Глава 21
Вкабинете мистера Кардуса зазвонил телефон, заставив его вздрогнуть. Что-то пошло не так? С замиранием сердца Кардус поднял трубку и, выслушав сообщение, стукнул кулаком по столу. Он вскочил из кресла и заходил по комнате, потом подошел к двери и позвал стражу, которая тут же явилась в кабинет, будто ждала сигнала.
– Срочно! Машину! В темницу! – прокричал он, задыхаясь от волнения.
Ловцы ринулись прочь.
– Всем собраться в гостиной! – громко скомандовал Кардус им в спины.
Он вернулся в кресло, на секунду о чем-то задумался, снова вскочил и выбежал из кабинета.
Даша стояла перед зеркалом, разглядывая опухшее от слез лицо. Легонько прикоснулась к горячим губам и, закрыв глаза, вспомнила поцелуй Каула, такой волнующий и нежный, и к щекам снова прилил жар. Неужели не было ничего, кроме притворства, подумала она, смахнув слезинку с щеки. Она собрала волосы в хвост, застегнула молнию на куртке и направилась к выходу, совсем не жалея, что навсегда покидает эту комнату.
Она выглянула в коридор и произнесла заклинание. Подойдя к лестнице, Даша сразу увидела ловца, который стоял внизу и заметно нервничал, то и дело поглядывая на часы. Лицо его было скрыто капюшоном. Даша осторожно подошла ближе, бесшумно спустившись по лестнице.
– Я здесь… – еле слышно произнесла она, убедившись, что это Улигор.
Ловец повернулся на голос и молча протянул руку. Увлекая за собой Дашу, Улигор вместе с ней смело направился к выходу, натыкаясь на собравшихся в доме стражников, которые так и норовили наступить им на ноги.
– Что происходит? – зашептала Даша, когда они подошли к двери.
Улигор ничего не ответил, только тихонько шикнул на нее и уверенно шагнул вперед.
– Теа! – услышал он за спиной и, тут же собравшись, спокойно развернулся к окликнувшему его Меригору.
Даша замерла, крепко сжав руку Улигора.
– Ты поедешь со мной! – сообщил седовласый ловец.
Улигор отрицательно покачал головой и, отодвинув край мантии, кивнул на кинжал, торчащий в поясе, заставив Меригора округлить глаза от удивления. Он нахмурился и, несмотря на угрозы сотрудника, подошел ближе.
– Не надо этого… Улигор! – произнес он, акцентируя внимание на имени.
Ловец попятился назад, но Даша дернула его за руку, одолеваемая нестерпимым желанием как можно скорее покинуть владения Кардуса.
– Неужели ты думал, что начальник стражи такой осел?! – обиженно произнес Меригор. – Если ты выполнил свою миссию, то сейчас самое время уносить ноги.
– Откуда вы… – наконец заговорил Улигор, не понимая, что происходит.
– Я почти сразу узнал тебя, но решил подыграть… А когда Рора наплела мне эту историю… я понял, что ты затеял что-то очень серьезное! Я знал и уважал твоего отца! Для меня было честью познакомиться с его сыном! – признался Меригор, дружески похлопав Улигора по плечу.
– Вы меня отпускаете?! – удивленно спросил ловец.
– Что бы ты ни затеял, я всегда на твоей стороне! – уверенно произнес седовласый.
Улигор пожал ему руку и попрощался.
– Привет от Элима! – воскликнул Меригор ему в спину.
Ловец, не поворачиваясь, зашагал прочь. Даша украдкой взглянула на него, удивленно вскинув бровь.
– Кто такой Элим?
– Ты что, его не помнишь? Он был на Совете. Ну… длинноволосый эльд, – ответил Улигор, озираясь по сторонам.
– Вспомнила! Этот надменный прилипала…
– Этот надменный прилипала – член Совета и старшина сообщества эльдов! – воскликнул ловец. – И вообще, прекрати со мной разговаривать! Со стороны кажется, что я говорю сам с собой. А нам не нужно привлекать лишнего внимания!
Даша послушно замолчала, заметив неподалеку трех стражников.
– Сюда! – скомандовал Улигор, подойдя к открытым воротам, и резко обернулся, услышав рев несущегося автомобиля.
