Ремонтный ангар был размером с футбольное поле. Помимо нашей тарелки, сиротливо накренившейся в углу у самого свода скалы, здесь находилось еще с десяток летающих блюдец, на вид целых и готовых к вылету в любой момент.

Чуть в стороне вокруг одного из них сумбурно копошились инопланетяне. Скорее всего, технический персонал, вон, и цвет униформы отличался: боевые пилоты, как наш Алешенька, носили серебристые костюмы, техники – оранжевые.

Мы развязали нашего зеленого друга – другого проводника все равно не было, но Леа четко дала понять Алеше, что при малейшем подозрении она тут же нашпигует его свинцом, и дальнейшее уже не будет того волновать. Трогганка могла быть убедительной. Инопланетянин повелся на ее угрозы и взволновался, да так, что его худенькие плечи затряслись, словно от сдерживаемых рыданий.

– Не волнуйся, малой, все образуется, – утешил его Вася. – Ты, главное, не подведи нас, сделай все, как обещал, и гуляй себе.

А обещал Алешенька следующее: проблема вылета с базы на одной из пустых тарелок могла быть решена только в том случае, если с любого из авторизированных пультов отключить дистанционное управление одной из тарелок. Можно было еще попытаться самостоятельно вытащить из тарелки блок-приемник сигналов, но в таком случае высока была вероятность полной поломки системы навигации.

И мы решили действовать наверняка.

Еще час нам пришлось просидеть в тарелке, ожидая, пока техники разгрузят грузовые отсеки. Алеша объяснил все сумбурно, явно стараясь нас запутать, но мы и сами обо всем догадались. В отсеках содержалась добыча – то, что успела «нажрать» тарелка за время боевой миссии. Получается, части домов, люди, обстановка – все это не исчезало в неизвестности, а, мгновенно перемещаясь в пространстве, оказывалось в трюмах летающего корабля. Нуль-транспортировка, о которой все так долго мечтали, здесь была обыденным явлением.

Дальше техники уже разбирали содержимое отсеков: выживших после перемещения отдельно, мусор – отдельно, редкие ценные вещи забирал главный техник. Надо сказать, после нуль-транспортировки в живых оставалось примерно половина пойманных, все же прыжок происходил через вакуум, при нулевой температуре по Фаренгейту, и пусть он длился всего доли секунды, но этого хватало, чтобы убить любой живой организм… или почти любой… я слышал крепкую брань снаружи, значит, уцелевшие имелись.

Мне хотелось пристрелить Алешеньку прямо тут на месте. Вот ведь мерзавец инопланетный, ни в грош жизни разумных не ставит. Сколько душ загубленных на его счету?

Когда техники убрались прочь от нашей тарелки, мы приготовились к выходу – более тянуть не имело смысла. Требовалось пробраться вглубь базы, найти пульт, отключить выбранную тарелку от системы, заблокировать возможность повторного ее подключения, найти эту самую тарелку в одном из ангаров и покинуть базу. Конечно, хотелось бы вырубить все тарелки зеленых гаденышей, но это требовало гораздо большего времени, которого, как обычно, просто не было.

В теории не слишком сложно, учитывая, что техническую часть с подключением-отключением Алешенька брал на себя. Вот только как пройти через половину базы до ближайшего пульта, если ты не зеленый человечек метрового роста?

Наша компания выглядела экстравагантно. Двухметровая трогганка с автоматом в лапах и оскаленной злобной пастью, стройный мертвенно-бледный вампир с тусклыми глазами прирожденного убийцы, пара мужчин, одетых в какое-то подозрительное тряпье, с пистолетами в руках, да зеленый человечек Алешенька с грустными черными глазами. Такая группа должна была внушить подозрения у первого же встречного. Если только не сделать вид, что так и должно быть.

– Скажи-ка мне, дорогой ты наш, – ласково обратился я к Алеше, – вот эти твои гипнотические способности… скольких ты можешь контролировать при обычных условиях?

– Не считал, не знаю. – Инопланетянин отвернулся от меня, но я был настойчив.

