Вернулись Масло с Крутым, потеряв уйму времени на последнем отрезке реки. Ожидалось, что эта часть маршрута будет самой легкой, а она преподнесла бесчисленные препятствия. Они укрылись на том же прибрежном шадаритском складе, где я держал пленных, захваченных в роще Предначертания.

Одноглазый пришел ко мне домой, и мы направились к реке. Нас уже поджидал Старик. Надо же, если захочет, все дела может бросить.

– Ты в порядке, Мурген?

– Справляюсь.

– Он слишком много времени провел с Копченым, – сказал Одноглазый. – А это здоровья не прибавляет. Взглянешь на ребят?

Колдун имел в виду Масло и Крутого, хотя на складе вынужденно присутствовали и все остальные участники экспедиции, крайне недовольные тем, что им не дают воссоединиться с семьями. Это после трехлетней-то разлуки.

Ни Масло, ни Крутой с виду не изменились. Я обнял их:

– Ну, ребята, я уж и не чаял вас увидеть. Думал, кончилось ваше везение.

– Почти кончилось, Мурген. Очень много мы его растратили.

– Ладно, рассказывайте, – вмешался Старик. – Что вас задержало?

– Ну рассказывать-то почти не о чем.

Крутой как-то странно взглянул на Костоправа, словно хотел убедиться, что перед ним настоящий Капитан. Старик, по обыкновению, был одет шадаритом-кавалеристом.

– Прибыли, сделали, что могли, и отправились восвояси. – Крутой говорил так, словно поход в четырнадцать тысяч миль был для него делом обычным.

В Отряде вообще не принято хвастать подвигами.

Пока Крутой отвечал, Масло обходил окна и двери.

– Шпионов опасаться стоит? – спросил он.

– Мы в Таглиосе. – Этим Костоправ напомнил, что здесь все постоянно следят за всеми.

– Мы-то надеялись, вы успеете к нашему возвращению навести тут порядок.

– Сделано уже немало. Шпионы Хозяина Теней больше не опасны. Госпожа, Гоблин и Одноглазый позаботились о них.

– Однако жрецы никуда не делись, – напомнил я.

– Да. А недавно возникла небольшая проблема с обманниками.

Что-то в моем лице подсказало Крутому, что тему обманников сейчас лучше оставить.

– Ну и как воюется?

– Ни шатко ни валко, – ответил Костоправ. – Но об этом мы еще успеем поговорить. Вы принесли нам что-нибудь полезное?

– Честно говоря, сущие крохи.

– Проклятье!

– Добыли кое-какие сведения для Анналов. Может, Мургену будет интересно. Это все о том, чем занимались другие, однако проливает свет на наши дела. Наверное, надо это расставить между эпизодами, описанными Костоправом. Чтобы те, которые придут после нас, знали не только нашу правду.

– А сам не хочешь этим заняться? – хмуро спросил я.

– Научишь грамоте, займусь. Хотя староват я для такой ерунды.

– Ладно, может, и напишу. Если не будешь лезть с поправками.

Старик ухмыльнулся. Крутой хихикнул:

– Да боги меня упаси, Мурген. Кто угодно, только не я. Ну так вот, я разузнал о случившемся после нашего ухода. Вы не поверите, что там творилось! Возвращался Хромой. Да не волнуйтесь, все утряслось. Империя стала скучна до невозможности.

– Коли так, пора оглобли к дому поворачивать.

– Но в Башню-то вы попали? – спросил Костоправ.

– Полгода там провели. Поначалу нас все завтраками кормили.

– И?

– И наконец мы убедили чинуш, что к Госпоже вернулись силы. Тогда нам стали помогать. Народец в Башне рад-радешенек, что хозяйка далеко.

– Да ну? – хмыкнул я. – Это разобьет ей сердце.

– Ага. – Крутой ухмыльнулся. – Никакой помощи от них не будет. Сказали, незачем им наживать новых врагов. Но сдается мне, на самом деле они боятся, как бы Госпожа не прониклась тоской по дому и не вернулась на север.

– Мы так и думали, – сказал Старик. – Да по-другому и быть не могло. И что же вам удалось узнать?

– Они открыли для нас архивы, предоставили толмачей. Даже могилы разрыли по нашему требованию.

– Им и самим не мешало бы поинтересоваться, кто там погребен.

– Еще как интересовались! Им штаны пришлось менять, когда мы рассказали, кто здесь, на юге, в живых объявился. Когда вернулся Хромой и едва не растерзал империю, ох и натерпелись же они страху!