Ловец отскочил в сторону, а Даша завалилась на мокрую от накрапывающего дождя траву и застонала, ударившись локтем при падении. Она подняла глаза и вдруг увидела Кардуса, сидящего на заднем сиденье проезжающей машины.
– Ты в порядке? – спросил Улигор.
– До свадьбы заживет, – ответила она, вызвав некоторое недоумение у ловца.
– Чьей? – спросил он, заставив Дашу громко хмыкнуть. Она схватилась за его рукав и поднялась на ноги, отряхивая коленки.
Вздрагивая от грома и ослепительной молнии, рассекающей темное небо, Бертрада пряталась от дождя под крышей дома у широкого моста. Именно здесь она должна была встретиться с Сенором. Она сразу же связалась с ним с помощью известного только им двоим способа, как только сбежала от Кардуса.
Продрогшая и уставшая, она насквозь промокла от дождя, потоками лившегося с неба. В туфлях хлюпала вода вперемешку с грязью, пальцы ног совсем онемели. Бертрада уже пожалела о том, что покинула теплый и уютный дом, но вернуться назад ей не позволяла гордость. Она успела придумать кучу оправданий для поступков Кардуса, но чаша терпения была переполнена. Болела голова, сердце тоскливо ныло от причиненных обид, но к отчаянию примешивалась пусть небольшая, но все же надежда, что Кардус непременно найдет способ вернуть ее обратно…
Бертрада шмыгнула носом и, укутавшись в воротник, шагнула на мостовую, как только увидела свечение, которое могло означать только одно: Сенор прибыл в условленное место. Она подошла ближе к нему, вышедшему из машины, спряталась под зонтом и, уткнувшись носом в его плечо, горько заплакала. Сенор молча обнял ее и сочувственно вздохнул.
– Я ушла, Сенор! Ушла от него! – бормотала Бертрада, с трудом справляясь с собой.
– Что случилось, Бертра? – обеспокоенно спросил он, с нежностью заглядывая в ее глаза.
– Я устала от его черствости! Безразличия! Пренебрежения мной! Я так больше не могу! – кричала встревоженная эльдийка сквозь сдерживаемые рыдания.
Позволив выплакаться вволю, он прижал Бертраду к себе и начал с нежностью гладить по ее мокрым волосам, а затем и вовсе уткнулся в них лицом, жадно вдыхая цветочный аромат. Он ждал этого момента слишком долго. И теперь, когда Бертрада была совсем рядом, когда в душе его затеплилась надежда, он боялся даже дышать, чтобы не спугнуть неожиданную удачу. Сенор не осмелился проронить хотя бы слово и просто, взмахнув зонтом, перенес их подальше от города, а самое главное – подальше от Кардуса.
Каул проснулся от шума, доносящегося из коридора. Он вскочил с кровати и прижался ухом к двери, прислушиваясь к громким голосам. Ничего не разобрав, накинул рубашку, нацепил штаны и вышел из комнаты, сразу же наткнувшись на стражника. Тот недовольно фыркнул и пошел дальше. Каул прошел в гостиную, где собрались остальные ловцы. Те что-то оживленно обсуждали и размахивали руками. В центре стоял Кардус и кричал громче всех. Он выглядел возбужденным, гневно тыкал пальцем в стражников и тряс головой.
Спрятавшись за спину одного из ловцов, Каул затаился и, когда понял, в чем причина жуткой истерики взбешенного Кардуса, кинулся к лестнице, судорожно перебирая в голове план действий.
Выхватив из компании проходящих мимо ловцов одного из них и зажав ему рот, он затащил паренька в узкое помещение под лестницей – хозблок, предназначенный для хранения инвентаря. Каул пригрозил ему расправой и, убедившись, что тот не будет кричать, снял с него мантию и укрыл себя ею с головой. Заперев ловца, предварительно заткнув ему рот кляпом и связав, он накинул капюшон и вышел наружу. Прибившись к стражникам, выдавая себя за одного из них, Каул беспрепятственно влез в автомобиль к Кардусу, направляющийся в темницу.