– Нашу группу сумел бы удержать? Если бы я тебе не помешал…

– Сумел бы, – вынужденно кивнул зеленый.

– А бывало такое, что на эту вашу базу вызывали для допроса кого-то из внешнего мира?

– Бывало, – вновь кивнул Алешенька, потом подумал и добавил: – Но не часто. Обычно тут бывают только пленники, как сегодня.

– Тогда мы сделаем вид, будто мы и есть пленники и находимся под твоим контролем-гипнозом, а ты по приказу вышестоящего начальства конвоируешь нас на допрос или в камеру. Ферштанден?

– Яволь! – перешел на немецкий инопланетянин. Да он еще и полиглот!

– Ну, вот и славно. Разумеется, мы только сделаем вид, что ты нас пленил, и в любую секунду каждый из нас может свернуть твою куцую шею, так что попрошу без фокусов.

– Я жить хочу, – мрачно ответил Алеша, – у меня семья, дети, личный жилой блок выкуплен на девяносто процентов, я не могу умереть!

– Ты и не умрешь, если будешь слушать, что я тебе говорю. А начнешь трепыхаться, сам виноват, никаких претензий. Ну что, ребята, становись в рядок, да накиньте на руки провода или веревки, притворимся пленниками. Выступаем!

Через несколько минут летающее блюдце покинула небольшая процессия. Впереди, гордо подняв большую голову вверх, шагал Алешенька, вплотную за ним, чтобы не было видно автоматного ствола, упертого в спину зеленого, шла Леа, ну а следом попарно ковыляли и остальные, делая вид, что все мы находимся под внешним контролем.

Наша цепочка потянулась к капсульным лифтам, находящимся неподалеку. Стараясь не приближаться вплотную к техникам, мы пересекли ангар наискосок, миновали несколько рабочих групп, которые, к счастью, не обратили на нас ни малейшего внимания. Важная фигура Алешеньки, возглавлявшего шествие, снимала все вопросы у низших сословий. А у зеленых, как я понял, существовало именно сословное деление. Кстати, у техников и цвет кожи отличался, а не только цвет комбинезонов, и был коричневато-желтого оттенка, но не яркий, а спокойных тонов.

Техники приветствовали нашего пилота интересным жестом, сводя указательные пальцы своих трехпалых рук вместе, и слегка кланяясь при этом. Алешка же, аристократ, на приветствия не отвечал, а мерно топал себе, размышляя о своей несчастной судьбе.

Лифтов мы достигли без приключений. Нам повезло, каждая из кабин-капсул была достаточно вместительна, и нам не пришлось разделяться.

Когда все втиснулись внутрь, Алешенька нажал на панели управления какие-то символы.

– Сейчас как завезет нас в самое осиное гнездо! – заволновался Василий. – Кто его знает, что он там понатыкал.

– Пятый этаж, ближайший пульт находится там.

– Что с охраной?

– Стандартная, по штату, четыре бойца и лейтенант, – конечно, для перевода на русский язык Алешенька стандартизировал должности инопланетян, привел их к понятному нам наименованию. – Все вооружены плазморужьями, лейтенант – плазмопистолетом.

– Сколько всего живых существ на базе? И сколько тут этажей?

– Замок относительно новый, но построен по стандарту, с расчетом на будущее, на полное укомплектование. Часть горной гряды полностью занята замком. Примерная площадь тридцать квадратных километров. Но сейчас используется примерно пятнадцать процентов от полных мощностей. Персонал – около пяти тысяч разумных единиц.

– Ого! – прикинул я в уме. – Пять тысяч инопланетян – не мало, надо признать! И если это лишь одна из баз…

– Пятьсот пилотов, полторы тысячи техников и обслуживающего персонала, сто офицеров, около трех тысяч бойцов. Но прежде одних только кораблей было достаточно, чтобы контролировать местные территории. Нужды в армии до сих пор не было. Наземные операции мы не предпринимали, ограничиваясь внешним наблюдением и строительством замков. Вылазки за рабами проводились силами пилотов. Но после сегодняшнего инцидента Правитель вполне может пересмотреть регламент. Одиннадцать пилотов мертвы, я один уцелел из этой миссии. Как только Наместник доложит об инциденте, многое изменится. Гибели трех кораблей Правитель не простит.

