Глава 9
Мистер Кардус, пройдя до конца коридора, остановился у двери спальни. Оказавшись внутри, он скинул пиджак и бросил его на спинку кресла, в котором сидела Бертрада. Подняв глаза, она взмахнула длинными шелковистыми ресницами и, улыбнувшись, обнажила белые блестящие зубы.
– Дорогой! – ласковым тоном обратилась она к Кардусу.
– Бертрада! Умоляю, я устал! – воскликнул волшебник.
Эльдийка надула губки и тяжело вздохнула.
– Что там с девчонкой? – все же спросила она.
– Сенор не оставит попытки выкрасть ее… Слишком многое стоит на кону! – произнес Кардус, завалившись на кровать. – Нужно усилить охрану!
– Есть другой способ удержать ее здесь, – загадочно улыбаясь, сказала Бертрада.
– Какой способ, свет мой?
Эльдийка откинула назад белоснежные, волнами спадающие на плечи волосы, поднялась из кресла и подошла к кровати. Наклонившись к Кардусу, она прошептала:
– Нужно сделать так, чтобы, даже если за ней придет целая армия, она не захотела бы покидать этот дом…
Кардус отрицательно покачал головой:
– Не понимаю, как это сделать, дорогая! Подскажите!
Бертрада обхватила его лицо обеими ладонями и игриво заглянула в глаза, приподняв бровь.
– О чем мечтают женщины? – спросила она.
Кардус пожал плечами.
– Тебе ли не знать, милый?!
– У вас много желаний! Все чаще какие-то безделушки!
Эльдийка разочарованно опустила глаза и снова вздохнула.
– Ну, а самое главное?
– Что за загадки, Бертрада? Говорите же!
– О любви! О любви мечтают все женщины! – раздраженно ответила блондинка.
Лицо Кардуса засияло, он расплылся в улыбке и приподнялся, отстранив Бертраду. Та села рядом и опустила глаза. Кардус приобнял ее и поцеловал в висок.
– Любо-о-овь… – протянул мужчина. – Ну, конечно!
– Если все ее мечты воплотятся в реальность, она не захочет возвращаться домой! Ты же знаешь, на что способны люди ради исполнения желаний! Только помани…
– Завтра же отправлюсь в архив! А вы, моя дорогая, назначьте встречу моему брату…
Бертрада скривила лицо и нахмурилась.
– Помогите же мне, душа моя!
Эльдийка нехотя встала с кровати, подошла к окну и уставилась в одну точку, задумавшись о чем-то своем.
* * *
Красный автомобиль проследовал до окраины города и остановился у треугольного домика, напоминающего шалаш с печной трубой и деревянным каркасом. На балконе небольшой мансарды стоял волшебник с длинными белоснежными волосами. Заприметив знакомую машину, он спустился на первый этаж и выбежал на улицу, оказавшись лицом к лицу с Марком, который уже направлялся к дому. Тот с ненавистью посмотрел на длинноволосого.
– Я тебе сейчас задам! – прокричал эльд, который был постарше.
Марк махнул рукой и оскалился.
– Делай что хочешь! Мне все равно!
Длинноволосый растерянно замотал головой, потом схватил его за капюшон и затащил в дом.
– Ты! – продолжал кричать он. – Как ты посмел ослушаться меня?!
– И правильно сделал, – пробубнил Марк.
Эльд постарше пришел в ярость, замахал руками перед лицом сына и сделался багровым.
– Ты хоть понимаешь, как меня подставил?! Думаешь, Кардус просто так отпустил тебя? Мне пришлось унижаться! – не на шутку разошелся длинноволосый.
Марк ухмыльнулся и покачал головой.
– Ах, вот оно что! – воскликнул он. – А я уже было подумал, что ты обо мне забеспокоился…
Уставившись на сына, на какой-то миг эльд растерялся, но потом принял воинственный вид и, не сбавляя тона, снова закричал:
– Я беспокоюсь обо всех нас! Если пошатнется моя репутация… Да что ты собой представляешь без моего влияния?