* * *
Дождь усиливался, вставая стеной между машиной, где в томительном ожидании сидели Марк и близняшки, и входом в темницу, из которой вот-вот должны были показаться их друзья. Эльд в нетерпении, не спуская глаз с кристалла, ерзал на сиденье, а девочки молчали, испуганно поглядывая друг на друга. Из здания темницы послышались звуки борьбы. В окнах то тут, то там заполыхали огненные шары, загудел ветер, раздались рев и крики. Марк выдернул кристалл, зажал в ладони и выскочил из машины, не в силах больше сидеть без дела. Сделав несколько шагов вперед, увидел, как девушка, пошатываясь из стороны в сторону, с трудом тащит на хрупких плечах раненого Берелака.
– Норна! – выкрикнул эльд и тут же охнул от боли – кристалл обжег его руку, засияв всеми цветами радуги. Он выронил камень и подбежал к Норне. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, не произнеся ни слова.
Первой опомнилась Норна, когда Берелак, опиравшийся на ее руку, с хриплым стоном начал медленно сползать на мокрую землю. Из машины тут же выбежали близняшки и, бросившись на помощь к раненому, принялись приводить его в чувства.
– Марк… – прошептала Норна и кинулась ему на шею.
Эльд обхватил ее исхудавшую талию и что есть мочи прижал к себе, целуя ее шею и плечи. От его чувственных поцелуев у Норны перехватило дыхание, тело наполнилось странной легкостью. Чуть живая, она обвила руками его голову и впилась в губы так страстно, будто от этого зависела ее жизнь. Одаривая друг друга поцелуями, от которых исчезали усталость и мрачные мысли, они теряли ощущение реальности и, не слыша происходящего вокруг, забыли обо всем на свете…
– Кардус! – вдруг раздался пронзительный крик Рены. Девочка указывала рукой в сторону дороги, где из-за деревьев показался ослепляющий свет фар автомобиля.
Марк и Норна, взявшись за руки, побежали к машине. Только что исцеленный некими магическими действами близняшек, Берелак поднялся на ноги. Уклоняясь от вспыхивающих над головой молний, метаемых Кардусом, и увле кая за собой девочек, он шел следом к машине по мокрой, скользкой земле.
Эльд, выпустив в ответ пару светящихся раскаленных шаров, ловко запрыгнул на переднее сиденье и, дождавшись остальных, нажал на газ. Машина заревела и тронулась с места, выплевывая из-под колес ошметки грязи. А Кардус, выкрикивая проклятия, вернулся в свой автомобиль, приказав водителю гнать за беглецами.
Даша обернулась, посмотрев вниз с вершины холма. Вместе с Улигором они уже миновали крутую лестницу и готовились двинуться дальше.
– Ди-гу-ми… – шепнула Даша и вмиг предстала перед ловцом – заплаканная и растрепанная. Внешний вид ее вызывал невольную улыбку…
Даша замерла. Перед ней открылся великолепный вид: густой сад с узорчатыми дорожками из камня, заросли лип и сирени, роскошные кусты мохнатых пионов на аккуратных газонах, красные розы и белые цветы, название которых Даша так и не запомнила, тихий маленький пруд с лилиями. Все это навеяло массу воспоминаний и какую-то необъяснимую тревогу. А этот роскошный особняк, в стенах которого она познакомилась с Каулом, а эти развалины старого замка, откуда они с эльдом переносились на вершину башни с помощью его иллюзии…
Внезапное осознание, что она никогда уже не вернется сюда, привело Дашу к невольному унынию. Сердце сжалось, застучало в висках… Ей вдруг вспомнился их первый поцелуй на лужайке, и она словно ощутила прикосновение теплых губ Каула на губах. Даша закрыла глаза, представив, как его рука нежно касается ее щеки, и тяжело вздохнула.
– Ты сожалеешь?… – спросил Улигор.
Даша распахнула глаза, и туман забытья окончательно рассеялся. Она отрицательно покачала головой, на самом деле испытывая дикое желание вернуться. Конечно же, для того, чтобы услышать объяснения от Каула, ну или хотя бы поцеловать его в последний раз.
– Кардуса еще долго не будет, но нам надо спешить! – воскликнул ловец, уводя ее за собой.