– Что же вы так нерационально сразу по четыре пилота, да без охраны, в тарелку запихнули? – удивилась Леа. – Вот сразу всех и потеряли при первой же неожиданности. Глядишь, такими темпами нам с вами и воевать не придется, сами передохнете.

– Ох, быть беде, быть беде, – запричитал пессимистически настроенный Вася.

Леа хотела было что-то возразить, но в этот момент лифт остановился, двери разъехались в сторону. Мы прибыли на место.

– Дамы, господа, пятый этаж замка Север!

Мы скромно продолжили наш путь, стараясь идти вдоль стеночки и не поднимать глаза на встречавшихся время от времени инопланетян. Тут на нас обращали больше внимания, но откровенно не пялились и с вопросами не лезли. Благо статус Алешеньки защищал нас от лишних вопросов и любопытства нижестоящих чинов. Прямо гарем, на который нельзя взглянуть из-за страха перед грозным владельцем. Впрочем, нам это было только на руку.

Замок Север был построен с масштабом и на века. Я отчетливо понял, что инопланетяне собрались обосноваться здесь надолго. Вот только сообразить бы еще, откуда они вообще взялись? И как теперь от них избавиться?

Уж не те ли это самые пресловутые древние истинные хозяева теней, о которых я однажды слышал от Алиева и Ямберта? Но не мелковат ли масштаб? Те хозяева повелевали мирами, а зеленые человечки, пусть и показывают хорошую техническую базу, но на богов-основателей пока не тянут.

И все же сотни комнат, десятки коридоров, продвинутая система охраны – этот замок был неприступен, и только лишь благодаря исключительно наглости, которая берет города, нас не рассекретили, и в итоге мы добрались до места.

Наш зеленый проводник свернул в один из коридоров, руководствуясь лишь собственными соображениями, мы все равно не могли его контролировать, при всем нашем огромном желании.

У дальних дверей в конце коридора стоял караул – два бойца в черных комбинезонах с плазморужьями в руках. Мы уже встречали по дороге небольшие отряды бойцов, и я посчитал, что ребята они – вполне серьезные, с ними нужно действовать обстоятельно.

Бойцы были существенно крупнее и пилотов, и техников, поверх комбинезонов носили черную броню и шлемы и выглядели грозно. Интересно, кто сильнее в рукопашном бою: инопланетяне или големы? Я бы все же поставил на големов, у них нет болевого порога ощущений. Пока голем жив, он дееспособен и может причинить вред. А живое существо заведомо слабее механизма.

– Мы пришли, – негромко произнес Алеша.

– Требуй вызвать офицера, – так же тихо проинструктировала его Леа, – нам нужно попасть внутрь!

Дальше все прошло удивительно гладко. Алешенька на отлично отыграл свою роль – он столь нагло и вызывающе орал на черных бойцов, что дежурный офицер сам выглянул в коридор, узнать, в чем тут дело. За его спиной стояли еще два бойца.

И в этот момент мы атаковали. Стрелять пришлось из неудобного положения, но ни один выстрел не пропал даром – все пули угодили точно в цель, вот только от прямых попаданий солдат спасала броня, но силу удара она не могла компенсировать. Черных раскидало по сторонам, никто из них даже дернуться не успел. А офицеру крепко приложил вездесущий Свиридов, да так, что тот даже не сообразил, что происходит.

Всех инопланетян, мертвых и живых, мы затащили в помещение, закрыли за собой двери и только потом огляделись.

Аппаратная состояла из двух частей: «предбанник», где располагалась дежурная группа, и основной зал, в котором находились блоки автоматического управления тарелками. Каждый блок представлял собой отдельную конструкцию с метр шириной и пару метров высотой. Больше всего аппаратная напоминала серверный зал какого-нибудь крупного предприятия, даже температура здесь была понижена, чтобы ценная техника не перегревалась.

