– Мы остановились.

Этот шепот вырвал ее из снов о белых стенах и певучем голосе. Чья-то рука обнимала ее за плечи. Ее голова лежала на его груди. Стучало чье-то сердце.

Ив открыла глаза и поняла, что это билось сердце «Лайфбоут», а обнимающая ее рука принадлежала Лемон. Через полупрозрачную раковину корабля она увидела миллионы тусклых огоньков, мигающих ей сверху. Иезекииль склонился над ней, ласково потормошил ее за руку. Крикет сидел у нее на коленях и вглядывался в ее лицо своими разными, совершенно не сочетающимися между собой глазами.

– Иви, по-моему, мы на месте, – сказал логик.

Ив высвободилась из объятий Лемон. Немного посидела, приходя в себя. Глядя в полумраке на Иезекииля, девушка задумалась над своим чувствами к нему. Репликант протянул руку и сжал ее пальцы. Ана внутри нее со стоном выдохнула и попыталась улыбнуться. Ив же сжала зубы и медленно кивнула. Повернувшись, она потрепала лучшую подругу по волосам. Лем моргнула, сощурилась и моргнула снова, потом встряхнула головой и со стоном села в кресле.

– Мне снилась еда. – Она зевнула и, склонив голову, посмотрела на Иезекииля. – Кстати о вкусненьком. А репликанты едят?

Иезекииль смутился.

– Мы делаем все то же, что делают люди.

– Все-все?

Крикет сдвинул своим металлические брови.

– Лемон, прекращай это!

– Ай!

– Давайте посмотрим, где мы, – предложил Иезекииль.

Лемон кивнула.

– «Лайфбоут», открой люк, пожалуйста.

Раковина с треском открылась. Они увидели сероватое ночное небо. Звезды были такими тусклыми, что их почти не было видно из-за выхлопных газов и света от близлежащего поселения. Ив потерла глаза, вытирая высохшие слезы, и высунула голову из люка. Иезекииль не отходил от нее ни на шаг. Лем убрала с лица длинную спутанную после сна челку и в изумлении присвистнула.

– Армада, – сказал Иезекииль.

Они дрейфовали в черной воде, под стенами разрушенной гавани. Бухту окружали темные пятна разбитых камней, волны плескались и били о сгнившее дерево самодельных пирсов. Над шипящими водами Ив увидела торчащий из земли перед ними громадный силуэт океанского лайнера. Но от него до воды был еще как минимум километр…

Лайнер упирался носом в бетон, растрескавшийся вокруг него, словно стекло. Он поднимался над землей на сотни метров, его корпус был изъеден ржавчиной и слегка кренился в одну сторону, словно пошатывающийся пьяный, плетущийся домой после тяжелой ночи за самогоном. Вокруг него рассыпались, будто забытые игрушки, другие суда: крошечные буксиры и огромные танкеры. Гладкие яхты и разбитые грузовые суда. И даже обломанный старый линкор. Некоторые из них были перевернуты днищем кверху. Это был город. Город, состоящий из целого флота, но не имеющий выхода к морю.

Рядом виднелись останки другого города. Разрушенные здания и сломанные небоскребы. Складывалось ощущение, что какой-то мстительный гигант набрал в свои огромные ручища разномастных кораблей и сбросил их на улицы древнего мегаполиса, превратив его в руины. И на этих руинах вырос совершенно новый город.

Корабли были окутаны паутиной из лестниц, мостов и самодельных построек. Ив насчитала около ста соединенных между собой судов, окруженных трущобами из более мелких построек. В иллюминаторах сушилось белье. На корявых палубах толпились люди. Ржавая флотилия, медленно загнивающая в километре от морских рукавов, ждала океан, который никогда не станет ближе.

Лемон с широко раскрытыми глазами смотрела по сторонам.

– Черт, какой же он уродливый! – выдохнула она. – И какой же красивый!

– После взрывов, вызвавших смещение плит на разломе Сан-Андреас, поднялись большие волны, – принялся объяснять Иезекииль. – Говорят, прилив был таким сильным, что корабли оказались раскиданы по всему материку вплоть до Стеклянной пустыни. В последующие годы многие из них разобрали на запчасти. Но здесь люди построили на них город.

Лемон глубоко вдохнула и покачала головой.

– Ладно, Большой город. Я под впечатлением.

– Гав! – подхватил Кайзер.

Ив заметила группы здоровенных мужчин, прохаживающихся вдоль темного берега. Несколько сторожевых вышек, снабженных прожекторами, которые пронзали тьму, словно лезвия ножей. Верзилы были вооружены тесаками и старыми ржавыми автоматическими винтовками. Лицо каждого из них было закрыто банданой с черепом и скрещенными костями. На самых высоких вышках дежурила парочка старых роботов-охранников, их оружие было направлено на бухту.

– Как тут дружелюбно встречают, только что подарки не раздают, – пробубнила Ив.