Внезапно поднявшийся ветер заставил Дашу съежиться от холода, а усиливающийся дождь – прижаться плечом к Улигору. Он снова улыбнулся, приобняв ее, и зашагал вперед.
– Единственное, о чем я жалею, так это о том, что на небе не видно звезд… – прошептала Даша. «Как и о несостоявшейся любви, возможно, всей моей жизни», – подумала она.
– Тучи! – сказал ловец, посмотрев на небо. Она кивнула и обняла себя руками, стараясь таким образом успокоиться и согреться…
Элим и Котондей, в облике льва с всклокоченной гривой, приготовились к атаке ловцов Кардуса, выскочивших из зарослей возле подвесного моста. Они размахивали кинжалами, звеня склянками на поясах. Элим метал в них то льдом, то огнем, обжигая руки и лица. Те корчились от боли и кричали, но продолжали наступать. Котондей в прыжке набросился на них сверху, терзая и отшвыривая тела в воду.
Рора выскочила на улицу из дверей темницы в тот момент, когда один из ловцов Кардуса мертвой хваткой вцепился руками в шею длинноволосого эльда. Она подняла перед собой руки и выпустила из ладоней неистовый ветер, который тут же подхватил ловца и, перевернув несколько раз в воздухе, вдруг утих и брезгливо, с силой кинул на землю.
Из темницы с шумом и пронзительными криками высыпали ловцы – сторонники Элима, спешащие на помощь волшебникам.
Рора сражалась на пару с Котондеем, отбрасывая от него разъяренных ловцов Кардуса, потому не сразу заметила, как некий высокий мужчина, с длинной, торчащей во все стороны бородой, в рваной одежде и с босыми ногами, метнул молнию.
Блеснув и извиваясь, огненный шар с грохотом ударил в дерево и тут же разорвался на множество мелких раскаленных осколков. Падая вниз, на землю, они обжигали ноги сражающихся, причиняя нестерпимую боль.
В один миг все стихло. Борьба приняла новый оборот: ловцы Кардуса, напавшие на волшебников, расступились и, в ужасе попятившись назад, кинулись наутек. Босой незнакомец, обессилев, рухнул на землю, тяжело дыша. Рора тут же подбежала к нему и с помощью сторонников Элима перетащила его на мост и укрыла мантией. Склонившись над своим спасателем и удостоверившись, что его сердце бьется, она с облегчением выдохнула и утерла рукавом его лицо.
Лев издал победный рык и, отскочив назад, поднялся на задние лапы, затряс головой и принял человеческий облик, прикрываясь скинутой шкурой.
– Нэф! – воскликнул Котондей и ринулся к бородатому волшебнику.
Весело смеясь, он помог ему подняться и заключил в крепкие объятия. Рора обхватила их двоих и заплакала.
Дождь крупными каплями хлестал по стеклам, так что не было никакой возможности разглядеть окружающий пейзаж. Марк почти вслепую объезжал деревья и пни, иногда все же натыкаясь на большие кочки и раскисшие ухабы. Машина то вздрагивала, то подпрыгивала, то раскачивалась, словно лодка в море, вынуждая пассажиров трястись из стороны в сторону.
Близняшки, вцепившись в могучие руки Берелака, подгоняли Марка, то и дело оборачиваясь на догоняющий их свет фар автомобиля Кардуса. Норна не отрывала глаз от эльда, приободряюще постукивая по его плечу.
– Стой! – вдруг закричал Берелак.
Марк резко затормозил, выкручивая руль в обратную сторону. Тряска прекратилась так же внезапно, как и началась.
– Впереди озеро!
– Вижу… – дрожащим голосом произнес блондин, пытаясь развернуть машину. И ему это почти удалось, но путь вдруг преградил автомобиль, из которого выбежал Кардус и три стражника.
– Быстро! Из машины! Пригнитесь! – скомандовал им Марк, выскакивая из машины.
Кардус, с черными от гнева глазами, поднял руки, и из ладоней вылетели молнии, с грохотом вонзающиеся в землю. Загнанные в ловушку волшебники, прикрывая головы от сыплющихся сверкающих искр, поползли к воде.