Все, что нам было нужно, – это вывести из строя один из блоков и угнать соответствующую тарелку либо же уничтожить к чертям всю аппаратную, но ни взрывчатки, ни достаточного количества патронов у нас с собой не было, так что пришлось ограничиться первым вариантом.

Разборку блока я оставил на Леа и компанию под руководством Алешеньки, сам же уставился в мониторы слежения, выставленные в «предбаннике». На них в режиме онлайн транслировались многочисленные коридоры и залы, в том числе и наш, но тревогу пока никто не объявлял, и карательный отряд еще не спешил по наши души.

Раненых солдат мы связали и посадили в сторонке. Алеша посоветовал сделать им по спецуколу из аптечки, какие в обязательном порядке имелись в каждом помещении замка. После уколов раненые уснули. Убитым же помочь мы не могли, поэтому сложили их на полу в ряд и более не трогали. Оружие инопланетян после осмотра было признано неэффективным и грудой свалено в «предбаннике».

Я потыкался в кнопки, переключая камеры в разных частях замка, но ничего особо примечательного не обнаружил. Казалось бы, база пришельцев, здесь все должно быть занимательным и интересным! А на деле – комнаты, коридоры, залы, переходы, склады с ящиками, солдаты, техники, пилоты. Вот столовая, все сидят за длинными столами и неспешно кушают. Каждый стол – для своего цвета. Техники – отдельно, пилоты отдельно, солдаты – сами по себе. Сословные различия чтут превыше всего, при этом пилотам и боевым офицерам – первоочередное обслуживание.

Некоторые экраны были затемнены, и я никак не мог настроить свет, чтобы осмотреть содержимое этих комнат.

Наткнулся я и на тюремные помещения. Люди, трогганы, айвы – все вперемешку содержались в просторной камере. Различий между ними никто не делал. Кто-то сидел на полу, некоторым повезло занять место на деревянных нарах, которых явно для всех не хватало. По самым моим скромным подсчетам, в камере томились примерно двести граждан Триединого союза. Но была ли это единственная камера, или имелись и другие, мне понять не удалось.

Внезапно я замер. Показалось? Но нет, по одному из коридоров шла группа бойцов с черным лейтенантом во главе. Два бойца впереди, два – позади, а в центре, как в коробочке, лейтенант – как будто даже здесь, на собственной базе, они опасались нападения. Но не это главное, в руках лейтенант держал очень знакомый мне потертый портфель мультяшного ярко-синего цвета.

Таких совпадений не бывает! Синий портфель сыграл слишком большую роль в моей судьбе, чтобы просто так игнорировать очередное его появление. Тем более здесь, в «прекрасном» далеко! Нет, такие знаки судьбы нельзя пропустить.

– Долго еще возиться?

– Сложно сказать, – раздраженно ответила Леа. – Поломать-то мы в любой момент можем, но вот сделать так, чтобы защитная сигнализация не сработала, да чтобы никто ничего не понял, это сложнее.

– Пусть Алешка помогает, он должен честно заслужить свободу. А если начнет пакостить – просто пристрели его, он нам особо не нужен.

– Нет, вы что, у нас же уговор! – запаниковал зеленый. – Я помогаю вам, а вы меня отпускаете.

– Ну, так и помогай! А не сиди сиднем… Кстати, что это за группа с портфелем? – Я сделал вид, что мне это не слишком интересно. – Куда направляются?

Инопланетянин подбежал к монитору, пытаясь понять, о ком именно я спрашиваю. Отряд между тем приблизился к лифтам и остановился в ожидании капсулы.

– Сейчас узнаем. – Алешка вывел на соседний экран цветные таблицы, но понять что-либо в них было все так же невозможно.

Группа с портфелем загрузилась в одну из капсул, двери закрылись.

– Так, пятнадцатый этаж, они едут наверх.

– И что там на этом этаже?

– Резиденция Наместника.

Конечно, куда еще могли нести синий портфель, как не в самое охраняемое помещение в замке. И я понимал, что не успокоюсь, пока не наведаюсь к ним в гости.

– Как туда можно попасть?

Алеша посмотрел на меня, как на умалишенного. Его огромные глаза часто заморгали, рот приоткрылся в удивлении, по зеленому лбу скользнула капля пота.