– Этот гад ненавидел нас куда сильнее, чем Душелов. – Вот уж кого не хватает в списке наших врагов, так это Хромого, подумал я. – А семена репы вы мне привезли?

– С Хромым на этот раз покончено, – сказал Крутой. – Семена я привез. Репа, пастернак и даже картошки малость, если только не сгнила в дороге.

– Насчет Хромого им бы стоило как следует проверить, – сказал Костоправ, глядя на Масло, беспокойно расхаживавшего по складу. – Итак, вам не мешали разнюхивать и даже кое в чем посодействовали. Что же вы узнали?

Это было главной задачей экспедиции. Добыть там любые сведения, которые могут пригодиться нам здесь.

– Да так, по мелочи. Длиннотень, похоже, не из Взятых.

Я был уверен в этом. Не мог бы Длиннотень до сих пор скрывать от Ревуна, что они и в прошлом были союзниками.

– Насчет картошки. Ты, конечно же, взял мелкую, как я…

Крутой оборвал меня сердитым взглядом и продолжил, обращаясь к Старику:

– Есть крохотный шанс, что он может оказаться Безликим, Луногрызом либо Крадущимся в Ночи, – мы ведь не нашли их тел. Хотя на севере уверены, что все трое мертвы.

– А как насчет последних Взятых? – задумчиво произнес Костоправ.

– Пятеро действительно уцелели – Странник, Шепот, Аспид и Волдырь с Ученым. Но Госпожа лишила сил их всех. Тому есть свидетели.

– Но к ней самой силы вернулись, – возразил я.

– Ну да. Но, с другой стороны, мы точно знаем день появления Хозяев Теней. Даже, пожалуй, и час. Все последние Взятые были очень заняты на севере. А большинство из них и Взятыми-то еще не стали.

Я переглянулся со Стариком. Он начал расхаживать по складу.

– Когда Душелов держала меня в плену, она как-то сказала, что один из Хозяев Теней, погибший в Дежагоре, даже не был Взятым.

– И Тенекрут тоже, – добавил я.

– Лишь в одном чиновники уверены, – подытожил Крутой. – В том, что нет никаких свидетельств принадлежности Длиннотени к старому поколению. И архивы это подтверждают.

Костоправ все расхаживал, едва избегая столкновений с Маслом, однако держась подальше от кучки несчастных таглиосцев, покорно дожидавшихся разрешения разойтись по домам. Интересно, узнали они Старика? Ведь прошли годы, и к тому же он рядится под шадарита.

Я был уверен: он считает, что война с Хозяевами Теней – не просто борьба за территории, ставка в ней куда больше самой жизни.

– Мы изничтожили троих гадов из этой компании, – сказал он. – Но Длиннотень худший из всех. Потому что самый безумный. Он день и ночь строит свою Вершину.

– До сих пор?

– До сих пор. Несчастный придурок лишний раз подтвердил избитую истину, что ни одна стройка не уложится в срок и смету. И даже магия тебя тут не выручит. Но за время вашего отсутствия он успел немало. И если завершит строительство, прежде чем мы доберемся до него, это будет концом света. Длиннотень намерен откупорить дыру, что к югу от Вершины, и выпустить на волю всех псов преисподней. А потом он выберется из своей крепости и подберет, что останется.

– Что-то подобное я уже слышал, – буркнул я.

Но никогда не воспринимал этот миф серьезно, как ни страшны его персонажи. А Капитан, похоже, верит. Может, он в своих путешествиях с Копченым видел нечто такое, что я проглядел?

Значит, конца света не избежать. Либо его устроит Кина со своими обманниками, либо Длиннотень. И в обоих случаях предотвратить несчастье может только Черный Отряд.

Ну да. Как же иначе?

Захотелось сказать Костоправу, что мы всего-то-навсего Черный Отряд. То бишь банда отщепенцев, не способных зарабатывать на жизнь ничем иным, кроме наемничества. Последнее время обмениваемся тумаками с какими-то странными личностями, которыми без нас еще сто лет никто бы не заинтересовался. Мы связаны понятиями чести, потому что дали слово, да вдобавок душилы похитили ребенка нашего командира. Вот только про спасение мира – не надо.

Я очень боялся, что Старик превратится в кого-нибудь вроде Длиннотени, Могабы, Ревуна, Кины и прочих дьяволов нашего времени. Одна из прямых обязанностей летописца – напоминать Капитану, что он никакой не полубог. Только вот разучился я это делать. Черт побери, я даже дядюшку Доя осадить не могу, когда он заводится!