– Эти люди называют себя Флибустьерами. – Иезекииль кивнул. – Армада – независимый город под управлением некоей женщины по имени Адмирал. Они получают электроэнергию из Мегополиса, но до сих пор им удавалось избегать прямого подчинения «Дедал Тек». Жители Армады очень ревностно относятся к своей автономии. И не очень жалуют чужаков.

Девушка посмотрела на Иезекииля. Ана безоговорочно доверяла ему. Ив привыкла полагаться лишь на себя и поэтому пыталась собраться с мыслями.

– И как мы тогда попадем внутрь?

Репликант ткнул пальцем куда-то во мрак.

– Вон там, чуть выше уровня воды, видишь?

Ив активировала режим ограниченной видимости и, прищурившись, начала вглядываться в темноту. И действительно, ржавый створ почти касался вод Зоны-Бэй.

– Да, это же канализационный спуск, – ответила она.

– Десять баллов!

– Мы собираемся пробраться в город через канализацию? – простонала Лемон.

– У тебя есть план получше? – спросил Иезекииль.

– А можно, вы увезете меня отсюда и спасете мое честное имя?

Ив сделала глубокий вдох. Ее практичность была уже тут как тут.

– Давайте покончим с этим, – сказала она. – Пока мы тут сидим и болтаем, эти Флибустьеры заметят нас и превратят в решето. – Девушка бросила взгляд на репликанта. – Ты справишься с Кайзером? Я возьму Крикета.

– Ты права.

Иезекииль поднял блитцхунда и сполз в воду по борту «Лайфбоут». Прижимая Кайзера к себе здоровой рукой, он поплыл на спине, отталкиваясь ногами и быстро пересекая бухту. Ив протянула Экскалибур Лемон, посадила Крикета на шею и скользнула в теплую маслянистую воду, от запаха которой ее тут же затошнило. Волны были смолянисто-черными, с толстой серой пеной из пластика и пенопласта. Лемон последовала вслед за подругой, ласково похлопав по панцирю «Лайфбоут».

– Молодец, девочка, – прошептала Лем. – Теперь можешь возвращаться домой. Поблагодари от нас Кэрер.

Корабль задрожал и закрыл раковину. Тихо вздохнув, опустился под воду. Ив почувствовала, как течение под ней усилилось. Судно уплывало, оставляя их одних в море из черной нефти.

– От этой воды воняет, – проворчала Лемон.

– Это аромат роз по сравнению с тем, что ждет нас в канализации.

– Пф! – фыркнула Лемон. – Откуда ты знаешь, как пахнут розы, Крутышка?

Ив закусила губу, в груди закололо от старых воспоминаний. Она развернулась и поплыла брассом. Крикет сидел у нее на спине, подруга чуть отставала. Девушка гребла через грязную воду, останавливаясь, только чтобы пропустить пробегающий по волнам луч прожектора. Флибустьеры оказались совсем не нервными ребятами – то болтали, то шутили. Ив решила, что они не ждали особых проблем со стороны Зоны-Бэй. Только отчаявшиеся решились бы переплыть эту грязную жижу. И нужно было быть совсем-совсем отчаявшимся, чтобы попробовать пробраться в город через канализацию.

Видимо, отчаяние стало вторым именем Ив.

Они подплыли к створу, и от исходящего оттуда зловония желудок Ив решил попытаться сбежать через горло. Она натянула шейный платок поверх рта и носа и несколько раз поморгала, чтобы прогнать обжигающие слезы. Лемон тихо ругалась, да с таким мастерством, о котором Ив даже не догадывалась. Диаметр трубы был метра два, вход в нее закрывали железные прутья. Все вокруг было затянуто корочкой грязи, изнутри несло стопроцентной смертью с оттенками теплой гнили.

Иезекииль закинул Кайзера в створ трубы. Немного повозившись (все-таки у него была одна рука), он начал подтягиваться и сам, его напряженные мышцы переливались в лунном свете. Потом, упираясь плечом в изогнутую стену, он поставил ногу на прут и надавил. Жалобно заскрежетав, сталь начала сгибаться и, наконец, с лязгом выскочила из креплений. Звук эхом отразился от стен трубы.

Лучи прожекторов, заметавшись по бухте, устремились в их сторону. Иезекииль схватил Лемон за руку.

– Давай, Веснушки.

– Нет-нет-нет-нет! – завопила она. – Старшим надо уступать, я наста…

Иезекииль толкнул девушку в туннель и потянулся за Ив. Их взгляды встретились. Крикет встал на плечо Ив и вскарабкался по руке репликанта. Ив ухватилась за пальцы Иезекииля и тут же ощутила его сверхчеловеческую силу, когда он вытащил ее из грязной маслянистой воды. Андроид тут же прижал ее к своему телу и прислонился спиной к стене как раз в тот момент, когда на вход в трубу упал свет прожектора. Ив почувствовала его сердцебиение. Под ее ладонью грудь репликанта казалось твердой, как сталь.

– Ш-ш-ш, – прошептал Иезекииль.

