Буря не прекращалась долго. Пару раз я едва не заблудился по пути от своей норы до фургона Одноглазого или логова Костоправа. Вьюга принесла такую стужу, что Копченого, чтобы он не замерз, пришлось перенести к Старику. Солдаты страдали от холода, причем многие по собственной дурости – не позаботились об укрытии. Пленные предупреждали, что зимы здесь холоднее, чем где бы то ни было.

И снова я был вынужден наслаждаться проживанием под одной крышей с матушкой Готой.

Тай Дэй твердил, что в такую погоду ее нельзя оставлять снаружи, да и сам я с годами размяк. И потому согласился. Она вела себя непривычно – ни во что не встревала и вообще редко раскрывала рот. Помогала Тай Дэю ковырять мерзлую землю и выносить ее наружу, расширяя нашу землянку. И за все время, пока я писал, не проронила ни одного бранного слова. Работала матушка Гота усердно, правда в этом отношении у меня и раньше не было к ней претензий. Я даже занервничал из-за того, что она вела себя почти по-человечески. Хотя и не выказывала особого дружелюбия или любезности.

Правда, Костоправу повезло еще меньше, чем мне: он делил свое обиталище с Одноглазым и Копченым. Мне же не повезло прежде всего в том, что при таком раскладе я почти не имел возможности блуждать с духом. А когда мне выпадал редкий шанс этим заняться, они не позволяли отсутствовать подолгу. Отпускали ровно настолько, чтобы можно было ответить на подготовленные ими вопросы. До которых, как они утверждали, у них не доходили руки.

Костоправ с духом почти не гулял, зато ни вьюга, ни любые ее последствия не могли отвлечь его от других дел.

А на Вершине Длиннотень проводил долгие часы в обществе Ревуна. И если не обсуждал дела с союзником, то совещался с Нарайяном Сингхом.

Похоже, Сингх, обретя в лице Хозяина Теней чуть ли не друга, задрал нос. Что же до Дщери Ночи, то она была погружена в себя и совершенно не замечала происходящего вокруг.

В стенах крепости продолжались стычки. Я почти завидовал нашим ребятам, оказавшимся в этой ловушке. Правда, они тряслись от страха, но зато не дрожали от холода, да и добывать еду им худо-бедно удавалось.

Снегопад не прекращался три дня. Суровые ветры не ослабевали. Я уже беспокоился, хватит ли нам дров. Снегу навалило столько, что ходить стало почти невозможно. Мастерить лыжи или снегоступы никто не умел. Похоже, во всей армии, кроме меня и трех-четырех парней из Старой Команды, никто и слыхом не слыхивал о снегоступах.

Я полагал, что Длиннотень непременно нашлет на нас Тени, но он так и не воспользовался удобным моментом. Потому что сомневался в способности Ревуна самостоятельно справиться с Госпожой. А возможно, и потому, что боялся надолго поворачиваться к союзнику спиной.

Сны становились все отчетливее. И разнообразнее. Я попадал и на равнину смерти, и в ледяные пещеры; бывал в дельте, где встречал Сари, и в окружающих наш лагерь горах, где видел пережидавших непогоду Гоблина и Могабу.

Все эти сновидения казались весьма реальными.

Еще более реальными казались сны, в которых присутствовала Душелов. Сестра Госпожи пребывала в одиночестве, способном разжалобить камень. Казалось, само выбранное ею укрытие притягивает к себе вьюгу. Снега там намело выше ее роста.

Первые два раза я воспринял этот сон спокойно. Только на третью ночь ощущение реальности было настолько сильным, что я решил считать это своего рода действительностью.

Следующую ночь я посвятил энергичным опытам. А утром, проглотив приготовленный матушкой Готой вполне съедобный завтрак, с трудом потащился по снегу к Капитану.

– Пришлось уйти? – спросил он.

– Они не так уж плохи. Старуха стряпает почти сносно. Если ты не слишком привередлив.

– Так в чем дело? И где твоя тень?

– Мне кажется, парню не очень нравится снег.

На моей памяти Тай Дэй еще ни разу не струхнул – до нынешней зимы, когда впервые в жизни увидел землю под белым покровом.

– Как и всем нам. Есть новости о старикане?

– Шутишь? В такую-то погоду!

Он по-прежнему пребывал в уверенности, что дядюшка Дой что-то затевает. Возможно, мне бы стоило поискать дядюшку во сне.

– Я просто хотел, чтобы ты знал: мои сны становятся по-настоящему странными.

– Это игра воображения или ты на самом деле вхож в мир духов?

– Во всяком случае, по ощущениям очень похоже на прогулки с Копченым. Но только похоже. Нет ощущения, будто я что-то контролирую. Пока.

Костоправ хмыкнул и призадумался. Он, конечно же, увидел открывающиеся возможности. Как и я.

– Вот я и подумал: а что, если быстренько посетить с Копченым те места, где я бывал во снах, и проверить, насколько эти видения близки к действительности?

Я рассчитывал исполнить задуманное без особых затруднений: ведь эти сны я видел уже много раз.

– Давай действуй. И не мешкай.

– А спешить-то куда? Снегопад вроде поунялся…

Костоправ снова хмыкнул. Он превращался в настоящего старого пердуна.

Путешествие с Копченым не открыло мне ничего нового. Правда, колдун по-прежнему отказывался приближаться к Душелов, но, пролетев высоко над землей, я обнаружил, что она и впрямь засела в заснеженном ущелье.