– Мне нужна зацепка, Крутой, – сказал Костоправ. – Очень нужна. Ну скажи, что ты вернулся не с пустыми руками. Скажи же.

– Семена вот Мургену привез…

– Твою же мать!

– Лучшее, что нам предложили чиновники, – выяснить судьбу уцелевших из Круга Восемнадцати.

А это уже интересно!

Костоправ остановился и взглянул на меня, словно я мог что-то объяснить. Я заметил, что сосредоточенности в его взгляде больше нет. Он вспоминал битву при Чарах.

Мятежный Круг Восемнадцати собрал огромные армии, чтобы свергнуть Госпожу. Та решающая битва стала самой кровавой за всю историю мира.

Кругу не удалось победить.

– Мы убили Твердеца и Загребущего, – сказал Старик. – А Шепот Госпожа сделала Взятой. Минус три…

– Большинство пропало без вести, когда мы вздули мятежников, – заметил я.

Это «мы» вызвало улыбки у Масла, Крутого и Старика. Мне тогда было лет двадцать, а о Черном Отряде я и знать не знал.

– Мы поработали на совесть, Капитан, – сказал Крутой. – Хотели допросить бывших мятежников – и ни одного не обнаружили. Не удалось узнать даже имена семерых из Восемнадцати. Но в Башне нашлись люди, служившие тогда младшими офицерами. Они утверждают, что своими глазами видели гибель всего Круга, за исключением колдуна по имени Балабол, тех, кто стал Взятыми, и одного из безымянных.

– Балабол… – Костоправ снова пошел по складу. – Помню такого, но только имя. Мы были у Лестницы Слез, когда пришла весть, что Балабол окружен на востоке. Мы тогда занимались Твердецом… Даже не скажу, упомянул ли я этого Балабола в Анналах.

Ха! Вот отличная возможность показать себя!

– Упоминал. Одной фразой. Так и написал, что Шепот взяла Ржу, а Балабол окружен.

– Шепот?.. Да. Она совсем незадолго до этого стала Взятой. Госпожа должна знать, что там было между ними.

– Балабол оказался женщиной, – вспомнил Крутой. – А Длиннотень кто?

Костоправ сдвинул брови.

– Он никогда полностью не раздевался, – сказал я, – но я совершенно уверен, что мужик. Физически.

Старик метнул в меня острый как кинжал взгляд. Черт побери! Но таглиосцы куксились в дальнем углу, никто из них не слышал моих слов. Впрочем, Крутого тоже нет в списке посвященных. Я поспешил исправить оплошность:

– Но во плоти его видел только Копченый. А он не рассказывает…

– Он еще не подох? – удивился Крутой.

– Еле дышит, – ответил Костоправ. – Мы поддерживаем в нем жизнь. Когда-то удавалось выводить людей из комы. И что же, это все, что вы ухитрились выяснить за три года?

– Бывает и так, Капитан. – Крутой усмехнулся. – Да, совсем забыл. Нам выдали гроб, полный бумаг и прочего барахла, принадлежавшего колдунам, которые могли бы превратиться в Длиннотень, если он вообще из числа Восемнадцати. Все упаковано и надписано на случай, если какой-нибудь чародей захочет воспользоваться.

Лицо Костоправа тотчас засияло ярче солнца.

– Ах ты, скотина! – воскликнул он. – Масло, отпусти людей по домам, зачем ты их держишь? Бонхардж и вы, все прочие, какого черта тут топчетесь? Вас родня заждалась! – Он обернулся ко мне. – Пожалуй, все это надо отправить к Госпоже. Она в таких вещах разбирается.

Масло выгнал из склада таглиосцев, явно сбитых с толку неожиданной милостью Освободителя. Впрочем, я тоже был удивлен.

– Ну, ребята, а у вас тут что нового? – спросил Крутой.

– Нового хватает, – ответил я, – но интересного мало. Щиплем тенеземцев помаленьку.

– Правда, что Могаба теперь большая шишка у Длиннотени?

– Правда. Вояка он умелый, только Длиннотень ему много воли не дает. В основном Могаба с нами бодается, и то через посредников. Грязную работу за него делает Нож.

– Что? Нож? Тот самый, что был с Лебедем и Мэзером?

– Ну да.

Я оглянулся на Старика. Его лицо окаменело.

– В ваше отсутствие Нож переметнулся.

– Идем-ка во дворец, Мурген, – сказал Костоправ. – У нас еще дела.