Кы Дам слушал меня терпеливо, как одаренного ребенка, предлагающего оригинальную, но непрактичную идею.

– Ты представляешь, что может разгореться из этой искры? – спросил он.

– Конечно. Но этого не избежать. Дой сказал, что Могаба все решил в ходе нашей встречи. Гоблин с Одноглазым согласны. – А еще Крутой с Маслом. И никто из нашей пятерки не любит лишних хлопот. – Нас больше, чем наров. Но у них таглиосцев больше, чем у нас, и знать заранее, как себя поведут обе группы, мы не можем.

Старик повернулся к Хонь Трэй. Немой вопрос углубил морщины у его глаз.

Кы Сари, опустившись подле меня на колени, подала чай. И это ни в какое сравнение не шло с тем, как бывало прежде! Она поймала мой ошарашенный взгляд. Ну, слюни-то я, кажется, не распустил…

Хонь Трэй никак не отреагировала. Она держалась куда спокойней, чем я. Пристально посмотрев на мужа, она кивнула.

– Будет битва, – сказал он. – И очень скоро. Взбунтуются джайкури.

Не это я хотел бы услышать.

– Доставят ли они неприятности твоим или моим людям?

Но я понял, что с этим забегать вперед не стоит, и поспешил извиниться.

Кы Сари подлила мне чая – еще не обслужив деда с бабкой!

Словно демон, выдернутый из преисподней за шипастый язык, появилась Кы Гота и обрушила на дочь шквал ритмичного свирепого лая.

Старик, подняв взгляд, вымолвил одно-единственное резкое слово. Хонь Трэй поддержала его целой фразой, произнесенной, я бы сказал, яростным шепотом. Похоже, громче она говорить не могла.

Кы Гота отступила. В семействе Кы были установлены четкие границы и строжайшая иерархия.

Я взглянул на красавицу. Она тотчас отвела глаза и покраснела. Прямо-таки вспыхнула.

Что это означает? Неужели они пытаются мной манипулировать?

Так ведь не смогут. Даже с помощью такой красивой женщины. Уж это-то Кы Дам, едва ли не насквозь меня видящий, мог бы понять. Единственный способ склонить меня к откровенности – честно объяснить, какого черта тут все мочатся кипятком при малейшем упоминании о Черном Отряде.

Некоторое время старик со старухой оживленно шептались, и наконец он повысил голос:

– В этом предприятии, знаменосец, мы будем с тобой. Временно. Хонь уверена, что битва между джайкури и солдатами черных людей неизбежна. Эта битва будет жестокой, но вряд ли она затронет остальных наших. Так мы обеспечим секретность. Но я обязан потребовать, чтобы у Доя была возможность прекратить наше участие, если возникнет недружественное внимание к нюень бао.

– Прекрасно. Конечно. Договорились. Хотя я бы и без вас попробовал.

Кы Дам позволил себе улыбочку – может, одобрял мой энтузиазм, а может, радовался возможности добавить Могабе неприятностей.

Как только стемнело, мы убедились, что бунт начался, и отправились грабить продовольственные склады Могабы.