие умственные способности рыб-чистильщиков, сомнительно, чтобы они задумывались над эволюционным смыслом своего взаимодействия с клиентами или наоборот. Я не встречал никого, кто утверждал бы, что рыбы-клиенты посещают чистильщиков, потому что знают, что это делает их более приспособленными в дарвиновском смысле этого слова. Они поступают так, потому что им этого хочется.

Симбиоз чистильщика и клиента связан и с иной, более зловещей формой обмана. Чистильщикам подражают совсем другие виды рыб. Они выглядят почти так же и правильно выполняют все движения. Затем, когда клиент меньше всего этого ожидает, эти маленькие обманщики откусывают у них кусочки плавников и бросаются в укрытие.

В число самых изощренных обманщиков входят саблезубые морские собачки. Эти мелкие бесенята не уступают в хитрости губанам-чистильщикам, которыми притворяются. В одной серии экспериментов собачкам демонстрировали модели рыб-клиентов. Одни из них предпринимали ответные меры против нападений морских собачек, преследуя их, а другие этого не делали. Возмездие повысило вероятность выбора морскими собачками других видов клиентов во избежание будущих нападений. Это демонстрирует не только то, что морские собачки помнят об исходе прошлых событий, но также и то, что меры возмездия действуют как настоящее наказание. Наказание также служит «общественным благом» для других представителей вида-клиента, заставляя собачек держаться от него подальше.

Эволюционная теория предсказывает, что те или иные формы поведения не должны закрепляться в процессе отбора, если другие особи, «безбилетники», могут извлекать из них выгоду без чрезмерных затрат для себя. Это предсказание заставляет спросить: почему рыбы-клиенты расходуют энергию, наказывая собачек, когда урон уже был нанесен? Оказалось, что морские собачки каким-то образом могут отличать мстителей от «халявщиков» (которые не берут на себя труд принимать ответные меры, но позволяют делать эту работу другим особям своего вида), и эти «примазавшиеся» больше рискуют оказаться объектом будущих нападений морских собачек. Так что если вы – рыба-клиент, которая только что испытала боль, когда собачка откусила часть вашего плавника, выгоднее принять ответные меры.

Это разумный расчет, но я считаю его довольно холодным и циничным. Мы рискуем слишком низко оценивать животных, когда ограничиваем себя эволюционными вычислениями. Боже мой, разве смогли бы мы предположить, что рыбы-клиенты могут принять ответные меры, потому что в процессе эволюции они приобрели эмоции, в том числе одну из самых основных – гнев? В свете свидетельств в пользу наличия эмоций у рыб я склоняюсь к тому, чтобы интерпретировать возмездие клиента за наглый укус собачки как злость.

Учитывая сложные социальные нюансы явления, меня не удивило бы, если бы мутуализм чистильщика и клиента включал элемент культуры. Для биологов культура – ненаследуемая информация, передаваемая от поколения к поколению. Человеческие гены не заставляют нас носить татуировки или ходить в кино, но множество людей принимает эти обычаи через чужой пример. В настоящее время известно, что культура, которая некогда считалась исключительной прерогативой человека, широко распространена у млекопитающих и птиц, особенно у долгоживущих социальных видов. У животных особенности, передаваемые посредством культуры, включают изготовление орудий воронами, миграционные пути слонов, диалекты косаток и местоположения общих участков для спаривания (токовищ) у антилоп.

Обучение – важнейшее условие в сохранении культуры. Когда я устанавливал звуковые колонки и проигрывал через них запись эхолокационных криков кормящихся летучих мышей в полях и лесных местностях Британской Колумбии, в течение поздней весны и раннего лета лишь немногие летучие мыши проявляли к ним хоть какой-то интерес. В это время года летают лишь взрослые летучие мыши; предполагается, что все они знают, где находятся лучшие кормовые участки, поэтому зачем беспокоиться, уделяя внимание странному новому источнику криков кормящихся летучих мышей? К августу и сентябрю, после того как молодые летучие мыши покидали родителей и начинали улетать в ночь за кормом, ситуация оказывалась совершенно иной. Мои колонки стали привлекать летучих мышей стаями. Похоже, молодые и неопытные летучие мыши пользовались голосами старших, более опытных сородичей, чтобы искать хорошие места для ловли насекомых. Тремя годами позже, наблюдая миллионы бразильских складчатогубов, сплошным потоком вылетающих на закате из пещер в Южном Техасе в конце лета, я предположил, что молодые особи также следовали за старшими товарищами, чтобы узнать, где находятся хорошие кормовые участки. Тогда еще никто не называл это культурой, но, когда я размышляю над сохраняющейся из поколения в поколение привязанностью летучих мышей к маршрутам миграций, местам отдыха и кормовым участкам, кажется уместным назвать ее именно так.