Марк молча опустился на диван. Грудь сдавило чувство обиды и отчаяния. В горле образовался ком, но юноша сжал кулаки и взял себя в руки. Он повернулся к отцу и тихо произнес:
– Мне жаль, что из-за меня у тебя возникли неприятности…
Длинноволосый горделиво поднял голову и взад-вперед зашагал по комнате.
– Я запрещаю тебе выходить из дома!
Марк поднял брови и удивленно посмотрел на отца.
– Если я подчинюсь твоему требованию, ты не станешь любить меня больше… и в тебе вдруг не проснется уважение ко мне… а вот я себя возненавижу!
– Что это значит? – с ухмылкой спросил длинноволосый.
– Твоего расположения я никогда не добьюсь, а вот друга спасти попытаюсь!
Эльд выпучил глаза и схватился за голову:
– Ишь, чего он удумал, щенок!
– Мне стыдно, – признался Марк.
– Конечно, тебе стыдно!
– Мне стыдно за такого отца, который готов закрывать глаза на несправедливость, подлость и безрассудность деяний Кардуса! – вдруг выпалил блондин. – Всю жизнь мне вдалбливали, что эльды – особенные существа… Так в чем их особенность, отец? В их гордости, высокомерии? В их умении прислуживать более влиятельным особам, не ставя ни во что обычных волшебников? Мне стыдно! Стыдно за весь наш род!
Длинноволосый, потеряв дар речи, медленно опустился на край кресла. Он театрально закатил глаза и поднес руку ко лбу.
– Неблагодарный мальчишка, – прохрипел он.
Марк развел руками.
– Я бы на твоем месте гордился таким сыном, а не обвинял в неблагодарности. Но, к счастью, я больше не нуждаюсь в оценке моих действий и поступков.
– Ты смотри, стыдно ему… Да много ли ты можешь без меня?!
Марк вздохнул и направился к лестнице, чтобы подняться к себе.
– Каков наглец! – крикнул ему в спину отец. – Мальчишка! Спустись с небес!
Войдя в комнату, Марк, не раздеваясь, завалился на кровать. Глаза его застилали слезы. Боль от осознания собственного бессилия перед обстоятельствами, от отсутствия поддержки и понимания пронизывала его, заставляя душу разрываться на части. Он снова чувствовал себя ребенком, отвергнутым отцом, который никогда не упускал возможности уколоть его. В такие моменты Марк чувствовал себя одиноким, будто не было во всем мире ни одной живой души, которая могла бы понять и принять его таким, какой он есть.
Дверь тихонько отворилась, и в комнату вошла среднего роста приятная эльдийка в воздушном платье, открывавшем соблазнительные плечи. Изящно сложенная, легкая, с большими голубыми глазами, она была хороша собой и казалась гораздо моложе своих лет. Лишь белокурые длинные волосы, зализанные и собранные в низкий вычурный пучок и заткнутые под пластмассовую гребенку, добавляли солидности ее образу. Строгий профиль, свежее лицо подчеркивали ее спокойствие, и только кроткий взгляд выражал какую-то душевную тревогу и сомнения.
Слегка наклонившись, она присела на кровать и осторожно положила руку на плечо Марка, затем привлекла к себе его голову и нежно поцеловала.
– Сын мой…
Марк вскочил. Глаза его заблестели. Бледное лицо исказила злобная ухмылка.
– Пришла добивать меня? Тоже считаешь меня пустым местом! – закричал он.
– Это не так. Ни я, ни отец не желаем тебе зла… Он очень переживает за тебя, – спокойно сказала эльдийка.
– Как же! Переживает! Не смеши меня! – воскликнул Марк, убирая ее руки.
– Мальчик мой, я понимаю, ты расстроен…
– Расстроен? Мама! Скажи! Почему родные и близкие люди порой так жестоки?