Марк вытянул руку вперед и сдунул с ладони ледяной воздух. Походивший не то на плотный дым, не то на густой туман, он опустился на озеро и, окутав его, словно мантией, мгновенно сковал ледяным панцирем.
Берелак и близняшки тут же выпрямились во весь рост и на разъезжающихся на льду ногах заскользили к другому берегу, падая и поднимая друг друга. Норна последовала за ними, но, услышав, как Марк охнул от боли, возвратилась назад.
– Нет! Беги! – закричал эльд, размахивая рукой. Он поднялся на ноги, зажимая ладонью окровавленное плечо, и кинулся к девушке.
На несколько мгновений грохот грома прекратился, и воцарилась такая глубокая тишина, которую, казалось, невозможно было ожидать после закончившейся битвы.
Марк тревожно оглянулся и окинул взором берег. Двое ловцов безжизненно распластались на грязной земле, медленно рассыпаясь в прах, в то время как третий настиг Кардуса, и между ними завязалась нешуточная схватка – с непоколебимым упорством они наносили друг другу удар за ударом. Кардус отбивался от сцепившегося с ним противника. В какой-то момент нападавший резко вскинул руки и потряс ими над головой, как бы содрогая воздух. Глаза его сделались белыми, а лицо скривилось в злобной гримасе.
Воспользовавшись ситуацией, Марк догнал Норну и схватил за руку. Они уже были готовы отправиться к перебравшимся на берег друзьям, которые кричали и звали их, умоляя не останавливаться, как на них снова обрушились сверкающие молнии Кардуса, которому удалось вырваться из схватки с незнакомцем, притворившимся стражником.
Норна, уклоняясь от вспышек, отпрыгнула в сторону.
– Марк! Знай, что я всегда любила тебя! – вдруг выкрикнула она.
Блондин нахмурился и уже был готов пожурить ее за слова, так похожие на прощание, как лед под ногами содрогнулся, и черные извилистые трещины поползли по поверхности. Они стремительно расширялись и, в конце концов, уже через минуту превратили ледяную поверхность во множество осколков, напоминающих прозрачный хрусталь. С шумом и грохотом они бились друг об друга, залезали один на другой, приобретая чудовищные формы.
Поскользнувшись и не удержав равновесие, Норна с жалобным стоном свалилась в воду, судорожно цепляясь руками за острые обломки. Марк закричал, ринувшись ей на помощь. Он ловко перепрыгнул по нескольким ледяным островкам, но, оступившись на очередном, упал, больно ударившись раненым плечом. Что-то холодное коснулось его висков, и вдруг какая-то черная пелена опустилась на Марка, окутала глаза, накрыла разум. На мгновение он потерял способность двигаться. Лишь упругий ветер ревел по-прежнему, и ледяные брызги больно хлестали по лицу.
В следующее мгновение сильная вспышка прорезала туман и осветила сознание Марка. Невольно он зажмурился, а когда открыл глаза, Норна, обессилевшая от попыток выбраться из воды, уже разжала руки. Глядя ему прямо в глаза, она скрылась под льдиной, которая, словно пазл, соединилась с остальными обломками, образовав гладкую поверхность.
Эльд с безумными глазами, не обращая внимания на крики несущихся на помощь Берелака и девочек, сначала поднялся на ноги, а затем рухнул на колени, колотя руками по льду. Он кричал ее имя, топил лед огнем, льющимся из его ладоней, и чуть сам не угодил в темную пропасть…
– Нет! Нет! Норна! Я найду тебя! Ты жива! Жива! Жива! – истошно кричал эльд, тяжело дыша.
Ничего не видя и никого не слыша, он колотил по льду. Берелак рывком поднял Марка с колен и, схватив за плечи, затормошил, приводя в чувства, а когда отпустил, эльд снова рухнул на лед. Согнувшись и поджав под себя ноги, эльд рыдал, продолжая кричать от невыносимой боли потери любимой.
Ева осторожно присела рядом, склонив голову к плечу Марка. Берелак и Рена стояли рядом, не в силах смотреть друг другу в глаза. Кусая от отчаяния губы, они молчали, вытирая руками бегущие по щекам слезы…