А есть ли культура у рыб? В ходе двенадцатилетнего исследования синеголовых талассом на серии хорошо изученных лоскутных рифов островов Сан-Блас у берегов Панамы Роберт Уорнер из Калифорнийского университета, Санта-Барбара, отслеживал восемьдесят семь участков размножения талассом. Эти рыбы карибских рифов сохраняют репродуктивную активность круглый год, размножаясь чуть ли не ежедневно. Уорнер выяснил, что долгосрочный выбор талассомами участка размножения был поразительно постоянен. Одни и те же точно определенные местоположения использовались ежедневно на протяжении более чем двенадцати лет, что составляет как минимум четыре поколения, так как максимальная продолжительность жизни этого вида – всего около трех лет. Кроме того, по оценкам Уорнера, на этих лоскутных рифах существовали сотни других потенциальных участков для размножения, которые выглядели столь же привлекательными, но все же по каким-то причинам местные жители не хотели ими пользоваться. Также, несмотря на несколько значительных колебаний численности популяции за это время, ни одно из восьмидесяти семи предпочитаемых рыбами любовных гнездышек не вышло из употребления. Уорнеру стало интересно, предпочитались ли эти места размножения из-за того, что на них присутствовали ресурсы в лучшем сочетании. Если это так, то при удалении старожилов новые рыбы должны были воспользоваться теми же самыми участками.

Уорнер приступил к удалению всей местной популяции синеголовых талассом; затем он заменил их рыбами того же вида с других рифов. Думаете, новые поселенцы, которые вскоре определили участки для размножения, поселились на участках, устроенных предшествовавшими им старожилами? Как бы не так. Они определили новые участки для размножения, к которым проявляли такую же привязанность на протяжении сменяющих друг друга поколений, как более ранние жители – к своим. В контрольных экспериментах, когда целые популяции синеголовых талассом были отловлены, а затем возвращены на свои родные рифы, они вернулись на свои прежние территории (показывая тем самым, что потрясения, связанные с отловом и содержанием в неволе, не были причиной смены участков для размножения). Уорнер заключил, что местоположение участка для размножения не основывается на некотором присущем ему качестве, а обусловлено культурными традициями.

Синеголовые талассомы – не единственные рыбы, для которых известно сохранение традиционных участков для размножения посредством общественного договора. Другие примеры – сельди, груперы, луцианы, рыбы-хирурги, сиганы, рыбы-попугаи и кефали. Культурные проявления у рыб возникают и в других контекстах, в том числе в маршрутах суточных и сезонных перемещений. Мелким рыбам угрожает много потенциальных хищников, и наблюдать за другими членами группы и действовать так же, как они, означает избегать привлечения внимания хищника. Это могло бы объяснить культурный конформизм, демонстрируемый гуппи, которые, выучив маршрут к месту кормления в процессе следования за лучше знающими его рыбами, продолжают пользоваться этим маршрутом еще долгое время после того, как удаляют демонстраторов. Выбранный ими путь сохраняется как минимум первое время, даже когда гуппи становится доступным новый, более прямой маршрут. Это странным образом напоминает людей, которые упорно цепляются за традиционный способ выполнения той или иной работы даже после того, как начинает применяться более новый и эффективный метод. (На ум приходит то, как люди пишут заметки от руки.) Но гуппи совсем не долго цеплялись за старое. Вскоре они сделали рациональный выбор, который показывает, что они – не бóльшие рабы традиций, чем мы сами.

Хищничество со стороны людей раскрывает более мрачную сторону утраты культурных знаний. Согласно проведенному в 2014 году исследованию команды ихтиологов и биофизиков, разграбление людьми популяций рыб и наше предпочтение более крупных (и потому старших) особей прервало передачу знания миграционных путей у рыб. Исследователи разработали математическую модель, основанную на трех факторах: (1) прочность социальных связей между рыбами, (2) доля информированных особей (лишь более старшие рыбы знали миграционные маршруты и конечные пункты на пути следования), (3) предпочтение, которое демонстрировали эти информированные особи в отношении того или иного места прибытия. Они обнаружили, что социальное единство и присутствие информированных особей были самыми важными факторами, позволяющими избежать потери координации и распада группы.

Эти нарушения преемственности культуры могут оказаться необратимыми. Культура не закодирована в генах, поэтому, будучи однажды утраченной, она вряд ли может быть восстановлена. «Если вы восстанавливаете популяции рыб, [этого] может быть недостаточно, – говорит Джанкарло де Лука, биофизик с целой командой исследователей. – Они, по сути, утратили свою коллективную память». Это могло бы объяснить безуспешность попыток восстановления многих популяций животных даже после того, как их истребление прекратилось. Гладкие киты Северной Атлантики, серые киты на северо-западе Тихого океана и многие популяции синих китов показывали мало признаков роста численности спустя полвека или больше после того, как был остановлен массовый китобойный промысел. То же самое справедливо для многих видов рыб, если их численность стала слишком низкой для того, чтобы противостоять коммерческому лову. Когда сети и крючки нацелились на другие виды, треска, атлантический большеголов (ранее известный под не столь аппетитно звучащим названием «слизеголов»), патагонский клыкач (также известный как чилийский морской окунь) и другие долгоживущие виды, которые, как предполагается, накапливают культурные знания поколение за поколением, не восстановили свою численность.

Разграбление океана продолжается несмотря на то, что мы, будучи культурными людьми, склонны искать положительные моменты во многих проявлениях нашей социальной деятельности. В современную эпоху на смену деспотичным правителям и феодальным владыкам в основном пришли демократические государства, в которых избранные главы более отзывчивы к пожеланиям и потребностям электората. В наши дни более вероятно разрешение региональных конфликтов с привлечением объединенных усилий сотрудничающих наций, чем в прошлом. В обществах рыб добродетель, демократия и миротворческие усилия также находят свое место, что мы увидим далее.