Эльдийка сдвинула брови к переносице, изобразив сожаление.
– Сынок, отец ведет себя так потому, что хочет защитить тебя, а ты делаешь ему назло.
– Он думает только о себе!
– Я надеюсь, когда-нибудь ты осознаешь, что это не так…
– Мам, ты любишь отца? – вдруг спросил Марк.
– Конечно, люблю!
– А на что ты готова ради этой любви?
Эльдийка растерялась.
– К чему эти вопросы?
– Ответь, пожалуйста…
– Я не знаю, что и сказать, сынок…
– Ну, если бы он попал в беду, ты бы оставила его?
– Нет! Конечно нет!
Марк внимательно посмотрел в ее глаза, будто пытаясь найти в них подтверждение ее слов.
– А как бы ты себя ощущала, если бы не предприняла ничего, зная, что ему грозит опасность?
Эльдийка опешила и часто-часто заморгала.
– Прескверно, сын мой…
– То есть, если я отправлюсь на помощь своей любимой, это будет правильно?
Она замялась, осознав, к чему шла эта речь.
– Что же ты молчишь, мама?
Эльдийка вздохнула и опустила глаза, в уме перебирая ответы, которые могли оградить Марка от безрассудных, по ее мнению, поступков.
– Твой отец и я прожили вместе много столетий… Наши отношения проверены временем!
Марк нахмурился.
– Подожди, подожди! При чем тут время? Думаешь, мои чувства менее сильные? Думаешь, я должен оставить девушку в беде?
– Кто она? Мы ничего не знаем о ней.
– Это повод сидеть сложа руки?
– Марк… Давай все обсудим. Поговорим с отцом! Я уверена, он поможет.
– Нет!
– Не будь так категоричен! И прошу, не предпринимай серьезных решений в одиночку!
Марк неодобрительно скривил губы, поддавшись эмоциям.
– Почему самостоятельность детей вызывает такую тревогу у родителей? По-моему, это уж слишком…
– Родители просто боятся за детей! Потому что это – самое дорогое, что есть в жизни!
Марк отвернулся к окну, не желая больше продолжать разговор.
– Обещай, что ты все обсудишь с отцом! – взмолилась эльдийка.
Юноша ничего не ответил и снова улегся на кровать, повернувшись лицом к стене и закрыв голову подушкой. В любом другом случае он возмутился бы против такой опеки, но сейчас его волновали совсем иные проблемы.
Темнота, спустившаяся на город, постепенно отступала, высвобождая из сумрака очертания зданий. На горизонте появилась огненная полоса восходящего солнца. Снег, шедший всю ночь и запорошивший дороги и крыши, все еще валил крупными хлопьями, ограничивая видимость. На площади, словно оставленные навсегда, в полной тишине, стояли шатры торговцев.
Осторожно прикрыв дверь, Улигор вышел из мотеля. Тряхнул головой, отбросив челку со лба, и, с трудом пробираясь по заснеженной дороге, отправился в сторону холмов, где, словно яркие шляпки грибов на поляне, гнездились домики с разноцветными крышами. От их беспорядочной россыпи рябило в глазах. Поднявшись по тропе, ведущей к вершине, ловец остановился. Там внизу, обнесенные забором, располагались густые зеленые насаждения парковой зоны владений мистера Кардуса. Кустарники, трава и деревья в этой части города оставались зелеными в любое время года, а под искрящимся снегом можно было обнаружить даже клумбы с пышными цветами. В центре парка стоял увитый зеленью особняк, справа от которого виднелся прудик, лишь слегка тронутый льдом. Рядом – разнообразные постройки, хаотично разбросанные по всему периметру: гостевой домик, отдельно стоящая веранда, хозяйственные помещения и дом для прислуги.