– Ты хотеть туда? – От страха он вновь растерял согласованность предложений. – Ты не жить! Там опасна!

– Мне надо, понимаешь, зеленый, надо! Проведешь?

У бедолаги вновь затряслись все конечности, но я не собирался давать ему право выбора. В конце концов, у нас тут не демократия, а самая что ни на есть махровая диктатура.

– Проведешь! – констатировал я.

– Куда это ты собрался? – заинтересовалась Леа.

– Да тут кое-какие дела образовались. – Я не знал, стоит ли посвящать трогганку в лишние подробности. – Возможно, мне придется слегка задержаться на этой базе. Выбирайтесь сами, без меня, и удачи вам!

– Ха! – Леа распрямилась и посмотрела мне в глаза сверху вниз. – Не забыл ли ты, гражданин Максимов, что являешься временно задержанным по подозрению в совершении государственных преступлений?

– Мне что, прорываться с боем? – хмуро уточнил я.

– Нет, но мы обязаны тебя конвоировать, так что куда ты, туда и мы.

Уж не знаю, решила ли Леа мне помочь или просто не доверяла, но то, что она не отстанет, я усвоил. Киазо и Вася встали рядом с ней, плечом к плечу, демонстрируя настоящее триединство.

Не прогонять же мне их было, в самом деле.

Может, оно и к лучшему. В одиночку у меня было меньше шансов пробраться в резиденцию, чем в группе, где кто-то обязательно что-то придумает.

И правда, Киазо негромко сообщил приятную новость:

– Я тут изучил схемы помещений базы. Почти из каждого крупного отсека отходят параллельные трубы. Что это?

– Канализация, вода и доставка питания.

– Вот этот канал под питание? Да тут не меньше метра в диаметре, даже чуть больше. Мы можем попытаться воспользоваться им, и если не застрянем, то доберемся прямо до цели, один за другим.

– А если застрянем? – Массивная Леа засомневалась в плане, да и все остальные, кроме Алешеньки, имели равные шансы застрять в пищепроводе.

– Другого пути туда нет, все подходы охраняются. Смотрите, вот пост, вот второй, третий, четвертый… а тут, кажется, автоматические турели. Здесь же вообще непонятно что устроено, но обозначено «особая система защиты». Оно нам надо, узнавать, что это за система такая? Лучше по-тихому, с закуской и выпивкой, да прямиком в хозяйскую хату!

– Ох, Киазо, Киазо, рисковый ты парень, век бы вас всех не знать да сидеть спокойно в участке, когти полировать да зубы точить. А про Максимова я даже говорить не хочу. Не человек, а катастрофа! Сожрала бы тебя, да боюсь подавиться…

– Я тоже вас всех полюбил, – ухмыльнулся я, – глубокой, преданной любовью…

– Заткнись уже, любовничек. Где тут выход к пищепроводу?

– Да прямо здесь, в этой комнате, и есть ближайший, – ответил Киазо и добавил: – Я видел там за пультами два бака с чем-то вроде масла. Предлагаю всем облиться для лучшего скольжения. Пахнет, честно сказать, очень плохо, зато шанс застрять снижается.

Следующие четверть часа прошли в усиленной подготовке. Алешка, надо признать, помогал, как мог. Сдавши своих по полной программе, он надеялся выжить, а для этого ему было даже выгодно, чтобы мы заявились к Наместнику и устроили там сказочный переполох. А если бы заодно самого Наместника грохнули – еще лучше, под шумок про самого Алешеньку все позабыли бы, и ему оставалось попросту затаиться где-то и переждать смутные времена. Я этот план прочитал в глубине его черных глаз, но меня подобный расклад вполне устраивал – бессмысленной гибели Алешке я не желал, если выкрутится, пусть себе живет.

