– Ты знал, – прошептала Ив. – Ты знал, кто я.

Иезекииль стоял на коленях рядом с ней, на маленьком островке из мусора. В его глазах читался страх.

– Я пытался рассказать тебе. Но Сайлас…

– Ты хочешь сказать, старый сукин сын, который на протяжении последних двух лет притворялся моим дедушкой?

– Ана, прости, – с мольбой в голосе произнес Иезекииль. – Сайлас сказал, что шок от воспоминаний может повредить тебе. Во время восстания тебе прострелили голову. Это все, что было в его силах, чтобы вернуть тебя в сознание. Он хотел, чтобы ты начала новую жизнь. Подальше от Вавилона, от боли. Ты достаточно настрадалась в прошлом.

Ив смотрела на свою ладонь. На рубиново-красный чип, в котором содержались фрагменты ее детских воспоминаний. Но вот только это были не ее воспоминания. Сайлас дал ей не новую жизнь, а жизнь, наполненную ложью.

– Иви? – Крикет стоял рядом, переводя взгляд с нее на Иезекииля и обратно. – Иви, что происходит?

Она с подозрением посмотрела на логика. Ведь его создал Сайлас…

– Крик, ты тоже знал?

– …Что знал?

– Кто я? Откуда я?

– Ты Ив Карпентер, – маленький бот нахмурился. – Ты родилась в каком-то захолустном поселении на материке, а потом переехала на Свалку. И вообще, что ты только что говорила? «Меня зовут Ана Монрова»? Иви, Ана Монрова умерла, когда пал «Гнозис». Вместе со всей своей семьей.

– Нет, – вмешался Иезекииль. – Она не умерла.

Крикет помахал своим крошечным пальчиком перед его лицом.

– Заткнись, бот-убийца. Если я захочу узнать твое мнение, то спрошу. А пока держись от нее подальше, усек? Ведь это вы, репликанты, жестоко расправились с семьей Монрова.

– Это неправда, – ответил Иезекииль. – Я спас ее.

Ив подняла глаза на репликанта. Она как будто видела его впервые. И в то же время видела его уже тысячу раз. Он был таким же, каким запомнился ей. Та ночь в ее постели, в его объятиях. Казалось, это было только вчера, теперь, когда чип Сайласа был сломан. Она могла поклясться, что по-прежнему чувствует его поцелуи. Чувствует, как они касаются ее кожи, словно нежные капли дождя.

Они мрачно смотрели друг на друга. Их разделяло всего несколько сантиметров, казавшихся тысячами километров. Ее оптический имплантат зажужжал, когда она моргнула. Голова снова раскалывалась.

– Что ты помнишь? – осторожно спросил Иезекииль.

– Свою жизнь в Вавилонской башне. Своего отца, свою семью. Доктора Сайласа. – Тут она посмотрела ему в глаза. В груди болело. Ей хотелось обнять его и наорать на него одновременно. – Нас с тобой.

– Бомбу?

Ив кивнула.

– Восстание?

Ив нахмурилась. Голова трещала, оптический имплантат чесался. Она словно старалась закончить сборку пазла, подставляя кусочек за кусочком, чтобы проверить, подойдет ли он.

– Фрагментами, – ответила девушка. – Помню… камеру. Свою семью…

Это ведь были не солдаты, разве нет?

– Габриэль, – выдохнула Ив.

Иезекииль тяжело сглотнул. Медленно кивнул.

– Да.

– Фэйт. Хоуп. Они… убили их. Они убили нас…

– Но не тебя.

– Иезекииль. – Ив сжала его руку так сильно, что побелели костяшки. – Если то, что было между нами, было по-настоящему, расскажи мне, что, черт побери, произошло. Прошу тебя.

Парень-андроид сел на кучу мусора. Даже перемазанный засохшей слизью и грязью, он все равно был красив, как ангел. Но он выглядел таким печальным и одиноким, что Ив на секунду даже забыла о своей злости. Она хотела лишь одного – обнять его. Обнять его, как той ночью, и поцелуями осушить его слезы.

Стены вокруг них задрожали, плоть кракена завибрировала от странного рокота. Мусор под ними затрясся, но почти тут же замер. Иезекииль тревожно вскинул брови, оглядывая отсек. Ив пришлось опереться на пол, чтобы не упасть.