Улигор спустился по узкой деревянной лестнице и оказался прямо у высоких кованых ворот. Он нажал кнопку вызова и застыл в ожидании. Спустя некоторое время ему открыли. Ловец шагнул вперед, и его тут же обступили три громилы в черных мантиях.
– С чем пожаловал? – осведомился тот, что повыше.
– Работу ищу, – спокойно и уверенно ответил Улигор.
Один из громил скинул капюшон и оценивающе осмотрел незваного гостя с ног до головы.
– Стало быть, работу… – задумчиво произнес седовласый мужчина. – А где до этого работал?
– В Министерстве! Агентом!
Черные мантии рассмеялись.
– А чего ушел? – строго спросил один из них, не обращая на них внимания.
Ловец издал тяжелый вздох и с грустью сказал:
– Несчастный случай с подопечным…
Седовласый похлопал Улигора по плечу.
– Сочувствую, брат! – воскликнул он. – Какую должность хочешь?
– В стражу! – не раздумывая, заявил ловец.
Черные мантии снова рассмеялись. Седовласый нахмурился и кивнул на пояс Улигора. Тот расстегнул куртку и показал на кожаный ремень, весь увешанный пустыми сверкающими склянками. Черные мантии напряглись и сделали шаг назад. Самый высокий приподнял бровь, мысленно подсчитывая количество пузырьков. Закончив подсчет, нервно сглотнул и уставился на Улигора.
– С таким багажом впору тебе нас на работу принимать! – воскликнул седой.
Ловец улыбнулся и пожал плечами.
– Это прошлое…
– Лихое прошлое! – добавил стражник.
– Какое есть. Так вы меня берете?
Седовласый повернулся к черным мантиям, жестом приказал им удалиться и, оставшись наедине с Улигором, сказал:
– Не буду спрашивать, откуда столько… да и не важно, чего больше – заслуг или же преступлений…
– Я – честный ловец! Приверженец древних законов! – заявил Улигор.
– Плевать! Тебя как зовут-то? – спросил седовласый, толкнув его локтем.
– Теагор, – соврал ловец.
– А я Меригор!
Они пожали друг другу руки и побрели по дорожке, ускользающей в заросли кустарников. Чем ближе они подходили к дому Кардуса, тем стремительнее повышалась температура воздуха. С каждым шагом становилось жарче. Улигор снял куртку и повесил ее на руку.
– Теагор! Смотри, на работу я тебя возьму… Но, сам понимаешь, проверить тебя я обязан!
– У меня претензий нет!
– Так что, если вскроются какие-то факты, не обессудь! – продолжил тот.
– Я не подведу! – уверенно заявил Улигор.
– Мне такой, как ты, нужен! Необходим, я бы сказал. Одни оболтусы кругом…
Ловец усмехнулся.
– Вот вчера… чуть одного паренька не упустили! Не удержали, видите ли! А кого? Эльда! – сокрушался седовласый, размахивая руками.
Сердце Улигора забилось быстрее, он отвернулся, чтобы скрыть волнение, понимая, о ком зашла речь. Ему хотелось расспросить об этом подробнее, но ловец лишь молча опустил глаза.
– Ты давай ступай вон в тот дом, скажи, что от меня… а к вечеру будь готов! Сегодня у мистера Кардуса ожидаются гости!
Улигор попрощался и поспешно направился к указанному Меригором одноэтажному зданию, приветливо глядящему на него четырьмя окнами фасада.
Марк, внезапно пробудившийся ото сна, резко открыл глаза и сел на кровати, оглядываясь по сторонам. За окном уже почти рассвело. Стояла оглушающая тишина, характерная для этого времени суток. Ругая себя за столь долгий сон, эльд нацепил джинсы и свитер, обулся, обмотал шею шарфом и, накинув парку, открыл дверь. На цыпочках спустился вниз по лестнице и прошмыгнул через гостиную, оказавшись в прихожей.