Наконец Киазо сообщил, что все готово и три тарелки в большом авиационном ангаре полностью выведены из-под контроля замка, можно в любой момент садиться и улепетывать куда глаза глядят. Запаса топлива хватит, чтобы облететь земной шар несколько раз кряду, а все датчики, по которым тарелку можно засечь, предусмотрительный Киазо заранее вырубил. Точнее, не топлива, а энергии – летающие тарелки были экологически чистыми в потреблении – зеленые человечки чтили традиции своих предшественников по цвету. В общем, карета готова, дамы и господа, просим занимать места!

Оставалось выяснить, что в портфеле, и можно валить отсюда не оглядываясь. Но выяснить это нужно было обязательно, это не моя идея-фикс – в первый раз портфель появился в этой истории в самый напряженный момент, и сейчас, в минуты, когда все мое будущее решалось, я должен был его заполучить!

– Слушайте инструкцию. – Киазо впервые заговорил громко, черты его лица еще более заострились, он вновь стал похож на фарфоровую куклу. – Пищепровод работает по принципу пневмоподачи, это значит, что, как только предмет попадает в трубу, под давлением воздуха его проталкивает вперед по заданному маршруту прямо до конечной точки. Разумеется, что конечных точек существует великое множество, и специальная система следит, чтобы кубы с питанием попадали к верным адресатам. Система самостоятельно направляет кубы по трубам в нужном направлении. Поэтому все, что вам нужно будет сделать, – это залезть в трубу ногами вперед, ноги скрестить, руки положить на грудь и тоже скрестить, локти прижать к телу, глаза закрыть и молиться. Все остальное сделает техника! Мы поедем один за другим с промежутком четверть минуты. Если кто-то внезапно застрянет, берегите голову, не забывайте – через пятнадцать секунд в вас на высокой скорости врежется ваш товарищ.

– Сейчас-то и выяснится, кто жрал на работе двойной паек, – ухмыльнулся Вася, поглядывая на Леа.

Она выглядела слегка смущенной, но от лейтенанта отбилась:

– Не жрала, а получала необходимые калории для работы, и вообще, у трогганов паек повышенный из-за особых свойств метаболизма, об этом даже в уставе сказано!

– Чур, я еду последним, чтобы в меня никто не влетел сапожищами по голове! – заявил Свиридов.

– Последним поеду я, – огорчил его Киазо, – нужно после нас систему обесточить и следы замести. Кроме меня, никто не справится.

– Как скажешь, братишка, тогда я перед тобой.

– Первым поеду я, – пришел мой черед высказаться, – следом Леа, затем наш зеленый проводник, потом Василий, замыкающий Киазо. Всем быть предельно осторожными и собранными, не шуметь, не кричать, не привлекать внимания. Прибыв на место, действовать по обстановке. Вопросы?

Вопросов ни у кого не оказалось, и Леа подтвердила предложенный мной план.

Люк пищепровода открылся легко. Изнутри повеяло свежестью.

Вася с уханьем окатил меня густой противной жидкостью из посудины, похожей на ведро. Если это и было масло, то весьма отвратительное на вид, цвет и запах.

Я залез ногами вперед в люк, лег и скрестил ноги по инструкции. Было такое ощущение, что я сажусь в бобслей, только вот боба подо мной не было, одна попа, извините за каламбур.

– Скорость в некоторых участках может дойти до ста километров. Береги ноги! – заботливо предупредил Киазо и закрыл за мной люк.

Несколько секунд ничего не происходило, и я уж подумал, что Киазо не справился-таки с управлением, но тут что-то подо мной зашипело, я с удивлением понял, что сдвинулся с места и покатился вперед по наклонной трубе, постепенно набирая скорость.

Кто катался на «русских горках» и вдруг в процессе осознавал, что крепления его больше не держат и поездка из развлекательной внезапно превратилась в смертельно опасную, поймет мои ощущения. Я летел, как болид, не разбирая дороги, не умея ни управлять движением, ни хотя бы притормозить.