– Давай поговорим об этом в другой раз, – предложил репликант.

Она вздохнула и огляделась по сторонам. Замешательство, ярость, грусть и отрицание – все смешалось. Ей хотелось услышать конец истории. Чертову правду. Но как назло, стены опять задрожали, а из потолка с ревом хлынул поток черной морской воды. В отсек свалился старый проржавевший насквозь грузовой контейнер, а с ним огромный клубок пластиковых пакетов. Хлам свалился в жижу, окатив их волной слизи.

– Нам надо выбираться отсюда, – сказал Иезекииль.

– Поверить не могу, что говорю это, – проворчал Крикет, – но я начинаю соглашаться с Культяпкой. Закончим нашу беседу в другом месте.

Ив вытерла нос грязным рукавом. Ее здоровый глаз покраснел, на щеках остались следы слез. Только что весь ее мир перевернулся с ног на голову. Вся ее жизнь оказалась выдумкой. Но Лемон и Кайзер ждали ее помощи. И кем бы она ни была раньше, часть ее все еще оставалась Ив Карпентер, выигравшей восемь боев подряд на самой жестокой арене Вар-Дома по эту сторону Стеклянной пустыни. Конечно, она могла свернуться в калачик и дать волю слезам, а могла встать и бороться.

– Ладно. – Ив громко шмыгнула носом. Сплюнула в озеро слизи. – Хватит сантиментов. Эта часть истории может подождать. Лемон где-то здесь. И Кайзер. Надо найти их. Плакать будем потом.

– Но только как мы будем выбираться из этого желудка? – спросил Крикет.

Ив медленно встала, пошатнулась. Иезекииль тут же вскочил и придержал ее единственной рукой, но девушка отступила. Если честно, несмотря на всю его помощь, она не знала, можно ли ему доверять. Девчонка, которой она когда-то была, любила его, с этим не поспоришь. Но она до сих пор не понимала, что чувствует та, кем она была сейчас.

Уперев руки в бока, Ив изучала окружавшие их груды мусора. Механик в ее голове напряженно соображал. Она подняла голову к потолку, но полдюжины отверстий были наглухо закрыты.

– Разведем огонь? – предложила девушка.

Крикет повертел запястьем, активировал горелку в своем среднем пальце и показал его Иезекиилю:

– В сторону, Культяпка.

– Э-э-э, но здесь же все насквозь мокрое, – сказал Иезекииль.

– Пластик все равно будет гореть, – возразила Ив. – Надымим тут как следует, и до того, как я задохнусь от паров, кракен выплюнет нас… обратно в океан. – Ив схватила Крикета за руку. – Нет, погоди, это не самая хорошая идея.

– Ну вот. – Крикет пнул какую-то железяку, гася пламя.

– Крикет всегда хотел участвовать в боях Вар-Дома, – объяснила Ив Иезекиилю. – Любая возможность что-нибудь поджечь нездорово действует на него.

– Это клевета, мадам! – рявкнул бот. – Увидимся в суде.

– А он не слишком маловат для Вар-Дома? – спросил Иезекииль.

Крикет снова активировал горелку и навел ее на репликанта.

– Не называй меня маленьким!

Иезекииль поднял бровь, а Ив провела тыльной стороной ладони по горлу, показывая, что лучше не обсуждать размеры бота.

– Ты много знаешь про этих кракенов? – спросила она.

Иезекииль кивнул.

– Я какое-то время провел на территории «БиоМаас». Именно там я находился, когда увидел тебя в новостях.

– Да, жаль, что тут совсем нет электроники. – Ив снова потерла свой глаз, вспоминая Голиафа и Спартанца Братства, сгоревших по мановению ее руки. Девушка закусила губу. – Ты говорил, что внутри кракена живет человеческий экипаж, верно?

– Кракены – это что-то типа субмарин, – ответил Иезекииль. – Внутри них целая система туннелей. Там и живет команда.

– Ладно, тогда все просто, – сказала Ив. – Крикет не нуждается в кислороде. Стены сделаны из плоти. Так что мы разрежем одну и отправим его искать эти туннели.

– Не думаю, что кракену это понравится, – предостерег ее Иезекииль.

– Ну, а мне не нравится быть съеденной заживо. Так что все по-честному.