Выйдя на улицу, Марк вдохнул морозный воздух и, собравшись с силами, двинулся в конюшню. Через некоторое время он выехал оттуда верхом на белом коне и понесся прочь, не обращая внимания на отца, размахивающего руками.
– Вперед, вперед, мой верный друг! – воскликнул Марк, теребя на скаку гриву лошади.
Отец, схватившись за сердце, вернулся в дом. В гостиной, опустив руки, у окна стояла его жена. Вздрогнув, она повернулась, когда тот вошел, и посмотрела так, как смотрит слуга на господина, ожидая приказаний.
– Это ты виновата! Ты! – закричал длинноволосый.
Эльдийка опустила глаза, боясь произнести хоть слово.
– Я сейчас же еду к Кардусу! Может, удастся опередить этого безмозглого мальчишку!
– Элим! Я прошу тебя, не будь слишком строг с ним. Мальчик влюблен…
Эльд выпучил глаза на жену и взметнул вверх брови.
– Вот оно что! – снова закричал Элим. – Даже если по какой-то причине эту девчонку выпустят на свободу, я никогда не дам согласия, чтобы наш сын был с ней!
– Ты знаешь, кто она? – осторожно спросила эльдийка.
– Некая мисс Норна! Без роду без племени! Кажется, провидус!
Эльдийка покачала головой и медленно опустилась в кресло, держась за подлокотник.
– Норна, – прошептала она.
– Ты ее знаешь?
– Конечно, они дружили с детства!
Эльд развел руками.
– Ты! Ты во всем виновата! Марку следовало позволять дружбу только с волшебниками его круга!
– Вот и следил бы за этим! – неожиданно для себя смело заявила эльдийка, обескуражив мужа.
– Это твоя обязанность – следить за детьми! – воскликнул длинноволосый, придя в себя.
Она снова опустила глаза и замолчала.
– Где мое пальто? – рявкнул эльд уже из прихожей.
Эльдийка окинула взглядом комнату, отыскав глазами «пропажу», висящую на спинке дивана, отнесла пальто мужу и, не попрощавшись, взволнованная побегом сына, отправилась на кухню.
* * *
Даша проснулась от лязгающих звуков ключа в замочной скважине и замерла, сделав вид, что все еще спит.
На пороге показалась изящная фигура пожилой дамы в элегантном костюме и с аккуратно уложенными седыми волосами. Она прошла до середины комнаты, поравнявшись с кроватью, нагнулась и осторожно, двумя пальцами, приподняла одеяло. Даша испуганно открыла глаза и в недоумении уставилась на старушку. Та отскочила назад и громко заохала.
– Простите, я совсем не хотела вас напугать! – воскликнула Даша, приподнимаясь с подушки.
Та ласково улыбнулась и присела рядом.
– Ну что вы, мисс, все в порядке. Доброе утро!
– Доброе… – неуверенно произнесла Даша.
– Меня зовут миссис Пэт! – сказала старушка. Голос ее был мягким и приятным.
– Даша, – в ответ представилась она.
– Я пришла снять мерки. Но если вы хотите еще немного отдохнуть…
– Мерки? – недоумевая, переспросила Даша.
– Для того чтобы сшить платье! К тому же надо торопиться, у нас очень мало времени.
– Какое еще платье?
Миссис Пэт слегка приподняла брови и сложила руки на груди.
– Сегодня вечером в честь нашей дорогой гостьи мистер Кардус устраивает бал! – пояснила она.
– Какой гостьи?
– В честь вас, милая!
Даша на секунду оторопела, но потом рассмеялась.
– Ах да! Ну конечно!
Миссис Пэт заулыбалась и достала из кармана пиджака сантиметровую ленту.
– Что ж… Приступим?
Даша откинула одеяло, поднялась с кровати и встала перед миссис Пэт – бледная, с всклокоченными волосами, в ночной сорочке, с босыми ногами.
– Какая же вы худенькая, мисс! – воскликнула та.
Даша лишь молча пожала плечами.