Луч прожектора на какое-то время завис над трубой, пробежал по черной воде под ее створом, но в итоге отступил. Ив услышала, как где-то над бухтой зазвенели колокола, закудахтали рации, заворчали автоматы.

– Близко, – сказал Иезекииль.

– Очень, – согласилась Ив.

Репликант прижимал ее к себе намного дольше, чем было нужно. Часть Ив хотела и дальше оставаться в его объятиях. Но реальность происходящего, окружавшие их ржавчина и зловоние, кровь и боль – все это мешало Ив насладиться моментом, и она послала все к чертям, прямо в черные воды Зоны-Бэй.

– Надо идти, – сказала она.

Репликант кивнул и помог ей устоять на ногах.

Они догнали Лемон и остальных, ждавших их прямо в туннеле, а потом Иезекииль скользнул в темноту, шлепая ботинками по слякоти. Ив тяжело вздохнула и нырнула за ним, путь им освещали ее оптический имплантат и глаза Крикета. Лемон плохо видела, и Ив взяла ее за руку и крепко сжала. Несмотря на весь хаос последних двух дней, всю кровь и грязь, открытие жизни, которую Ив прожила и потеряла, у нее все еще была Лем. Крикет. И Кайзер. У нее все еще были люди, которых она любила.

Она посмотрела на Иезекииля, крадущегося в темноте. Часть ее была благодарна ему за помощь. Другая часть ненавидела себя за то, что вообще нуждалась в нем. Она не знала, как вести себя с ним, не понимала своих чувств к нему. Всего два дня назад жизнь была такой простой! Самой большой ее заботой было найти лекарства для дедушки. Выиграть очередной бой Вар-Дома. Избежать встречи с отбросами типа Банды Фридж-стрит.

Но теперь выяснилось, что дедушка ей совсем не дедушка. Что она – единственный выживший член семьи, когда-то управлявшей корпорацией-государством. Что за ней охотится кучка андроидов-психопатов. Что она девиант, дефектная, и ее явление на арене Вар-Дома увидели в каждой церкви Братства от Свалки до Стеклянной пустыни. У нее не было ни денег, ни плана, ни малейших идей, как быть дальше.

Но по крайней мере, она была не одна.

– Ясное дело, – прошептала Лемон. – Если ты когда-нибудь сомневалась в моей преданности, Крутышка, то, надеюсь, это маленькое путешествие по канализации раз и навсегда покончит с твоими опасениями.

Ив сжала руку подруги, улыбаясь в темноте.

– Я рада, что ты со мной, Лем.

Рыжая посмотрела на нее и ухмыльнулась.

– Ты же моя лучшая подружка! Правило номер один, помнишь?

– Вместе сильнее. – Ив улыбнулась.

– Вместе навсегда, – кивнула Лемон.

Держась за руки, девушки продолжили свой путь во тьме.

В грязном баре на борту ржавого грузового судна собака, которая не была собакой, подняла голову.

Пес понюхал воздух, облизнул свой нос. Его сестричка тоже принюхалась и начала тихо и хрипло подвывать. Воздух был наполнен пульсирующими гипнотическими ритмами. Темная кабинка. Диваны из дерматина. Мигающий свет и сантиметры обнаженной кожи.

Большой пес залаял, заглушая музыку.

Девушка с татуировками на спине перестала раскачивать бедрами, убрала длинную прядь черных волос с лица и посмотрела на мужчину, на чьих коленях сейчас танцевала.

– Он же не кусается, правда?

– Он не кусается, дорогуша. – Мужчина улыбнулся. – Это моя работа.

Собака поменьше тоже затявкала, через пушистую белую шерсть виднелись маленькие острые зубки. Мужчина хрипло вздохнул. Подняв девушку одной рукой, он медленно поднялся со стула и аккуратно поставил ее на ноги. Пол корабля наклонялся вбок градусов на десять.

Бросив на стол пластиковый кредстик, мужчина залпом выпил ждущий его стакан этанола. Он застегнул пуговицы черной рубашки, спрятав испещренную шрамами грудь. Натянул пыльный черный плащ. Его правую руку стягивала красная перчатка. Нагнувшись, он подобрал с пола белоснежный воротник и застегнул его вокруг шеи.

Девушка облокотилась на стол и провела кредстиком по накрашенным губам.

– Ты же не настоящий священник, правда? – улыбаясь, спросила она.

– А что? Хочешь исповедаться в своих грехах?

Девушка засмеялась, а мужчина оскалился, как акула. Он проверил свое ружье и пистолеты. Порывшись в плаще, достал щепотку синтетического табака и сунул ее за щеку. Взяв руку девушки, он поцеловал костяшки ее пальцев. Над хищным оскалом блеснули бледно-голубые глаза.

– Долг зовет, милая, – сказал он.

Маленькая собака снова затявкала, в этот раз настойчивее.

– Проклятье! Да иду я, – взревел Проповедник.

Нахлобучив шляпу, он вышел на ржавые улицы Армады.