Благо устройство пищепровода было совершенным. Я ни с чем не столкнулся за все время пути и даже ничто не зацепил. Трубы сами собой состыковывались с нужными отрезками, я летел, как локомотив, а машинист где-то переводил стрелки в нужную сторону. Подъемы и спуски я ощущал весьма опосредованно – слишком уж быстро и резко все происходило. И меня даже не тошнило – повезло тем, кто поедет за мной следом. Видно, мой организм за последние дни дошел до такой стадии, когда его ничем нельзя было удивить. Он закалился и окреп. А Слапом ликовал и орал в моей голове боевой трогганский гимн воинов. Ему полет по трубам доставлял неземное удовольствие. Как по мне, гимн – сплошная какофония, набор звуков, состоящий из вскриков, потрескиваний, рыков и посвистываний – все это традиционно использовали трогганы, чтобы запугать врагов.

Думаю, Киазо даже преуменьшил скорость, в некоторые моменты она явно приближалась к двумстам километрам, и если бы не вовремя найденное айвом масло, то от одежды уже давно остались бы лишь рваные клочки, а тело бы мое стерлось до костей.

Я уже начал было верить, что этот полет по трубам никогда не кончится и что бесконечность – это не предел. Хотя, будь я немного более объективен и считал бы секунды, то понял бы, что все путешествие длилось не более трех-четырех минут.

Но уж чем-чем, а излишним объективизмом я не страдал. Мы, люди, существа исключительно субъективные. Когда нам что-то нравится, мы об этом говорим прямо, и наоборот.

Впереди что-то щелкнуло, мелькнул свет, и я вывалился, как пробка из бутылки, ногами вперед в просторное помещение, тут же попытался подняться, но поскользнулся на масле, упал, вновь попробовал встать, хотя бы на четвереньки, – это у меня получилось, и, наконец, поднял голову, чтобы осмотреться.

Я находился в огромном зале, одну стену которого целиком занимало панорамное окно, из которого открывался шикарный вид на окрестности. Прочие детали интерьера я рассмотреть не успел, кроме одного – прямо посреди зала, в пяти шагах от меня, за длинным столом в одиночестве сидел господин, одетый по моде XVII века в камзол и кружева, и меланхолично отхлебывал вино прямо из бутылки. На столе лежала обнаженная шпага, а на полу у стула валялись несколько пустых посудин, показывающих, что занятием сиим он предается уже достаточное время и прекращать его, видимо, не намерен.

На столе под шпагой лежал синий портфель.

Господин поднял на меня взгляд и воскликнул по-французски:

– Мой русский друг, это вы! Какое счастье!

Передо мной был Бреже, чуть потрепанный жизнью, будто бы слегка постаревший, но все еще крепкий на вид, полный сил, разве что взор его утратил былое божественное сияние, потускнел, и даже цвет глаз слегка изменился.

Что-то громко щелкнуло, за моей спиной в стене открылся проем, и оттуда выскочила Леа, а я едва успел отскочить в сторону, чтобы она не снесла меня с ног.

Бреже удивленно расширил глаза, но воздержался от комментариев, и все последующие минуты, пока из пищепровода один за другим вываливались члены нашей банды, включая Алешеньку, француз молчал.

Наконец наш отряд более-менее оклемался после путешествия. Тогда Бреже демонстративно захлопал в ладоши и сказал:

– Месье Максимов, сколько я вас знаю, вы всегда готовы удивить. Вот так сюрприз! Господа… дамы… вина?

– Кто это? – неприязненно оглядела француза Леа.

– Это Наместник, – быстро подсказал Алешка и склонился в поклоне до пояса: – Кланяйтесь ему, кланяйтесь, может, помилует!

– Так вот он какой, Наместник, – негромко, но очень зло произнес Вася.

– Нет, друзья мои, не спешите его убивать, – остановил я скорого на расправу лейтенанта. Мое настроение улучшалось с каждой секундой. – Все еще более сложно, чем кажется на первый взгляд. Это, граждане, не просто человек – это самый настоящий бог на земле, и я тому свидетель!

– Я уже давно не бог, месье Максимов. – Бреже устало отхлебнул из горлышка. – Кончилась моя сила.

Но мое превосходное настроение было уже не испортить. Я знал, что если кто и сумеет вернуть меня домой, то это Бреже. Один раз вернул, вернет и во второй.

Я его нашел – значит, полдела сделано. Уже почти найден путь обратно, Катя. Я иду к тебе!