Пока старушка делала замеры, она окинула взглядом просторную комнату: невероятных размеров кровать из массива дерева с позолоченными деталями; над кроватью – кружевной балдахин в виде короны; книжный шкаф с витыми колоннами, стол с изогнутыми резными ножками, трехстворчатый шкаф и большое зеркало в деревянной раме… Поймав взглядом свое отражение, Даша охнула.
– Простите. Я сделала вам больно? – забеспокоилась миссис Пэт.
– Нет, нет. Все в порядке! – ответила Даша, продолжая рассматривать себя в зеркале. В эту минуту она совершенно отчетливо увидела в нем стройную девушку с нежными, тонкими чертами лица, с идеальными бровями, точеным носиком и полными, чувственными губами. Даша повела плечами, погладила блестящие рыжеватые волосы и изогнулась, стараясь заглянуть за спину. Еще минуту, не узнавая, она разглядывала себя, потом с решимостью впилась глазами в смотревшую на нее незнакомку и призналась перед зеркалом, что никогда еще не казалась самой себе такой милой и привлекательной. «Неужели слова Котондея, что я буду меняться, и в самом деле начали сбываться?» – подумала Даша.
– А теперь… нам нужно определиться с цветом ткани, – протянула миссис Пэт, убирая сантиметровую ленту в карман.
– С цветом? – растерянно переспросила Даша.
Миссис Пэт достала блокнот и приготовилась записывать.
– Я даже не знаю… Серый, может быть, еще… фиолетовый…
Старушка озадаченно посмотрела на нее.
– Хорошо, мисс, с цветом я разберусь сама… а как насчет фасона?
Даша пожала плечами.
– Понятно! С фасоном тоже…
– Извините, я не сильна в моде! – честно призналась Даша.
– Я это исправлю, с легкостью! – воодушевленно воскликнула миссис Пэт, замахав карандашом.
– Миссис Пэт, могу ли я вас о чем-то спросить? – стараясь сохранить серьезный вид, поинтересовалась Даша.
– Конечно, милая, – осторожно ответила та.
– А кроме меня… в этом доме никто больше не гостит?
Миссис Пэт перестала улыбаться и отвела взгляд в сторону, явно обдумывая ответ.
– Не думаю, что могу обсуждать с вами что-то помимо нарядов… – наконец произнесла она и снова улыбнулась.
Даша тяжело вздохнула.
– Я понимаю, – разведя руки в стороны, сказала она.
Миссис Пэт еще раз что-то прикинула, оглядев Дашу, сделала запись в блокноте, попрощалась и вышла из комнаты, закрыв ее на ключ.
Даша на всякий случай подергала ручку и, убедившись в том, что дверь заперта, вернулась к зеркалу.
– Вроде бы я, а вроде не я… – произнесла она вслух и в восхищении завертевшись перед зеркалом. Если раньше собственное отражение ей не нравилось категорически, чем доставляло массу девичьих расстройств, то теперь, увидев себя до удивительности похорошевшей, она осталась довольной.
Оторвавшись от зеркала, Даша подошла к окну. Отдернула штору и застыла от удивления – все вокруг было зелено и цвело, по-летнему ярко светило солнце.
– Сколько же времени прошло? – спросила она саму себя, не догадываясь о том, что цветущий сад в зимнее время – дело рук Кардуса.
Вспомнив о волшебниках, сопровождающих ее в Турим, Даша нахмурилась. Это неприятное настроение, омраченное тревогой, еще долго не покидало ее. Выражение лица ее все время менялось – в голове непрестанно пробегали разные, сменяющие друг друга мысли.
Скрестив на груди руки, она с сожалением вздохнула, но, вдруг осознав, что больше не чувствует себя больной и разбитой, тут же сменила грустное выражение лица на веселое. Ей почему-то вдруг показалось, что улыбка подходит ей куда больше, и мысли потекли совсем в другом русле…