– Начнешь вскрывать его желудок, и он активирует лейкоциты.

– А это еще что такое?

– Механизмы самозащиты. Этот корабль – живой механизм. У него такое же, как у тебя тело. И у него есть свои способы разбираться с непрошеными гостями.

– Ладно, Контуженый, у тебя есть идеи получше?

– Ну, я… – Иезекииль моргнул. – …Погоди, ты по-прежнему так меня называешь?

– Время идет, Культяпка, – вмешался Крикет. – Мы не знаем, где находится Лемон и в каком она состоянии. Может, она ранена. Может, она в беде. Кое-кому еще не плевать на Три закона, и нам нужно спасти человека. – Бот взобрался по ноге Ив, уселся ей на плечо и крепко вцепился в свою хозяйку. – Я с тобой, Иви.

Ив вытащила из мусора Экскалибур, прицепила его за спину и шагнула в слизь. Голова по-прежнему кружилась. Она чувствовала, как девчонка, которой она когда-то была, та избалованная маленькая принцесса, сморщилась от отвращения. Она держалась на ногах исключительно благодаря мысли о том, что Лемон и Кайзер могли сейчас находиться в Беде с большой буквы Б. Ив вошла в слизь еще глубже, сначала по пояс, а потом по шею. Жижа пахла сахаром, солью и гнилью. Она была теплой и вязкой, просачивалась сквозь одежду, заливалась в ботинки. Ив вдруг согласилась с Аной в своей голове.

– Какая га-а-а-а-а-адость, – пробурчала она.

– Это был твой план, – прокричал репликант с берега.

– Спасибо за помощь.

– Ради разнообразия я лучше посмотрю, как справляется человек, – парировал он.

– Туше, – пробормотала Ив.

Когда они почти достигли своей цели, девушка снова почувствовала под ногой дно – видимо, под слизью оно было вогнутым. Обнаружив опору, она стала продвигаться сквозь жижу к блестящей стене, прикрыв рот и нос промокшим шейным платком. Ив держала Крикета на расстоянии вытянутой руки, голова продолжала кружиться. Но нужно было сдерживать эту бурю хотя бы до тех пор, пока они не выберутся отсюда к чертовой матери.

– Ладно, Крик, начинай.

– Ты у нас босс.

Крикет снова активировал горелку, из его пальца выскочило десятисантиметровое пламя. Оно было высокооктановым и освещало границы отсека странным синим пламенем. Бот поднес палец к стене, и солоновато-гнилостная вонь сменилась запахом паленой плоти. Весь отсек тут же содрогнулся, раздался низкий стон.

– Э-э-э… можно вопрос? – сказал Крикет. – Что это было?

– Просто продолжай.

Маленький бот послушно продолжил медленно прожигать плотную волокнистую стену. От зловония у Ив защипало глаза, а стон становился все громче. Весь отсек резко задрожал, так сильно, что она чуть не упала.

– Говорю вам, вы только разозлите его! – прокричал Иезекииль.

– Меньше всего мне не хочется соглашаться с Культяпкой, Иви, но…

Потолок распахнулся, и из него высыпались штук шесть сферических объектов размером с тракторные шины. Вращаясь в воздухе, они отскакивали от обломков хлама и шлепались в слизь. Один из них приземлился на остров, прокатился немного и резко остановился. Он был мокрым, блестящим, облаченным в хитиновый панцирь.

С чавканьем и хрустом сфера раскрылась, превратившись в монстра, словно сбежавшего из старого ужастика двадцатого века. Через прозрачный бесцветный панцирь просматривались перекрученные внутренности. Из остроконечной звероподобной головы с острыми, словно бритва, жвалами смотрели несколько пар глаз. Из тела торчали несколько пар ног, и по скромному мнению Ив, у этого чудовища было как-то слишком много клешней.

Желудок кракена снова начал вибрировать, и слизь покрылась рябью. Из жижи вынырнули еще пять чудовищ и начали двигаться.

Прямо на Ив.

– Эй! – крикнула она. – Похоже, это те самые лейкоциты, о которых ты говорил?

– Думаешь? – откликнулся Иезекииль.

Ив в замешательстве таращилась на приближающуюся волну из жвал и многочисленных клешней.

– Ладно-ладно, – вздохнула она. – Признаю, мы действительно разозлили его.